Записки Низшего: Вкус звёзд

       Удар. Сильная жгучая боль пронзила меня насквозь, заставив закричать. Кожа горела огнём, кое-где она треснула и сильно кровоточила, по щекам струились слёзы боли и отчаяния. Я не знаю, сколько я тут: может час, а может, три.       Еще один удар. От боли перехватило дыхание и потемнело в глазах, я натянул оковы и выгнулся в крике: - Прошу, хватит! Оливер ходил вокруг меня, играя плетью в руке: - Я решаю, когда хватит, не ты.       Снова удар, треск лопнувшей кожи и адская боль: - А-А-А-А-А! Пальцы Высшего схватили меня за подбородок и потянули за него, заставляя меня смотреть ему в глаза: - Что, щеночек решил сбежать от хозяина? Что ж ты такой ретивый, пойми наконец: ты мой, навсегда. И я не убью тебя, лишь вместо оргазменных стонов и хрипов буду слушать крики боли - мне одинаково приятно. - Прости, пожалуйста... Оливер широко улыбнулся, явно довольный победой, а мне хотелось вскрыться от стыда за собственную слабость. Он потянул меня за волосы, открывая доступ к шее и припал к ней губами, посасывая кожу и прикусывая ее. Спина горела адским огнём от боли, а кровоточащие раны неприятно пощипывали. Когда Оливер насытился моей шеей, он снова потянул за волосы и заглянул мне в глаза: - Ты всё испортил сам, Энди. Надеюсь, ты выучишь этот урок. Но мы отошли от главного. Высший снова со всей силы ударил плетью, но уже по бёдрам: - Я. Удар. - Научу. Снова. - Тебя. Ещё один. - Уважать меня. И снова удар по груди, окончательно сбивший мне дыхание. Оковы на руках сильно натёрли запястья, глаза резало от постоянного зажмуривания и слёз и вдруг стало всё равно. Оливер отшвырнул плеть куда-то в темноту подвала и вплотную приблизился ко мне. Майка разорвалась и насквозь пропиталась кровью и потом, джинсы порвались в местах ударов и потемнели от крови. Мой голос дрожал, будто я бухал пару месяцев кряду: - Прошу, хватит... Господин, хватит. Он не сказал ни слова, лишь вытащил из заднего кармана джинс ножницы. Резкими движениями он режет мою одежду и окровавленные тряпки сползают на пол. В глазах Высшего горел огонёк похоти и гнева, от которого у меня по спине пробежался неприятный холодок. Ледяные руки Оливера начали исследовать моё тело, не задевая синяков и рассечений. Вдруг он зашёл мне за спину и сильно шлепнул по голой заднице: - Я отучу тебя, засранца, убегать. Ты даже сидеть-то не сможешь еще несколько дней.       И тут же почувствовал, как что-то холодное и скользкое касается моего заднего прохода. Я в ужасе уронил голову: это смазка. Сначала в меня вторгся палец Высшего, растягивавший девственного меня, затем два, три, и в итоге я ощутил тёплую упругую головку члена Оливера у самого входа. Мгновение - и я кричу от нестерпимой боли внутри, заливаюсь слезами, на которые парню было совершенно наплевать. Он лишь сухо выдавил: - Расслабься, полегче будет. Я попытался расслабить мышцы, и действительно стало немного, но лучше. Каждое движение Оливера внутри отдавалось адской болью и глухим вымученным стоном. Постепенно резь сменилась тупой ноющей болью. Сайкс ускорился и, сделав еще пару сильных и глубоких толчков, излился в меня и покинул моё тело с пошлым хлюпающим звуком. Я услышал шорохи надеваемой одежды и гулкие шаги Высшего, молча отвязывавшего мои руки от кожаных наручников. Когда он отцепил меня, я не смог удержаться на ногах и рухнул на мокрый каменный пол, сбивая в кровь ладони и колени. Парень опустился на корточки передо мной и поднял мою голову за волосы, заглядывая в глаза: - Ещё раз попытаешься сбежать - всё повторится вновь. - Ты убил девушку... Лиз... - Ненужный безумный биомусор, недостойный жизни и свободы. Она перед смертью призналась, что прикончила бы тебя при первой же возможности и обворовала. - Я не верю т-тебе... - Имеешь право, но так и было. Ну, иди ко мне.       Юноша протянул мне руку, помогая подняться. Едва я встал на ватных, негнущихся ногах, Оливер притянул мою голову ближе к себе и поцеловал в губы, умелым языком проникая внутрь. Он делал это настолько нежно, что я даже ответил на его поцелуй - не знаю, кто больше удивился, я или он. Мы сплелись языками, доставляя друг другу истинное наслаждение. Когда мы прервались, восстанавливая дыхание, я увидел, как Высший бросил на меня взгляд: он облизывал губы и улыбался, как идиот: - Чёрт, я и подумать не мог, что ты настолько вкусный. - Извращенец. Фу таким быть. - Не дуйся, хочешь сказать, ты получил незаслуженно? - Я ничего не хочу сказать, это может выйти мне боком. Я хочу в душ и спать, у меня всё болит и я ужасно устал. Оливер приобнял меня за плечи и я зашипел от боли: - Ну-ну, всё, пойдём, я уложу тебя. Потерпи немного, Энди...        Мы медленно шли по коридорам, лестницам и пролётам, пока Оли не привёл меня в совершенно другое крыло дворца: - До твоей комнаты очень далеко, пока поживёшь у меня, а там видно будет. Пойдем же. Он распахнул тяжёлую темную дверь и мы вошли в огромные покои аристократа в бледно-голубых и серебристых тонах. Высший потащил меня дальше, в не менее шикарную ванную. Когда мы вошли туда, он завёл меня в душевую кабину и включил воду. Аккуратными движениями он раздел меня догола и швырнул мокрые окровавленные тряпки на пол ванной. Он собирался раздеться и сам, но я остановил его: - Прошу, не надо, я еще не готов это увидеть. - Ладно, как скажешь. Горячая вода обжигала раны, била по синякам сильными струями, причиняя немалую боль. Слишком много боли для одного дня. Мягкими движениями парень смыл с меня кровь, стараясь не тревожить лишний раз рубцы от плети. А я просто стоял и сгорал от стыда - я и правда как щеночек Оливера, захотел - приласкал, захотел - побил, а всё, что мне осталось, лишь смотреть на него грустными глазами. Наконец эта пытка закончилась, и Высший выключил воду.       Сайкс дал мне одну из своих футболок и помог добраться до кровати. Едва я лёг, спина сразу отозвалась неприятным жжением и я тихонько зашипел: - Как же больно!.. Парень лёг рядом со мной: - Зато теперь ты будешь знать, что убегать от меня - плохо. Честно говоря, сегодняшний вечер я представлял себе по-другому, но и так тоже нормально. - Это как посмотреть. По-моему, ты чудовище, Оливер - это было слишком больно и унизительно. Высший повернул на меня взгляд: - А мне не унизительно узнавать, что ты собираешься сбежать? Что ты бежишь от того, кто причинял тебе лишь добро, меняешь меня на безумную девчонку?! - Я видел её клеймо на бедре - о-о-очень впечатляюще! - Так знай же, я заклеймил ее при попытке бегства! Если бы она всё-таки сбежала, то нигде бы не прижилась - это Высший ЛА, здесь таких, как она, тут же отправляют на Рынок. Ты можешь мне не верить, но это правда. Я дал тебе небо в алмазах, а ты хотел променять его на фианиты? Идиот. Я отвернулся от него, ничего не ответив, и, слушая стоны боли своего тела, ушёл в тревожный, беспокойный сон.