"Imagine" или "Все что нам нужно, это любовь.."Часть 2

      – Господи, Эван! Как ты мог! Как можно быть таким безответственным?       Таня редко переходила на настоящий крик, но сейчас у Эвана звенело в ушах от грохота голоса матери, который обрушивался на него, как снежная лавина, грозящая смести все на своем пути. Он сделал это. Сказал семье о том, что …немного внепланово станет отцом. С чего было рассчитывать на поддержку? Отец, в общем-то, отреагировал спокойно, только был очень удивлен. Лаура нашла эту новость грандиозной, но сестра вообще была помешана на детях после рождения Мейсона. Кристина вытаращила глаза и просто заявила:       – Я думала, ты девушками не интересуешься... как тебе это удалось? Саша ведь еще круче, чем Танит! И что они все в тебе нашли?       Мама, конечно, восприняла новость очень близко к сердцу. Она с чего-то решила, что родителя Саши теперь обяжут его жениться и это – совершенно! –совершенно уничтожит его карьеру. Эван не совсем понимал, как это может уничтожить его карьеру, и только сказал:       – Мам, если уж кому и придется забыть о спорте на какое-то время... так это Саше... И вообще... мы не собираемся жениться!       Последняя фраза произвела неожиданно обратный эффект. Таня сначала остолбенела, а потом накинулась на него с новой энергией, размахивая руками и заставляя отступать назад:       – Твой ребенок будет расти без отца? И ты это допустишь? Чтобы у тебя его отобрали? Твое родное дитя? Я не позволю тебе так поступить! Это отвратительно!       Учитывая, что десять минут назад она на весь дом вопрошала, какого черта он не умеет пользоваться презервативами, это заявление окончательно поставило парня в тупик. Эван вообще не понимал, с какой стати они так переживают. Ведь это его проблема. Но учитывая, как отреагировала Таня, он мог только представить себе, какую головомойку ему устроит Фрэнк Кэррол.       – Я всегда знала, что это кончится чем-то подобным! – заявила Таня мужу, когда они остались вдвоем. – Мне никогда не нравилась дружба Эвана и Саши. На него это всегда плохо влияло...       – Почему? – удивился Дон. – Саша – девушка из приличной семьи, очень милая... Я был бы не против, если бы они поженились...       – Вот именно! Из «приличной» семьи! Золотая молодежь... Это из-за нее Эван вбил себе в голову мысли о красивой жизни! Богема! Эти вечные ее тусовки со знаменитостями, дизайнерские шмотки... Это совсем не для Эвана! Я всегда боялась, что его кто-нибудь решит так окрутить...       – Ну да, ну да... – мужчина засмеялся. – Кто, как не богатая девочка из хорошей семьи... Ты ведь слышала: они не собираются жениться...       – И это меня волнует! То есть наш Эван для нее не достаточно хорош?       До начала нового сезона оставалось две недели. Эван решил, что сам поговорит с Фрэнком, но вообще, они с Сашей условились, что будут держать все в тайне. К счастью, она не успела сделать официального заявления о возвращении, поэтому к ее интересному положению не будет такого пристального внимания. Конечно, будут вопросы. Но они что-нибудь придумают со временем. Странное дело... сначала ему было очень страшно. Эван представлял себе, что его ожидает, когда станет известна правда... а ведь, рано или поздно, она станет известна. Но теперь, когда они приняли окончательное решение оставить ребенка, в голову приходили совсем другие мысли: у него есть новый стимул стремиться к победе, потому что он хочет, чтобы его ребенок гордился им, и он будет гордиться! Эван все сделает для этого...       Он так и не сказал Танит правду. Чувствуя себя настоящей свиньей, просто стоял и смотрел, как она сначала в недоумении забрасывает его вопросами, почему он оставляет ее, а потом плачет, закрыв хорошенькое личико руками.       «Ты не обязан расставаться с Танит, если не хочешь, – спокойно сказала ему Саша. – Мне это совсем не нужно.       А как он мог продолжать встречаться с ней дальше и молчать? Все равно пришлось бы признаться, что Саша забеременела от него, а учитывая, что между ним и Танит так ничего и не произошло... нет, она бы не поняла этого. Прислушиваясь к себе, Эван понял, что ему, в общем-то, без разницы. Пусть уж лучше так. Для нее лучше.       «Мы можем быть друзьями»... – неуверенно предложил парень, стараясь хоть немного подсластить пилюлю.       «Да пошел ты...»       Можно было представить, как бы она отреагировала, узнай настоящую причину...       Может, и Фрэнку не стоит говорить? Ну, правда... это ведь не касается его работы.       Делать вид, что ничего не происходит, оказалось несколько сложнее, чем он ожидал. «Тётя Джойс», сумасшедший блоггер, один из рьяных фанатов Коэн, конечно же, не упустил возможности распространить информацию о том, что двадцатидвухлетняя фигуристка, обладательница серебряной медали Олимпиады, ждет ребенка. И, конечно же, не мог не поделиться собственными гипотезами о том, кто отец. Увидев количество претендентов на эту роль,Эван выпал в осадок.       – Что он имеет в виду? – наседал он на Сашу. – Ты что, со всеми ними спала?       – Я даже отвечать на этот вопрос не буду! – оскорбилась та. – Ты доверяешь словам этого светского сплетника, которому судом запрещено приближаться ко мне ближе, чем на 100 метров? Он же мой фанат! Он необъективен!       – Странно, что среди них нет Дональда Трампа! Он же твой самый главный поклонник! И почему я узнаю об этом через интернет?       – Да, почему бы тебе не погуглить что-нибудь другое? Например, про себя. Знаешь, какой запрос выпадет первым? Эван Лайсачек – гей или натурал?       То, что Саша категорически отказывалась афишировать имя отца ребенка, рождало все более безумные слухи, начиная с того, что она забеременела от женатого президента американской ассоциации фигурного катания, и заканчивая идей о том, что отцом ребенка является кто-то из голливудских знаменитостей. В какой-то момент Эвану стало даже немного обидно, что никому даже в голову не пришло подозревать его. Хотя, это даже хорошо... Вот же физиономии у них будут, когда станет известна правда.       Он снова выиграл чемпионат США, и два этапа Гран-При, заставив говорить о себе, как о претенденте на победу на Олимпиаде в Ванкувере. Саша не пришла на соревнования, ограничившись поздравлением по смс, чем жутко обидела его.       – Как ты могла не прийти?       – Чтобы на меня все пальцем показывали? – она закатила глаза. – Мне рожать через месяц, думаешь, это было не очень заметно?       – Заметно, что тебе на меня совершенно плевать. Ты ужасный человек! Даже не рассчитывай, что я приду тебя навещать в больнице, когда родится ребенок! Держу пари, одна ты не останешься – там ведь столько желающих выступить в роли его отца!       Эван так погрузился в тренировки, что просто не заметил, как прошло время. Соревнования, шоу, разъезды... Они практически перестали созваниваться. И кто сказал, что дети сближают? Саша явно прекрасно обходилась без него. Он предложил ей пожениться еще в самом начале, заявив, что ему совершенно нечего стыдиться и что он хоть завтра готов всем объявить, что ребенок его.       Коэн сделала хитрую физиономию, и шарахнула его, заявив:       – А ты в этом действительно так уверен?»       Он знал, что во время беременности женщины становятся невыносимы, но честное слово, если бы не ребенок... он бы просто ее придушил! И чтобы еще раз когда-нибудь заняться сексом без презерватива? Да лучше он в них спать будет, не снимая!       – Ты просто воплощение вселенского зла, вот что!       – И благодаря тебе, Эван, оно будет иметь продолжение на этой земле.       В какой-то момент он так на нее разозлился, что даже всерьез подумывал не прийти, а уехать куда-нибудь, когда начнутся роды. Саша все равно уже все решила без его участия! В ее комнате в родительском доме уже была подготовлена детская кроватка, коляска и еще целая куча всякой младенческой белиберды.       И, конечно, все так носились с ней, как с сокровищем... даже его родители то и дело звонили ей и справлялись о самочувствии, а когда он слег на две недели с воспалением сухожилий после падения, это никого не трогало вообще!       «Повзрослей, Эван!»       «Веди себя как мужчина, Эван! Ты скоро станешь отцом!»       «Заправь рубашку в штаны... На кого ты похож...»       «Ты как каракатица на льду...»       «Человеку, который еще не успел завести мозги, нельзя заводить детей...»       14 февраля 2008 года Саша родила девочку, которую назвали Марией.       Проходя мимо дверей в комнату дочери, Галина невольно прислушалась к разговору молодых родителей.       – Эван, я ее только что убрала! Хватит ее доставать! Положи обратно! – раздался недовольный голос Саши. – Сам потом будешь ее укладывать...       – Какая у тебя вредная мама... – Эван засмеялся. – Кстати, ты говоришь о ребенке, как о каком-то баскетбольном мяче, который я взял без спроса...       Саша недовольно заворчала что-то. Галина отошла от двери, слегка улыбаясь. Саша капризничала во время беременности, но делала это только в присутствии Эвана. Миссис Коэн прекрасно знала свою дочь и то, что такое поведение не в характере Саши. Она не сомневалась, что та станет прекрасной мамой. А Эван... надо было видеть выражение его лица, когда он впервые взял на руки дочку, уже когда они с Сашей вернулись домой. Сначала как будто поверить не мог, а потом совершенно растаял, не желая выпускать малышку из рук, и когда ее забрали, сделался сразу ужасно несчастным. Это было так мило... Хотя Галина интуитивно чувствовала, еще наблюдая за ним раньше со стороны, что из Эвана получиться добрый, нежный и заботливый отец. Роджер, ее муж, был таким же. Дай-то Бог, чтобы у детей рано или поздно все нормально сложилось... Возможно, теперь они будут проводить еще больше времени вместе...       – Я укладывала ее спать целый час! – продолжала недовольно отчитывать Эвана Саша. – Кормила, переодевала... положила в кроватку... А ты пришел, достал ее...       Эван, державший на руках Марию, хмыкнул:       – Эй, не волнуйся... я поиграю и уберу ее на место... где брал... Кстати... – парень задумчиво посмотрел сначала на кроватку, а потом на ящик комода, из которого Саша доставала вещи, – как думаешь, она туда влезет? В ящик?       – Ты же не собираешься это проверять, правда?       – Мне просто интересно...       – Эван, я не позволю тебе запихивать нашу дочь в ящик! – возмутилась Саша, тем не менее, нервно хихикнув.       Он поцеловал малышку и, не выпуская из рук, подошел к комоду, выдвинул нижний ящик ногой и осторожно положил туда девочку.       – Ты смотри... влезает... хм...       – Только не закрывай!! – испугалась Саша, хватая его за руку. – Я тебя прибью!       – Эй, я придумал многофункциональную детскую люльку-шкаф: кладешь туда ребенка... он начинает кричать... раз – и убрал подальше... – Эван надавил на ручку, осторожно задвинув ящик с Марией, – соскучился – раз! И достал обратно...       Малышка радостно загулила, требуя продолжения.       – Эван, ты что, совсем?!       – Ладно... смотри! Ей же нравится! Она смеется... Раз! – он снова задвинул ящик и тут же выдвинул его обратно. – Раз! Ой, ты еще здесь? Ящик-фокусника! Смертельный номер с исчезающим младенцем...       Саша закатила глаза, отпихнула его в сторону, и достала радостно смеющуюся девочку из комода, по ходу пихнув Эвана бедром в сторону. Нет, ну это даже слов нет, чтобы описать такое поведение! Хотя, Мария, когда он приходит, почему-то всегда начинает смеяться и радостно размахивать своими маленькими ручонками, ведя себя как очень хорошая девочка. Зато стоит ему уйти, тут же пускается в рев. Это она что-то не так делает, или Эван такой смешной? Когда он приходит, ей самой все время хочется улыбаться... Так странно... ведь его шутки довольно глупые, если подумать, но над ними все равно все смеются.       – Знаешь, я иногда ее побаиваюсь... – призналась ему Саша. – Она такая маленькая, но уже имеет надо мной огромную власть... удивительно, правда?       – Дай! – снова забрал у нее дочку и поднял вверх над головой. – Она маленькая, но ты вспомни куклу Чаки... Нет-нет, ты не похожа на Чаки... Смотри какая она хорошенькая... как можно ее бояться? Уууу! – он развернулся и потряс Марией прямо перед лицом Саши.       – Эван, когда ты поймешь, что это живой ребенок, а не игрушка?       – Это живая игрушка... моя любимая игрушка... – он прижал к себе малышку, счастливо улыбаясь и укачивая на руках.       – Неужели ты любишь ее больше, чем машины? – пошутила Коэн.       – Невероятно, но, кажется, да... Кстати, она замечательно помещается в машину, так что я могу совмещать их и быть абсолютно счастливым человеком!       Саша улыбнулась и отвернулась к окну, делая вид, что перестилает кроватку. Когда она видела Эвана рядом с Марией, то приходилось брать в кулак все самообладание, чтобы держать себя в рамках. Она всегда знала, что он любит детей, но одно дело любить детей вообще, и совсем другое – любить своих. Когда она поняла, что беременна, – не просто увидела две полоски на тесте, а осознала это, – то радость смешалась со страхом, что Эван не захочет принимать в этом участие или, того хуже, попросит ее сделать аборт. Не то чтобы она хотела ребенка, нет. Но он уже был, и был от Эвана, и Саша поняла, что хочет этого: не просто ребенка... хочет именно его ребенка. У них все непросто складывалось во время ее беременности. Ожидание рождало напряжение, которое рассеялось, едва он увидел дочь. Это была фантастика, но он действительно был счастлив!       Может быть, Эван и недостаточно повзрослел для роли отца, но он определенно был готов ее исполнять.       – Если надо помочь... я могу что-нибудь сделать... даже поменять подгузники...       – Ты себе их сегодня менял? – не выдержала она, снова начиная смеяться.       – Серьезно, я сто раз видел, как Лаура это делает. Ничего сложного. Если подумать, в жизни все циклично... сначала ты меняешь подгузники... потом... лет в девяносто... тебе.       – Я не доживу до этого возраста.       – Не волнуйся, я доживу.       Он, наконец, уложил Марию в кроватку, еще некоторое время зависнув над ней, называя своей конфеткой, строя рожицы и умиляясь.       – Ты знаешь, что психологи не рекомендуют сюсюкать с детьми? Нужно разговаривать нормально, чтобы их развитие шло быстрее...       – Ерунда. Не успеешь оглянуться, как она пойдет в колледж...       Саша присела на кровать, неожиданно нахмурившись. Эван опустился рядом и, обняв ее за плечи, поцеловал в щеку.       – Ты чего?       – Ничего. Просто грустно стало. Вчера на одном форуме прочла обсуждение. Там все склоняются к мысли, что я случайно залетела от какого-то парня на вечеринке по пьяни... иначе не стала бы скрывать имя отца ребенка до сих пор. Что, мол, отца-то как будто и нет. Ты никому не говорил?       – Никому... – Эван посмотрел в кукольно-красивое лицо. Во время беременности Саша немного набрала вес, но ей это шло. Она округлилась в нужных местах, фигура стала более женственной и естественной, и вся она была такая гладкая, мягкая, ужасно аппетитная... так и хотелось ее затискать, как Мэри.       – Даже Джеффри?       – И Джеффри.       Она снова вздохнула.       – А надо было? Ну так давай скажем... – он пожал плечами. – А что? Тебе стыдно, что ли? Кстати, кое-кто догадывается...       – Под кое-кем ты имеешь в виду Джонни?       – Ну да... – Эван почесал нос. – Он какие-то странные намеки делает. И вообще, знаешь, я думаю, многие подозревают, просто молчат. Все равно ведь я прихожу к тебе... Марии пять месяцев. Сейчас лето. Почему бы не рассказать?       – Потому что будут доставать другими вопросами! Когда у нас все началось... когда мы поженимся... – Саша махнула рукой. – Бесит!       – А я хочу рассказать, – Эван улыбнулся. – У меня родилась дочь, почему я должен это скрывать?       Она обняла его за талию, прислонившись головой к груди, и закрыла глаза. В легком белом платье с высокой талией и оборочками на рукавах, с распущенными по плечам длинными волосами, без макияжа, она выглядела такой нежной и хрупкой, что хотелось обнимать ее вечно... Эван оглядел комнату. Здесь все так изменилось... Теперь все было подстроено под ребенка и стало таким же... нежным. Кружевные покрывальца, ползунки цвета пастилы, белые салфеточки, подушечки, детская кроватка, тоже белая, с подвешенной каруселью игрушек, – все маленькое, милое... И Саша в окружении всех этих детских вещей неожиданно показалась ему невероятно привлекательной. Он и раньше считал, что она просто супер, но сейчас, в роли молодой мамы, она стала совсем... удивительной. Будто светилась изнутри. Женщины, как правило, выглядят хуже после рождения ребенка, а Саша, как ему казалось, стала еще красивее.       – Я останусь сегодня у тебя. Поздно уже... – нарушил молчание Эван.       – В комнате для гостей идет ремонт.       – Тогда я буду спать с тобой.       – А кто тебе позволит? – Саша подняла на него лицо, ухмыляясь.       – Ты. Что, не позволишь? – он взял ее за щечки. – Имею право.       Она сделала вид, что глубоко задумалась.       – Тогда будешь сам вставать к Мари, если она проснется.       Телефон. Эван вздрогнул и открыл глаза. На тумбочке светился и активно вибрировал сотовый. Парень сел на кровати, шаря рукой в поисках очков. В комнате было темно, и экран телефона был единственным источником света.       – Алло... – он подавил зевоту.       – Эван! Где тебя носит? Я уже два раза звонила... я не могу сидеть весь вечер и ждать!       Он не сразу понял, о чем речь, но потом глянул на часы и пришел в ужас. Девять вечера! Ничего себе, прилег отдохнуть...       – Где ты?       – Дома. Я проспал, – сознался он. – Лег на минутку, и меня вырубило на несколько часов... Извини...       – Понятно, – Саша вздохнула. – Значит, я тебя разбудила. Ну что ж, можешь спокойно спать дальше и никуда не торопиться. Я сделала тест.       Внутри все замерло от напряжения. В голове мгновенно вспыхнули обрывки воспоминаний. Сон... Так это был сон... Он не ездил к Саше, и она не сообщала ему... И все остальное... родители, ребенок...       – Как я и думала, тест отрицательный, – в трубке раздалось шуршание. – И это означает, что сегодня вечером я все-таки буду пить...       – Ты уверена? – он встал с кровати, зажег свет и прошелся по комнате. – Он может ошибиться?       – Я уверена, Эван. Все нормально... не нервничай так. У тебя голос, будто тебя приговаривают к смертной казни.       – Мне сон приснился... – он сел на постель и уставился на электронный будильник. Сашин подарок...       Встроенная память и возможность закачивать разные мелодии звонка. Такая классная штука, что слов нет... И почему тот не прозвонил, интересно?       – Сон? Какой сон?       – Да так... никакой... я забыл уже. Просто, странное чувство...       – Не слышу триумфа в твоем голосе, – заметила Коэн. – Эван, ты можешь праздновать победу! Я НЕ БЕРЕМЕННА! Ты понимаешь? Можно расслабиться! Я же сказала, что все будет нормально...       – Я понял, да.       – Странный ты. Две недели сходил с ума от страха, а теперь я тебе сообщаю такую новость, а тебе до фонаря... – Саша тяжело вздохнула. – Ты не рад, что ли?       – Рад, конечно... – Эван сказал это абсолютно машинально, чувствуя во рту безвкусный привкус слов.       – Если не рад, можно еще раз повторить... – девушка засмеялась.       – Да нет, спасибо...       – Ты еще не проснулся. Ладно, я пойду собираться гулять. Чао! И спокойной ночи! Кстати, у нас здесь была жуткая гроза... не забудь закрыть окно на ночь, а то все зальет.       – Ага, я понял... Ладно, пока...       Он положил телефон и прислушался к тишине. На улице действительно громыхнуло. Эван подошел к окну, раздвинул плотные шторы и посмотрел на мерцающий огнями ночной город. Вдалеке чернела туча. Да, наверное, будет дождь. Он распахнул дверь и вышел на балкон. Парило.       Возможно, Саша права, и он действительно еще не проснулся. Иначе откуда это чувство нереальности всего происходящего? Словно он наоборот сейчас спит? И эта квартира, и город – все нереальное. Он принял решение. Во сне. Все было по-настоящему. Саша, их дочка... он будто прожил несколько лет за несколько часов. А теперь все исчезло.       Эван присел в плетеное кресло, вытянув ноги на соседний стул, и провел рукой по волосам. Он не чувствовал радости. Ребенка не будет. Его и не должно было быть... какой у него может быть ребенок сейчас? Но там, во сне, он был. И Эван решил, что тот должен родиться. Безумие. Сон – это не реальная жизнь... наверное, подобное решение и можно принять только во сне. Только вот когда Саша несколько минут назад сказала ему про отрицательный результат теста, он испытал... не облегчение, нет. Нечто смутно близкое к разочарованию. Трудно было разобраться во всем этом. Как жаль, что в том сне не было продолжения... его как будто обрубили на самом важном месте. Эван смотрел на ползущую со стороны побережья тучу, и пытался представить, какой бы была его жизнь, если бы Саша таки забеременела, и они действительно решили оставить ребенка. До сегодняшнего дня он, конечно, многократно прокручивал в голове варианты событий, и все, как один, были один хуже другого. Родители Саши требуют, чтобы он женился на ней, его семья шокирована и возмущена, Фрэнк обзывает идиотом, друзья крутят пальцем у виска и смеются. Тим... Тим так поражен, что даже не может ничего сказать. Танит... Господи, ведь есть еще и Танит! Она оскорблена до глубины души и называет их предателями.       Да, все могло бы так и быть. Скорее всего, именно так и было бы. Но он никогда не заглядывал дальше. Интересно, какой бы из него вышел отец? На самом деле, с Мейсоном он очень здорово ладит, хотя тот еще совсем малыш. И почему ему обязательно надо было бы завершать карьеру? Совсем нет... Конечно, он был бы единственным молодым отцом в сборной, и ему бы пришлось очень трудно. Но в этом есть даже какая-то прелесть. Пришлось бы много работать, но ему ведь нравится преодолевать трудности. Он бы справился. Они с Сашей хорошие друзья и уж наверное смогли бы как-то воспитать этого ребенка на пару. И потом, всегда же есть еще его родители... и её... Они могли бы помочь. Лучше было бы, конечно, им с Сашей жить отдельно, ведь у него есть квартира. И самое главное: никто больше не думал бы о нем, как о гее. И к Ванкуверу его сыну или дочери уже было бы... почти три года! С ума сойти... И, кстати, Танит, может быть, его простила бы, когда увидела, какой он хороший отец. А жениться на Саше было бы совсем не обязательно... хотя... может быть, они бы и поженились потом, когда-нибудь. Кто может знать? Между прочим, той ночью, в отеле, было совсем неплохо. Даже очень хорошо. С ней вообще всегда хорошо... и в постели, и просто... Но в постели она такая!..       Эван мысленно притормозил. Ни фига себе, его занесло... Чуть не дошел до того, что уже хочет ребенка. Молодой человек тряхнул головой, сбрасывая наваждение. Нет-нет! Он должен очень радоваться! Может, из него и выйдет хороший родитель, но лучше когда-нибудь потом. Ближе к тридцати. Да, к тому времени у него уже все будет. Он, наверное, женится на ком-нибудь... А вдруг на Танит? Эван попытался представить себя женатым на Танит, и что у них трое детей, но ничего не получилось. Какая-то фигня мелькала перед глазами...       Туча добралась до места назначения, с неба полил дождь. Эван закрыл балкон, вернулся в комнату и снова улегся на кровать. Сашка права. Он действительно странный. И сон этот странный. Ему никогда не снилось ничего подобного... чтобы все ощущения были такими реальными, а чувства живыми. Даже страшно. Чувствуя легкую дрожь, как от холода, Эван натянул на себя плед и прислушался. Звук бьющих по стеклу капель напоминал легкий стук в дверь: тук-тук... тук-тук...       Ему вдруг до ужаса захотелось снова уснуть и увидеть продолжение сна, который так не вовремя оборвался. Вернуть то ощущение... счастья? Парень тяжело вздохнул, сбросил плед и заставил себя подняться с постели. У него нет ребенка, но кое-что из сна вполне может стать реальностью. Например, что он выиграл еще один чемпионат США. Это совсем не плохо. Это тоже может сделать его счастливым.       – Эван?       Вздрогнув, мужчина повернулся на звук голоса доктора Льюиса. Он снова отвлекся и унесся в воспоминания. Начал что-то рассказывать и...       – Ты молчишь уже десять минут. Сегодня ты не очень разговорчив...       Эван посмотрел в сосредоточенное, и какое-то очень усталое лицо терапевта. Роджер Льюис сегодня был настроен на беседу не более, чем он сам. Ему вообще казалось, что эти сеансы стали нагонять на терапевта тоску. Кризис миновал, и Эвану казалось, что они обсудили уже все на свете.       – Наверное, мне просто нечего сказать.       – О чем ты так сосредоточенно думал эти несколько минут? – поинтересовался доктор.       – Я думал... так... вспоминал кое-то. Мне вдруг стало грустно от того, что человек не может помнить свою предыдущую жизнь...       – Предыдущую жизнь?       – Да. Вы верите в то, что душа проживает на земле несколько жизней? Я верю. Я думаю, что было бы так хорошо, если бы человек мог помнить все. Он бы не повторял ошибок и стремился к совершенству. У нас у всех есть выбор. Но мы делаем его, не зная заранее о последствиях. Это несправедливо. Приходится принимать решения, не обладая достаточной информацией...       – В этом и состоит сущность ответственности, разве нет? – Роджер заинтересованно подался вперед. – Ты думал о том, какой могла бы быть твоя жизнь, если бы ты поступал по-другому?       – Мне кажется... что в жизни есть какие-то... отправные точки. Как точки на графике... Линия преломляется... идет либо вверх, либо вниз... и это те самые моменты выбора. Я всегда жил с мыслью, что у меня есть выбор. Что я свободен в принятии решений. Наверное, вся проблема в том, что я принимал... какие-то... неправильные решения...       – Ты имеешь в виду какую-то конкретную ситуацию? – доктор Льюис явно пытался вытянуть из него очередную откровенность, но сегодня Эвану не хотелось говорить. В психотерапии, как и в жизни, нет сослагательного наклонения.