***
— Его тут нет! — Такао держал одной рукой телефон возле уха, а другой пытался раздвинуть вещи в гардеробе. — Да точно я там смотрю, ну ба! Выпавший за ночь небольшой снег в середине октября застал врасплох всех: выглянув утром в окно и удивившись внезапной сменившейся погоде, Такао уже несколько раз перезванивал бабушке, пытаясь узнать у старушки, в какой именно шкаф она убрала весной его пальто. После того, что он устроил у Мидоримы, Казунари хотел уехать в город, чтобы немного остудить пыл, но начальник сообщил о перенесенных рабочих днях, что вызвало в душе некий страх быть найденным Шинтаро дома, после чего разговора точно было бы не избежать. Но на следующий день от смерти Такао спасла бабушка, которая попросила приехать внука за ней в ближайший поселок, куда она с утра отправилась за покупками. Сбросив вызов и нырнув чуть ли не с голов в гардероб, Такао извлек на свет увешанную разными куртками вешалку, примечая в самом низу свое искомое пальто. Собравшись в нужное время и предупредив о том, через сколько он будет, Казунари выехал со двора, сворачивая на дорогу, ведущей прямо к остановке. Легкая музыка по радио слегка сняла напряжение со вчерашнего дня, и, вдохнув холодный воздух, брюнет полностью расслабился, постукивая пальца по рулю в такт незатейливой песне. Сворачивая еще перед остановкой и приметив на ней незнакомого человека, Такао уже хотел проехать мимо, как на глаза попалась светлая макушка, которую он уже где-то точно видел. Остановившись около такого вроде знакомого незнакомца, Казунари, наконец, вспомнил, где его видел, лишь взглянув ему в лицо. — Ты в город? Парень вздрогнул от внезапного вопроса и лишь сильнее спрятал нос в шарф, продолжая молчать. — Если да, то могу подвезти, иначе будешь стоять еще как минимум полчаса, — Такао слегка улыбнулся, показывая то, что с ним можно легко найти общий язык и даже не чувствуя к этому парню той ненависти, которую он испытывает к тому мужчине. — Вдруг ты завезешь меня, куда не следует, — светловолосый парень явно чего-то опасался от такого внезапно проявленного добра, но все же опустил темный шарф с носа, смотря на Такао. — Я на маньяка похож? — Казунари рассмеялся, не веря услышанному. — Все может быть, откуда мне знать, — продолжая переступать с ноги на ногу, тот все продолжал сомневаться. — Ну как хочешь, я предложил. Специально медленно поднимая стекло, Такао ждал, что парень все же согласится, и не успел он вновь посмотреть на остановку, как тот уже обошел машину и уселся рядом с ним. — Если несложно, то не мог бы ты сказать, где там находится аптека, и лучше не одна. — Я как раз поеду до площади, где находится самая большая, уверен, ты найдешь там все необходимое. Проехав полпути в полной тишине, Казунари не выдержал и завел разговор: — Ты же не отсюда? — не отводя взгляда от дороги, спросил брюнет. — Нет. Просто по делам, — парень расслабился от тепла в автомобиле и тоже настроился поговорить. — Аааа, хорошо. Кстати,… - Такао замялся, не зная как продолжить, — как тебя зовут-то? А то я даже не знаю, как обратиться к тебе. — Ишикава Юу, можешь обращаться, как хочешь, — юноша расслабил свой шарф и потер замершие руки, — а ты? — Такао Казунари, — брюнет улыбнулся, но взгляд от окна так и не отвел. — Я видел тебя несколько дней назад в больнице, когда ты выходил. — Ты был тогда не в лучшем виде, — Ишикава перевел стрелки разговора, чтобы ничего не приятного не рассказывать. — Это из-за слов Ясуды-сана? — Эм, — Казунари немного замялся, стараясь не выдать себя, — ну как сказать… — Как есть, я все равно знаю, — Юу полностью согрелся и теперь чувствовал себя намного уверенней рядом с парнем. — Откуда? — Такао, наконец, оторвал взгляд от дороги, и посмотрел ошеломленными глазами. — Ты бы так не стоял там, если бы его слова тебя не задели. Можешь не переживать, Ясуда-сан не хочет уводить того доктора у тебя. — Не говори так просто такие вещи, — Казунари покраснел от услышанного, и ему стало стыдно за свое поведение и ничем неоправданную ревность. Слова этого паренька легли бальзамом на душу, и Такао уже был готов самостоятельно пойти к Мидориме с извинениями. — И ты, ты с ним того что ли? — Я с ним так же, как и ты с тем — юноша усмехнулся тому, как брюнет стесняется откровенного разговора. — Но он же еще старше, чем Шин-чан? — И что? — продолжая улыбаться, Ишикава старался больше смутить водителя. — Три года разница невелика. — Всего три? — Такао потупил взгляд, пытаясь представить, сколько лет этому парню. — Мне двадцать четыре, — юноша запустил руки в карманы, перекладывая из одного в другой все еще запечатанную пачку сигарет и кошелек. — Ну, тебе видней, — Такао прекратил откровенный разговор как раз тогда, когда они въехали в город. — Поедешь обратно со мной? — Если это не затруднит, — парень вышел из машины и отправился по своим делам, оставляя Такао улыбаться самому себе.***
Вернувшись домой к полудню и еле дождавшись вечера, Такао, беря пример с остальных жителей деревни, закутался в шарф по самый нос, и, надев перчатки, отправился к Шинтаро. Мидориму он нашел около его же дома тоже полностью одетого по-зимнему и в дополнении с сигаретой во рту. Вспомнив, что Мидорима говорил о курении только тогда, когда о чем-то волнуется, губы брюнета тронула легкая улыбка, и осторожно подойдя сзади, Казунари прикоснулся к чужому плечу, заставляя врача повернуться. — Шин-чан! — ловко взяв недокуренную сигарету и выбросив ее в, уже достаточно выпавший, снег, парень схватил рукой шарф и потянул на себя. Опустив голову и смотря в серые глаза, Мидорима не ожидал, что Такао вовлечет его в глубокий поцелуй, проникая в его рот своим языком, проводя им по небу и верхним зубам, будто собирая весь вкус горького табака. Отпустив партнера, когда дыхание было почти на исходе, Казунари прижался щекой к теплой груди, пряча глаза от смущения: — Я не должен был так делать, Шин-чан, прости меня, — говоря тихо, словно боясь, что его может услышать кто-то еще, парень старался унять внутри себя бешеное сердцебиения, представляя возможные ответы. Ничего не ответив и лишь смахнув с черной макушки несколько упавших на нее снежинок, Шинтаро поднял голову к черному небу, смотря, как осторожно опускается еще бесчисленное множество снежных звездочек, и сильнее прижимая парня к себе, чувствуя, как тот начинает дрожать от холода. — Такао… — Ммм? — Казунари поднял голову и посмотрел на Мидориму. — Ты самый невыносимый из всех, кого я когда-либо встречал, — доктор вновь потрепал его по волосам, вдыхая морозный воздух. — Будешь должен! — Тогда предлагаю зайти ко мне на чай! — парень засветился от счастья, и потянул Мидориму в сторону своего дома. — И кстати, Шин-чан, ты такую дрянь куришь!