A Certain Scientific Hyperborean Syndrome

На Климова старались не смотреть, и это выводило из равновесия. Он чувствовал себя белым парнем в гетто, только, по ощущениям, было как будто хуже, поскольку такой принципиальной разницы во внешности не наблюдалось. “Да откуда мне знать, как чувствует себя белый парень в гетто? Впрочем, если так же, как не-мутант в Академии для одарённых подростков, то прекрасно знаю. Не-мутант, ага”. Завуч объяснялась на ломаном английском, но Дима посмотрел достаточно аниме для того, чтобы понимать её енгриш (“Ингриш?”) лучше, чем никак. Выяснилось, что Климов был приписан к классу 1-B, классным руководителем которого значилась некая Мочидзуки Канако-сан, учительница английского языка, и идти туда пришлось, само собой, уже после сигнала к началу урока. Дима уныло плёлся по коридорам, с неохотой любуясь пейзажем. После всех аниме про японскую школу и нескольких японских фильмов он не увидел ничего удивительного, но ощущения были такие, как будто он попал… в декорации. “Если меня посадят на предпоследнюю парту у окна, я заору. Серьёзно”, - размышляя в таком ключе, Дима добрался до нужного кабинета… и чуть не столкнулся с девушкой, в последний момент отскочив на полшага. Они воззрились друг на друга с нескрываемым изумлением. Она - вероятно, потому что он был европейцем. Он - потому что это была Хисако Ичики. Климов нервно улыбнулся и, подавшись вперёд, открыл перед ней дверь. Девушка смущённо кивнула и забежала в класс. Климов заглянул следом, показавшись поначалу только классному руководителю. Мочидзуки Канако, молодая и красивая, щеголяла роскошными чёрными волосами почти до пояса, сейчас заплетёнными в тугую косу. На ней был юбочный костюм асфальтового цвета и прямоугольные очки в тёмно-синей пластиковой оправе. - Ку-ри-ро Ди-ми-ту-ри? - неуверенно произнесла она. - Дима, - ответил Климов и, выдохнув, шагнул в класс. Выдохом он сдержал смех: когда нужно было выбрать псевдоним, он, поразмыслив, выбрал фамилию “Курилов”. Артём заявил, что у него нет никакой фантазии, на что Дима возразил, что “Климов” и “Курилов” на японском будут звучать почти одинаково, что поможет легче привыкнуть к конспиративному имени. Мисс Грей, услышав, рассмеялась и похвалила за находчивость. Климов моргнул и вернулся в действительность, в которой на него было устремлено почти три десятка взглядов. Было не по себе. Мочидзуки-сан произнесла короткий спич на японском, а затем, повернувшись к Диме, обратилась к нему на английском: - Теперь ты можешь представиться классу… если хочешь, - её английский был хорошим, но неуверенным - и Климов тотчас почувствовал себя лучше. Он воззрился куда-то в противоположную стену и произнёс короткую речь - то немногое, чему научило его аниме: - Ватащи но намаэ ва Ку-ри-ров Ди-ма дэс. Ёрощику онэгаи щимасу. Вслед за этим он коротко поклонился, а затем добавил на английском: - Надеюсь, мы подружимся. “Хрена с два. Я живу с рыжеволосой красоткой, мне даже в гости никого позвать нельзя будет… если, конечно, я вообще буду кому-то интересен”. Ему досталось место за последней партой среднего ряда. Парту типичного японского школьника занимала Хисако.