***
- Благослови, Господи Боже, нас и эти дары, которые по благости Твоей вкушать будем, и даруй, чтобы все люди имели хлеб насущный. Просим Тебя через Христа, Господа нашего. - Аминь. - Аминь. Луи утыкается носом в тарелку, лениво помешивая кашу. Аппетита нет. Он старательно избегает взгляда матери, но знает, что долго сидеть в тишине они не будут. Мало того, что он нарушил вчера главное правило этого дома, явившись на три часа позже положенного времени, так он еще и не объяснился, вместо этого просто нагрубил матери. - Ты так и будешь молчать? - от грозного тона отца Луи вздрагивает, но продолжает с интересом изучать содержимое тарелки. – Где тебя носило? - Дорогой, пожалуйста, не надо. Сильный удар кулаком по столу. Обычно, когда отец злится, Луи чувствует страх. Но сегодня все не так. - Я сам решу, что надо, а что не надо. Не смей заступаться за него. Где ты вчера был? Ты, сопляк, попросил у матери прощение за свой тон? Посмотри на меня. Луи поднимает глаза, вена на лбу у отца вздулась, а это не к добру. Все, что идет не по его правилам, всегда выводило его из себя и, обычно Луи тихо просил прощения и принимал наказание. Но сегодня все не так. Его мысли заняты другим, его глаза слипаются из-за бессонной ночи, колени болят от многочасовой молитвы, а задница болит из-за вчерашнего секса. Вчерашнего секса с Гарри. Это похоже на паническую атаку, как только Луи вспоминает - дыхание перехватывает. Он сжимает ложку и пытается отвлечься на что-нибудь. Мама всегда успокаивала его одним своим взглядом. Луи поворачивается к ней и чувство стыда накрывает. Она не виновата, что ее сын не может справиться со своими желаниями, она не виновата, что ее сын так глупо променял спокойную жизнь на низменные удовольствия. Она не виновата, но он сорвался. - Мам, прости меня, я повел себя ужасно, мне очень жаль, - он переводит взгляд на отца. - И я просто гулял. - Все в порядке, милый, - женщина нежно улыбается и ободряюще сжимает его руку. - У тебя все хорошо? Ты был сам не… - И где ты просто гулял? - перебивает ее отец. - Нигде. - Я задал вопрос, Луи! - А я ответил, отец, - парень не может сдержать расползающегося раздражения. Ему с головой хватает своих проблем и абсолютно не хочется, чтобы отец добавлял новых. - Что ты хочешь от меня услышать? Может, уже накажешь меня и закончим? Глаза мужчины расширяются, сын давно не смел ему так грубо отвечать. Раньше сын боялся, но сейчас ему наплевать, лишь бы поскорее закончить этот разговор. Выдержать его взгляд очень сложно, но Луи тверд, он не отводит глаза. - Да как ты смеешь... - Мне не пять лет. Я могу нести ответственность за свои поступки и вправе решать, во сколько мне приходить домой, - Луи не знает, верит ли он в свои собственные слова. Возможно, было бы лучше, если родители все решали за него. Возможно, тогда он не совершал бы таких ошибок. - Пока ты живешь в моем доме, я буду решать, во сколько ты приходишь, во сколько уходишь, во сколько садишься за стол, во сколько встаешь с кровати, – его тон не требует препирательств. - Может, еще задницу подтирать мне будешь? – Луи нарывается. Сильно нарывается, но уже не может остановиться. Злость нужно выплеснуть наружу, иначе он взорвется - А ну замолкни. - А то что? - мужчина становится багровым. - Замолкни, я сказал, - мать сидит, закрыв ладонями глаза, Луи встает из-за стола. – Куда собрался? - Не твое дело. - Если сейчас же не сядешь обратно, можешь проваливать из дома. - С удовольствием, отец, - усмехаясь, говорит Луи. Он быстро надевает кеды, и громко захлопывает за собой дверь.***
Кудри лезут в глаза, парень раздраженно поправляет волосы и продолжает печатать отчет. Рабочий день подходит к концу, но он не хочет домой. Сидеть в одиночестве и пялиться в телевизор? Не очень прикольный план. Но сидеть в парке в ожидании Луи тоже не хочется, на хрен… пусть уж он разберется в своих тараканах сначала, Гарри может прекрасно провести вечер и без него, даже не думая о нем. «Могу. Точно могу». Он устало потирает виски, а в голове, не прекращаясь, мелькают картинки вчерашнего вечера. Луи, задыхающийся от удовольствия. Луи, сгорающий от желания. Луи… Луи… Луи… Гарри удивленно оборачивается, чувствуя чужие руки, массирующие его плечи. - Привет, красавчик, - ну конечно, можно было догадаться, что не просто так запрещают трахаться с коллегами, а чтобы избежать вот таких неловких моментов. – Скучаешь? Гарри хочет ответить, что лучше будет переделывать отчет еще пять раз, чем продолжит этот разговор, но привычная фальшивая улыбка появляется на лице сама собой. - Да, скорее бы домой. - Какие-нибудь планы на вечер? Я бы не отказался повторить нашу маленькую шалость. Маленькая шалость. У парня она действительно маленькая. Гарри еле сдерживает смех, притягивает мужчину ближе, кусает мочку уха и шепчет: - Что, так понравилось чувствовать мой член в заднице? Или соскучился по моим губам на твоем? - Гарри, - дыхание становится прерывистым, мужчина дрожит в его руках, а кудрявый наслаждается результатом. - Ты такой пошлый. - Разве я не прав? Ты не хочешь, чтобы я хорошенько оттрахал тебя сегодня? Чужие руки начинают расстегивать рубашку и заползают под нее, щипая соски. Обычно, Гарри был бы уже возбужден. Не сегодня. Ему противны эти ласки, противна эта близость. И он резко отстраняется, не обращая внимание на удивленный взгляд. - Ты чего? Гарри смотрит на него. Одно только слово и этот парень будет делать все, что только он захочет. Но в голове только один вопрос. «Почему с Луи не может быть все так просто?» - Прости, но у меня вроде кое-кто появился, - а что еще сказать? Это ведь даже не ложь. - Ты шутишь? - Похоже на то, что я шучу? - Козел. Дверь с громким стуком захлопывается и Гарри откидывается на спинку стула, закрывая глаза. Похоже, сидеть в одиночестве и пялиться в телек – единственный план на сегодня.***
- Джош, еще раз повторяю, я никуда не пойду. Гарри убирает телефон подальше от уха, закатывая глаза. Он с первого раза слышал, что в клубе будет крутая вечеринка, он с первого раза понял, что там можно будет подцепить классных парней. Если бы ему было до этого дело. - Я не пойду, потому что не хочу. Он нахмурено слушает тираду друга и резко отвечает. - А тебе какое дело? Даже если он не будет со мной, это не значит… И он замолкает, потому что около его двери, облокотившись на холодную стену, сидит Луи. - Пока, Джош, - телефон в кармане, грустная улыбка на лице. По телу разливается странное тепло. - Привет. - Почему ты не застегиваешь рубашку на все пуговицы? – Луи разглядывает его с головы до ног. - А что, отвлекает? - Да, - он как всегда серьезный, Гарри даже не слышал ни разу его смеха. Хочется рассмешить этого парня даже больше, чем поцеловать. - Зайдешь? Луи пожимает плечами и опускает голову на колени. Гарри не знает, что делать, поэтому просто садится рядом. Сердце тут же пускается галопом. Он поворачивает голову, Луи не меняет позы. Его рука лежит на полу и Гарри касается кончиками пальцев его кисти, ждет реакции. С Луи нельзя быть уверенным. Парень вздрагивает, но руку не убирает. Гарри берет ее в свои ладони и подносит к губам, легко касается мягкой кожи, оставляя поцелуй за поцелуем. Хочется оградить этого парня от его же мыслей, от проблем, которыми он сам себя окружил, но Гарри может только быть рядом. - Я не знаю, что делаю. - Эй, Луи, посмотри на меня, - шатен медленно поворачивается. - Ты не делаешь ничего плохого, слышишь? Перестань накручивать. - Про кого говорил Джош по телефону? Я слышал, как ты сказал... даже если он никогда не будет со мной. Кто он? - Ты, - по мнению Гарри – это очевидно. - Ты бы хотел, чтобы я был с тобой? - Да, - очевидно. - И как бы это было? Губы Луи так близко. Они как магнит, тянут к себе. Гарри проводит языком по своим. - Что ты имеешь в виду? - Ну, отношения... как это бывает? - Я бы был всегда рядом. Когда захочешь. Я бы мог целовать тебя, когда захочу, и не боялся бы, что ты оттолкнешь меня в любую секунду. Я был бы твоим, полностью и без остатка, а ты был бы моим. Секунду они сидят, не двигаясь, но затем Луи вскакивает на ноги и начинает ходить взад - вперед по этажу. Видимо он всегда так делает, когда нервничает. - Все это чушь. - И почему же? - Потому что это невозможно. Как ты себе это представляешь? Два парня просто разгуливают друг с другом за ручку, целуются на глазах у других людей? Это неправильно. Это мерзко. Это грех. Гарри поднимается и... это уже раздражает. - Значит отношения со мной для тебя грех, а трахаться со мной - это нормально? Очень мило, Луи. Очень… - Да пошел ты, - сильный толчок, и Гарри ударяется об стену. - Это все из-за тебя. - Что за бред, - зло бросает Гарри, морщась от боли в спине. - Я тебя ни к чему не принуждал. - Сам педик, и меня таким сделал. Я теперь такой же, как и ты. Доволен? Этого ты добивался? – Ничего я… Луи затыкает Гарри поцелуем, грубо кусает его губы, вжимая его в стену. - В квартиру, - только и может выговорить кудрявый, на секунду оторвавшись от горячих губ. Он достает ключ и пытается слепо попасть в замочную скважину.***
Они с трудом добираются до спальни, сшибая все на своем пути. Гарри слышит звук разбиваемого стекла, когда руки Луи сжимают его ягодицы. Наверное, это оставленная с утра на краю журнального столика чашка из-под кофе. Они врезаются в закрытую дверь, когда Луи разрывает рубашку на теле Гарри, пуговицы со стуком падают на пол. Губы уже болят и, когда они оказываются в спальне, Гарри толкает Луи на кровать, тут же переворачивая парня на живот. Луи остается в футболке, Гарри быстро снимает штаны, открывая взору упругую задницу, и слышит пошлый стон парня. Никаких слов и никаких нежностей. Гарри берет с тумбочки смазку и презерватив, тут же раскатывает защиту по члену, льет холодную смазку себе на пальцы, приподнимает задницу парня, и вставляет сразу два. Он видит, как руки Луи стискивают одеяло, он слышит болезненный вздох, но не может остановиться. Уже третий палец входит в тело и Гарри трясет от желания. Дикого, необузданного желания. Одной рукой он приставляет член, другой нажимает на поясницу, заставляя Луи прогнуться. Он входит сразу наполовину и даже не пытается сдержать крик удовольствия. Толкается дальше, сжимая худые бока. И тогда он понимает, что он делает и с кем он это делает. Понимает, что всегда хотел быть нежным с Луи. Гарри наклоняется и целует спину, гладит ее, ласково прикусывает зубами. Наклоняется еще ближе, пытается дотянуться до уха. - Это не может быть грехом. Эти чувства не могут быть грехом. Он опускает руку на член парня, с облегчением отмечая, что у него не слабая эрекция, значит, ему нравится, ему не больно. Он медленно двигается, лаская его, он шепчет, сам не понимает что. Спина Луи прогибается, и он кончает, выкрикивая имя кудрявого парня, пачкая одеяло и руку Гарри. Гарри изливается следом, чувствуя, как стенки ануса сжимаются вокруг его члена. Гарри не перестает целовать спину, замечает на ней красные полосы от своих ногтей и маленькие засосы. Он медленно выходит и Луи тут же валится на кровать. Он такой расслабленный, Гарри не может не улыбнуться глядя на него. "Только бы все было хорошо. Только бы он не вспылил снова". Гарри кидает использованный презерватив куда-то на пол и аккуратно ложится рядом, прижимая Луи к себе. - Эй, - он нежно гладит его по волосам, еле касаясь. - Эй, - Луи поворачивается и смотрит ему в глаза. - Ты в порядке? - Я не знаю. - Что мне сделать, чтобы ты был в порядке? – Поцелуй меня? Гарри нежно касается его губ, щек, глаз, носа и Луи начинает глупо хихикать. – Щекотно. Его улыбка до того прекрасна, что у Гарри перехватывает дыхание. Но он знает, что нужно делать. – Зря ты это сказал, - Луи непонимающе смотрит на него, а его руки уже тянутся к ребрам парня. – Боишься щекотки? Луи не успевает возразить, он пытается отбиваться, но Гарри быстро отстает от него. Он добился, чего хотел. Он слышит его смех.***
- Только не уходи. Останься на ночь. Пожалуйста. - Ты хочешь этого? - Да. - Хорошо. Луи засыпает в крепких объятиях. Он не думает о том, что завтра родители устроят ему взбучку, не думает о церкви и тяжести греха. Он думает только о руках, обвивающих его тело.