За завтраком я пытаюсь изо всех сил сдержаться, чтобы не взорваться на Калеба из-за того, что он произнёс имя другой девушки в тот момент, как плотно стискивал меня в постели. Он с аппетитом поедает яичницу с беконом и свежим тостом, но заметив то, что я ничего не ем, а просто пялюсь то в тарелку, то на него, спрашивает:
— В чём дело? Невкусно?
— Кто такая Стелла? — гневно спрашиваю я, и он замирает на месте с вилкой в руках. — Я непонятно спросила?! — уже яростнее кричу я. Он быстро моргает от неожиданности.
— Это тебя не касается, — спустя несколько секунд, наконец, отвечает он с лёгкой агрессией.
— В таком случае, — начинаю я, — спи с ней! — выкрикиваю я последнюю фразу и встаю.
— Не ори на меня! — теперь встаёт он и ударяет по столу, от чего вся посуда звякает и подпрыгивает на поверхности. Я отпрыгиваю от него на один шаг. — Какого чёрта ты вообще говоришь?! — и сам же начинает орать на меня.
— Да потому что нельзя обнимать девушку в её же постели и называть её чужим именем! — в ответ кричу я. Меня всю трясёт, но я контролирую скопившиеся в глазах солёные капли. Он замирает и глубоко смотрит мне в глаза, кажется, осознавая, что он сделал, хоть и неосознанно.
— Это было во сне, — оправдывается он, сменив тон. Я ошарашенно смотрю на него.
— Сон — это отражение наших мыслей, — отвечаю я ему, сжимая свои кулаки.
— И что? — не понимает он, к чему я клоню. Или просто не хочет признаваться, что думал о другой.
— Кто она? Отвечай! — требуя я, чуть двинувшись вперёд. Он снова свирепеет. Челюсть сжимается, мышцы напрягаются, глаза темнеют.
— Я тебе уже ответил — это не твоё дело, — ядовито проговаривает он.
— Тогда моя жизнь тебя тоже не касается! — шиплю я на него, вспомнив о моём недавнем «свидании», когда Калеб чуть ли не пытками заставлял меня сказать ему куда и с кем я иду.
— Я стал частью твоей жизни, так что меня касается всё, что связанно с тобой, — совершенно сбив меня с толку, уверенно парирует он, скрестив руки на груди.
— А что насчёт тебя? — гневно спрашиваю я. — Ты считаешь меня частью своей жизни? — я стараюсь сбавить тон, но я в бешенстве от всего, что сегодня происходит. Он дважды моргает от неожиданного вопроса и на минуту задумывается. Я застала его врасплох.
— Как бы мне не хотелось это признавать, — начинает он чуть хриплым голосом, — но да.
Теперь уже я моргаю от неожиданности. Я думала, он будет отпираться и опять нагрубит, но я совершенно обескуражена.
— Тогда почему ты не можешь сказать мне, кто такая эта Стелла? — снова спрашиваю я его, но уже не в том тоне, что был раньше.
— Потому что не хочу ворошить прошлое, которое оставило после себя раны, ясно? — с постепенно чернеющим взором, тихо, но очень зловеще отвечает он, будто в эту минуту он готов броситься на любого, кто ещё раз произнесёт имя этой девушки. Ох, чёрт, кажется, я поняла кто она. Это его бывшая…
— Ладно, — хриплю я, боясь его ответной реакции. На секунду мой взгляд падает на его сжимающиеся кулаки. Эта девушка сильно его ранила. Видимо сейчас не время душераздирающих историй. Но это пока.
— Ты же не отстанешь, ведь так? — пытаясь переключиться на меня, а не на свои воспоминания, спустя время спрашивает он, но в голосе всё равно слышится горечь минувших дней.
— Я подожду, пока ты сам захочешь мне рассказать, — будто убеждая саму себя, а не его, отвечаю я. Он слабо усмехается.
— Это вряд ли, — сначала говорит он, но потом, будто передумав, дополняет, — но всё возможно.
На этом наш диалог оканчивается. Калеб завершает свой завтрак, а я просто выпиваю стакан сока, потому что ничего более мне в горло не лезет.
В течение дня мы выполняем свою домашнюю работу, немного убираемся дома, а после решаем посидеть у телевизора за просмотром какого-нибудь фильма или телепередачи, чтобы скоротать вечер.
— Если хочешь, я могу съехать из твоей комнаты и перебраться в гостиную, — вдруг говорит он, уставившись в экран.
— Что? — в недоумении переспрашиваю я. — Не то, чтобы я не расслышала. Просто это… неожиданно, — продолжаю я.
— Я даю тебе ложные надежды, — отвечает он, наконец, взглянув в мои глаза. В них читается какое-то сожаление.
— Ложные надежды?
— Да, — тяжело вздохнув, будто едва сдерживаясь, произносит он. — То, что было недавно в шкафу, а потом у тебя на кровати… я постараюсь больше не делать подобное с тобой, — тихим голосом поясняет он, и моё сердце падает вниз. О, нет. К чему он всё это говорит?
— Ты жалеешь об этом? — говорю с горечью в горле. Это же очевидно, Корнелия.
— Нет, не жалею, — честно отвечает он, не задумавшись ни на секунду. — Но для тебя это значило явно больше, чем для меня, — чем дальше, тем хуже. Лучше бы он замолчал. Я больше не могу это слушать.
— Да, пожалуй, ты прав. Тебе лучше съехать, — соглашаюсь я с хрипом внутри горла. Я отворачиваюсь к телевизору, чтобы он не видел мои глаза, и как у меня течёт одинокая слеза, которую я не заметно вытираю рукой, пока он опускает взгляд на свои руки, о чём-то задумавшись.
Дальше, не считая включённой техники, мы сидим в тишине. Каждый думает о своём. Я о том, что меня практически использовали для удовлетворения каких-то животных и похотливых желаний, а потом назвали чужим именем, и в заключение — оставили разгребать это всё в своей голове. Ах, да, и оставили только меня одну с ранением прямо в сердце. А он… я даже не подозреваю, о чём думает он. Наверно о том, что всё выяснил с маленькой, глупенькой, наивной девочкой, которая могла размечтаться о чём-то большем. Скорее всего, так и есть.
— Я заберу одну подушку? — спрашивает он, когда мы готовимся ко сну, пока что в моей комнате.
— Да, забирай, — бормочу я в ответ. — Сейчас ещё найду тебе одеяло или что-то вроде того, — взмахнув рукой в каком-то непонятном для нас обоих жесте, дополняю я предложение, ещё больше оробев после нашего разговора.
— Спасибо.
— Пока не за что.
— Ты сильно расстроилась? — опять неожиданно. Я замираю на месте и тупо смотрю в какую-то точку на стене, чтобы не встречаться глазами, ведь тогда он поймёт, что это действительно так.
— С чего бы мне расстраиваться, — пожимаю я плечами. Он немного наклоняется вперёд, будто хочет сделать мне шаг навстречу, но понимая мой настрой, не делает лишних телодвижений.
— Скажи мне, если ты вдруг жалеешь о той ночи, — просит он, но я не понимаю зачем. В его голосе столько сентиментальных мотивов, что мне даже не по себе от того, что я вижу какого-то незнакомого мне Калеба.
— Ты переживаешь за мои чувства? — резко заглянув в его зелёные озёра, интересуюсь я. Он немного дёргается, но старается сохранять нейтральное выражение лица.
— Я никогда не думал об этом, — признаётся он. — Просто мне интересно, что испытывает девушка, которая призналась мне в симпатии, в то время как я говорил ей когда-то, что она меня раздражает, а потом чуть ли не трахнул её. Ничего более, — вдруг вернулся прежний Калеб Хидмэн — мерзавец и пошляк. Так, стоп, что?
— Прости? — я изгибаю одну бровь. Он чуть улыбается мне своей кривой улыбкой, поняв, что застал меня врасплох. — Что ты только что сказал?
— Ты слышала. Я не хочу признаваться тебе в этом дважды, — будто вспомнив картинку той ночи, отвечает он, а потом закусывает губу. Я возмущённо выдыхаю. Какого чёрта?
— Ты отвратительный человек, — шиплю я на него.
— А то я не знал этого, — взяв подушку в руки, говорит он напоследок, а потом выходит из комнаты прежде, чем я нахожу ему одеяло.
— Идиот, — говорю я сама себе, потому что он вряд ли уже это услышал.
Покопавшись у себя в шкафу, я нахожу дополнительное одеяло, которым я укрываюсь только зимой. Пока я спускаюсь обратно в гостиную, в голове моей мелькают прошедшие события и слова Калеба.
Он хотел меня. А потом отверг. Отверг в буквальном и переносном смысле. И как с ним после этого разговаривать? Да и вообще о чём?
— Вот одеяло, — говорю я и кидаю данную вещь к нему на диван. Он молча осматривает мягкий предмет, а потом кратко отвечает:
— Спасибо.
На это наш диалог заканчивается, и я ухожу в свою комнату. Одна.
Утро понедельника. Этой ночью я почти не спала, всё думала о Калебе, о наших поцелуях и о кое-чём большем, что произошло с нами, а также о нашем последнем разговоре. Всё так закрутилось, а потом снова всё закончилось. Наши отношения с ним как детские качели-весы. Подъём вверх и я счастлива, он полон ласки, вниз — и мы также падаем, как эти качели. Всё просто рушится на глазах. Но я уже начинаю понимать, что дело на самом деле не во мне. Я готова лететь вместе с ним на свет, а он… а он живёт каким-то прошлым, своими старыми мыслями и установками. Он, кажется, не хочет отпускать то произошедшее и двигаться дальше, рядом со мной. Может он и пытается скрыть от меня свои чувства и эмоции, но временами я вижу то, что он на самом деле испытывает ко мне.
— Ты в школу не собираешься? — в моих дверях, совершенно без стука, появляется Калеб.
— Тебя мама стучаться не учила? — бурчу я и сажусь на кровати. Он слегка натягивает улыбку и стучит в открытую дверь. — Ха-ха, очень смешно, — добавляю я и теперь уже встаю.
— Не ворчи, Корнелия. Внизу тебя ждёт завтрак, — вдруг резко меняет он тему.
— Я сначала пойду в ванную, — объясняю ему я.
— Только не долго, иначе я уйду без тебя, — сообщает он мне. Он хочет пойти в школу вместе? С чего бы это?
Я направляюсь в ванную и быстро принимаю бодрящий и холодный душ. Синяки под глазами замазываю корректирующим кремом и иду сначала одеваться, а потом спускаюсь к завтраку.
Калеб уже позавтракал и ждёт меня в гостиной. Я почти залпом выпиваю стакан апельсинового сока, закидываю в рот пару кружочков порезанного банана и съедаю ложку овсяной каши. Максимально быстрый приём пищи.
— Пошли, — взяв рюкзак, говорю я.
— Иди вперёд, я за тобой, — поравнявшись со мной у двери, приказывает он.
Я хмуро смотрю на него, а потом, молча, выхожу из дома, не став с ним спорить.
На протяжении всей дороги до школы, Калеб, как какой-то преследователь, идёт сзади на расстоянии пяти метров. Я изредка оборачиваюсь, чтобы посмотреть на него, понять, в каком он настроении. Но Калеб идёт с каменным выражением лица, нет ни единой эмоции. В его глазах невозможно ничего прочитать, все его мысли скрыты пеленой какого-то холода.
Сегодня у нас с Калебом пять совместных уроков, а это значит, что мы почти весь день будем в одном помещении. Это, конечно, не в новинку, но после выходных и нашего утреннего общения я бы воздержалась от нахождения с ним в одном классе.
Вхожу в класс и занимаю последнюю свободную парту в среднем ряду. Я погружаюсь в свои мысли и не замечаю, как рядом усаживается какая-то девушка. Лишь лёгкое покашливание заставляет меня поднять голову и посмотреть на неё.
— Я что такая незаметная? — спрашивает она, а я расплываюсь в тёплой улыбке. Джинджер.
— Что ты здесь делаешь? — удивлённо, но и одновременно радостно спрашиваю я. Я усмехается.
— Хм, — задумчиво выдаёт она и отводит взгляд в сторону, — наверно я здесь учусь, — теперь уже смеётся она, а потом морщится.
— Я имела в виду, почему ты не в больнице?
— Эти врачи такие зануды, что я не выдержала и сбежала в школу, — размахивая рукой в воздухе, парирует она с той лёгкостью, которая свойственна только ей. Я немного посмеиваюсь над ней, а потом не слишком крепко обнимаю её.
— Я рада, что ты вернулась. Мне столько нужно тебе рассказать…
Два урока спустя, мы, немного проголодавшись, спускаемся в столовую за свежими фруктами и апельсиновым соком, всё также болтая без умолку с Джинджер.
— Калеб такой засранец. Я просто поверить не могу, что такой красавчик и душка как он, мог оказаться таким придурком, — негодует Джина, от чего её щёки немного краснеют от напряжения в теле.
— Я уже привыкла к нему такому, — отвечаю я, тяжело вздохнув. — Но в эти выходные… — не договариваю я, а потом, переведя дух, продолжаю, — он просто добил меня. Я, честно говоря, уже не знаю, что мне делать.
— А знаешь что?! — восклицает она, — Найди себе парня и забудь этого идиота. Он тебя не достоин, раз себя так ведёт. Особенно после всего, что между вами было.
— Если бы это было так просто, — удручённо бормочу я, усаживаясь за свободный стол у окна.
— Что насчёт Лео? — спрашивает она, отпивая сок.
— Лео мой друг, — прищурившись, отвечаю ей я. Она закатывает глаза.
— Самые лучшие отношения начинаются с дружбы. Разве ты не знала?
— Что за бред, — не соглашаюсь я с ней.
— Ты даже не дала парню шанс, — возмущается она. — Он бегал за тобой полгода, пока не предложил встречаться. А ты его отвергла.
— Ты что меня обвиняешь? — изогнув одну бровь, спрашиваю я.
— Нет, но я говорю тебе всё это к тому, что Лео будет сдувать с тебя пылинки, а Калеб будет вытирать об тебя ноги. Ты просто игрушка в его руках, а должна быть любимым цветком.
— Окей, я тебя поняла. Мне нужно подумать, — вынужденно говорю я ей.
— Вот и отлично! А я могу помочь организовать вам идеальное свидание, — воодушевлённо говорит она, а потом, кажется, погружается в свою фантазию.
— Джинджер! — шиплю я на неё. — Я ещё не сказала «да».
— Да что тут тянуть? — негодует она. — Если что-то пойдёт не так, то вы всегда можете расстаться.
— После расставания мне будет сложнее с ним дружить. Да и в целом общаться.
— Не волнуйся, у вас всё будет отлично. Я обещаю, — подмигивая, говорит она мне.
— Господи, на что я подписываюсь? — взмывая к Богу, спрашиваю я.
— Ты не пожалеешь, — ещё раз уговаривает она меня. — В конце концов, это будет дополнительный опыт.
— Я не хочу встречаться ради опыта, — ворчу я, — я просто хочу быть любимой.
— Лео будет любить тебя до последнего вздоха.
— Откуда ты знаешь? — сведя брови, интересуюсь я.
— Поверь мне. Этот скромняга проболтался мне об этом после пары бутылок пива, когда мы были на той вечеринке. Я тогда не обратила на это внимание, но сейчас, я думаю, это очень важная информация.
— Почему он сам не сказал мне об этом?
— Боялся, что ты снова его отвергнешь, — пожимая плечами, отвечает она. — Сейчас уже будет звонок, — взглянув на наручные часы, говорит она, и мы, забрав всё, что у нас осталось на подносе, идём в класс.
Я и Лео. Возможно ли это? А почему, собственно говоря, нет? Если он меня действительно любит, то… А что насчёт меня? Я же не люблю его. Это будет несправедливо по отношению к нему. С другой стороны, сколько я могу пытать себя, любя Калеба? Возможно, я забуду его, если буду с другим. Только вот, сколько времени мне понадобиться для этого? Смогу ли я подпустить его к себе настолько близко, насколько близко подпустила Калеба? На это понадобился всего месяц. А как это пройдёт у нас с Лео? Одно дело, когда ты с парнем живёшь и общаешься с ним почти двадцать четыре на семь, а не несколько часов в день, как это происходит у нас с Лео. Боже, надо всё обдумать…
— Уроки биологии в старших классах одни из самых скучных уроков, — стонет Джинджер, когда мы подходим к двери кабинета.
— Это твой первый урок биологии в этом классе. Может, дашь ей шанс? — посмеиваюсь я над Джиной. Она закатывает глаза и входит внутрь.
Класс почти полностью заполнен учениками и кое-каким оборудованием на их столах. Иду между рядами и ловлю на себе беглый взгляд Калеба. Я прохожу мимо его парты, оставляя после себя шлейф свои любимых французских духов. Уже за спиной, слышу едва уловимый стон парня.
— Мы что, будем резать лягушек? — с отвращением спрашивает Джинджер, сев на стул и взглянув на парту.
— Где ты увидела здесь лягушек? — поморщив нос, спрашиваю я.
— А вдруг их сейчас принесёт учитель? — с ужасом проговаривает она и немного бледнеет.
— Это вводный урок. Думаю, мы просто познакомимся с микроскопом и предметными стёклами, — успокаиваю её я, и она облегчённо выдыхает, понимая, что я права.
— Добрый день, ребята, — наконец появляется учитель. Это высокий молодой мужчина примерно тридцати лет, худощавого телосложения, в очках с большой оправой, в вязаном свитере зелёного цвета и тёмных штанах. Его каштановые волосы в хаотичном порядке лежат на голове, а глубокие карие глаза бегают по новым для него лицам. В руках у него стопка методичек. — Меня зовут мистер Хиггинс, и сегодня мы проведём небольшую вводную лабораторную работу под моим руководством, за которые вы получите оценки, — говорит он нам своим хрипловатым (думаю из-за курения) голосом.
Кабинет тут же наполняется разочарованными возгласами.
— Попрошу тишины, — с улыбкой проговаривает он, прописывая своё имя на доске. — Сейчас я разделю вас на пары согласно вашему списку… — в его руке быстро оказывается наш классный журнал. — Прошу мисс Бенер сесть к мистеру Бетнеру, а мистера Дарка к мистеру Дарли, — учитель начинает оглашать первые пары по лабораторной работе.
Спустя пять минут очередь доходит и до меня.
— Мисс Хейл и мистер Хидмэн, — заканчивает он. У меня на мгновение открывается рот. Я надеялась, что в нашем классе ещё есть люди на букву «Х». — Ну же, ребята, быстрее объединяйтесь. У нас осталось буквально полчаса, — торопит он, и мне приходится сгрести в руки всё, что у меня есть и поспешить к парте мистера Хидмэна.
— Привет, — говорю я ему, садясь рядом с ним.
— Привет, — хрипит он в ответ, а потом отводит взгляд на микроскоп.
— Итак, ребята, возьмите предметное стекло номер три и вставьте в микроскоп, на предметный столик, — снова слышится голос преподавателя.
Мы с Калебом одновременно тянемся к коробке с образцами, и случайно касаемся рук друг друга.
— Прости, — бормочет он и отдёргивает свою руку. Я немного мешкаю, но вскоре достаю стекло и вставляю в микроскоп.
— Отрегулируйте предметный столик и зеркало, положите образец и посмотрите в окуляр, — продолжает учитель. — В своих тетрадях запишите цель, ход работы, необходимое оборудование и результаты. Сейчас я раздам вам методички.
Пока наш руководитель по биологии ходит между партами со стопкой дополнительных материалов, я пытаюсь что-то писать в тетради. Но, честно говоря, мне очень некомфортно сидеть рядом с Калебом. Наверно впервые за то время, что мы знакомы. От него веет напряжением и каким-то недовольством. Даже не знаю, как я с ним просижу оставшиеся двадцать минут.
— Прошу прощения, но осталась последняя методичка. Вам придётся делить её на двоих, — сообщает учитель, оказавшись рядом с нашей партой. Ох, серьёзно?
— Отлично, — негодующе проговаривает Калеб, но слышу его только я.
Я не понимаю, почему он взбешён. Этим утром мы вроде не ссорились, да и вообще мало разговаривали, а от него так и несёт каким-то холодом.
— Списывай условия, я подожду, — недовольно говорит он и двигает ко мне тонкую книжку.
— Ладно, — не вступая с ним в активный диалог, отвечаю я и открываю нужную страницу.
Весь наш урок, по моим ощущениям, проходит дольше, чем ползёт черепаха. От нашей близости и напряжения у меня понемногу выступает пот на лбу. Ещё немного и я подскочу на месте, а потом выбегу из класса.
— Окей, сдавайте свои тетради с работой, кто закончил, и можете идти, — вдруг говорит биолог, и я шумно выдыхаю от облегчения, чем привлекаю к себе внимание соседней парты.
Я радостно захлопываю тетрадь с готовой лабораторной и спешу покинуть класс.
— Ты выглядишь уставшей, — сообщает мне Джинджер, когда мы встречаемся после урока.
— Одним словом — Калеб, — отвечаю я ей, и она понимающе приобнимет меня. — Знаешь, — говорю я ей. — Думаю, твоя идея не так уж безумна.
— Правда? Значит, даёшь добро? — радостно переспрашивает она. Я с улыбкой киваю. — Замечательно! — кричит она, хлопает в ладоши и переминается с ноги на ногу, тем самым привлекая внимания наших одноклассников, других учащихся и даже Калеба, который стоит далеко от нас и разговаривает с какими-то парнями.
— Тише, — я закрываю ей рот и укоризненно смотрю её. — Я не хочу, чтобы все об этом знали. Особенно он, — я смотрю в сторону Калеба, а потом снова на неё.
— Мне кажется, он в первую очередь должен знать, что теряет, — теперь уже шепчет она, когда я убираю руку от её рта, а потом посматривает на Калеба.
— Нет, Джинджер. Не надо. Я не хочу. Пока не хочу, — проговариваю я, и она вынужденно соглашается со мной.
Наступает большая перемена, и мы с Джиной отправляемся на поиски Лео. В какую-то минуту у меня начинает безумно стучать сердце в груди, так как ничего подобного мы не проворачивали. А ещё я боюсь, что эта задумка Джинджер ничем хорошим не закончится, и в итоге я потеряю хорошего друга.
— Лео, друг, пойдём, поговорим, — даже не здороваясь, Джина, как только мы находим парня, отводит его за руку подальше от моих ушей.
Я стою недалеко от них, но понятия не имею, что она ему там лепечет. Они лишь изредка на меня посматривают, а потом продолжают что-то бурно обсуждать. Вернее Джинджер пытается что-то втолковать парню, с которым я, возможно, пойду на настоящее свидание.
Через пять минут их беседа прекращается. Лео кивает Джине, смотрит в мою сторону, потом машет рукой и уходит туда, откуда он появился.
— Ну что? — взволновано спрашиваю я. Подруга расплывается в улыбке. Похоже всё в силе.
— Сегодня вы вечером встретитесь в кафе «Love». Я закажу вам столик и дам кое-какие указания по меню. После этого я приду к тебе, сделаю макияж и причёску. Как тебе такой сценарий? — с энтузиазмом спрашивает она. Я широко раскрываю глаза от удивления.
— И это всё вы обсудили за пять минут? — переспрашиваю я. Она активно кивает головой, а я в лёгком шоке поднимаю брови вверх. — А он что сказал?
— Он также был удивлён, но абсолютно счастлив от этой идеи, — поёт она, утаскивая меня к кабинету, в котором у нас будет урок.
— Твоя способность приукрашивать слова другого человека меня немного пугает.
— Знаю, — весело говорит она, и мы заходим в учебный класс.
Уроки летят незаметно, наверно потому, что я полностью погружена в свои мысли, проигрывая в голове возможные варианты окончания сегодняшнего вечера. С одной стороны мне интересно, с другой стороны — страшно. Но в одном я уверена точно: Лео меня не обидит. Он очень хороший парень, и я очень боюсь сама обидеть его своим отсутствием чувств к нему. Я просто надеюсь, что всё придёт со временем. Я также надеюсь, что Калеб Хидмэн покинет моё сердце раз и навсегда, и я обрету счастье.
— Жди меня в четыре, красотка, — подмигнув мне, говорит Джинджер и скрывается за дверью своего дома. Я же иду дальше.
Будто на крыльях, я лечу наверх в свою комнату, чтобы по-быстрому сделать уроки и подобрать платье на вечер. Кажется, ничто и никто не может испортить мне настроение. Кроме Калеба…
— Что ты делаешь в моей комнате? — спрашиваю я, оказавшись на пороге своей спальни.
— Мне нужно делать уроки, — безэмоциональным голосом отвечает он, сидя за моим столом. Я хмыкаю.
— Ладно, — говорю я ему и вешаю свой рюкзак на крючок справа от входа. Раз моё место занято, то я пока подберу платье. Домашка никуда не денется.
Я ухожу в гардеробную и провожу там какое-то время. У меня на выбор есть три платья: синее, которое я надевала в ресторан на новоселье, белое, которое я надевала на прошлой неделе, и чёрное, которое Джинджер уговорила купить меня для вечеринки. Последний вариант я мало рассматриваю и поэтому останавливаюсь на первых двух. Мне нужно чьё-то мнение.
— Белое или синее? — спрашиваю я Калеба, войдя снова в комнату и предоставив два платья на вешалках перед его лицом.
— Смотря, куда ты собралась, — уже более оживлённо отвечает он, осматривая платья.
— На встречу с другом, — вру я. Сегодня мне не хочется говорить ему, что я иду на свидание, как это было в прошлый раз. Он недоверчиво смотрит на меня. Не поверил.
— Будь это встреча с другом, ты бы могла надеть джинсы с футболкой, а не одно из этих платьев, — чуть повысив голос, констатирует он. Если бы я не знала Калеба, то подумала бы, что он ревнует.
— Это тебя не касается, — огрызаюсь я и ухожу обратно в гардеробную, чтобы не дать ему испортить себе настроение. И зачем я только к нему вышла? Я могла бы посоветоваться с кем угодно, но выбрала же его. Идиотка.
Спустя час Калеб освобождает комнату, и я начинаю делать домашнее задание. До прихода Джинджер осталось примерно полчаса. Надеюсь, что я всё успею.
— Эм, Калеб, ты бы не мог одеться? — спустившись вниз в гостиную и обнаружив Калеба в одних школьных брюках, прошу я.
— Не хочу, — грубо отвечает он и уходит на кухню. Я иду следом.
— Сейчас придёт моя подруга и мне бы не хотелось, чтобы она видела твоё те… — не договариваю я, неожиданно смутившись.
— Ты хотела сказать мой великолепный пресс? — усмехнувшись надо мной, спрашивает он. Я гневно бросаю в него попавшееся мне под руку полотенце.
— Оденься, — прошу я в последний раз и удаляюсь обратно в комнату, совсем забыв, зачем я вообще спускалась.
Через десять минут нашей перепалки с Калебом, раздаётся звонок в дверь. Джинджер!
Я мигом спускаюсь вниз и устремляюсь к двери, но меня опережает Калеб. Он так и не оделся. Но пошёл открывать дверь!
— Э-э-э, а Корнелия дома? — раздаётся вдруг такой неуверенный голос подруги с крыльца.
— Джинджер, не обращай на него внимания и заходи в дом, — кричу я ей с лестницы. Она, чуть ли не с открытым ртом проходит мимо полуобнажённого Калеба и устремляется ко мне, но не может оторвать глаз на парня. Ох уж этот Калеб с его выходками.
— Что это было? — спрашивает она меня, когда забирается на мою кровать. Я закатываю глаза и тяжело вздыхаю.
— Небольшой стриптиз от мистера Хидмэна, — бормочу я.
— И часто он так ходит? — поглядывая на дверь, будто в надежде, что он придёт, спрашивает подруга.
— Как только решает меня побесить, — ворчу я.
— То есть постоянно? — смеётся она, и я морщу лоб в ответ. — Честно сказать, я тебе даже немного завидую, — протягивает подруга и облизывается.
— Джинджер Мэй! — ругаю её я. — Прекрати.
— Прости, — она кривит лицо.
— Помоги выбрать платье, — резко меняю я тему, чтобы хоть немного отвлечь подругу от мысли о полуголом Калебе. Ну и себя тоже.
Мы останавливаемся на синем платье, аргументируя это тем, что в белом Лео меня уже видел. На ноги подбираем те же чёрные туфли, что я надевала на ужин в «Gold». Единственное, что меняется в моём образе, так это то, что вместо кофты я надену кожаную куртку. Думаю, будет здорово смотреться.
— Итак, подруга, что ты хочешь, чтобы я соорудила на твоей голове? — интересуется подруга.
— Может быть, высокий конский хвост? — предлагаю я.
— Да, думаю, классно получится, — соглашается она и начинает колдовать над моей головой.
На лице Джина делает мне лёгкий вечерний макияж и в итоге я подготовлена к своему свиданию или типа того.
— Ну, всё, детка, теперь ты готова, — одобрительно говорит Джинджер.
— Теперь осталось улизнуть из дома.
— Ты ему не сказала?
— Сказала, что иду встретиться с другом.
— Ага, — смеётся подруга. — «Другом», — она делает кавычки пальцами. Я фыркаю и направляю её к выходу из комнаты.
— Мне немного страшно, — говорю я ей, когда мы почти спускаемся вниз. Калеба не видно.
— Почему? — спрашивает она.
— Я ещё не готовилась к таким свиданиям. Так сказать, официальным.
— А что, были неофициальные? — вскинув брови вверх, продолжает задавать она вопросы.
— Ну… — я осматриваюсь, — можно сказать, что да.
— Ого, подруга, ты мне чего-то не рассказала, — обиженно говорит она.
— Прости, просто всего и не расскажешь, — тихо говорю я, боясь, что нас может кое-кто подслушать.
— И с кем они были? Твои свидания.
— С ним… — не уточняя, отвечаю я.
— Серьёзно? — удивляется подруга. — С самим Калебом? — чуть громче переспрашивает она. Я шиплю на неё «тише».
— Да, — едва слышно говорю я, — только никому, пожалуйста.
Джина быстро кивает, и мы выходим из дома, даже не заметив, как за нами наблюдал Калеб Хидмэн.
Такси быстро мчит к тому самому кафе со значимым названием «Love», где должна состояться моя встреча с Лео. Я чувствую себя уверенно в своём наряде, но неуверенно изнутри. Что-то гложет меня. Возможно чувство вины перед Калебом. В какой-то степени я предаю его. Или же это только мои бредовые мысли. Ведь я ничем ему не обязана. Это моя жизнь и только мне решать, что делать с ней. Но от чего-то всё равно как-то гадко и тоскливо на душе. Будто мне вовсе не нужно всё это: кафе, свидание и сам Лео. Возможно, это просто способ отвлечься от того, что происходит между мной и Калебом.
— Привет, — впервые так неуверенно и тихо говорит мой друг Лео.
— Привет, — примерно также вторю я ему. Он сегодня одет иначе. На нём свободная рубашка белого цвета, синие джинсы и кроссовки. Немного не подходит к моему образу.
— Ты очаровательна, — отвешивает он мне комплимент, после которого я слегка краснею. — Пойдём внутрь? — предлагает он мне, и я коротко киваю. Мы входим в дверь кафе, и наш вечер начинается.
***
Какого хрена она пошла уже второй раз на свидание с каким-то чуваком, так ещё и в том сногсшибательном платье моего любимого цвета? Тем более после того, как она сказала, что я ей нравлюсь. Может она соврала мне? Хотя это было очень похоже на правду.
Чёрт! Чёрт! Чёрт! Я просто в бешенстве. Сижу сейчас как дурак в машине, которую взял взаймы у друга, и наблюдаю за этой новоявленной парочкой через окно кафе с дурацким названием «Love». Почему я здесь? Да потому что меня бесит, когда Корнелия идёт в самоволку. Она делает то, что заставляет меня нервничать и переживать. Она глупая маленькая девчонка, которая многого не знает о парнях моего возраста. Если этот засранец только пальцем тронет её, я его убью. Всё её тело, всё, что мне удалось пометить своими руками и губами принадлежит только мне. Как бы не складывались между нами отношения, я не желаю, чтобы кто-то другой делал с ней то, что делал я. У меня больше прав на эту девушку, чем у кого-либо, и я не собираюсь мириться с тем, что она ходит на свидания с другим.
Я понаблюдаю за ними ещё какое-то время, а потом ворвусь туда и заберу её домой. Или не домой. Всё зависит от её поведения. Я надеюсь, этот ублюдок будет сидеть на месте и не вякать в мою сторону, потому что в гневе я страшен и могу натворить то, за что могут посадить.
Она улыбается ему, и мои руки крепко сжимают руль. Дьявол!
Эта улыбка только моя. Она не может меня так предать. «Но ты сам отверг её» — шепчет подсознание. Я осознаю, что наговорил ей вчера, но ничего не могу с этим поделать. Я не могу начать встречаться с ней. Я боюсь снова окунуться в любовный омут с головой, а потом страдать, если меня вдруг снова предадут. Слишком больно.
«Ты мне нравишься» — звучит её голос в моей голове, а на губах я будто снова чувствую её губы. Сладкие, манящие пухлые губы. Я не могу представить, как эти губы целует другой. Ни в этой, ни в другой жизни. Пусть мы не встречаемся, но она моя. Она только моя. Нравится ли она мне? Раньше я бы сказал, что она меня бесит, раздражает, и вообще я её ненавижу, а эта тяга к ней всего лишь гормоны, повышенный тестостерон и нехватка секса. А сейчас я могу с уверенность сказать, что она мне симпатична. Да! Да, она мне нравится! И с каждым днём я боюсь этого нового чувства к ней.
Иногда я думаю о том, что мне нравится в Корнелии Хейл. Не только в физическом, но и в духовном плане. Наверно это то, что она добрая, милая, по-детски смешная, немного наивная, но если нужно, она может проявить характер и показать свою внутреннюю сексуальность. Такой контраст в одном человеке я наверно ещё не встречал. Пожалуй, это мне и нравиться в ней.
В плане внешности она привлекает меня ещё больше. Её мягкие белокурые волосы, обрамляющие прекрасное нежное лицо, яркие голубые глаза с длинными ресницами, маленький приподнятый носик, нежные розовые губы, вкус которых я никогда не забуду, а её улыбка… Иногда мне кажется, что я душу дьяволу продам, за эту невинную, ангельскую улыбку. Как жаль, что я вижу её так редко просто потому, что постоянно обижаю её, вместо того, чтобы порадовать мелочью в виде комплимента или тех же мармеладных мишек, которые она ест пачками.
Но ещё большее вожделение я испытываю к её телу. Особенно когда на ней почти ничего нет. Эта тупая потребность в сексе всё портит. Я не могу спокойно к ней прикоснуться, чтобы не испытать сильную эрекцию, которую нельзя снять в одно мгновение. У неё аккуратные хрупкие плечи, идеальный для меня объём груди, тонкая талия, отличные длинные ноги, а её задница… упругая, сочная задница. Как же мне хочется отшлёпать эту маленькую чертовку Корнелию. Она столько раз испытывала моё терпение, но я держался и не делал с ней ничего из того, что делал с другими девушками.
Да, у нас было с ней кое-что на прошлой неделе, но это просто сотая доля того, что я мог с ней тогда сделать. Я не сделал с ней ничего большего только потому, что она слишком… невинная, чистая и светлая девушка. Я просто не могу представить, как я трахаю её. Я могу представить с ней только занятие нежным, чувственным сексом. Нет. Даже слово секс слишком грязное для неё. Любовью. Я бы занимался с ней любовью. Но смогу ли я испортить это девственное тело? Я не хочу. Но, если не я, то кто-то другой. Я не могу этого допустить. Она принадлежит только мне. Я никому её не отдам.
Именно поэтому я должен сейчас её забрать.
Я разжимаю руки, отпускаю руль и выхожу из машины с такой уверенной походкой, будто меня попросили забрать «своё» из этого кафе. Она, будто почувствовав моё присутствие ещё раньше, чем я зашёл, начала озираться по сторонам. Завидев меня в дверях, она просто вжалась в стул и побледнела как никогда. Да, именно этого я и хотел.
***
Боже мой, у меня галлюцинации или я вижу Калеба на пороге кафе, в котором у меня сейчас свидание с Лео? Я хочу провалиться сквозь землю, но вместо этого я просто вжимаюсь в стул. Кажется, вся кровь отлила от моего лица. Почему он здесь? Он что следил за мной? Даже если и так, то когда он успел переодеться в чёрные джинсы, белую футболку и такую же чёрную, как у меня, кожанку? Нет. Вопрос даже в другом. Почему он проделал весь этот путь и оказался здесь?
— Собирайся, — одними губами говорит он мне, решив остаться недалеко от барной стойки, которая находится в двух метрах от нашего с Лео столика. Господи, что за чёрт? Я до сих пор не могу поверить, что он здесь.
— Корнелия, всё хорошо? — обеспокоенно спрашивает Лео, сидящий напротив меня. Хорошо, что он сидит спиной к Калебу и не видит его.
— Э-э, да, — бормочу я, стараясь сконцентрироваться на сидящем рядом парне, а не на том, что стоит у бара и выжидает моих дальнейших действий. — Лео, прости, пожалуйста, но я вынуждена тебя покинуть, — отпив заказанную воду, договариваю я. Мне очень неудобно перед ним, но я не могу позволить устроить Калебу скандал на людях.
— Что? Почему? Я сделал что-то не так? — уже виновато спрашивает он. Я быстро мотаю головой.
— Нет-нет, всё хорошо. Просто сейчас мне нужно уйти. Мне очень неловко перед тобой, — мой язык заплетается из-за смятения и некого страха перед грядущими событиями, но новый глоток воды вроде немного успокаивает, — я обязательно тебе всё объясню, но не сейчас.
— Окей, нет проблем, — пытаясь казаться не расстроенным, отвечает он мне с улыбкой. Я быстро надеваю недавно снятую куртку и встаю. Ноги слегка подкашиваются, и я хватаюсь за спинку стула. — Ты в порядке? — Лео подскакивает рядом.
— Да-да, — быстро говорю я, а сама взглядом убегаю к Калебу, оцениваю ситуацию, его настроение, эмоции, жесты. Абсолютно всё.
— Тогда до завтра? — спрашивает он с какой-то надеждой.
— Конечно, — я пытаюсь улыбнуться ему, но у самой всё дрожит. — Спокойной ночи, — желаю ему я, так как время уже часов восемь.
— Спокойной ночи, — уже с более естественной улыбкой говорит он.
Я очень быстро покидаю парня и вылетаю из кафе, проносясь мимо Калеба. Он выходит следом. Я заворачиваю за угол здания и ненадолго прислоняюсь к стене, решаю немного отдышаться.
— Да что ты вообще творишь? — выдыхаю я ему в лицо, когда он нагоняет меня в полумраке.
— Я что творю? Это ты что творишь? Пошла на свидание, да ещё и с чёрт знает кем! — он всё больше и больше повышает голос с каждым новым предложением. У меня открывается рот в негодовании. Значит, мы на таких тонах будем разговаривать? Окей.
— Это Лео, и он ни чёрт знает кто! — кричу я ему в ответ. — А свидание это или что-то другое тебя не должно волновать!
— Я тебе разве разрешил? — гневно схватив меня за плечи, рычит он. Я в шоке смотрю на него.
— Что? — переспрашиваю я, а потом вырываюсь из его рук, едва устояв на высоте своих туфель. — А ты не много ли на себя взял, мальчик? — яростно интересуюсь я. Он ядовито усмехается, как когда-то в начале нашего знакомства.
— Нет, — отвечает он, а потом, согнувшись передо мной, хватает меня за бёдра и переваливает на своё плечо. Я кричу и бью его чем только могу, пытаясь высвободиться, но он лёгкой и уверенной походкой движется в неизвестном мне направлении.
— Какого хрена ты делаешь? — ругаюсь я, за что получаю смачный шлепок по попе.
— Ш-ш-ш, — теперь уже весело шипит он, — не ругайся.
— Да отпусти же ты меня! — воплю я на всю улицу. Снова шлепок. Ещё более смачный и звонкий, чем первый. И в два раза больнее.
— Ну и получишь же ты дома, — зловеще, но кажется с улыбкой и мыслью, что ждёт нас дома, угрожает он мне, приближаясь к какой-то машине. — Сама сядешь или тебя усадить? — спрашивает он прежде, чем отпустить меня. Я молчу. Он сильно шлёпает меня.
— Сама! — теперь уже кричу я, а у самой уже почти слёзы на глазах.
Он отпускает меня с плеча, снимает блокировку с машины и открывает мне дверь. Я быстро сажусь и морщусь от боли. Он быстро пристёгивает меня, закрывает мою дверь и быстро огибает машину, чтобы сесть за руль.
— Ты ужасен! — говорю ему я, когда он выезжает с парковки возле кафе. — Ты испортил мне первое официальное свидание, — вытирая слезу, шиплю я.
— А говорила, что на встречу с другом идёшь, — злорадно напоминает он.
— А ты решил это проверить, да? — язвлю я, быстро взглянув на него.
— Да! Да! — орёт он на меня, оторвав глаза от дороги. — Довольна?!
— Пожалуйста, останови машину, — прошу его я, пытаясь расстегнуть ремень безопасности. Он резким движением прекращает мои попытки выбраться, а потом рукой ловит две мои, в итоге ведя машину одной рукой. — Боже, что ты делаешь? — теперь уже мой голос полон страха и ужаса.
— Сиди тихо или я так и буду вести машину одной рукой, — рявкает он, и я стараюсь сидеть смирно.
Спустя пятнадцать минут мы подъезжает к дому. Калеб больше не пресекает мои попытки выбраться из машины, поэтому я свободно выбираюсь и иду в дом.
— Постой, — кричит он за моей спиной, но я даже не оборачиваюсь.
Я в ярости поднимаюсь наверх и иду в ванную. Хочется залезть в горячую воду и забыться.
— Корнелия, — останавливает меня Калеб у двери ванной, каким-то образом успев меня догнать. Его настроение резко меняется. Теперь, вместо разъярённого Калеба, я вижу его противоположность. Его голос стал очень тихим, даже немного робким.
— Что тебе ещё нужно? — со злобой спрашиваю я. Он, ничего не отвечая, вдруг крепко прижимает меня к своей груди. Не этого я ожидала после нашего приезда. Я пытаюсь вырываться из его цепких рук, но мне проще поддаться, чем выбраться из его объятий. — Почему ты так поступаешь со мной?
— Я не могу тебе этого объяснить, — шепчет он мне на ухо, а потом долго целует в голову. — Пока не могу.
— Мне надоело это, Калеб, — стону я, пытаясь снова выбраться. С трудом, но он отпускает меня. — Сколько можно со мной играть? Я пыталась наладить свою личную жизнь, попытаться забыть тебя, но ты снова и снова пытаешься меня вернуть домой, к себе. Ответь мне, пожалуйста, чего ты добиваешься?! — я перехожу на оглушающий крик.
— Я не могу тебе сказать, — вновь говорит он, и в итоге даёт мне уйти в ванную, где я с облегчением выдыхаю и, прислонившись к холодной стене, медленно сползаю вниз.
Каждый день становиться всё труднее и труднее настраивать взаимоотношения с Калебом. Он то держит меня, то отталкивает, то снова манит к себе. Особенно мне была непонятна сегодняшняя ситуация. И чёрт его знает, когда он уже признается в том, что на самом деле чувствует ко мне. Он не даёт мне возможности начать новую жизнь и нормальные отношения, будто бережёт меня для себя, но ничего для не делает для того, чтобы я была его. Что должно, наконец, заставить его притянуть меня раз и навсегда или же наоборот отпустить?
Последние капли воды стекают с моего тела, я вытираюсь, оборачиваюсь в банное полотенце и спокойно выхожу из нагретого паром помещения, совершенно не задумываясь о том, что я не одна в доме.
Как только я закрываю дверь за собой, передо мной возникает Калеб. Он что сторожил меня всё это время?
— Что ты тут делаешь? — уже более мирно спрашиваю его я. Он одним лишь взглядом обжигает моё тело вверх и вниз, и только потом встречается с моими глазами, предварительно облизнув губы.
— Я думал, что мы обговорим, то, что произошло, — с какой-то сухостью в горле, произносит он. Я хмурюсь.
— Мне казалось, мы уже всё выяснили там. У кафе.
— Почему ты пошла с ним на свидание? — не обращая внимания на мои слова, вопрошает он.
— Потому что захотела, ясно? — быстро отвечаю я и двигаюсь в сторону своей комнаты. Он двигается за мной.
— Нет не ясно, — рычит он и рывком разворачивает меня к себе, от чего у меня на пол падает полотенце. Я вскрикиваю и тут же прижимаюсь к нему, чтобы немного прикрыться им же самим.
— Что ты наделал? — возмущаюсь я. Он хлопает глазами, видимо осознав, что произошло, а потом, ещё больше догнав эту мысль в своей голове, улыбается и обнимает меня рукой за талию, касается моей нежной распаренной кожи, от чего у меня тут же бегут мурашки.
— Пока мы не поговорим, я тебя не отпущу, — воспользовавшись моим голым положением, тихо говорит он, а потом пытается опустить голову вниз. Я быстро понимаю его намерения и резко поднимаю его голову своей свободной рукой.
— Даже не думай об этом, — угрожающе говорю я ему, за что получаю лучезарную улыбку. Кажется, он давно об этом мечтал. Посмотреть на меня голую!
— Тогда поговорим, — выдвигает он свои условия. Я гневно выдыхаю.
— Окей, но я хочу поговорить в одежде. Это возможно?
Он долго думает, попутно прижимая меня к себе ещё крепче, а потом решает согласиться.
— В таком случае, закрой глаза и отпусти меня, — командую я. Он склоняется к моему уху и нежно шепчет:
— А что я за это получу?
— Лучше спроси, по какому месту ты получишь, если откроешь глаза, — также приблизившись к его уху, ласково тяну я.
— Ты угрожаешь моим яйцам? — удивлённо спрашивает он. Я согласно улыбаюсь. — Ладно, мисс Хейл, вы умеете вести переговоры, — говорит он и, крепко закрыв глаза, отпускает меня.
— Я слежу за тобой, — приговариваю я, опустившись вниз за полотенцем. Он что-то мычит, но глаз не открывает. Я быстро оборачиваюсь в полотенце и убегаю в комнату.
Спустя пять минут мы встречаемся с Калебом на кухне. В кафе я не успела ничего заказать из еды, и поэтому очень голодна.
— Теперь то мы поговорим? — спрашивает он, ставя чайник на плиту, пока я сажусь за барную стойку.
— О чём конкретно? — я прикидываюсь дурочкой.
— Ты знаешь, — теперь уже совсем рядом, на противоположной стороне стойки, говорит он и снова оглядывает меня, как тогда наверху. Машинально прикрываюсь руками, несмотря на то, что я одета в непросвечивающую белую футболку и не очень короткие чёрные шорты. — Почему ты пошла на свидание с другим?
— Потому что захотела, — кратко отвечаю я. — Не вижу в этом ничего плохого.
Калеб напрягается. Я чувствую это даже через поверхность стола.
— Но ты же говорила, что тебе нравлюсь я, — понемногу начинает рычать он.
— Да, говорила, — повторяю я за ним, — но это не взаимно, — продолжаю я, — к тому же ты сам сказал, что не хочешь давать мне «ложных надежд», — заключаю я, вспомнив его же слова.
— Я помню, что я сказал, — поняв свою ошибку в этом диалоге, говорит он уже чуть тише, чем несколько секунд назад. — Ты изменила своё мнение?
— Нет, — честно отвечаю я, — ты мне всё ещё нравишься.
— Тогда почему ты сделала это? Дважды…- с каким-то отчаянием задаёт он свой вопрос.
— Потому что хотела попробовать забыть тебя, — честно отвечаю я, опустив взгляд на свои руки.
— Ты же понимаешь, что я не дам тебе это сделать? — раздаётся новый вопрос. Я поднимаю на него голову.
— Но почему? Ведь ты ничего такого не чувствуешь ко мне, — с тоской на сердце проговариваю я.
— Я уже не уверен в этом, — тихо произносит он, отвернув от меня голову. Я замираю на месте, а потом хлопаю ресницами один раз. Потом второй раз и третий. Что он сейчас сказал?
