***
- Иди первым, я пока найду что одеть тебе, - брюнет указал на дверь в ванную, а сам направился в свою комнату. Перевернув весь гардероб и захватив вместе с шортами и футболкой еще и подушку, Такао вернулся в гостиную, чтобы приготовить спальное место для гостя. Пока Мидорима принимал душ, а Казунари стелил диван, на кухне засвистел чайник и парень поспешил выключить нарушителя тишины. Шинтаро вышел, когда он что-то нарезал, и, отложив нож в сторону, достал из кухонного шкафчика две большие кружки, принимаясь наполнять их кипятком. Понаблюдав за ним несколько минут и отметив, как Такао довольно ловко справляется с готовкой, Шинтаро решил помочь и подошел со спины, обхватывая ручку чайника. - Черт! – Казунари замахал рукой, на которую попал кипяток, когда к нему сзади подкрались. Не растерявшись и не теряя ни минуты, Мидорима схватил его за локоть и, включив воду в кране, подставил обожженную конечность под холод. - Держи руку! Такао! Держишь? – брюнет лишь закивал, продолжая стискивать зубы. – Стой здесь, я схожу за аптечкой. Мидорима снова отправился в ванну, где ранее заметил на полочке аптечку, и, взяв ее, вернулся к Такао, который продолжал стоять у раковины, и оборачивался по сторонам, ожидая его прихода. - Жжет? – доктор слегка отвел пострадавшую конечность из-под воды и осмотрел место повреждения. Кожа на руке была сильно покрасневшей, но поврежденный участок был не настолько большой и серьезный, чтобы потребовалось идти в больницу. - Да уже нет, там немного попало, - Казунари попытался улыбнуться, но когда рука снова попала под кран улыбка перешла в недобрый оскал и он вновь зашипел. - Подержи еще немного, я пока все приготовлю. Врач принялся доставать из аптечки все содержимое, откладывая в сторону то, что ему может пригодиться, шурша различными упаковками и гремя пузырьками. - Шин-чан, у меня уже рука замерзла, - брюнет застонал сбоку от доктора, - можно выключить воду? - Давай посмотрю что там, - парень сел напротив Мидоримы и протянул ему руку. Шинтаро обхватил ледяную ладонь и промокнул мягким полотенцем пораженное место, убирая лишнюю влагу. – Я перевяжу руку, завтра будет лучше. - Не надо сейчас, - Такао осторожно освободил свою кисть и оглядел ее, - я еще в душе не был, выйду и перевяжем, хорошо? Мидорима лишь кивнул в ответ и проводил его взглядом до двери, пока та не спрятала хозяина дома в другой комнате. Обвиняя себя в случившемся, доктор не заметил, как после ухода Казунари в ванну прошло уже около часа, и, забеспокоившись о его состоянии, отправился следом за ним. Постучав несколько раз, но так и не получив ответа, доктор заглянул за дверь, замечая брюнета, стоящего к нему спиной и вытирающего мокрые волосы. Почувствовав на себе чужой взгляд, парень обернулся и посмотрел на Мидориму, ожидая, что будет дальше. - Шин-чан? Случилось что? – он глядел слегка покрасневшего нарушителя, пойманного за подглядыванием. - Нет, я жду в гостиной. - Постой, - брюнет остановил врача, пока тот не успел выйти, явно что-то скрывая. Завязав полотенце на бедрах, и выйдя из душной комнаты, Такао попросил Мидориму наклонить голову, и прошептал на ухо: - Мне кажется, что здесь, - здоровая рука легла на талию Шинтаро и опустилась на хорошо выпирающее место, - не все в порядке. Обхватив через шорты вставший член возлюбленного, и притянув его ближе к себе, Такао прикоснулся своими губами к чужим, вовлекая мужчину в долгий поцелуй.***
- Такао…, - Мидорима разорвал поцелуй и посмотрел в серые глаза, застланные дымкой возбуждения. Брюнет сидел перед ним полностью обнаженным, как и сам доктор, только облизывал и так влажные губы, тяжело дыша. Сердце колотилось в груди, а руки комкали простынь, которую парень сам постелил недавно, откинувшись на спинку дивана, Такао прикрыл глаза, ожидая продолжения. До самого конца Шинтаро и не предполагал, что их первая ночь произойдет именно сегодня, но отступать уже не было смысла. Хоть раньше он и не проявлял особой нежности к своим любовникам, которые были всего на одну или несколько ночей, с Казунари хотелось быть нежным, так как внутри что-то подсказывало, что именно он окажется в его жизни на очень долгое время. Шинтаро раздвинул тонкие ноги, размещая их у себя на бедрах, легко проводя по коже руками и замечая, как Такао покрылся мурашками. Огладив бока и задержавшись на груди, Мидорима прикоснулся губами к бледной шее, замечаяя, как парень под ним прогибается в спине и обнимает его за плечи. - Оближи, - еле слышно произносит мужчина, поднося руку к его лицу. Такао замешкался на несколько секунд, вникая в слова Мидоримы, а после вобрал сразу несколько пальцев в рот, обильно смачивая их слюной. Шершавый язык скользил по всей длине, губы сильнее втягивали их, не желая отпускать и хватая пальцы зубами, когда доктор попытался их вынуть. Наконец, отпустив руку Шинтаро, Такао сполз ниже по дивану, упираясь пахом врачу в живот, отчего тот отодвинулся, давая партнеру больше места. Смотря, в каком положении находится брюнет, Мидорима даже усмехнулся на то, как он полулежит, при этом оставаясь таким же возбуждающим. Обхватывая губами маленький сосок, что бы отвлечь от, возможно, неприятных ощущений, Шинтаро ввел в парня один палец, проталкивая его на всю длину. Не заметив никакого сопротивления, и как парень расслабился после первого, он добавил второй палец, осторожно вынимая их и вводя вновь. С губ Казунари сорвался громкий стон, когда к пальцам добавился еще один, и он, наконец, прекратил внимательно следить за действиями Мидоримы, чем занимался до этого, и что немного смущало даже Шинтаро. - Не больно? – доктор развел пальцы внутри тела, чтобы лучше подготовить любовника. Сам любовник только махнул головой, давая согласие на продолжение, и вновь сорвался на стон от еще одного движения внутри себя. Перестав изводить и себя и его, врач отстранил руку и вновь припал с поцелуями к крепкой груди, царапая короткими ногтями бедра и оставляя на светлой коже красные собственнические отметины. - Шин-чан, можно я только сам? – Такао опускает руку на сильное плечо и толкает Шинтаро назад, чтобы он лег. Когда доктор оказывается в горизонтальном положении, Казунари облизывает собственную ладонь и обхватывает ей член Шинтаро, чтобы хоть как-то смочить его. Проведя несколько раз по всей длине и удостоверившись в том, что хорошо его смазал, брюнет устраивается на чужих бедрах, чувствуя, как член прижимается как раз между его ягодиц, и, обхватив его у основания, направляет головку к разработанному анусу. Мидорима сжимает до скрипа зубы, когда головка погружается внутрь – Такао на нем кривит губы и что-то шипит, и он начинает думать, что мало его подготовил. Но тот не останавливается, продолжая опускаться ниже, не произнося ни звука, словно пытается на чем-то сосредоточиться. Когда Казунари полностью опускается, то позволяет себе глубоко вдохнуть и привыкнуть к такому распирающему чувству внутри себя. Врач не торопится и дает ему время, чем брюнет непременно пользуется, ожидая, когда отступит острая боль. Собственный член почти прижимается к животу от возбуждения, и Мидорима обхватывает его, чтобы отвлечь, на что Такао толкается в его руку, желая большего. Аккуратно приподнимаясь, он начинает двигаться, сперва достаточно осторожно, а после закидывает голову назад и стонет, когда Шинтаро толкается бедрами навстречу. Перед глазами темнеет, когда парень садится на член сильнее обычного, в черноте начинают расплываться цветные круги, когда он продолжает двигаться так же сильно, а доктор продолжает трогать его, оглаживая яички и оголяя головку. - Кто-то любит командовать? – брюнет отстраняет чужую руку от своего члена и устаивает ее и другую на своих бедрах, наклоняясь к Мидориме и утыкаясь лбом ему в плечо, не на секунду не останавливаясь. - Любит! –раз появляется такой шанс, доктор берет все в свои руки и пока тот не понимает что происходит, он опускает ладони ему на ягодицы и сгибает в коленках собственные ноги, тем самым заставляя брюнета оказаться ближе к себе. Вовлекая его в новый глубокий поцелуй, он и не думал, что когда-нибудь так раскроется перед кем-то. Языки сплетались между собой, иногда задевая зубы, а из уголка губ уже стекала лишняя слюна, скатываясь по подбородку и холодя от воздуха горячую кожу. Разводя сильнее чужие ягодицы и теперь самостоятельно толкаясь в чужое тело, Шинтаро чувствовал, как внутри него разгорается какой-то пожар из чувств, эмоций и чего-то еще, о чем он раньше не знал. Разорвав поцелуй и срываясь на грубые и быстрые толчки, он ощущал, как Казунари стонет ему в шею и впивается ногтями в плечи, и как его давно готовый к разрядке орган трется о животы, пачкая их смазкой. Еще через несколько толчков Такао обмякает в сильных руках и врач чувствует, что он кончил прямо на него, как теперь животы липнут друг к другу, и как он сам держится из последних сил. Цепляясь за остатки разума, Мидорима обнимает парня поперек спины, и из последних сил делает рывок и садится на постели, отчего погружается в брюнета на всю возможную длину и, рыча что-то в потолок, изливается вслед за ним глубоко внутрь. - Ты собираешься встать с меня? – доктор зашевелился первым, как только дыхание пришло в норму. На вопрос Такао ничего не ответил, так и продолжая сидеть и обнимать Шинтаро за шею. Врач осторожно убрал с себя довольно сильные руки, и чтобы не потревожить уже спящего парня уложил его к стенке, а сам отправился в ванну, не забыв его укрыть.***
Мидорима считал, что утреннее солнце ненавидит именно его, но почему он так и не мог понять, лишь переворачиваясь на другой бок и пряча глаза от назойливых лучей и снова проваливаясь в сон. Такао светило особо не беспокоило, и до скрытой, под огромным одеялом головы не добиралось, но тихое и спокойное утро все же было нарушено после того, как он неаккуратно положил травмированную руку под голову, будя криком близкие окрестности. - Шин-чан, - парень стал будить и так проснувшегося доктора, - сделай что-нибудь! – он тряс рукой перед лицом, периодически дуя на ожог. – Ну не спи! - Такао! Я и так не сплю, - Мидорима нехотя сел на диване, ища на полу выданные ему шорты. – Терпи! Отправившись на кухню, где он еще вчера приготовил все необходимое для перевязки, но так и ничем не воспользовавшись, доктор вернулся в гостиную, смотря на парня, продолжающего дуть на руку. Смазав и перевязав пострадавшую конечность, Шинтаро подал пострадавшему его же одежду и отправился на кухню ставить чайник, который и нанес вчера вечером увечья. - Придешь вечером, поменяю повязку, - врач домывал последнюю посуду и собрался уходить. - Обязательно! – брюнет прижался со спины, смотря через плечо, что делает мужчина. – Я сам уберу Шин-чан, можешь бежать, а то там, небось, уже очередь у тебя, - тихо хихикнув, Такао втянул носом чужой запах. Поведя плечом от легкого дуновения, доктор вытер руки и отправился к двери, обуваясь и целуя любовника на прощание, обещая увидится вечером. Выходя за калитку и направляясь сразу к больнице, Мидорима не думал, что встретит кого-то совершенно неожиданного, пока его не остановили на середине дороги: - Утра, Мидорима-кун! Смотрю, ты время зря не теряешь? – незнакомый, но вроде где-то слышимый раньше голос, вывел его из мыслей и мужчина обернулся, смотря на одного мужчину позади себя и парня вместе с ним. – Как поживаешь? - Ясуда-сан? – Шинтаро не поверил своим глазам. – Но как вы тут? - Дела, Мидорима-кун, дела! Подлечишь моего знакомого, а то на кашель жалуется? – он указал на парня, который до сих пор не сказал ни слова. - Пусть приходит, без проблем! - Тогда мы зайдем потом, увидимся, - пара пропала так же быстро, как и появилась, и, задумавшись о том, зачем приехал в деревню бывший работник, Мидорима отправился дальше.