Скажи, что любишь меня. Часть первая. Когда мы встретились.

      Вот и наступила осень, а вслед за ней и школа. После моего признания Калебу о своих чувствах и нашего поцелуя прошёл ровно день. И весь этот день мы почему-то держались друг от друга на расстоянии, и я не понимаю, в чём дело. Неужели на него это так повлияло? Что он вообще думает об этом? Мне страшно думать о том, что мои слова только отдалили его от меня. С другой стороны, он же меня поцеловал. Это же наверно что-то значит? Господи, я уже полностью запуталась.       Я надеваю новую белоснежную блузку, школьный жилет и А-образную синюю юбку. На ногах как обычно чёрные туфли на небольшом каблуке. За спиной проверенный временем кожаный рюкзак с небольшим брелоком. Немного макияжа, распущенные завитые локоны. Вроде готова.       До школы идти минут десять, но все эти десять минут я иду и нервничаю буквально по каждому поводу: неизвестность о том, где теперь я буду учиться, отсутствие Джинджер рядом со мной, непонимание всей этой ситуации с Калебом… Столько мыслей, вопросов и не одного ответа. И я одна борюсь с этим.       Школа. Вот мы и встретились. Всё так, как и говорил Калеб. Здание, в котором я училась столько лет — разрушено. Факультет рисования частично потрепало, но в целом он неплохо выглядит, а корпус с танцами выглядит так, будто ураган его ничуть не потрепал. Кое-как нахожу своих друзей в большой толпе учеников разных направлений. — Привет, — здороваюсь я со всеми. — Привет, Корни, — мягко приветствует меня Лео — мой самый лучший друг после Джинджер. — Ты не представляешь, что они придумали! — кричит Эрика, указывая на трибуну для выступлений, за которой уже стоит директор всей школы. — Они хотят объединить наши корпуса…- не успевает договорить она, как раздаётся лёгкое постукивание по микрофону. Кажется, сейчас будет речь. — Кхм, — кратко произносит директор, поднеся микрофон ко рту, — Минутку тишины, — просит он, но его мало кто слышит. Оживлённые и обеспокоенные речи толпы никак не утихают. — Минуту тишины! — уже громче произносит маленький толстый мужчина в сером костюме за трибуной, в дальнейшем директор, мистер Коллинз. Вспотевший от столь сильной эмоции, он решает продолжить, — Как вы все уже знаете, здания факультета музыки больше нет. Но это не значит, что и факультета нет, — по толпе разнёсся одобрительный гул, — Ти-ши-на, — по слогам проговаривает Коллинз и продолжает, — Дабы не распускать такое прекрасное направление, я и школьный совет приняли решение о временном объединении факультета музыки и танцев, а также факультета музыки и рисования. Классы уже распределены по зданиям и обжалованию это решение не подлежит!       Гул в толпе усилился. Моя душа ушла в пятки. Объединение двух враждующих блоков не самое лучшее решение. Однако другого выхода я тоже не вижу. Пока здание «В» не восстановят, нам некуда деваться. Значит ли это, что я могу оказаться с Калебом в одном помещении? О господи, а что если у нас будут совместные уроки? Я уже трепещу. — Списки распределения групп вы можете посмотреть на первом этаже «А» блока. После ознакомления пройдите в классы, — заключает директор, после того, как снова успокоил толпу. — Ах да, совсем забыл сказать. К каждому классу музыки я приставлю по одному человеку из класса танцев и рисования соответственно, — дополняет он речь, — данные люди помогут вам быстрее освоиться в новых блоках. На этом линейка окончена! — Ну и идиот же наш директор! Надо было же такое придумать! — ворчит Джастин, теребя конец своего галстука. — Свести музыкантов с танцорами, с этими зазнайками, — закатывая глаза, проговаривает он последнее слово. — Это лучше, чем искать новую школу, — читает мои мысли Лео. — Мы все будем вместе, и мы справимся с этим, — продолжает он. — Главное не конфликтовать, — подмечаю я, — и время пролетит незаметно, а там уже и в наш корпус вернёмся. — Нам осталось учиться два года. Не думаю, что даже после нашего выпуска его быстро восстановят, — пессимистично говорит Джастин, оставив в покое конец своего тёмно-синего галстука. — Я надеюсь, мы попадём в «С», — добавляет Эрика, после чего мы направляемся в главное здание ознакомиться со списками.       Несмотря на вражду наших блоков, я бы хотела быть поближе к Калебу. Хотя бы изредка могли бы пересекаться в школьных коридорах… будто бы мы не под одной крышей живём. Честное слово, Корнелия, нельзя быть такой зависимой от какого-то парня. В конце концов, надо думать об учёбе.       Я иду следом за друзьями ровно до того момента, как меня кто-то хватает за руку и заводит куда-то за угол. Я не успеваю издать и крика, как меня прижимают к стене и накрывают рот рукой. Калеб! — Тихо, не кричи, это я, — с улыбкой на губах говорит он. Он сегодня просто шикарен: подстрижен, побрит, в свежей белой рубашке, в синем пиджаке с эмблемой школы, галстуке и брюках. Как всегда восхитительно пахнет, но сегодня как-то по-особенному. — Привет, — наконец здоровается он и убирает руки. — Привет, — немного отдышавшись от испуга, отвечаю я ему. — И что это за похищение такое? — уже чуть смеясь, спрашиваю я. — Просто решил поздороваться, — вдруг оперившись об стену на локоть, и всё это на уровне моего лица, томно проговаривает он. Ох, его лицо так близко. Я хочу поцелуя. Хотя бы быстрого. — А что? — он игриво склоняет голову набок. Я сглатываю. Господи, мне трудно дышать. — Ни-ничего, — стараюсь сохранять спокойствие, но это даётся нелегко, когда напротив меня, буквально в пятнадцати сантиметрах, находится любимое лицо. — Ты вся покраснела, — ещё больше смущая меня, констатирует Калеб с улыбкой. — Прекрати, — я отвожу лицо в сторону, чтобы не смотреть в его игривые глаза. Он хватает меня за подбородок свободной рукой и специально сокращает расстояние между нашими губами как минимум до пяти сантиметров. Сердце усиливает темп, кровь ещё больше приливает к щекам. — Я, правда, тебе нравлюсь? — почти мне в губы спрашивает он. Я сглатываю и киваю. Как на допросе, честное слово. И почему он поднял эту тему спустя столько времени? — Хорошо, — улыбается он и ещё больше приближает своё лицо к моему. Я, уже ожидая поцелуя, закрываю глаза и тянусь к нему. — Глупая, — произносит он у моего уха. И когда он успел переместиться к нему? Так, стоп. Он назвал меня глупой? О нет, он сейчас в наглую играет моими чувствами! Я резко пытаюсь оттолкнуть его от себя, прежде чем пелена слёз прольётся на мою или его рубашку, но он пресекает данное действие и прижимает меня к холодной стене своим телом. — Тихо, я не договорил, — шепчет он с усмешкой. — Я же просила тебя не играть со мной! — уже ели сдерживаясь, громко проговариваю я. — Я не играю, — спокойно говорит он с улыбкой на губах, — просто давай не будем делать этого на глазах у других, — лукаво шепчет он мне в ухо. Я вспыхиваю с новой силой, уже забыв о гневе. Господи, из крайности в крайность. — Но если ты хочешь засветиться…- не договаривает он, снова приближаясь к моим губам. — Нет! — кричу я, а потом быстро озираюсь. — Не надо, — уже шёпотом проговариваю я, приметив пару парней вдалеке. Калеб смеётся надо мной и отходит на комфортное для нас расстояние. — Увидимся позже, детка, — подмигивая мне, говорит он и исчезает в толпе подростков, появившейся из неоткуда.       Я шумно выдыхаю, а потом, вспомнив о списках и своих друзьях, несусь в корпус.       По итогам распределения, я оказалась в блоке Калеба Хидмэна, который и будет являться куратором нашей музыкальной группы. Джастин и Эрика крайне недовольны, Лео возмущён, но старается держать спокойствие. Ну, а я просто счастлива. — Этот Хидмэн тот ещё красавчик…- сначала как-то мечтательно говорит Эрика, а потом опомнившись, добавляет, — и зазнайка. — А кое-кто с ним целовался на вечеринке, — добавляет Джастин и смотрит на меня. Что? О Боже, точно. Та вечеринка была что-то с чем-то. — Это была дурацкая игра, не вини её в этом, — защищает меня Лео, за что я благодарю его. — И какого это? Целоваться с таким красавчиком? — чуть отойдя от парней, искренне интересуется Эрика. — Говорят, он ещё тот сердцеед. Отбоя от девушек нет, — добавляет она, как по мне лишнюю фразу. Я морщу нос от мысли, что за Калебом бегают девушки… наверно, включая меня. — Обычный поцелуй, — вру я, — ничего особенного. — Когда ты врёшь, тебя глаза выдают, — с улыбкой говорит она, — это же был твой первый поцелуй? — смущает она меня. Я закусываю губу и молча киваю. Она визжит от восторга и продолжает выпытывать меня.       После двух вводных уроков нас отпускают домой, но прежде, чем мы туда отправляемся, Калеб подлавливает наш курс у входа. — Я так понимаю, экскурсию по школе мы проведём в другой день? — спрашивает он у нас. — Если кто не знает, я ваш временный куратор по блоку Калеб Хидмэн, — добавляет он для ясности. — Мы и сами здесь освоимся, — огрызается Джастин и демонстративно проходит мимо Калеба в сторону выхода. Кажется, Калеб не очень нравится Джастину, но его можно понять. Новая обстановка, танцоры вокруг и ещё какой-то красавчик, который пытается помочь нам, тоже танцовщик. — Раз так, идите домой, — фыркает Калеб, чуть ли не закатывая глаза.       Я уже собираюсь уходить, как Калеб окликает меня. — А тебя я не отпускал, — с улыбкой говорит он, а потом игриво прикусывает нижнюю губу. Ох! — Почему же? — встав напротив него, интересуюсь я. Он растягивает губы в лукавой улыбке, потом оглядывает место, где мы стоим, и хватает меня за руку, тащит куда-то по коридору. — Увидишь, — голосом озорного мальчишки поёт он. Что-то мне это смутно напоминает тот день, когда он затащил меня на пляж.       Мы доходим до середины длинного школьного коридора и открываем дверь с табличкой «Танцевальный класс №17». Здесь я ожидала увидеть что угодно: станки, зеркала, аудиосистему, — по факту здесь стоят музыкальные инструменты: одно белое пианино, несколько клавишных, четыре гитары, барабаны и другое. — Теперь это ваш класс, — пропуская меня вперёд, сообщает Калеб. Вот так сюрприз. — Твои друзья не захотели увидеть, что мы сделали для вас, — с какой-то грустью продолжает он. — Глупцы, — восхищённо осматривая инструменты, говорю я под нос. Калеб закрывает дверь и подходит ко мне. — Может быть, сыграешь что-нибудь? — просит он, что вводит меня немного в ступор. Я киваю и иду к пианино.       Ловко перебирая пальцами, я ударяю по клавишам, и по всему классу разливается нежная мелодия Моцарта. Калеб внимательно смотрит за мной, а потом садится рядом на длинную лавку. — Я тоже немного умею, — признаётся он, когда я заканчиваю. Я удивлённо вскидываю брови вверх. — Правда? Сыграй, — прошу я его, — пожалуйста, — протягиваю я последнее слово, а на губах растягивается улыбка. Он разминает свои длинные пальцы и порхает над клавишами. Ого! Он играет мою любимую симфонию. Я поражена. — Ну как? — немного застенчиво спрашивает он, закончив играть. — Ты знал, что это моя любимая? — интересуюсь я, восхищённая игрой. — И где ты так научился играть? — я продолжаю осыпать его вопросам. — Не знал, — отвечает он на первый вопрос с робкой улыбкой застенчивого мальчишки. — В начальных классах я брал уроки музыки у миссис Дебуар. Она считала меня одарённым ребёнком, — будто вспомнив её слова, говорит он с уже широкой улыбкой. — Почему же ты бросил? — вопрошаю я с недоумением. — Наверно появились другие интересы, — признаётся он, пожав плечами. — Ты не думал снова начать играть? — Меня побьют друзья, если узнают, что я вообще прикасался к инструментам, — с усмешкой говорит он. Я хмурюсь. — Ты же знаешь о вражде наших факультетов. — Знаю, и мне кажется эта вражда глупой, — фыркаю я. — С чего она началась вообще? Кто-то ещё помнит? — Я не засорял этим мозг, — посмеивается он и встаёт со скамьи. — Пошли домой, — зовёт он меня и предлагает свою руку, чтобы помочь мне встать.       Мы покупаем мороженое в ларьке на колёсах и болтаем о пустяках, двигаясь по направлению к дому. — Почему тебя называют сердцеедом нашей школы? — задаю я вопрос Калебу и облизываю мятный шарик мороженого в рожке. — Эта долгая история, — ухмыляется он, потеребив свои волосы. — Расскажи, пожалуйста, — прошу я, преграждая ему путь. Он останавливается и глубоко заглядывает мне в глаза. — Если я тебя позавчера поцеловал, это не значит, что мы теперь стали ближе, и я должен тебе рассказывать всё о своей прошлой жизни, — склонившись близко ко мне, шепчет он. Я широко распахиваю глаза от упоминания о поцелуе и тут же хмурюсь, когда он не хочет рассказывать о себе. — Причём тут вообще это, — смущённо бормочу я, а потом разворачиваюсь, чтобы идти дальше. — Притом, что ты много думаешь о том, о чём не нужно, — догоняет он меня. — Я же всё равно узнаю, что ты скрываешь Калеб Хидмэн, — повернув голову в его сторону, говорю я, сощурив глаза. Он смеётся. — Удачи, — желает он мне и ускоряет темп, за которым я едва успеваю.       Мы наконец-то доходим до дома. Родителей нет, а это значит, что обед нам придётся готовить самим. Хотя возможно осталось что-то с позавчерашнего дня, так как вчера мы ели вне дома. Кстати о позавчера. На том ужине после нашей с Калебом прогулки, мы узнали много нового о планах наших родителей, которые касаются нашего совместного будущего с Калебом. А также вся семья узнала самую главную мою тайну… — Мы делаем вам квартиру, — монотонно сообщает мама, жуя кусочек мяса. Эта новость заставляет некоторых из присутствующих замолкнуть. — В смысле? — нетерпеливо спрашиваю я, поперхнувшись апельсиновым соком. — Как это понимать? — я почти с силой ставлю стакан, от чего некоторые капли попадают на белоснежную накрахмаленную скатерть. — После свадьбы вам же надо где-то жить, — добавляет Анжела. Здесь уже подключается Калеб. — Мама! — возмущается он, — Вы опять за своё? Сколько можно? — Калеб, не притирайся с мамой, — вставляет своё слово Джон. — Но почему вы до сих пор пытаетесь нас поженить? В конце концов, нам шестнадцать лет, — чуть ли крича, продолжает негодовать Калеб. — Мы же не сейчас вас женим. Мы просто готовим вам квартиру. Сами говорите, вам тесно в одной комнате, — тут уже подключается моя мама. — Просто выделите ему дополнительную комнату, — бормочу я сама себе. — Ты же только начала высыпаться…- добавляет мама, о чём потом жалеет, — Ой! Лишнее сказала, — ох, мама. — Что это значит? — интересуется Калеб. О нет, сейчас мама всем расскажет о моих кошмарах…       Теперь вся семья в курсе того, что мне снятся кошмары, если я сплю без Калеба. И Калебу это очень льстит. Он не признаётся в этом, но это же очевидно. — Закажем пиццу? — спрашиваю я Калеба, не обнаружив ничего путного у нас в холодильнике. — Пиццу? Серьёзно? — изогнув одну бровь в недоумении, спрашивает он. Ах да, он же у нас супер повар. Как я могла забыть? — Ладно, — достаточно быстро на моё удивление соглашается он. — Гавайская сойдёт? — интересуюсь я. Он кивает, и я набираю номер ближайшей пиццерии.       Окружив себя пиццей, газировкой и салфетками, мы устраиваемся с Калебом около телевизора. Я вспоминаю, как мы вместе ели мороженое и это вызывает у меня улыбку. — Что смешного? — интересуется Калеб, растягивая сыр со своего куска. — Я что, испачкался? — он начинает осматривать свою одежду непонимающим взглядом. — Да так, вспомнилось просто, — улыбка не сходит с моего лица. — Что именно тебе вспомнилось? — интересуется он. Хм… — Мы стали настолько близки, чтобы всем делиться друг с другом? — решаю подколоть его я практически теми же слова, что он говорил мне полчаса назад. Это вызывает у него усмешку. — Я тебя понял, — отвечает он с улыбкой и поглощает второй кусок вкуснейшей пиццы.       Проходит три часа и дом наполняется людьми. Родители приехали с неожиданной для нас новостью: — Мы вчетвером едем в командировку на пять дней в Англию. — Что? — в один голос с Калебом спрашиваю я. — У нас большой проект торгового центра в середине Лондона. Поставщики, у которых мы заказывали материалы, оказались не самыми честными людьми. Нам всем нужно ехать туда и разбираться с этим всем, — деловым тоном поясняет Джон. — А для вас сейчас главное школа. Вам нельзя её пропускать. — Но как же мы будем вдвоём? — спрашиваю я взволнованным голосом. Не то, чтобы я боюсь оставаться с Калебом вдвоём, но всё-таки. Пять дней с этим парнем… кто знает, что он захочет сделать со мной. — Помнишь тётушку Стейси? — ласково интересуется мама. О нет! Только не она. — Мы можем попросить её присмотреть за вами. — А есть ещё кандидатура? — кривя лицо, отвечаю я вопросом на вопрос. — Чем тебе она не угодила? — вскидывает брови мама. Ох, мама, это долгая история.       Когда мне было лет пять, со мной сидела тётя Стейси и каждый раз, когда она закрывала дверь за родителями, которые уходили на работу, она включала громко телевизор, доставала свои мерзкие сигары и закуривала прямо в доме. После недолгого времени она звала мистера Джонса, нашего местного сантехника, от которого всегда пахло спиртным. Они подолгу сидели сначала на кухне, потом у телевизора, а затем шли в гостевую комнату, где они, подозреваю, занимались сексом. А за мной, маленькой девочкой, никто соответственно не следил. Благо я была сообразительным ребёнком и не совала пальцы в розетку, но присмотр за мной всё равно был необходим. — Воспоминания не очень хорошие, — бурчу я. — Мы и сами справимся, — добавляю я. — Как знаешь, — быстро соглашается мама, — но если что… — Всё будет хорошо, не волнуйся, — уверяю её я, но если честно, то я не уверена в своих словах. — Окей, тогда мы пошли собираться, — подключается к диалогу Анжела, а после чего все расходятся по разным комнатам, кроме нас с Калебом. — Пять дней со мной под одной крышей? А ты рисковая, — смеётся Калеб, а потом осматривает меня с ног до головы оценивающим взглядом, от чего мне хочется прикрыться руками. — Если ты хоть пальцем меня тронешь, я вызову полицию, — угрожаю ему я, хотя сама понимаю, что я так не сделаю. — Серьёзно? — наиграно испугавшись, спрашивает он. Я скрещиваю руки на груди и киваю. — Я, пожалуй, испытаю судьбу, — говорит он с лукавой улыбкой и двигается в мою сторону. — Ты-ты чего делаешь? — растеряв всю свою уверенность и попятившись назад к дивану, задаю я вопрос. — Не волнуйся, тебе понравится, — шепчет он мне на ухо, прижав меня к спинке дивана и расставив руки по обе стороны от моих бёдер. Проходит секунды две, и он кусает меня за мочку уха, от чего я издаю тихий писк. — Не надо…- молю я, — хотя бы не здесь, — моё сердце учащённо бьётся от мысли, что нас могут застукать родители. Меня оглушает его хохот. — Глупая, — говорит он и оставляет меня одну в гостиной. — Ну, всё, мы поехали, — весело сообщает мама, стоя со своим красным чемоданом у входной двери. Мама как всегда шикарна. На ней белый деловой костюм, чёрные туфли-лодочки и к завершению белая шляпа с большими полями. — Деньги мы вам перечислим на карты, но чуть позже, — перед уходом говорит папа и целует меня в щёку, — Не ссорьтесь и не прогуливайте школу, — добавляет он и закрывает дверь. Теперь мы остались вдвоём. Только я и Калеб. — Теперь тебя никто не спасёт от меня, да, Корнелия? — оказавшись за моей спиной, сладко протягивает Калеб. — Что ты задумал? — спрашиваю я, резко повернувшись к нему. Он кривит губы в улыбку. — Я не буду раскрывать все свои карты, но как я и говорил раннее…- не сразу договаривает он фразу, — тебе понравится, — заключает он, а потом обхватывает мою талию рукой резким движением. Я вскрикиваю, а потом пытаюсь выбраться из кольца его рук. — Что ты делаешь?! — криком спрашиваю я, не на шутку испугавшись. Он потихоньку тянется к моим губам, и я замираю. — Хочу продолжить начатое, — томно шепчет он, приблизившись ещё на пару сантиметров. Я начинаю тяжело дышать. Неужели сейчас он снова меня поцелует? — Хотя…- останавливается он, дразня меня ещё больше. — Сейчас не время для этого, — таинственно говорит он и потом отпускает меня. У меня сейчас такое чувство, что мной играют. Чёрт! Так и есть! — Ты ужасен, — злобно шиплю я ему. — Я же просила. — Прости, Корнелия, но эта моя натура, — пожав плечами, отвечает он, как ни в чём не бывало. — Я не могу просто жить и не использовать то, что знаю. — Лучше бы я молчала, — добавляю я, но уже скорее сама себе. — Такой человек как ты не заслуживает симпатии! — кричу я. Он усмехается. — Однако я тебе нравлюсь, — напоминает он. Я не выдерживаю и даю ему звонкую пощёчину, от чего его голова дёргается в сторону, кажется больше от неожиданности, чем от силы удара. — Допустим, что я заслужил, — тря щёку, он возвращает своё лицо в исходное положение, то есть обращает лицо ко мне. В глазах читается немного гнева, удивления, но и одновременно какой-то радости. — Ты заслужил не только пощёчину, но и кое-чего побольнее, — щиплю я на него. Он поднимает один уголок губ в ухмылке. — Ну, давай же, рискни сделать это, — бросает он мне вызов. Ненормальный что ли? — Ты больной придурок, — выплёвываю я слова прямо ему в лицо и ухожу наверх, в свою комнату.       Будучи в комнате, я заливаюсь горькими слезами. Почему мы любим тех, кто этого не заслуживает? Почему те, кого мы любим, играют нашими сердцами? За что мне всё это? Почему мне не понравился какой-нибудь хороший парень из моей школы или тот же самый Лео, который год назад предлагал мне встречаться. Благо мы сейчас в хороших отношениях и не вспоминаем данный момент. Почему именно Калеб, этот самовлюблённый нарцисс? Боже мой, избавь меня от этих чувств.       Вдоволь наплакавшись, я, наконец, иду переодеваться. Нахожу какую-то старую, свободную белую майку и короткие спортивные шорты, которые почему-то до сих пор в моём гардеробе, и надеваю на себя. Волосы собираю в слабый хвост, затем снимаю остатки макияжа. Теперь я похожа на обычную, заплаканную, уставшую от всего девочку-подростка. — Привет, Джинджер, — говорю я своей подруге, держа одной рукой телефон, а другой учебник по биологии. — Привет, красотка, — хрипит она, как и в прошлый раз, — Как прошёл первый день? — интересуется она, и я рассказываю ей всё, что произошло за два с половиной дня, что мы не общались: и про Калеба, и про школу, и про отъезд родителей. — Я в шоке! — старается прокричать она, — столько всего произошло, пока я валяюсь в этой больнице! Ты просто обязана ко мне прийти и рассказать всё до мелочей! — продолжает она в том же тоне. — Если только завтра, после уроков, — бормочу я, снова погрустнев от упоминания о Калебе. — Сейчас! Я хочу сейчас! — вопит она. — Часы посещения ещё не закончились, поэтому я буду ждать тебя. — Окей-окей, убедила. Долой домашку, я буду собираться к тебе, — говорю я ровным тоном, а потом улыбаюсь, услышав радостный крик в трубке. — Только вот я не хочу отчитываться перед этим придурком о том, куда и зачем я пошла. — А ты не отчитывайся. Он этого не заслуживает, — фыркает она. — Оденься так, будто идёшь на свидание, — с азартом предлагает она. — Что? Ты шутишь? — чуть повеселев, спрашиваю я. — В общем, поступим так…       План Джинджер просто восхитителен. Мне нравится каждая деталь. Это будет великолепная игра. Осталось только подготовиться и всё осуществить.       Я достаю из шкафа своё коктейльное белое платье, которое мне не так давно купила мама Калеба, что стало для меня тогда неожиданным подарком. Лёгкая струящаяся юбка, широкие лямки, красивый вырез, как на груди, так и на спине. Оно идеально сидит на мне. Лёгкий макияж на глаза и красная помада на губы завершают мой образ. Распускаю волосы и распределяю по плечам. Надеваю высокие каблуки белого цвета, которые я достаю только по особым случаям, беру небольшую сумку в тон туфель и в последний раз смотрюсь в зеркало. — Красотка, — говорю сама себе, чтобы поднять боевой дух перед операцией «Индюк Калеб Хидмэн». Название, конечно же, придумывала не я, но оно мне нравится.       Лёгкой, изящной походкой спускаюсь вниз по лестнице. Калеб уставился в телевизор, но услышав стук моих каблуков, решает обернуться.       Господи, видела бы его сейчас Джинджер. Его челюсть медленно поползла вниз, глаза широко открылись. Он не отводит взгляд от меня и моего вида, пока я «порхаю» к выходу. — Пока, — бросаю я ему на прощание ненавязчивым голосом и, не дожидаясь его ответа, открываю входную дверь, чтобы уйти.       Кажется, у меня получилось его заинтересовать, судя по тому, что он следом побежал за мной на улицу. — Ну и куда ты собралась? — возмущённо кричит он мне, но в глазах читается восторг. Я его очаровала? Неужели. Кусай локти, Калеб Хидмэн. — Мне кажется или я не обязана перед тобой отчитываться? — хлопая длинными ресницами, задаю я ему риторический вопрос, на который он почему-то решает ответить. — Обязана, — утвердительно говорит он и пытается приблизиться ко мне, но я отхожу на шаг, тем самым увеличивая между нами расстояние. — Нет, — говорю я резко и отчётливо, — не обязана. — Ещё как обязана! — кричит он и начинает настолько быстро приближаться ко мне, что я не успеваю отходить на своих высоких каблуках. И вот он уже держит меня за плечи. — Я иду на свидание, ясно? — уверенно вру ему я. Он ошарашенно отпускает меня, в глазах какое-то непонимание, испуг. — Свидание? — переспрашивает он, но это будто вопрос не мне, а самому себе. — Да, свидание, Калеб. Я иду на свидание, — опять повторяю я ему. — Но с кем? — выпытывает он, а у самого темнеют глаза. Он злится. — С парнем, — закатывая глаза, отвечаю я, будто это не очевидно. Он сжимает челюсть. — Имя! — рычит он. Ревнует? Отлично. — Не твоё дело! — легко говорю я и разворачиваюсь, чтобы уйти. На моё удивление, он не останавливает меня, и я продолжаю удаляться всё той же грациозной походкой.       Центральная больница города находится в пятнадцати минутах от моего дома, но когда я на каблуках, эти пятнадцать минут тянутся вечность. Кое-как доковыляв до входа, я опускаюсь на лавочку возле двери. — Что только не сделаешь ради утирания носа напыщенному идиоту, — говорю я сама себе, глядя на уже появившиеся мозоли. И как я только дойду обратно до дома? — Почему такой очаровательный ангел сидит один? — раздаётся голос у моего уха. Я резко оборачиваюсь и встречаюсь взглядом с симпатичным парнем. И зовут этого симпатичного парня — Лео. — Спасибо за комплимент, — улыбаюсь я ему и предлагаю присесть рядом. — Что ты здесь делаешь? — интересуюсь я у него. — Насколько я помню, Джинджер не только твоя подруга, — улыбается он мне в ответ. Я морщусь от того, что совсем забыла ему сказать, что наша общая с ним подруга попала в больницу. — Прости, вылетело из головы сказать тебе, — извиняюсь я. Он фыркает, а потом решает лучше меня рассмотреть. — Ты прекрасно выглядишь, — снова делает он мне комплимент, за что я снова благодарю его. — Ты собралась на свидание? С кем? — интересуется он. Я закатываю глаза, слыша одни и те же вопросы. — Ты не поверишь, если я скажу, что с тобой, — шучу я, а он удивлённо вскидывает брови. — Я думал, ты не хочешь со мной…- не договаривает он с полными растерянностью глазами. — Лео, я пошутила, — неловко бормочу я, — прости. — Да я понял, просто тебе решил подыграть, — неестественно смеётся он, немого теребя волосы как один знакомый мне парень, живущий со мной в одной комнате. — Ты уже сходил к Джине или только собираешься? — быстро меняю я тему, чтобы больше никого не тяготить этим разговором не первой свежести. — Э-э, да, но я не прочь сходить к ней снова, — отвечает он. Я улыбаюсь ему самой естественной улыбкой. — В таком случае ты поможешь даме доковылять до палаты её подруги, — сообщаю я ему и беру его под руку. Его настроение меняется, и мы уже весело заходим в больницу.       Проходит час или полтора, как мы вышли от Джинджер Мэй. Весь наш с ней разговор был о школе, о нашем возвращении домой, но об участии Калеба в моей жизни мы конечно не обмолвились и словом, так как с нами был Лео, которому пока не следует об этом всём знать. — Не хочешь прогуляться? — интересуется у меня Лео, выведя меня из белого стерильного помещения. — Я не против скоротать вечер с таким приятным молодым человеком, — немного кокетничаю я с другом. Боже, что на меня нашло. Он мило улыбается мне и предлагает руку. — Спасибо, — не отказываюсь я от его помощи, ведь без него я далеко не уйду.       Мы медленно прогуливаемся в сторону моего дома рука об руку. С Лео мне легко и комфортно, но почему-то я не испытываю к нему ничего кроме дружеских чувств, хотя парень он неплохой. — Что делала летом? — интересуется он, но я не могу рассказать ничего путного. — В июле я ездила на конное ранчо вместе с родителями, — рассказываю я ему. — А в августе… мы ездили в поход, как всегда, — улыбаюсь я ему, упускаю значительную часть своего рассказа. — Что насчёт тебя? — О-о, это лето было самым тухлым в моей жизни, — кривляется он и начинает свой рассказ.       Время летит незаметно, и мы уже приближаемся к моему дому. С одной стороны я надеюсь, что Калеб выглянет в окно и увидит меня с парнем, с другой стороны, я боюсь его реакции на Лео. Вдруг он выбежит из дома и, во-первых, раскроет себя, во-вторых, изобьёт Лео, либо же просто устроит концерт. Возможно, есть ещё варианты развития этой встречи, но думать я сейчас о них не хочу. — Ладно, крошка Корни, — начинает прощаться парень, — я пойду, а то уже темнеет, да и ты наверно устала, — смотря на мою обувь, посмеивается он. — Да, — соглашаюсь я с улыбкой. — Я пойду. Спасибо за вечер, Лео, — благодарю я его и слегка обнимаю. По-дружески. — До завтра, — говорит он мне, и я захожу в дом.       Внутри дома темно. Ни один источник света не горит: ни внизу, ни наверху. Я снимаю туфли в коридоре и оставляю их там же. Аккуратно поднимаюсь по лестнице наверх, чтобы не споткнуться, но это же я. Я, конечно же, запинаюсь о ступеньку, но быстро хватаюсь за перила, избегая падения на колени.       Я вхожу в свою комнату. На кровати лежит Калеб, в руках телефон. На нём как всегда ничего нет, кроме домашних штанов. — Как прошло свидание? — полного яда голосом спрашивает он, в глазах читается гнев. — Отлично, — вру я, пробираясь к шкафу, чтобы переодеться уже который раз за день.       Я снимаю с себя платье, оставаясь в одном белом нижнем белье. Ко мне в гардеробную бесцеремонно вторгается Калеб. — А-а! — вскрикиваю я и пытаюсь прикрыться платьем, — Какого чёрта ты делаешь? — ругаюсь я на него. — Да что я там не видел, — самодовольно говорит он и приближается ко мне. — Убирайся! — возмущённо выгоняю я его. — Даже не подумаю, — нагло говорит он, а потом резко забирает у меня платье, кидает его в сторону и оставляет меня стоять перед ним почти в чём мать родила. — Ты не смеешь больше ходить ни на какие свидания, ясно тебе, Корнелия Хейл? — шипит он, прижимаясь ко мне своим обворожительным телом и смотря прямо мне в глаза. Я делаю шаг назад, пытаюсь прикрыться руками, чтобы избежать контакта, но вскоре упираюсь в полки. Чёрт! — С чего бы это? — огрызаюсь я в ответ. Он горько усмехается, приблизившись почти вплотную. — Потому что ты — моя, — шипит он и припадает к моим губам, но я тут же отталкиваю его. — Я не твоя игрушка! — кричу я, а на глазах уже слегка выступают слёзы. — Мы друг другу никто! — громче ору я, зля его ещё больше. — И не смей меня больше целовать! — последнюю фразу, я практически выплёвываю ему в лицо. — Мне всё равно на то, что ты сейчас говоришь, — он снова приближается ко мне. — Ты больше не посмеешь меня оттолкнуть, ясно тебе? — продолжает он. — Откуда такая уверенность, Хидмэн? — язвительно интересуюсь я. Он стреляет в меня убийственным взглядом. — Потому что я тебе нравлюсь, а это значит, что ты — моя! — рявкает он последнюю фразу и опять прижимает меня к полкам. — Ясно тебе? — пытаясь вдолбить эту мысль в мою голову, он, вдруг очень нежно, проводит руками по моим щекам, шее, ключицам, плечам. И я ему это позволяю! — Это нечестно, — я говорю уже совсем тихо и хрипло, хотя изначально я пыталась держаться уверенно, но как всегда по моим щекам медленно катятся слёзы-предатели. — Тихо, больше ни слова, — также едва слышно говорит он, но в его голосе слышится сила, которой у меня не было во время схватки с ним.       Он ласково гладит моё тело, то спускаясь вниз, то поднимаясь вверх по рукам, потом переключаясь на шею, а то и вовсе, выбирая новый маршрут, идёт руками по моей груди, талии, спускаясь к моей попе, затем мягко сжимая её. В один момент он прижимает меня к себе настолько сильно, что я чувствую его растущую эрекцию, но почему-то сейчас меня это мало заботит. Наша громкая перепалка закончилась и уступила место нежному молчанию, лёгким, но в тот же момент возбуждающим поглаживаниям с его стороны. Я закрываю глаза, пока его губы приближаются к моей шее и… — Закинь на меня ноги, — просит он, нежно целуя и покусывая мою шею. Я тут же распахиваю глаза и пытаюсь заглянуть ему в лицо, в его глаза, чтобы понять, чем закончится этот вечер. — Не волнуйся, этой ночью ты не лишишься свой девственности, но наслаждение ты получишь, — обещает он с некой хитрой улыбкой, а потом снова припадает к моей шее с особой страстью. Я ахаю и от его слов, и от действий, но делаю так, как он просит, и закидываю на него ноги. Он тут же подхватывает меня, придерживает за попу, разворачивается к выходу из гардеробной и несёт меня к кровати. — Почему ты это делаешь? — томно спрашиваю я, когда он кладёт меня на постель. Он приближается к моим губам и, прежде чем поцеловать, отвечает: — Потому что хочу.       После этой фразы следует глубокий, полный страсти и нежности поцелуй. Пока его губы ласкают мои, его руки полностью захватили моё тело, блуждая везде, где скажет им их хозяин. Местами мы останавливаемся, потому что мне нечем дышать от переизбытка чувств, но тут же продолжаем, потому что оба этого хотим. Да, чёрт, я действительно этого хочу. Пока нет родителей дома, пока длится этот момент, пока есть эта химия между нами. Пока есть все эти связующие, я хочу, чтобы это длилось. — Свет, — шепчу я между поцелуями. Он кратко целует меня, встаёт, быстро выключает свет и возвращается ко мне. Я, чтобы удивить его, закидываю на него ноги, как до этого, и сильно прижимаю его к себе, чувствуя жар его тела каждым сантиметром своего тела. — Ого! — удивлённо говорит он, шумно выдыхая воздух. — Кто-то сильно возбудился, — подтрунивает он меня, но я затыкаю его тем, что сама целую его. Он всё также удивлённо мурлычет и углубляет поцелуй, вторгаясь в мой рот своим языком.       После получаса или даже часа активных поцелуев, я понимаю, что ужасно вымоталась за день и вся размякшая засыпаю на груди у Калеба, когда мы немного меняем позу и локацию в сторону подушек. Пусть утром мне опять будет стыдно и неловко, но это того стоило. — Пи-пи-пи, пи-пи-пи, — звенит будильник, поставленный на шесть тридцать утра. Я встаю с тяжёлой головой и двигаюсь в сторону ванны, пока Калеб продолжает мирно спать в том же положении, в котором мы вчера заснули.       Я решаю принять душ, и пока я тщательно мою своё тело, я замечаю за собой то, что никогда не замечала ранее. Всё, что находится у меня ниже живота, находится в какой-то прозрачной тянущейся смазке… О Боже, неужели это то самое… Я быстро всё смываю и выхожу из душа. Я смотрюсь в зеркало над раковиной и вижу в отражении девушку с горящими щеками и не смытым макияжем. А ещё Калеб Хидмэн перестарался вчера и оставил мне засосы на шее. Стоп! Или он сделал это специально? — Зачем ты меня пометил? — злюсь я на него, когда мы собираемся завтракать на кухне. Он удивлённо вскидывает брови, откусив кусок хрустящего тоста. — Я же тебе вчера сказал, — начинает объяснять он, — ты теперь моя, а это значит, что все должны знать это, — он снова кусает тост. — Хм, — задумчиво говорю я. — Значит, я твоя? — переспрашиваю я. Он довольно кивает. — Значит, ты теперь мой? — лукаво задаю я наводящие вопросы. Калеб давится тостом. — Эм, — произносит он, как только перестаёт кашлять. — Нет, — хмурясь, отвечает он. Я удивлённо открываю рот. И как это понимать? — Я же не говорил тебе, что ты мне нравишься, — поясняет он. — Какого…- возмущаюсь я, вскидывая руки вверх в непонимающем жесте. — Твоя логика мне непонятна, — честно говорю я. — Я не удивлён, — фыркает он. Ох, Корнелия, ты опять повелась на игры этого мерзавца. — Тогда объясни мне то, что мы делали прошлой ночью? Или то, зачем ты меня тогда поцеловал? — осыпаю я его вопросам. — Детка, я делаю то, что считаю нужно, — встав из-за стола и взяв меня за подбородок, медленно и внятно отвечает он, а затем кратко целует меня в губы, после чего удаляется из обеденной зоны, оставляя меня ещё в большем ступоре, чем я до этого была.       В школу мы идём раздельно, чтобы не палится перед учениками, но в какой-то мере я даже рада побыть сама с собой, осмыслить всё, прийти к какому-то умозаключению. Сегодня мне пришлось оставить волосы распущенными, чтобы скрыть засосы на моём теле. Надеюсь, мне не сделают замечание.       Не дойдя до школы пару шагов, я замечаю группу смутно знакомых мне девиц, одна из которых с розовыми волосам. Она достаточно красивая, но этот неестественный цвет просто что-то с чем-то. Ах да, мы пересекались на вечеринке у Джейкоба. Насколько я помню, эта девушка одна из фанаток Калеба, которая может оставить меня без волос. Не дай Бог, она узнает, что мы живём с ним в одной комнате. Более того, что мы находимся с ним в достаточно… тактильных отношениях. — Эй, ты! — окликает меня одна из них, — кто такая? — спрашивает она меня. Я, честно говоря, даже реагировать на это не хочу, но они загородили весь проход. — Меня зовут Корнелия, и я опаздываю на урок, — пытаясь пройти, быстро говорю я. — Не так быстро блонди, — здесь уже подключается розоволосая. — Мы здесь решаем, куда ты опаздываешь, — мерзким тоном продолжает она. Я не могу сдержаться и закатываю глаза. Господи, Калеб Хидмэн, где тебя носит, когда ты нужен? — Девушки, отстаньте от моей подруги, — вдруг я слышу голос Лео. Мой спаситель! — А ты что, её парень? — интересуется она ядовитым голосом, а потом они всей компанией из трёх человек смеются в голос. — Да! — рявкает Лео, чего никто от него не ждал, и даже я. — Ладно-ладно, красавчик, проходите, — фыркает она и просит свою подругу подвинуться, чтобы мы прошли. — Спасибо, — говорю я ему, когда мы заходим в здание «А». — Обращайся, — подмигивает он и уходит на свой урок. Как бы странно это не звучало, но у нас разное расписание. Так, а что сейчас у меня?       Звонит второй звонок, и я спешу на третий этаж, на урок литературы, один из самых любимых предметов. — Извините за опоздание, — бормочу я в дверях кабинета. — Ничего страшного, — отвечает молодая учительница, одетая в белую блузку, чёрную юбку-карандаш и туфли на низком каблуке. Она достаточно приятная. У неё длинная чёрная коса и насыщенно-карие глаза. — Ты что-то вроде новенькой? — спрашивает она, и я смущённо киваю. — Представься, пожалуйста, — просит она, и я выдавливаю из себя пару фраз. Пока учительница немного допытывает меня, я успеваю словить на себе взгляд знакомых зелёных глаз. В его глазах смешинки. Он знал, что мы будем ходить вместе на литературу? Знал и не сказал? Вот негодяй. — Ладно, Корнелия, проходи и присаживайся на свободное место, — заканчивает наш диалог учительница, и я прохожу вглубь класса. Нахожу единственное свободное место рядом с какой-то девушкой и сажусь рядом. — Эль, — говорит она с улыбкой, когда я достаю учебник. — Корнелия, — отвечаю я ей с той же интонацией. — Ты с корпуса музыки? — совсем невраждебно спрашивает она. Я киваю. — Тебе у нас понравится. У нас есть классные парни, — сообщает она мне, а потом немного хихикает. Я просто улыбаюсь ей в ответ, а потом включаюсь в урок.       День летит незаметно и настолько интересно, что я ни разу не отвлеклась на уроках. Наступает большая перемена, и мы вместе с моей новой знакомой идём в столовую, где присоединяемся к моим друзьям. — Ребята, это Эль, — знакомлю я девушку с остальными, — Эль это Джастин, Эрика и Лео, — добавляю я. Лео и Эрика положительно реагируют на нового человека, а Джастин… Джастин, кажется, влюбился. Он сидит с открытым ртом и просто пожирает девушку глазами. Эль достаточно красивая стройная девушка, поэтому Джаса можно понять. — Я отойду минут на пять, — говорю я друзьям и удаляюсь по своим делам.       Я иду по длинному узкому коридору, а затем испытываю эффект дежавю: меня хватают за руку и затаскивают в маленькое полумрачное помещение с различными порошками, швабрами, тряпками и другим инвентарём для уборки. — Может быть, ты прекратишь так делать? — шиплю я на парня, который стоит и смотрит на меня своими зелёными глазами. — Даже не подумаю, — отвечает он и закусывает губу. Я затаиваю дыхание от этого зрелища. — Мне нравится тебя похищать, — признаётся он, кривя губы в улыбку. — Я заметила, — констатирую я очевидное, прищурив глаза. — Ну и? Что ты хочешь от меня на данный момент? — Пока ничего, но возможно захочу вечером…- тихо шепчет он, обхватив меня за талию. — Понятия не имею, о чём ты говоришь, — обхватив его руками за шею, чтобы он тоже не расслаблялся, говорю я ему томным голосом. Он удивлённо вскидывает брови вверх. Не ожидал. Да! — Мисс Хейл, вы флиртуете со мной? — интересуется он. Я хлопаю ресницами. — Ни в коем случае, — игриво отвечаю я, а потом отталкиваю его точно также неожиданно, как обняла. — Окей, — смеётся он. — Что хочешь на ужин? — спрашивает он уже повседневным голосом. — Удиви меня, — облизав губы, отвечаю я, и, кажется, он принимает это как вызов. — Окей, — снова говорит он, — а теперь на выход, — практически выгоняет он меня, и вскоре я узнаю зачем. Он звонко шлёпает меня по попе, от чего я кричу почти на весь коридор. — Тише, — он прикладывает палец к губам, — в школе много ушей.       После уроков, мы с друзьями идём в библиотеку, чтобы, наконец, взять все-все учебники на новый учебный год. — Помочь тебе донести учебники? — интересуется Лео, видя, как я еле-еле держу книги. — Да, было бы не плохо, — соглашаюсь я и отдаю ему часть своих учебников. — Уже каждый день тебя провожаю, — улыбаясь, говорит Лео, пока мы идём к моему дому. Я киваю, а потом понимаю, что Калеб и Лео очень легко могут столкнуться на одной лужайке. Это не очень то и хорошо. Будет много вопросов с обеих сторон. Ну, уж нет. Этого надо избежать. — Да, только знаешь, мне вот ещё надо зайти кое-куда, так что я сама донесу книги, — нагло вру я другу, а потом пытаюсь забрать вторую половину у Лео. — Корнелия Хейл, я вижу, когда ты врёшь. В чём дело? — раскусив меня, спрашивает парень. — Прости, но я пока не могу рассказать тебе, — оправдываюсь я. — Но потом ты обязательно всё узнаешь, правда, — обещаю я, и только после этого он отдаёт учебники. — Ловлю тебя на слове, Корни, — сузив глаза, говорит Лео и, попрощавшись, уходит. Я облегчённо выдыхаю секунд на пять, а потом осознаю, что мне придётся тащить все эти учебники ещё минут семь. — Не могла меня попросить? — ругается Калеб, когда встречает меня возле дома. — И как бы ты это объяснил другим? — интересуюсь я, отдав ему почти всё. — Это конечно проблема, но я не считаю её серьёзной, — фыркает он и заносит книги в дом, когда я открываю ему дверь. — Ты придумал нам ужин? — меняю тему. Он радостно кивает. — Да, — устно подтверждает он. — И что же? — выпытываю я. Он улыбается. — Я так понимаю, это секрет? — задаю я вопрос. Он улыбается ещё шире и несёт мои учебники наверх.       Время близится к пяти часам. Калеб вооружился сковородками и кастрюлями, а меня отправил делать уроки. Чёртов командир! Пока он там готовит, мне нужно делать кучу домашнего задания, хотя завтра суббота и мы не учимся! — Ужин готов! — радостно кричит Калеб около семи часов. Я, ужасно голодная, скорее несусь на звук его голоса. — Вау! — говорю я, видя, что на столе стоит не только тарелки с ужином, но и новая скатерть, свечи, красивые салфетки и небольшой букет цветов в круглой вазе. Он также достал бокалы и налил что-то, что похоже на красное вино, но я не уверена. — У нас что, свидание? — удивлённо спрашиваю я. — Нет, — бурчит он, — ты просто просила удивить тебя, — напоминает он. — Тебе удалось, — шепчу я, садясь за стол. — Что это? — вопрошаю я, глядя на бокалы. — Вишнёвый сок, — невозмутимо отвечает он, — А ты что подумала? — подкалывает он меня, за что получает гневный взгляд. Мне хватило того опыта с алкоголем, так что я не намерена повторять его. Даже в малом количестве. — Садитесь уже, мистер Хидмэн, — ворчу я на него, и тот, к моему удивлению, с улыбкой выполняет команду.       Мы ужинаем в течение получаса, обмениваемся новостями за сегодняшний день. Я рассказываю ему о его розоволосой «поклоннице», а он в свою очередь смеётся над моей историей. — Она таскается за мной наверно ещё с того времени, как я расстался с… неважно, — вдруг замолкает он и, поняв, что начал открываться мне, тут же припадает губами к бокалу с соком, чтобы не взболтнуть чего ещё более лишнего, а потом замирает на долгое время, погрузившись во что-то далёкое. Я узнаю этот взгляд. Он был такой же, как тогда, когда мы были на том озере. Видимо он говорит об одной и той же девушке. — Э-э, — в неловкости произношу я, — ты знал, что у нас с тобой будет общий предмет? — решаю спасти диалог. Он тут же возвращается к жизни. На лице снова улыбка, но уже совсем другая — робкая, расслабленная. — Да, — тихо отвечает он, — я скажу тебе больше, — начинает он, — из семнадцати предметов, у нас с тобой десять общих.       Я молча открываю рот от удивления, а потом быстро беру бокал и пью сок. Калеб посмеивается над моей реакцией и также отпивает. На этом наш ужин оканчивается. — Теперь спать, — зевая, протягиваю я, сидя на кровати. Я уже переоделась в пижаму и частично укрылась одеялом. — Сильно устала? — спрашивает он, стягивая с себя футболку. Я сглатываю, заворожённая взглядом. — Корнелия, ты не исправима, — шутит он надо мной и укладывается рядом, не спеша укрыться. — Это ты не исправим, — бормочу я, — вечно устраиваешь стриптиз, — заканчиваю я уже тише, но он слышит. — О, детка, стриптиз был, когда ты пьяная здесь танцевала, — указывая на край кровати, напоминает он, что снова вгоняет меня в краску, как тогда, когда он мне это сообщил. — Я же просила забыть об этом, — шиплю я. Он смеётся. — Ну, нет, — растягивает он слова, — такое я буду помнить всю жизнь. — В таком случае, я надеюсь, что ты потеряешь память, — бурчу я напоследок и отворачиваюсь к нему спиной. — Даже не надейся, — слышу я, а потом Калеб гасит прикроватную лампу. На этом на рабочий день окончен.       Утро наступает для нас часов в девять. Сегодня суббота, а это значит, что нам не нужно никуда вставать и можно полежать ещё часов до десяти. Если конечно наша ранняя пташка Калеб уже не встал.       Я медленно поворачиваю голову в сторону второй подушки. Как я и думала, Калеба уже нет. Я спускаю ноги на пол, а затем встаю сама. Ванная ждёт меня. — Доброе утро, — желает мне Калеб, когда я полусонная вторгаюсь к нему в душ. Я кричу и быстро убираюсь из ванной. Господи, хорошо, что там везде был пар, и я почти ничего не разглядела. — Отличное начало дня! — говорю я сама себе и иду во вторую ванную комнату. — Как тебе зрелище? — спрашивает у меня Калеб, когда мы вместе готовим завтрак. — Почему ты не запер дверь? — недовольно спрашиваю я. Он хмурится. — Зачем? — спрашивает он в ответ. — У тебя вообще чувство стыда отсутствует? — интересуюсь я у него. — Но это же не я ворвался к тебе, когда ты мылась, — издевается он надо мной. Я в сердцах бью его по голой руке. Он как всегда ходит по дому полуголый, когда мы остаёмся с ним вдвоём. — Я не до конца проснулась и не сразу поняла, что ты там, — оправдываюсь я. Он усмехается, переворачивая панкейки. — Да-да, Корнелия, всё так и было, — не верит он мне. — Да ну тебя, — ворчу я и прекращаю с ним диалог. — Чем сегодня займёмся? — спрашивает он меня во время завтрака. — Есть предложения? — вопрос следует за вопросом. — Хм, — задумчиво произносит он. — Можем съездить на пляж. — Ты действительно хочешь на пляж или увидеть меня в купальнике? — я мило улыбаюсь ему, он улыбается в ответ. — Окей, я тебя понял, — посмеивается он, поняв, что его раскусили. — Парк аттракционов? — В парк я бы сходила, — согласно киваю я. — В таком случае, собирайся, — приказывает он, и я, пока он не видит, закатываю глаза и иду наверх, предварительно убрав за собой посуду.       Парк богат различными аттракционами: от детских каруселей до самых длинных и крутых американских горок. Самые различные ларьки с быстрой едой выстроены вдоль главной аллеи. Я ели как уговариваю Калеба купить мне вату в одном из магазинчиков, и тот сдаётся. — Поделись хоть немного, — бубнит Калеб глядя на моё розовое облако из сахара. Я отрываю ему небольшой кусочек, и он с удовольствием ест его у меня с руки. — Купи себе тоже, — говорю ему я, когда он уже в пятый раз забирает у меня ватные куски размером с мою ладонь. — Пф, мне же не три года, — фыркает он и продолжает воровать у меня вату. — В таком случае, — я перекладываю палочку с розовым облаком в другую руку, — кое-кто больше не будет её брать. — Кто сказал? — не соглашается он и тянет свою длинную руку к моей руке, я убираю её от него чуть ниже, потом вверх, и так постоянно меняя положение, пока ему это не надоедает и он не говорит: — Ну, ладно-ладно. Больше не буду.       День незаметно пролетает. Потихоньку вечереет. Мы медленно движемся по парку, едва касаясь друг друга плечами. В какой-то момент, рука Калеба касается моей руки, а потом слегка обхватывает её. И вот мы уже идём за руку, как самая настоящая влюблённая пара. Я изредка посматриваю в его сторону, глуповато улыбаясь моменту. — Что? — спрашивает он, завидя моё выражение лица. Я мотаю головой. — Ничего. — Это не свидание, — говорит он, а сам слегка сжимает мою руку. Да-да, Калеб, «не свидание». — Тогда зачем ты держишь мою руку? — игриво спрашиваю я. Он фыркает. — Могу отпустить, — немного грубовато отвечает он. Я стискиваю его руку, давая ему понять, что я этого не желаю. — Почему-то я так и думал, — теперь уже улыбается он. — Хочу прокатиться на чём-нибудь! — по-детски кричу я. Он усмехается. — Карусель подойдёт? — подшучивает он надо мной. Я притворно надуваю губы и убегаю от него к билетной кассе, чтобы выбрать аттракцион.       Мои глаза хаотично разбегаются по всему списку. Столько разных предложений. — Вот на этом хочу, — показываю я Калебу в списке. — Номер семь, — озвучиваю я аттракцион. — Колесо обозрения? Серьёзно? — переспрашивает он, изогнув одну бровь. Я быстро киваю. Он тут же останавливает мою голову рукой. — Ладно-ладно, пошли, — говорит он, а потом оплачивает два билета на вращающееся по кругу колесо.       Когда мы подходим к аттракциону, парк загорается множеством огней, свечей и гирлянд. Я восхищённо осматриваюсь. Как красиво и… романтично. — Чёрт, — ругается Калеб с улыбкой на губах и смешинками в глазах. — Это превращается в свидание, — дополняет он. Я игриво закусываю губу и тащу его на пропускной контроль.       Мы поднимаемся на несколько метров от земли в круглой стеклянной кабине, и мир вокруг играет другими красками: всё становится в два раза прекраснее и изумительнее. Огни и мерцание, постепенно уходящее солнце и розовеющий закат. На самом верху вечерний город становится как на ладони. — Так красиво, — шепчу я, выглядывая в окно. — Корнелия, — слышу я голос Калеба и поворачиваю к нему голову. Мы сидим на лавке, плотно прижавшись друг к другу. Он ласково заправляет мою выбившуюся прядку волос из причёски. — Я хочу поцеловать тебя, — вдруг говорит он. Я ошарашенно вглядываюсь в его глаза. — Ты спрашиваешь разрешение? — наивно бормочу я. Он ухмыляется. — Когда это я спрашивал разрешение? — задаёт он риторический вопрос, а потом нежно касается моих губ секунд на десять-пятнадцать, пока колесо медленно завершает свой круг.       Я таю с каждой секундой, глаза самопроизвольно закрываются и… — Эй, Корнелия, — окликает меня Калеб. Я тут же подскакиваю на месте. — Ты что, уснула? — поддразнивает меня он, когда колесо уже остановилось. Ох, чёрт. И вправду заснула. — Нет, конечно, — возмущаюсь я, чтобы хоть как-то выпутаться из ситуации, а потом резко встаю и выхожу из кабины. И как я могла заснуть? А такой хороший сон приснился. — Пойдём домой, — предлагает Калеб с усмешкой, когда догоняет меня. — Да, пожалуй, — соглашаюсь я. Видно я сильно устала. — Надеюсь, мне не придётся тебя тащить? — смеётся надо мной Калеб, чуть опережая меня в шаге. Я фыркаю. Умеет он всё испортить.       Уже дома, мы поднимаемся наверх. Весь день мы гуляли, толком не ели, но сон сейчас важнее. Я едва шевелю ногами. Поскорей бы в кровать. — Я смотрю, ты совсем без сил? — лукаво вопрошает Калеб, когда я плюхаюсь животом на постель. Я бурчу нечленораздельные слова и почти засыпаю, хотя понимаю, что надо переодеться. На мне нежно розовый атласный топ на тонких бретелях и достаточно короткая джинсовая юбка с небольшим карманом, а на ногах уже снятые белые кроссовки. — Я могу помочь тебе раздеться, — шепчет он и, кажется, расстёгивает ширинку своих джинсовых шорт, которые идеально обтягивают его попу. Я тут же поворачиваю голову в его сторону. — Нет, спасибо, — бормочу я и закрываю глаза. Слышу, как он снимает шорты, потом, кажется, футболку. Я приоткрываю один глаз и подсматриваю за ним. Даже не верится, что я сплю с самым красивым, сексуальным и умным парнем школы. — Подглядывать нехорошо, — смеётся он, поймав мой взор. — А ты и не скрываешься, — отвечаю я, хотя это больше похоже на фырканье. Он садится рядом и смотрит на меня. — Мне нечего скрывать, — самодовольно сообщает он мне, будто я этого не знаю. Я мысленно закатываю глаза. Как можно быть таким притягательным и отвратительным одновременно? — Да-да, ты мистер Совершенство… и придурок, — язвлю я, закрыв глаза. Слышу его усмешку. — Ты слишком много говоришь, — бормочет он, склонившись к моему уху, — а ещё на тебе слишком много одежды, — хрипло добавляет он, начиная тихонько гладить меня по спине, потом по попе, потом ниже… — Калеб…- изумлённо выдыхаю я, распахнув глаза. Он тут же убирает свою руку. — Я знал, что это приведёт тебя в чувство, — довольно говорит он. — Я сама разденусь, — нахмурившись отвечаю я, уже измученная от его подколов.       Я медленно пробираюсь в гардеробную и переодеваюсь в привычную мне пижаму. — Жаль, что ты не носишь кружевное бельё, — горько подмечает Калеб, когда я ложусь рядом с ним. — Жаль, что ты такой озабоченный, — ехидно отвечаю я. — О-о, Корнелия, ты ещё не знаешь, каким озабоченным я могу быть, — ласково мурлычет он, повернувшись ко мне. — Даже думать об этом не хочу, — отнекиваюсь я и укрываюсь одеялом с головой, чтобы избежать покраснения. — Да ладно тебе, я же вижу, что ты хочешь меня, — закинув руки за голову, говорит он с уверенностью в голосе. — Если ты ходячая секс-машина, это не значит, что тебя все хотят, — выбравшись из-под одеяла, сообщаю я ему. Как я его только что назвала? Вслух! — Это звучит как признание, — самовлюблённо поёт он, и стягивает с себя одеяло до уровня резинки от трусов. Я несдержанно закатываю глаза. Он начинает меня бесить. — Давай уже спать, — уже умоляю я его, сложив руки перед собой в молебном жесте. — Ладно, — на удивление быстро соглашается он и обратно прикрывается одеялом. Я облегчённо выдыхаю. Можно спать.       Воскресное утро начинается не так, как обычно. Меня будят крепкие объятия. Объятия Калеба. Его рука плотно обхватила мою талию, а нос уткнулся в мои волосы. Мне очень жарко, но я терплю. Я не знаю, спит он или же уже проснулся, но повернуться и узнать это я не решаюсь. — Ох, детка, — слышу я его голос за спиной. Моё сердце начинает сильнее биться. — Стелла…- продолжает стонать он, и моё сердце тут же падает вниз. Кто. Такая. Стелла?