Глава 27. Подземелья. Часть 1.
Довольно большая группа из совершенно разных по роду занятий людей стояла перед провалом, в последний перед выходом раз проверяя снарягу. — Вы уверены, что господин Клипиков лучше? — спросил Жида Комакадо. — Абсолютно. Он в прошлом профессиональный спелеолог, так что подземелья для него вполне привычны. — Да, но эти, по показанию спущенных камер, явно техногенные. — И что такого? — удивился Жид, поправляя закреплённую под рюкзаком с взрывчаткой катушку. — Опыт боя в подземельях есть у нас всех, но дядя Толя в этом деле лучший. Комакадо пожал плечами отвернулся к разношёрстной группе. Шесть учёных, шесть сотрудников из его ведомства, четырнадцать наёмников, правда, без категорически отказавшегося от спуска Кипеша, тёмный эльф и нервничающая почти тысячелетняя девушка-полубогиня. Её с трудом уломал Жид пойти с ними в качестве эксперта из местных. Хотя кто его знает, вполне может быть, что толку от неё не будет. Все же руины там, под холмом, явно древнее тысячи лет. Дядя Толя прошёлся по строю, тщательно проверяя страховку у каждого, собирающегося спускаться в тёмную неизвестность. Носимые запасы уже проверены, да и к надёжности креплений нареканий не обнаружилось. — Итак, напоминаю. Интервал между вами должен быть не менее десяти метров. Фонари не выключать. Как пользоваться ручным тормозом все помнят? Слитый гул был ответом. — Замечательно. Ну, с Богом! Пошли, — и, первым закрепив карабин, начал спуск в тёмные глубины под Алнусом.***
Мощные наплечные фонари прорезали мрак на трёхсотсемидесятиметровой глубине, провожая медленно поднимающиеся на тросах останки двенадцати человек. Причём японцев среди них было только десять, а вот два сейчас запакованных в пластик скелета пролежали тут намного дольше. Около двадцати тысячелетий, как сказала профессор археологии Сакурако, обрабатывая их спецсоставом из баллончика, чтобы кости не развалились мелкой пылью. Да и остальное помещение… Полукруглое, под уклоном идущее вниз, на юг, под самый центр холма, и на север, к поверхности. А круглое отверстие, через которое сюда попали люди, выглядело в их глазах подобием вентиляционной шахты. — Господа учёные, куда пойдём? — спросил дядя Толик, вешая выданный контрразведкой МР-7 за спину. — Само собой на юг. Я думаю, что всё интересное — там, — ответил один из учёных. — Тогда спускаемся. Жид, какой уклон? — Порядка тридцати градусов, может немногим меньше, — ответил наёмник, убирая в разгрузку лазерный уровень. — И да, Рори, липнуть ко мне не надо, Харди тебя не тронет. — Это ещё почему? — буркнула апостол, отходя на шаг от него. — Так эта твоя Газель сама сказала, что на тебя забили. — Гизель, и она не моя, а Харди. Да и кто её знает, вчера она забила, а сегодня, глядишь, снова за своё взялась. — Тогда зачем полезла с нами? — Ну не могу же я тебе отказать, — бледно улыбнулась Рори, отряхивая форму на коленях от вездесущей пыли. Идти пришлось долго, пару раз путь преграждали солидные завалы выпавших из потолка камней, которые приходилось разбирать, чтобы господам учёным не пришлось корячиться, протаскивая свои телеса и кофры с оборудованием через узкие щели. Плюс каждые полчаса — связь с поверхностью. Плюс — радиомаячки через каждые пятьдесят метров. Казалось бы, зачем они нужны в прямом коридоре? Но дядя Толя все равно приказывал их ставить, так, на всякий случай. И шутил, что рисовать на стенах крестики мелом уже не модно. Неожиданно под лучами фонарей блеснул металл. Батя остановил команду и лучом фонаря обвел здоровенные металлические ворота, лежащие на полу. А в том месте, где они должны были крепиться к стене, висели ошмётки чего-то, сильно похожего на гидравлику. — Твою же ж маму… — удивлённо потянул он, подзывая Жида и учёных. — Согласен, — Жид, как и пара японцев, практически плюхнулись на пузо. Жид дальномером промерял её толщину, а учёные — пытались отковырять образцы. Но неизвестный металл, до этого стойко сопротивлявшийся коррозии, не давался инструментам. — 地獄、とんでもありません! (Чёрт, никак!) — выдохнул молодой археолог Нацуме Тоджо. — Не получается? — переспросил Жид. — Так могу помочь. В руках наемника как по волшебству появился кусочек пластичной взрывчатки и детонатор. — Нет, что вы, не беспокойтесь. Да и всё же опасно это. А вот насчёт помощи — не откажусь. — ответил японец, доставая из кофра болгарку, точнее — её аккумуляторный аналог. — О, это вы правильно. Алмазу редкий металл сопротивляться сможет. Пока одни пытались с визгом и искрами справиться с древней дверью, остальные в полном офигении осматривали огромнейшее помещение, размером примерно с внутреннюю часть купола, которым были накрыты Врата. В центре была неглубокая, около метра, впадина, в которой были навалены куски металла какой-то странной, округлой формы. А по периметру — провалы ходов, когда-то закрытые дверьми. И остатки этих самых дверей валялись перед ними. Яо, Сахара и Сакурако осторожно заглянули в одно из помещений. Наёмница, достав химфакел, зажгла его и бросила внутрь. Трепещущий красный свет разогнал многовековую тьму и открыл взорам… самую обычную кладовую. Правда, сильно разгромленную. Остатки ящиков, какой-то рваный металл, что-то вроде деталей — все это было одновременно обычно и неожиданно. Как фаянсовый унитаз весёленькой расцветки в гробнице Тутанхамона. — Нда… — протянула Сахара. — Я уж губу раскатала, сейчас золотишко или камушки найдём… А тут только мусор. Сакура, вот сукой буду, что эта фигня… — Наемница подняла кусок металла. — … не донышко от разорвавшегося освежителя для сортира. Сакурако приняла кусок и внимательно осмотрела его, подсвечивая фонариком. — Согласна, тут даже надписи остались, правда язык не известен, но их расположение — ну почти один в один. И штрих-код есть, только горизонтальный. — Это получается, что дофига тысяч лет назад тут жили люди, знающие про штрих-код? — глаза Сахары округлились. А когда до Яо дошёл смысл сказанного, то и она попыталась поспорить с наставницей-подругой-собутыльницей в радиусе органов зрения. Девушки ещё долго бы пялились на артефакт минувшей эпохи, но выстрелы с полупротивоположной стороны помещения, которое так и хотелось назвать ангаром, им помешали. С матюками ломанувшись туда, в почти такое же помещение, наёмницы и учёная застали нечто. Это нечто выглядело как миниголограмма, исходящая из валяющегося на полу камушка, как её описывают фантасты. И показывала она… трёх девушек в немного футуристической одежде, стоящих на фоне… настоящей, мать её, летающей тарелки!!! Тишина длилось долго. Очень долго, пока не тренькнул пару раз кабельный телефон, вызывая группу для отчёта. — Так эти кучи металла — настоящие НЛО? — не веря своим глазам прошептал дядя Толя, освещая яму. — Да… Неожиданно… — вторил ему Нацуме. — Господа, а вы на стенах ничего необычного не замечаете? — голос Жида заставил всех оторваться от голограммы. Лучи фонарей тут же заметались по стенам, высвечивая небольшие воронки, подпалины и как бы прожжённые чёрточки. И эти самые чёрточки складывались в буквы, косые и кривые, как надписи хулиганов на стенах гаражей где-нибудь в российских городах. И наскальный аналог плаката, на котором буквы были более ровные и даже обведённые рамкой. Один из почти всё время молчавших учёных достал из кофра какой-то прибор, похожий на помесь тактического планшета и припаянной к нему фотокамеры, и навёл на надпись. Прибор загудел, защёлкал, но быстро затих. А через минут пять учёный с проклятиями его начал убирать. — Что-то не так? — участливо спросил стоящий рядом Жид. — Всё не так. Буквы он определил, но вот расшифровать не может, почти сотню вариантов выдал. — А буквы какие? — Жид отобрал у учёного прибор и с интересом уставился на экран. — Латинские, греческие, древненорвежские, кельтские, древнегерманские, древнеславянские и ещё куча всяких. Я, кстати, Ханда Рюноске. — Жид, очень приятно. И вам не кажется, коллега, что вот в таком порядке наиболее похоже на удобоперевариваемую фразу, — палец наёмника выделил несколько слов. — «Соблюдайте меры личной безопасности в полётной зоне виманов»… Виман… Вроде по-индийски будет. Небесная колесница или как-то так. — Пофиг на колесницы, сама фраза точно подходит, согласен. — Да, полностью. Эх, сюда бы на недельку, да с нормальным освещением… — А кто не даёт? Я думаю, что уже через пару дней тут будет лагерь нормальной экспедиции. А мы сейчас так, на разведке.***
Группа ещё долго моталась по залу, осматривая и щупая все, что только можно и нельзя. Останки «летающих тарелок», металлолом в том, что общим решением было признанно ремзоной, «офис» с остатками разбитой мебели и «кафе», где учёные, после пропажи голограммы и обнаружения её источника чуть ли не перерыли каждый миллиметр пространства, но нашли лишь несколько вполне обычных стеклянных осколков, из которых на месте восстановили с помощью клея и японской матери обычный стакан. «Кладовые» тоже подверглись тщательному изучению на предмет артефактов, но… ничего нового, кроме нескольких вполне «обычных» инструментов, похожих на помесь отвёртки, паяльника и газового ключа. Все это было тщательнейше сфотографировано, упаковано, описано и опечатано, после чего убрано в кофры. На наёмников и контрразведчиков орали в шесть голосов, требуя не путаться под ногами, не ходить, не стоять и вообще не дышать и не существовать, дабы не повредить находки, буде они появятся. В итоге всей сводной группе охраны и сопровождения пришлось набиться в уже очищенный от всего ценного «офис» и ждать, пока задор учёных угаснет. Ну и чтобы скоротать время, был вскрыт носимый запас, и в воздухе поплыл аромат еды. — На, подкрепись, — Жид протянул Рори упаковку галет. — Спасибо, — непривычно тихо ответила апостол и принялась грызть угощение. — Все нормально? — наёмник, стряхнув крошки с перчаток, достал сигареты и закурил. — Да, неуютно, правда. Такое чувство, что мой мир пошатнулся. — Ну, тут не у тебя одной когнитивный диссонанс произошёл. — Чего? — не поняла Рори. — Мировоззрение пошатнулось. Не каждый день увидишь древние, мать их, высокотехнологичные развалины. У нас ведь тарелок летучих нет, до сих пор на реактиве летаем да на винтокрылах. — А эти технологии вам неизвестны. Да и мне тоже. — Ну, что тебе — в этом ничего удивительного. — Угу, — печально ответила Рори. И, услышав зов научников, встрепенулась. — Пойдём, вроде им помощь требуется. Сводная группа толпой высыпала из «офиса» и аккуратным бегом добралась до стайки яйцеголовых, столпившихся перед ещё не проверенным ходом. Профессор Ханда как раз закончил снимать на свой переводчик очередной «плакат» и теперь ворчливо пытался составить из понятий удобочитаемый текст. Из-за его плеча Жид только смог увидеть мешанину слов и цифры: 39,5% — Не получается? — участливо спросил он. — Не, никак. А грубые надписи вообще не читает. — Дайте-ка… — Жид заглянул в помещение и осветил его фонарём. А потом бросил химфакел. А посмотреть было на что. Узкий проход с остатками странных машин, два до сих пор видимых квадрата на полу, треснутое, но до сих пор не выпавшее стекло с одной стороны, за которым виднелись «пульты», а точнее что-то, сильно на них смахивающее. Во всяком случае рычажки и тумблеры ну очень были похожи на современные, пусть и с некоторыми минимальными отличиями. И освещённый красным неровным светом скелет в кресле за стеклом ну очень напоминал Жиду довольно часто встречающийся в любой военной части пост охраны. — Так. Это, наверное, так, это вроде так… — бормотал наёмник, водя пальцем по прибору. И вскоре на экране сложилась фраза, и цифра 74,9% гарантировала ей право на существование: «Стой! Предъяви пропуск, приготовься к досмотру и сканированию, сдай личное оружие, рунную и обычную защиту. Внимание! В случае подозрительных/непозволительных действий охрана открывает огонь на поражение». — Опа-па… Я был прав, пост охраны. — Скажите, а какое у вас образование? — с удивлением спросил Ханда. — Неоконченное высшее. Сталь и сплавы. — Да? Никогда не подумал бы. МГУ? — блеснул знанием российских университетов профессор. — МИСиС. Но я же говорю — недоучился, пошёл… эм… в наёмники. — Зря. Очень даже зря. Доучились бы, пару работ написали… С вашим складом ума это было бы не сложно. — Может быть. Но жизнь распорядилась по-другому и дала в руки автомат.***
Потратив ещё пару часов на обследование «караулки» и найдя там вычурный «ствол» неизвестного ручного оружия, упаковав скелет, а также выдрав из стены с помощью грубой наёмной силы пульт, группа двинулась дальше по коридору. Но уже через десяток метров была остановлена гермодверью, как будто сбежавшей из игры «Fallout». На ней не было номера, но вместо него на тёмном металле серебрилась как будто недавно сделанная надпись на всё том же нечитаемом языке. — И как мы её открывать будем? — спросила Сакурако, пальпируя металл. — Рванём? — Жид был готов помочь в этом важном деле. — Торопиться не надо, Вань, мы не знаем её толщины. — отсоветовал дядя Толя. Осмотр поверхности дал следующие результаты: дверь была запаяна в шести местах наплывами металла, отличавшегося от материала двери; при попытке покачать её силами трёх здоровых мужиков она скрипнула, что давало надежду на условно-безболезненное открытие. А после осмотра наплывов подрывником был выдан вердикт — рвать надо сварку, а сделать это несложно. И через полчаса возни взрыв выметнул в «ангар» облако пыли. Сама дверь такое испытание выдержала, а вот наплывы — нет. Ещё раз осмотрев результат своих трудов, Жид навалился на гермодверь и… практически рухнул внутрь. Матерясь, чихая и кашляя, он поднялся и осветил открывшийся коридор фонарём. — Чисто, можете заходить… Ты чего? — спросил он у Рори, как-то нежно проведшей по надписи рукой. — Я знаю, что здесь написано. — И что же? — вопрос для встрепенувшегося Ханды был практически шкурным. — «Здесь был Эмрой»… — Я поняла, что это, и могу рассказать вам… Шифровка №285 Летящий — Валуну. Срочно сообщите о всех изменениях и событиях, произошедших в зоне вашей ответственности после инцидента.