История в деталях

      Пытаться выглядеть невозмутимой, держать спину прямо и не допускать предательской дрожи в голосе — вот и всё, что Лея Органа сейчас может делать. Точнее, должна делать, но совладать с эмоциями не в состоянии. Она то и дело ловит себя на том, что крутит что-то в руках: то кулон на шее, то браслет на запястье.       Её собеседники делают вид, что эти переговоры — всерьёз. Будто их на самом деле интересует, как будут сотрудничать Альянс и Новая Империя. Они жалеют её, они подыгрывают ей, они стараются не ударить по её самолюбию, и от этого на душе у Леи ещё гаже. Эти двое — не просто сильные противники, с сильным противником можно было бы бороться, они — победители. Милосердные победители.       — Госпожа Органа, вы должны понимать, что бессмысленно продолжать эту борьбу. Палпатиновского порядка больше не существует, и мы с вами больше не враги. И Альянс, и Новая Империя заинтересованы в восстановлении мира и порядка в Галактике. Деятельность Сената возобновится, ксенофобия будет всячески искореняться, а рабство будет объявлено вне закона...       Траун говорит спокойно и убедительно. Лея тщетно пытается сосредоточиться и понять смысл его слов. Впрочем, от неё никто не требует понимания — всё уже давно решено, а ей, Лее Органе, дали возможность проиграть красиво. Хотя могли просто арестовать и казнить. С точки зрения имперцев она - лидер террористической организации.       Она вспоминает их встречи, редкие, тайные, горячие. Вспоминает ласковые умелые руки и губы тогда ещё капитана Трауна, нетопырок на крыше спидера и себя — наивную и влюблённую. Не воспоминания ли заставили её пойти на эти заведомо фарсовые переговоры? Надежда на то, что всё ещё может быть иначе. От горящего алым огнём взгляда чисса у Леи замирает сердце, а вот отстранённое обращение «госпожа Органа» причиняет боль.       — Нам следует остановить кровопролитную гражданскую войну, Лея, — произносит Вейдер, вырывая её из размышлений, и Лея наконец не выдерживает.       — О вашей жестокости, Лорд Вейдер, ходят легенды. Я не верю, что вы заинтересованы в прекращении войны. Для вас война — жизнь.       Вейдер замолкает и отворачивается, глядя в окно.       — Вы ошибаетесь, госпожа Органа, — в голосе Трауна звучат ледяные нотки. — Мы все в этом заинтересованы.       Она вдруг замечает на безымянном пальце чисса серебряное кольцо. Внутри обрывается последняя ниточка надежды.       — Вы состоите в браке, гранд-адмирал?       — Это имеет отношение к теме нашего разговора? — Траун насмешливо изгибает бровь.       — Мне просто любопытно, кто же счастливая избранница? —интересуется Лея. Она готова вырвать себе язык за эти ревнивые интонации, раскрывающие её слабость, но остановиться не может.       Вейдер еле заметно двигается, и Лея вдруг отчётливо видит происходящее во всей полноте. Слишком близко сидят друг к другу имперцы. Слишком часто обмениваются мимолётными взглядами. Слишком поспешно Траун стремится защитить ситха от колких реплик Леи. А на безымянном пальце Тёмного Лорда точно такое же кольцо. Она чувствует подкатывающую к горлу тошноту.       — Неужели Империя дозволяет подобные союзы?       — Человека и экзота? — Траун уже откровенно издевается над ней. — Разумеется, госпожа Органа. Я уже говорил, что ксенофобия чужда идеологии Новой Империи. Почему вас это удивляет?       — Кто из вас станет императором? — упавшим голосом спрашивает пойманная в ловушку Лея.       Она понимает, что проиграла, теперь уже точно по всем фронтам. Ей хочется добавить: «А кто императрицей?», но она сдерживается. Её уже достаточно унизили, и нужно держать себя в руках, чтобы сохранить хоть какие-то остатки гордости.       — Официальный преемник Палпатина — ваш отец, — спокойно отвечает Траун.       — Ясно.       Лея молчит, не зная, как продолжать разговор. Она с ненавистью смотрит на Дарта Вейдера.       «Ты отнял у меня всё. Моя планета уничтожена тобой, мой брат встал на твою сторону. И даже мужчина, который мог быть моим, выбрал тебя!».       «Мне жаль, Лея».       Лея не удивляется ментальному контакту, лишь тяжело вздыхает. Траун смотрит на неё сочувственно, Вейдер — равнодушно и с некоторым превосходством. Интересно, чего именно жаль её кровному отцу: погибшего Альдераана или её несбывшихся надежд? Что-то подсказывает Лее, что Тёмный Лорд не испытывает сожаления ни по одному, ни по другому вопросу.       — Я принимаю ваше предложение, господа, — она встаёт, стараясь не смотреть на имперцев. — Я подпишу все необходимые соглашения. Пока готовят документы, я, с вашего разрешения, подышу воздухом.       Выйдя на балкон, она невидящим взглядом обводит роскошный сад императорского дворца. На глаза наворачиваются слёзы, и Лея Органа не может их сдержать, они катятся по щекам, падают на платье. Она проиграла... Проиграла!       — Госпожа Органа, — Траун неслышно подходит сзади. — Вы приняли правильное решение. Почему же вы плачете?       Ей так хочется, чтобы он обнял её, вытер слёзы, поцеловал влажные глаза — как когда-то давным-давно, но Траун даже не пытается приблизиться. Он стоит, немного склонив голову, и разглядывает её, словно один из экземпляров своей коллекции.       — Это ветер, гранд-адмирал, — Лея стирает со щеки слезу. — Просто ветер...