***
И вот этот неловкий для обоих час настал. Тонери стоял перед Наруто, он заметно нервничал, это было видно по его правой руке, которая нервно сжимала левый рукав, как будто останавливая кровь из раны на плече. Впрочем и Наруто чувствовал себя не в своей тарелке, даже не поздоровался толком. Преодолев себя, Ооцуцуки прервал мочание. -Наруто, я хочу сказать кое-что важное, касающееся только нас. Я во многом виноват перед тобой, но я тут не ради извинения, хотя надеюсь ты поймёшь меня и простишь. Мы многое узнали и через многое прошли пусть и не вместе, у нас обоих семьи. Наверное это поздно и некстати, но... я осознал, что люблю тебя и поэтому вернулся, чтобы быть с тобой. -Ты с ума сошёл что ли?! Я счастлив с Хинатой и ты мне нафиг не нужен! Мало тебе твоих злодеяний стало, мало тебе нервов наших, уж если не получилось Хинату тогда совратить, то решил за меня взяться?! Теперь хочешь наш брак разрушить?! Нет! у тебя ни черта не выйдет! -Наруто... -Знал же, что добра не жди от тебя. На кой чёрт ты вообще появился. Иди к чёрту! Ооцуцуки схватил его за рукав, но тот вырвал руку и, гневно сверкнув глазами, добавил же более спокойным голосом: -И вообще мы ждём второго ребёнка, так что прекрати нас преследовать, не хочу, чтобы Хината нервничала из-за тебя, - Тонери ясно уловил нотку грусти в словах Узумаки. Но Тонери своих слежек не прекратил. А что ему оставалось делать? Он мог только наблюдать за предметом своей любви и то издалека. Во всяком случае он лучше тех прытких фанаток молодого хокаге. Он действительно был влюблён, на этот раз его чувства не были ошибкой, хотя толку от них, как от фальшивой монеты. Он продолжал свои слежки от которых страдала, ни в чём не виноватая, наследница Хьюга, ведь других вариантов просто не было. И тут стоит задуматься: а любовь ли это? Правда ли это тёплые и нежные чувства, полная самоотдача любимому, а не тот фанатизм и эгоистичное желание получить объект воздыханий? В нашем случае чаша весов неумолимо склоняется ко второму варианту. И когда хочется прошипеть: "Вот сука! Пытается у невинной Хинаты мужа увести!", не спорю, грех тут есть, но спешу напомнить: наш герой не так уж гадок и безнадёжен. Стоит вспомнить о той же Хьюге, добивающейся джинчурики таким же кротким бездейственным способом, а так же о второй чаше весов. Разве на ней ничего нет? А как же возвращение на Землю, отказ от беззаботной жизни, отказ от мести и ненависти к людям? Разве это не проявление любви? Куда бы весы не склонялись, а жизнь остаётся жизнью, и проблем из неё никто не удалял. Узумаки не мог разобраться с Тонери по нормальному из-за жены, считающей его не таким плохим. Конечно же, ну не мог джинчурики сказать Хинате всю правду, вдруг она совсем разнервничается. Он ума не мог приложить, как от беловолосой заразы отделаться. Тогда он решил пойти наперекор своим принципам. Пришлось опять встретиться с докучающим гадом. -Слушай, давай договоримся. Я пересплю с тобой, но взамен ты пообещаешь больше не следить за мной, - разумеется лично к нему в койку Узумаки прыгать не собирался, пошлёт клона, чтобы не вызывать ни у кого подозрений. И этот наивный поверил. Конечно Тонери взвесил всю ситуацию, но так был рад этому предложению со стороны возлюбленного, что тут же согласился. И кто знает может это и станет началом их отношений.***
Тонери надел шёлковый голубой халат на своё обнажённое тело. Сегодня Наруто будет принадлежать только ему. Шах и мат, Хината! Раз Наруто пришёл к нему, значит не так уж всё в его семье и гладко, но к несчастью влюблённого молодым хокаге руководило лишь желание защитить семью. А вот и обладатель Курамы явился. Вид конечно не очень радостный особенно от мыслей о предстоящей ночи. Ооцуцуки сидел на Узумаки, лежащем на постели. Он приблизился к лицу парня для поцелуя, но Наруто отвернулся, а затем резко сдёрнул с Тонери халат и повалил на постель. Ему было не до нежностей, он хотел скорее с этим закончить. -Ах! Нежнее! Нежнее! - закричал парень, забыв, что его могут услышать соседи. Тонери был девственником, поэтому особенно нуждался в ласковом и бережном отношении, но сейчас его просто грубо имели. -Ааа! Мне больно! Он мечтал стонать от удовольствия, а не боли. Не таким он представлял свой первый раз. Может когда-то он мечтал о стонах Хинаты, только вот сейчас парень был на её месте и радости это, вопреки мечтам, не приносило. С глаз катились слёзы, Ооцуцуки просил остановиться, но клон его жалеть не собирался; пусть получит сполна! Тонери ведь так этого хотел! Парню пришлось ещё долго мучаться пока Узумаки не кончил. В груди парня ещё теплилась надежда хоть на какую-то нежность, он умоляюще протянул руки к возлюбленному, но тот не желал идти в его объятия. Разбив все мечты влюблённого, подделка оделась и ушла, громко хлопнув дверью. Мицуки не спал. Он слышал, как кричал отец, но боялся выйти из комнаты и разбудить тётю Эби, у которой остался ночевать по просьбе отца. И вот всё затихло. Мальчик, преодолев себя, на дрожащих ногах пошёл выбираться из квартиры собачницы. Его много раз посетила мысль о смерти отца. Услышав стук в дверь заплаканный парень одел халат и нижнее бельё, стёр с простыни доказательство его ошибки и наконец впустил сына в квартиру. Тот радостно кинулся ему на шею. -А где тот, кто к тебе приходил? -Он ушёл. -А почему ты кричал? -Потому что мне сделали больно. -Но ты же говорил, что любишь этого человека! Зачем ему делать тебе больно? -Он не оценил моих чувств. Тонери обнял своего мальчика. Хотя бы кто-то любит его на этом свете. Глаза парня невольно сделались влажными.