Mellon nin

2936 г. Т.Э. По окну барабанил дождь. Крупные капли наперегонки скатывались по запотевшему стеклу, сталкивались друг с другом, становясь ещё больше, и исчезали где-то за тёмной рамой. Их место тут же занимали новые. Они быстро и практически беспрепятственно проделывали путь своих предшественниц от определённой точки на стекле до деревянной рамы, чтобы точно так же безвозвратно исчезнуть в темноте ночи. Иногда комнаты озаряли яркие вспышки молний; короткие и стремительные, они ничуть не пугали, ведь благодаря им в небольшом помещении становилось намного светлее. Все страшные тени забивались в дальние углы и уже оттуда поглядывали на маленькую кровать у стены. Конечно, им слишком опасно выходить из своих убежищ: свет убивает тени. Но что же будет, когда молнии перестанут рассекать небо? Об этом Эстэль старался не думать. Он с головой завернулся в одеяло, прислушиваясь к звукам дождя. Время от времени из-под одеяла высовывался маленький носик, однако тут же вновь скрывался. Чудовищам только дай повод убедиться, что он, Эстель, по-прежнему здесь, а не ушёл навестить Эариона и Финдис вместе с братьями. Мальчик с досадой прикусил губу. Если бы здесь были Элладан и Элрохир, они бы ни за что не позволили злым чудовищам добраться до него! Они воины, у всех воинов есть мечи или луки! Эти гадкие монстры мигом разбежались бы в разные стороны! Вот если бы ада подарил Эстелю меч – не деревянную игрушку, а самый взаправдашний меч! – мальчик наверняка смог бы сам за себя постоять. За окном раздался такой удар, словно во двор с неба прыгнул огромный каменный великан – одно из древних страшилищ, о которых ему однажды рассказал Глорфиндел. Ростом с гору, они запросто могли расплющить тролля ударом кулака. Что говорить о маленьком одиноком мальчике, лежащем в тёмной комнате. Полыхнула молния, и тут же каменный великан сделал ещё один шаг. В груди Эстеля бешено колотилось сердце. Зажмурившись, мальчик тихонько всхлипнул. Ему казалось, что здоровенный глаз уже заглядывает в его окно, пытаясь найти что-то съедобное. Может быть, великаны не питаются мальчиками? Эта мысль немного успокоила напуганного ребёнка. Дети слишком маленькие и вряд ли вкусные. Маленькие! Вдруг великан попросту не заметит Эстеля? Новая молния появилась на чёрном небе. Не дожидаясь, пока легендарное чудовище надумает подойти ещё ближе, мальчик отбросил в сторону одеяло и стремглав бросился к двери. Мраморный пол обжёг голые ступни холодом, однако Эстель не вернулся за обувью. Слишком страшно. До покоев отца оставалось совсем немного, когда Эстель неожиданно налетел на какую-то преграду. Сильная рука успела ухватить его за ворот ночной рубашки. — Эстель? – В голосе звучало удивление. Мальчик испуганно взглянул на своего спасителя снизу-вверх и изо всех сил рванулся из крепкой хватки. Крик застрял в горле. Монстры нашли способ забраться во дворец! — Успокойся, малыш, – говоривший опустился на колени рядом с Эстелем и аккуратно обхватил его за плечи, – я не обижу тебя. Мальчик перестал трястись и, посмотрев на замершего перед ним эльфа большими блестящими от слёз глазами, утёр нос длинным рукавом. Да, это был эльф – светловолосый, бледный, темноглазый и такой непохожий на эльфов Ривенделла. Близнецы называли его другом, ада с ласковой, почти отеческой, улыбкой клал руку ему на плечо, даже Глорфиндел, насмешливо отзывающийся о «диких Лесных эльфах», не упускал случая потрепать аранена Лихолесья по голове и с задором бросить «Эльфёнок!». Насколько мог судить Эстель, Леголасу не нравилось это детское прозвище. К тому же, оно было весьма глупое. Лихолесец – высокий и взрослый – попросту не мог быть ребёнком! Выходит, когда Эстель подрастёт, он по-прежнему будет маленьким? Ну что за ерунда! Только сейчас мальчик обратил внимание на ноги Леголаса. Должно быть, он тоже не успел найти в темноте свою обувь. — В твою комнату смотрел великан? – доверчивым шёпотом поинтересовался малыш, приблизившись к уху эльфа. Леголас изумлённо приподнял бровь. Великан? В Имладрисе? Да ещё и в такую погоду? Что-то явно не сходилось. Но тут на губах лихолесца заиграла весёлая улыбка. — Легендарный великан? – спросил он с интересом. – Покажешь мне его? Эстель энергично закрутил головой из стороны в сторону, выражая немое несогласие. Леголас понятия не имел, о чём просил. Или он просто неправильно понял? Ведь там, во дворе, стоял НАСТОЯЩИЙ каменный монстр, который спрыгнул с неба! Не только настоящий, но и наверняка очень голодный. Эстеля ему на ползуба хватит, а вот эльфа… Мальчик придирчиво осмотрел своего собеседника. Эльф как эльф: высокий, сильный и слишком худой, будто мама не кормила его мерзкой молочной кашей в детстве. И им великан не наестся. Новый громкий удар едва не заставил Эстеля подпрыгнуть на месте. Широко распахнув серые глаза, он вцепился в длинный рукав туники лихолесца. Тот вдруг понимающе нахмурился. — Этот великан? – поднимая ребёнка, уточнил он. Малыш быстро кивнул и обвил маленькими ручонками шею эльфа. – Он не проберётся. — Откуда ты знаешь? – бойко бросил Эстель. — Как же он – такой огромный! – сможет протиснуться в крохотный дверной проём? Даже голова не пролезет! – словно желая подтвердить свои слова, Леголас кивком указал на ведущую в сад дверь. По мнению мальчика, дверь была очень большой. Однако Эстелю только должно было исполниться пять, поэтому почти всё казалось ему большим. А чудовище ведь и вправду не пройдёт! Лицо мальчика заметно посветлело, и он вздохнул почти с облегчением. Леголас улыбнулся. Ему доводилось и раньше видеть человеческих детей с их неповторимой, воистину чарующей детской магией. Однако ни один из них не производил на лихолесца такого особенного впечатления, как маленький Эстель. Удивительный и любопытный, он всем дарил частичку внутреннего света. Он сверкал изнутри, и Леголас вряд ли мог дать объяснение этому. Просто малыш… отличался от остальных. — Не хочу возвращаться в комнату. Там живут чудовища, – пожаловался Эстель и потёр глаза кулачками. — Разве твой ада не выгонял их из-под кровати? – усевшись на широкий подоконник, Леголас ласково щёлкнул мальчика по кончику носа. Ребёнок весело засмеялся, попытался обхватить запястье Леголаса. — Выгонял! Только противные чудовища перебрались в шкаф. Элладан говорит, что они не подходят к тем, кто их не боится. А Элрохир рассказывал, как Эл однажды завалил шкаф подушками и задвинул креслами… Малыш ещё долго рассказывал о близнецах, которые тоже боялись подкроватных монстров, хотя и отрицали это, об отце, заглядывающем в самые тёмные места комнаты и пачкающем пылью парадную мантию, о нежной матери, уехавшей навестить старых друзей в деревне, и о многих других обитателях Ривенделла, среди которых были и животные. Например, ленивая сова Лорда и любимица Элрохира – белая ласка Аэглос. Леголас, с лица которого не сходила улыбка, смотрел на запотевшее от тёплого дыхания окно. Гроза не утихала. Они сидели на подоконнике, пока сон окончательно не сморил мальчика. Эстель задремал, удобно устроившись под боком нового друга. Теперь он твёрдо знал: никакой великан не посмеет обидеть его. Легко подхватив почти невесомого малыша, Леголас побрёл по тёмным пустынным коридорам. Иногда его путь освещал бледный свет вспыхивающих в небе молний, сопровождаемый так пугавшими Эстеля ударами грома. Дождь обильно поливал землю, и назавтра все дороги превратятся в непроходимое грязевое болото, а на вымощенных камнем улицах будут стоять лужи. Первая весенняя гроза не спешила покидать эльфийскую долину. Когда эльф уложил мальчика на кровать и укутал в тёплое одеяло, сонный голос чуть слышно прошептал: — Леголас, а твои чудовища?.. Какие они? Эльф невольно вздрогнул. У каждого свои чудовища – это понимал даже ребёнок. Для одних они воплощения страхов, которые почти наверняка со временем превратятся в весёлую шутку о детстве, для других – память о пережитом кошмаре. Такие не уходят навсегда, порой напоминая о себе схожими обстоятельствами или незначительными для многих мелочами. — Моих чудовищ нельзя увидеть, Эстель. Они прячутся глубоко внутри. Мальчик завозился, сел и снял с шеи тонкую серебряную цепочку с кулоном, изображающим летящую птицу. — Не бойся. Я не дам им тебя в обиду, – уверенно произнёс он, протягивая Леголасу цепочку. Малыш крепко обнял опешившего эльфа и почувствовал, как ладонь касается его волос. А ветер медленно уносил на юг смолянисто-чёрные тучи; не в силах сопротивляться, отступали и потемневшие снега. Сегодня по земле уверенно шагала златокосая Весна.