К истокам кровавой реки

Спасительные деревья, к счастью, были совсем рядом. Они вбежали под нижние ветви, втянули тележку. Вислава позвала собак, умные животные, будто понимая, как нужно себя вести, сгрудились у ствола и молчали, лишь изредка поскуливая. Вислава осторожно выглянула наружу. - Кажется, ложная тревога. К Ибаджу*, на восток полетели. Эх, мало патронов осталось и далеко, а то бы... - Откуда ты знаешь названия города? - спросил Мэсси, тоже выглядывая из-под ветви. - Я же тебе сказала, выворотни на допросах говорили, - она села на траву и поставила рядом винтовку. Около тут же лег светло-рыжий пес, тот самый, что залаял. Вислава потрепала его по холке. - Заграюшка, умница мой. Самый лучший. Всегда заметит, всегда голос подаст. И я своих собачек люблю, трупами выворотней не кормлю, гадостью всякой... - Что ты сказала? - переспросил Мэсси, не веря своим ушам. - Что? Что я собак рыбкой кормлю, например. - Нет, про трупы. - А-а. Так это в лагере. Понимаешь, нам собак нужно много, чтобы ездить, а дичи тут мало. Если остаются трупы после боя, надо же их куда-то девать? - Но это же человечина! - Им надо что-то есть, - жестко сказала Вислава. - Выворотни не люди, они хуже шернов, человеческого у них только тело. Мэсси опустил голову, не зная, то ответить. Она не поймет... или поймет, вроде обычная, славная девушка... - А если женщина бы сбежала из общины? - спросил он. - Которая уже запятнана? В землю заживо бы закопали? - В Табире - может быть, там случалось такое пару раз после нападений. А здесь просто быстро убьют, зачем мучить? Здесь люди добрее. - Да, это заметно. А если убежит женщина, которая еще не запятнана? Вислава задумалась. - Один случай точно помню, недавно у Эйткена, большая такая гора. Девушка сбросилась со стены, у нее было широкое платье и ее в лес унесло порывом ветра, она покалечилась, но выжила. Убедились, что скверны нет, вылечили, потом не знаю... - А мужчины сбегали? - Ты первый. - Да? - удивился Мэсси. - Да. А ты сам посуди, они ведь не держат мужчин-рабов, обходятся выворотнями. А женщинам бежать... только если умереть на свободе. Но они жизнь выбирают, - добавила она с легкой ноткой презрения. Вислава выглянула наружу и убежденно сказала: - Меня живой не уволокут! Никогда! - А если? - не выдержал Мэсси. - Нет, - объявила она с такой непоколебимой уверенностью, что Мэсси показалось, будто в воздухе развернулась ультрамариновая полоса. - Здесь шерны нападают в основном на лагеря, разведчиков они редко трогают, - она проскользнула под ветками к соседнему дереву и теперь ее голос звучал приглушенно. - Самая большая опасность - выворотни-шатуны. - Шатуны? - Да, одиночки, которых сразу не перебили. Они же не дураки, на рожон лезть, ищут таких же одиноких путников. Хорошо, собаки мигом их замечают, у них чутье. Вислава повернулась и махнула ему рукой. - Вылезай и вытаскивай повозку. Пока небо чистое, надо успеть к скалам и переждать грозу в пещере. Я тебе покажу, там левее по склону. На этом участке горы лужайки перемежались с голыми каменистыми проплешинами, а кое-где и осыпями. Вислава шагала по косогору бодро, не обращая внимания на неровности дороги, легко перепрыгивая валуны. Собачья упряжка бежала немного ниже, прочие псы держались рядом. Мэсси брел следом. Мысли его постоянно возвращались к женщинам из Герлаха, которым заказан был возврат в большой мир. Как легко думать, что с тобой такого не случится... Время от времени юная разведчица останавливалась, обводя взглядом небо. Шернов не было видно, зато наплывали и темнели идущие с северо-востока кучевые облака. Они росли, медленно, очень медленно, напоминая по форме горы или башни, и Мэсси казалось, что они идут меж двух горных хребтов - настоящего и призрачного, отраженного в бледном небе. Внизу тучи были темно-сизыми, вверху еще сияли на солнце такой ослепительной белизной, что больно было смотреть. Изредка доносилось слабые отдаленные перекаты грома. - Успеем ли? - спросил Мэсси. - Вполне, - ответила Вислава, не оборачиваясь. - Мы еще даже белозарочек настреляем, или ты воздухом питаешься? Он сглотнул, чувствуя, что желудок сводит голодный спазм, вспомнил про кормление собак, и спазм сменился тошнотой. - Каких белозарочек? Вислава сорвала ружье со спины, указывая им направление: - Вот за тем лесочком. Только ты и не мечтай, пробовать стрелять я тебе сейчас не дам. - А я не мечтаю. - Тебе же все равно надо учиться, - сказала она тоном, не допускающим возражений. - Мы тут знаешь, как живем? Рука на крючке, глаз на мушке, с ружьем не расстаемся. Или с арбалетом, он тоже неплох, мы, разведчики, в окрестностях гор охотимся только со стрелами, а то на выстрелы вся орда слетится. За лесом тропинка сворачивала вниз, к покрытым травой лугам, сбоку, как стена, поднимался отвесный скальный выступ. На нем располагался настоящий птичий базар - только голосов пернатых обитателей Луны, немых, как и все здешние животные, слышно не было, зато шелест и хлопанье крыльев перекрывали даже раскаты грома. Из гнезд торчали черные головы местных ласточек, между ними гордо расхаживали более крупные птицы, названия которых Мэсси не знал. - Вот, - Вислава кивнула на скалы, - тут и белозарочки, они побольше, и яскулки, от этих пух один, зато их яйца можно печь. Шерны теперь не страшны, они перед грозой никогда не вылетают. Гляди только, не покажутся ли выворотни. - Не должны, их собирались после полудня выпускать, - сказал Мэсси, озираясь на всякий случай по сторонам. - Откуда знаешь? - Вислава наклонилась над повозкой, вытаскивая из сумки какой-то хитрый инструмент. - Говорили утром, хотя могли и передумать из-за атаки на стену. А что там было, ты не скажешь? - Да я сама толком не знаю, в лагере спросим, - Вислава щелкнув, развернула свой инструмент, и тот превратился в подобие лука сложной конструкции, пару раз он видал что-то подобное в руках поселенцев. - Это арбалет, научишься стрелять из него - считай, первый шаг к ружью сделан. Ты лук-то, кстати, в руках хоть держал? Мэсси, как любой нормальный мальчишка, разумеется, рассматривал оружие взрослых выворотней, просил дать ему хотя бы прицелиться (и иногда, в благодушную минуту, получал в ответ не ругань и подзатыльник, а милостивое разрешение), случалось, и брал оставленный лук без спроса. Но специально его никто не учил, и он на всякий случай замотал головой: - Нет, почти не держал... - Ладно, начинать никогда не поздно. Так, становись боком, одну ногу вперед... Собаки легли поодаль, вывалив языки, и, казалось, с интересом наблюдали за процессом обучения. Мэсси мысленно позавидовал им - животным никто не запретил отдохнуть после длинного перехода. Впрочем, он и сам понимал, что в сложившихся обстоятельствах об усталости не стоит даже заикаться. Птицы не обращали на людей внимания, за что поплатились - Мэсси после короткой тренировки подбил крупное головастое существо со светлым оперением. Вислава назвала добычу белозаром, сама взяла арбалет и подстрелила еще двоих. Собаки поднялись и, помахивая хвостами, бродили вокруг, рассчитывая на угощение. - Они не боятся людей? - спросил Мэсси, помогая укладывать добычу в дорожный мешок. - В общине птицы боялись. - Община-то в горном кольце, - Вислава обернулась на надвинувшиеся совсем низко тучи и зябко передернула плечами. - Там шерны, птицы к ним вроде как привыкли и принимают за угрозу, а нас нет. Мы же совсем недавно пришли на эти земли. - А еще мне говорили, что у них слух другой, что они слышат другие звуки, которых мы не различаем, - начал Мэсси, но Вислава только фыркнула: - Кто говорил, выворотни, что ли? Они же тупицы. Сейчас ливень начнется, перед грозой все здешние животные какие-то пришибленные, утром они только так разлетаются. Да, вот птицы и прятаться начали... слушай, ты по скалам лазать умеешь? - Ну да. - Так полезай, - она кивнула на скалу, с которой и впрямь потихоньку улетали ее обитатели, хлопая крыльями тихо и как-то жалобно, словно в страхе перед готовой разгуляться стихией. - Сейчас прямо гнезда собирать можно, красота, никто не клюется. Мэсси глянул на тучи, нависшие прямо над головой, на блещущие зигзаги молний, прикинул, что на очередное испытание еще немного времени у него осталось, и начал карабкаться по уступам. Внизу поскуливали собаки, сверху поторапливали раскаты грома, Вислава, уперев одну руку в бок, а другой сжимая ружье, наблюдала, как чужак справится с порученным ему заданием - словом, обстановка была самая что ни на есть отвлекающая. Зато яскулки и белозарочки разлетались кто куда, не обращая внимания на наглый грабеж среди бела дня. Мэсси собрал несколько гнезд с оставшимися яйцами, спустил добычу в мешке на веревке вниз и спустился, а скорее, съехал вниз по отполированной ветрами каменной поверхности, выбрав наиболее пологий участок. - Ну, по крайней мере, лазаешь ты неплохо, - слегка снисходительно сказала Вислава. - Это хорошо, потому что... - тут несколько крупных капель дождя звонко ударили о скалу рядом. - Потому что бежим! - весело крикнула она и понеслась вдоль каменной гряды. Мэсси обогнал ее через полминуты, ветер, еще не пришибленный ливнем, хлестал обоим в лицо, пытаясь развернуть и опрокинуть наземь. Собаки не отставали, хотя это и давалось им с трудом. - Куда... дальше? - крикнул Мэсси на бегу. Она махнула рукой: - Там, за скалой! За поворотом ветер немного стих, собаки, жавшиеся к земле, скользнули в практически незаметное снаружи отверстие прямо в горе. Сверху нависала глыба, покрытая плющом, сбоку разрослись, закрывая вход в пещеру, папоротники - это было идеальное убежище. - Здесь, если вдруг нужда будет, можно и ночь пережидать, только дров трудно напасти, - Вислава отвязала тележку и поставила ее боком у стены. - Нравится укрытие? В склоне горы их штук пять точно, но это лучше всех. Пещера слабо освещалась через отверстия в потолке, пол у нее оказался сухой и почти ровный, основной лаз имел несколько ответвлений, в которых сверху свисали сосульками сталактиты. Псы юркнули вглубь. Вислава прошла за ними, Мэсси на минуту задержался у входа, глядя, как с плюща струятся вниз потоки воды и темное небо расчерчивается молниями. Хворосту у Виславы было запасено немного - на грозу, но не на долгую ночь. Они развели огонь с помощью того самого старого огнива, Вислава после еще крутила его в руках и спрятала в сумку не сразу. Птиц же она предоставила ощипывать и потрошить Мэсси - он понял, что это была очередная проверка на полезность. К счастью, в Герлахе ему не раз приходилось работать на кухне, так что скоро дичь уже жарилась на вертеле. Собаки принюхивались к запаху от костра и поскуливали. Мэсси в очередной раз вспомнил, что с утра ничего съестного даже не видел. - Тут и запас сухарей есть, - похвасталась Вислава. - И связка папоротников в глубине, и шкуры. Дальше течет источник, так что даже дождевую воду можно не собирать. - Так это ты все так устроила? - Нет, эту пещеру открыл кто-то из разведчиков, его убили где-то год назад. Он нанес ее на карту, а карту передали мне, когда поручили обходить Герлах. Может, и ты смог бы стать разведчиком... птица готова, кажется. Хорошо, что Вислава была не так голодна, как Мэсси, и могла во время еды отвлекаться на разговор. Еще лучше было то, что ответов она поначалу вроде как и не требовала, отвечая сама себе: - Страшно, наверное, было там жить, все время переживал, что все откроется? И мать, наверное, переживала... ой, прости. И тесно, какая бы огромная гора не была, а это просто гора. И занятие по душе не выберешь, чем заставят, тем и занимаешься... Подобная беседа одного участника могла продолжаться долго, но Вислава обратила внимание на аппетит своего найденыша. - Вас там что, вообще не кормили? - Нет, просто с утра не ел. Не до того было. - Так что же ты сразу не сказал? И бросай жевать, а то плохо станет, сразу нельзя столько! - возмутилась она. Он послушался не без некоторого сожаления. Снаружи невозможно было ничего разглядеть, гроза только входила в полную силу. Плющ над входом провис, как полог, в него периодически набиралась дождевая вода, когда ее становилось слишком много, она сливалась на камни потоком. Под этим импровизированным водопадом можно было вымыть руки, а напились оба уже из источника в глубине пещеры. Мэсси задумался, не открывается ли именно в этот грот какой-нибудь из Гранитных ходов, и сказал Виславе о своих подозрениях. Та вначале возмущенно отказалась даже предположить такую версию, потом все же засомневалась: - Нет, вряд ли... Неужели я бы за полгода не заметила? - А тот разведчик не здесь ли погиб? - Нет... А можно как-то увидеть снаружи, есть ли ход? На равнинах мы иногда находим спуски в длинные подземелья, они заметны! - Это другое, - сказал Мэсси, вспоминая рассказы Корнута. - На равнинах какие-то остатки прежних подземных дорог, а Гранитные ходы строили позже, и так, чтобы снаружи было в них не попасть. Вислава осматривала своды пещеры, но в темноте ничего определить было невозможно, она поняла это и со вздохом отступила. - Надежда на собак. - Ну да. Они присели по сторонам догоравшего костра, Вислава начала было расспрашивать его о жизни в горном городе, но Мэсси откровенно клевал носом и отвечал невпопад. Гром стал немного тише и звучал убаюкивающе, в пламени костра перед глазами проплывал белый коридор, странный зал с говорящей стеной, Хонорат, смеющаяся и счастливая, без ожогов на щеках, мертвое спокойное лицо матери, потом кто-то будто обхватил его широкими крыльями... но это Вислава, заметив, что собеседник задремал, накинула на него сверху мягкую шкуру местного пушного зверя. Мэсси хотел поблагодарить, но провалился в сон. Изредка выплывая на поверхность сознания, он слышал, как она, сидя на камне у входа, мурлычет какую-то песню: - Ваша река из ваших шум-лесов бежит к нам, А у матерей такие же смуглые добрые руки, А в иные дни, во дни беды, И ваш край, как наш, горел...** Проснулся окончательно он только, когда в лицо ударил яркий свет. Вислава на пороге отодвинула мокрый плющ и наблюдала за окрестностями: - Ну что, соня? - спросила она весело. - Пока все тихо, может, ты меня обманываешь насчет выворотней после грозы? - Гора-то большая, - Мэсси сел и огляделся. Собаки лежали тихо, но настороженно нюхали воздух. Если вдруг в пещере и впрямь откроется ход? Что тогда? Вислава резко отшатнулась вглубь, и плющ заколыхался, как занавеска, ограждая их от дневного света. - А вот и выворотни! - объявила она. * От кратера Ибн-бадж. ** Украинская песня за неимением подходящей польской. Вроде как.