au-collection

      Что делать, если шум ветра за окном заставляет вздрагивать? Что делать, если в чистом зеркале видишь не миловидное лицо, а маску Красного Дьявола? Что делать, если в душе поселяется дикий страх, когда приходится ложиться в постель после тяжелого дня, полного свежей крови и не пролитых слез по погибшим? Невозможно сомкнуть глаз, потому что таким образом не заметишь приближающегося убийцу; невозможно очистить мысли от грязи и громко включить музыку в наушниках, потому что не услышишь, как сверкающий в свете луны нож разрезает воздух, чтобы лишить жизни свою жертву; невозможно остаться наедине, потому что никто не сможет позаботиться о испуганной маленькой девочке. Но Шанель Оберлин, Королева женского студенческого сестринства Kappa Kappa Tau для избранных девушек, продумала все для того, чтобы не умереть.       Когда затихает бормотанье #5 за стенкой, когда Грейс Гарднер откладывает конспекты и планы по поимке Красного Дьявола, когда Эстер выключает классическую музыку, и все девушки медленно погружаются в сон [держа на всякий случай под подушкой оружие для самообороны], дверь мисс Оберлин настежь распахивается, выпуская хозяйку лучшей комнаты в здании. Сегодня ночью она совсем не такая, какой ее привыкли видеть прислужницы. Не наглая мажорка с излюбленной манерой дерзить всем, кто умеет дышать, — она становится изящной и легкой, забывает про все свои заскоки и склонности, погружаясь в темноту длинных и, кажется, безопасных коридоров.       Грациозной, плавной походкой она исследует все на своём пути и замирает вдруг у двери из красного дерева. Набирает побольше кислорода в легкие, одергивает дорогой шелковый халат, чуть слышно стучит в дверь трижды и выдыхает; адреналин течет по венам жгучей смесью, обжигая, даря тепло и оседая пеплом в легких. Шанель закрывает глаза, задыхается и, чудится, плывет по течению, все глубже и глубже погружаясь в воду, — пепел кружится и собирается в колюще-режущие осколки, оставляя на стенках органов болезненные порезы.       Но все проходит очень быстро.       В тот момент, когда открывается дверь.       #3 действует на Шанель успокаивающе, именно поэтому каждую чертову ночь самодовольная стерва посещает девушку. В ее взгляде — айсберги, холодные и равнодушные к крушениям кораблей вокруг. В ее взгляде — тишина морских волн, остужающая чрезмерный пыл и до дрожи пробирающая. В ее взгляде — преданность, свойственная ей одной. И Оберлин нравится то, что она видит.       — Я зайду? — осторожно спрашивает она, испугавшись мысли, что #3 ей откажет, и в то же время осознавая, что девушка не сможет ее выгнать.       — Проходи, конечно. Не спится? — Обеспокоенность появляется в миндальных глазах лишь на секунду, но позже взгляд проясняется, не давая Оберлин повода для недовольства. И та принимает этот жест, как нечто особенное, пронзительное и тщательно спланированное, но все же решает подыграть. Пути назад нет.       — Я плохо сплю, когда ты не дышишь мне в затылок, — пожимает плечами главная Шанель. В ее голосе слышится привычная усмешка; вытренированное хладнокровие касается острых черт лица, придавая образу некую напряженность и закрытость.       В этот момент срываются маски под восторженные аплодисменты довольных картиной зрителей — Шанель принимает за реальность мимолетные образы в своей голове. #3 улыбается одними губами, но в безучастное лицо принимает другое выражение — размягченное тысячью поцелуями, что подарит ей ночью Оберлин, удивительно привлекательное и живое. Она еще пытается бороться за первенство, но уже ясно, что она уступила место Королеве. «Моя послушная девочка», — думает блондинка и берет приближенную за руку, обещая ей гораздо больше, чем просто победу.