Ложь - как путь к его сердцу

*** Мерлин. POV В голову Артура не закрадывается и тени мысли о том, что я, обладая определенно не слабыми магическими силами, могу оказать ему сопротивление. Да и в мою собственную приходит лишь эта. Продолжать ее тем, что принц Камелота все равно не выдаст меня его королю, воспользуйся я ими, вовсе нелепо и как-то даже подло. И я безропотно даю себя наказать. Я даже подыграю тебе, Артур. Заскулю, покажу, что мне куда страшнее и больнее, чем на самом деле. Даже зная, как ты не любишь игру в поддавки, но что поделать, ты должен быть уверен, что преподанный урок заставит меня образумиться. Лишь «пустить слезу» было полностью взаправду, как я не надеялся удержать ее на дрожащих ресницах. Вместо жаркого секса нарваться на унизительную порку — это, как бы, обидно и неприятно, и абсолютно не входило в мои планы. Я знаю, что виноват перед тобой, поэтому не сопротивляюсь. Я вообще не могу сопротивляться тебе, Артур. Не хочу… Ты так испугался за меня, за то, куда меня может завести моя, якобы, неосторожность. Ты за меня боишься. И мне от этого так легко и хорошо на душе, вопреки тому, насколько больно и плохо ты делаешь моему телу. Кстати… Если так разобраться и совсем уж честно… О чем тебе, мой господин, тоже, наверное, лучше не знать… Я… У меня прям какие-то огненные колеса крутятся перед глазами из-за не то, что боли, а какого-то острейшего морального наслаждения, едва-едва не перетекающего в физическое! Мне так жаль, что Артур не испытывает сейчас чего-то похожего, это чувство упоительнее молодого дикого вина! Мне так жаль, что он совершенно напрасно боится за меня, не зная, что я подставился перед ним нарочно! Меня так… сравнения не подберу… плющит раскаленным над огнем камнем от проявления твоей, Артур, властности, силы, и моей перед тобой добровольной беспомощности, слабости! Забери у меня магию — что от меня останется? Если у тебя отобрать королевство, останешься сильным воином и отвоюешь себе не это, так другое. Но моя слабость, к которой ты так привык, что не подумал о сопротивлении с моей стороны, нравится тебе. Мне самому нравится быть слабым перед тобой, Артур. У меня вообще ноги подкашиваются от того, как ты разошелся не на шутку (после воистину неудачной моей), связал мне руки, заткнул рот, полностью подчинил себе. Весь охваченный страхом — за меня, и гневом — на меня, ты выпал из этого мира настолько, что не обращаешь больше никакого внимания даже на мои чудеса. Кстати сказать, не представляю, как у меня получилось превратить твои покои в сказочный цветочный сад, оно само как-то так вдруг вышло, хотя о чем-то таком я как раз подумал. Ничего себе на меня восторг открытия моей перед тобой тайны (и восхитительно грубый секс) подействовали! Волшебные цветы не сказать, что завяли, но рассеялись, стоило моему господину начать меня отчитывать. Разумеется, на такую мелочь Артур Пендрагон ни малейшего внимания не обратил. Подумаешь, цветочки какие-то. Мне и самому нет больше до них никакого дела, не до чего вообще, я просто вусмерть хочу, чтобы ты мне вставил! Все, не могу больше! Долго ты еще намерен надо мной издеваться?! Как же я хочу снова почувствовать твой жестко дерущий член в себе! Причиняющий боль не хуже ремня. Так вот что по схожим ощущениям напомнила мне порка, так сильно возбудив… Ответом на невысказанные молитвы (хорошо, кляп мешал, а то я уже был готов начать умолять самым пошлым образом), Артур прижимается к моему пылающему от боли заду пахом. Ого! Да он завелся не меньше меня, если не больше! Знать бы, что именно тебя завело — моя голая задница вообще или то, как покорно я подставлялся под обжигающие, едва не выбивающие дух удары. Может пригодиться. Только бы Артур не полез проверять, возбужден ли я! Тогда о новом сладком наказании можно будет позабыть. Мгновение подумав, протестующее мычу и предпринимаю слабую попытку отстраниться. Давшуюся крайне тяжело — хочется же наоборот, пойти навстречу, потереться хотя бы, ненасытно изголодавшись по большему! Настолько большему, чем я ожидал встретить… — Стой смирно, — прикрикивает Артур, с размаху хлопая меня по заду и заставляя вздрогнуть с головы до ног. Больно же! И ошалеть как приятно! Поскорее киваю и, совершенно потеряв голову, мычу смутно знакомое: «Быстрее, Артур, быстрее, не останавливайся!». Счастье, что я сам не разберу, чего несу. Тут и раздается стук в дверь. Прогремевший посреди комнаты гром и то не произвел бы на нас такого действия. Тем более после устроенного мною цвето-представления. В страхе переглядываемся, как если бы нас застукали во время него или, что немногим хуже, когда Артур делал со мной это самое. Обычно не запертую дверь толкают и стучат снова, погромче. — Ваше высочество! Вы у себя? Все. Попались. Кто бы еще посмел запереть двери изнутри, если не хозяин апартаментов и наследный принц? Еще чуть-чуть и, не дождавшись ответа, их начнут высаживать, кликнув стражу, кто бы там не пришел, в панике не разберу, чей это такой знакомый голос. Одним скачком Артур оказывается у дверей, отпирает и распахивает их. Лишняя огласка нам совсем не нужна, и так все плохо. С перепугу я даже не разгибаюсь, не поддергиваю штаны. Так и стою испоротым ярко-красным задом кверху, выворачивая шею, чтобы рассмотреть кого там нелегкая принесла. Так-растак Ланселота. Замирающего в дверях с раскрытым ртом, чего-то явно не договаривающего. Думаю, он вообще забыл, зачем пришел. Делаю огромные глаза, дергаю бровями, мотаю головой и отчаянно мычу в обслюнявленный кусок рубашки. Как мне еще дать ему понять, что все в порядке?! Определенно не так — кандидат в рыцари спадает с лица и без позволения шагает через порог. Благородно устремляясь на помощь, не взирая на все грозящие опасности. Я бы выругался. Смачно. Еще раз спасибо кляпу. Этого нам с Артуром еще только не доставало!