***
Алкеста, вечно боязливая сестра Адрастеи, робко поманила за собой Владыку Мировых вод. Лицо Океана было хмурым, губы сжаты в тонкую линию – он изо всех сил старался сдерживать себя, чтобы не наговорить колкостей младшему брату. Алкеста же принимала все это на свой счет – как и всегда, с самого детства – увидев мрачное выражение лица родителей или даже чужих титанов, она тотчас решала, что они недовольны именно ею, замыкалась в себе или пряталась, пока не минет мнимая гроза. То было в детстве. Теперь же только и оставалось, что выполнять послушно приказы, особенно, такого грозного царя, как Крон. Постучавшись в покои Владыки, она тихо пробормотала, глядя в пол: – Океан уже здесь. – Зови, – глухо произнес Крон. Океан переступил порог, бегло окинул покои младшего брата – ложе и столик около него, очаг и сложенные неподалеку поленья: крупные, сучковатые; тяжелое дубовое кресло у стены и скамеечка подле него, шкура медведя на полу. Сумрачно здесь, ни одного украшения (его Тефида обожает украшать комнаты кораллами и красивыми камнями, а при Рее, помнилось ему, стены дома обвивал плющ, да и внутри было немало цветущих растений, что и не удивительно для той, что отвечала, как и мать Гея, за плодородие), лишь серп Кронов поблескивает в углу у окна – не украшение, но устрашение. Сам Крон стоял в центре комнаты, сложив руки за спиной, он выжидательно смотрел на старшего брата. – Хотел бы сказать тебе, радуйся, брат, да не могу, – хмуро произнес Океан. – В мой дом ты принес не радость, а печаль. Воспитанницу мою забрал, мне доверившуюся. – Твоя воспитанница – мне дочь, – ответил Крон. На душе его было тягостно – как не пытался он найти ключ к Гестии, помириться, показать, что он больше не желает зла ни ей, ни другим ее братьям и сестрам, не получалось. Девочка все еще вела себя осторожно, а ее вопрос о матери и вовсе разбередил незажившую рану. Брату следует вести себя осмотрительно, иначе он может не сдержаться. Хотя … и ссориться с Океаном ему не с руки. В конце концов, с ним придется договариваться о приезде остальных детей. Похищать оставшихся – не выход, это он понял за последние дни общения с дочерью. – И с ней все хорошо, если тебя тревожит это, – продолжил Крон. Океан поднял брови. – Вот как? – с сомнением спросил он. – В таком случае покажи ее. Я хочу своими глазами увидеть, что с девочкой все в порядке. – Разумеется, – кивнул Крон. – Позже. Пока присаживайся, – и он указал на кресло, сам опускаясь на ложе, что стояло неподалеку. Бросив на брата недоверчивый взгляд, Океан все же опустился в кресло. – Да, я забрал ее, – слова Крона тяжело упали в гнетущую тишину. – Прежде братьев за детьми своими посылал, но тогда у меня были иные намерения … да и не справились они. Знаю, мои дети у тебя защиты попросили. – И я взялся оберегать их, – откликнулся Океан. – И до сих пор удавалось мне это, пока ты коварно не украл старшую из девочек – Гестию. Зачем она тебе, брат? Не лучше ль было дать ей расти с братьями и сестрами? Ты уже отнял у них мать, детство … Все еще боишься того отцова пророчества? – Да и было ли оно пророчеством? – отозвался задумчиво Крон. Слова старшего брата больно задели его – Гестия что-то подобное уже говорила, упрекала его, не совладав со своей грустью, болью… – Я много чего передумал за эти месяцы. Раньше да… хотел уберечь себя и свою власть, поверишь ли, самому о том вспоминать не хочется. Теперь же … спокоен будь – своим детям я зла не хочу. Ни Гестии, ни остальным. Напротив, хочу их вернуть. Чтоб росли при мне. – Отчего же тогда просто не пришел ко мне? – спросил Океан. – Дитя против воли увел, даже не представляю, сколько страху она натерпелась, пока ты ее на Офрис нес. И не жаль было ее? Впрочем, о чем я спрашиваю … – А ты бы отдал мне их, коли бы я сам пришел в твой дом и попросил о том? – сердито спросил Крон. – Сомневаюсь, брат. Вы теперь меня злом во плоти считаете, верно? Впрочем, я и сам в том виноват, но ты, брат? Ты бы поверил мне, отдал бы их просто так? Да я сам бы, будучи на твоем месте, не согласился. – Не знаю, как бы я поступил, – признал после недолгого раздумья Океан. – Дети тебя боятся, не уверен, что они согласились бы отправиться к тебе. Вспомни – ты им добра прежде не желал. Да и сейчас – отчего вдруг передумал? – Понял, что неправ был, – угрюмо отозвался Крон. – Слишком словам отца поверил, слишком хотел, чтоб все было по-моему. Не желал иного пути видеть, даже пробовать не хотел. И … что случилось, то случилось. – Ты остался один, – понимающе сказал Океан. Крон мрачно кивнул. Старший брат всегда был проницателен. Всегда зрил в корень, как не неприятно это признавать. – Вы все теперь меня сторонитесь, – угрюмо проговорил Хранитель Времени. – Кроме, разве что Гипериона. – Без нужды не появляетесь, по домам своим затаились. Даже, слыхал, собственных отпрысков от меня прячете… как будто они мне нужны! Чужие дети мне без надобности, так и передай остальным, брат. Мне бы со своими помириться… – Хочешь, совет дам? – неожиданно спросил Океан. Не похоже было, что брат притворялся, видно, уже и сам натерпелся от своего одиночества … да от недоверия братьев и сестер. И верно, мало кто с ним в дружбе остался. Гиперион да Кой, пожалуй, его еще поддерживают, а вот их жены – уже нет. Ропщут глухо, за Рею обиду держа. – Верни своим детям мать, – продолжил Океан, внимательно глядя в лицо младшего брата. – Тоскуют по ней они, да и нам, ее братьям и сестрам, тревожно. Отпусти ее, Крон, прости супруге, что восстала против тебя, знаешь ведь, что к тому ее сподвигло. И твоя вина в том есть. Но сумеешь ее искупить, коли свободу Рее вернешь, покажешь всем нам – и своим детям тоже – что больше не желаешь зла, что хочешь примирения, хочешь вновь семью вернуть – ведь я верно тебя понял? Крон кивнул. Сказал, тяжело вздохнув: – И Гестия за мать просила. И сестры приходили – что Фемида, что Мнемозина – о том же упрашивали меня. Теперь вот и ты о том же говоришь. Думаешь, я не хотел бы ее возвращения? Только … простит ли она меня? Станет ли все как прежде у нас? Не уверен. – Да, это будет трудно, – согласился Океан. – И Рея, и твои дети знали тебя не с лучшей стороны. Но, если, и правда, изменишься, если не словами, а поступками докажешь это, то, думаю, простит тебя сестра. Пусть не сразу … ведь обида ее годами копилась, пусть поначалу будет недоверие с ее стороны, но все это пройдет – и зависеть примирение будет только от тебя. То же и с ребятами. Сейчас они опасаются тебя, тревожатся за Гестию, уверены, что ты мог вред ей причинить. Но они умны и талантливы, и если сумеешь правильно повести себя, сделать то, о чем прошу – и их сердца, не сразу, но оттают. – Ты действительно в этом уверен? – спросил Крон. – Что они могут простить, помириться? Говоришь, дети мои уверены, что я Гестию похитил, чтоб ей навредить? Да ты, верно, и сам так думал, когда сюда шел? – Опасался, помня твои прошлые попытки выкрасть детей, – кивнул Океан. – Но, если ты покажешь мне ее, я поверю, что ты решил измениться. – Я прикажу привести дочь, – кивнул Крон.***
Гестия вновь шла в покои отца. Знала, что Океан явился к нему и тревожилась за титана, давшего им приют. Понимала, что тот явно пришел выручать ее. Как повел себя Крон? Не разозлился ли на старшего брата своего? Не причинил ли вреда? Гестия боялась, что Океан может пострадать из-за нее. Как не желала она поверить Крону, его обещаниям – недоверие все никак не отпускало ее. Боялась девочка, что это ловушка, что, если рискнет она поверить родителю – пострадает не только она, но и другие. Как вот теперь Океан. О, Праматерь Гея, пусть с ним все будет хорошо! Иначе, как она будет смотреть в глаза Тефиде и ее детям? Алкеста цепко держала ее за руку, волокла за собой торопливо, точно боялась нерасторопностью вызвать гнев Владыки. Гестия морщилась: на запястье точно останутся темные пятна от пальцев нимфы, что точно клещами удерживает ее … как будто бы девочка не пошла сама. Как бы не приметил того Крон. Спрашивать станет, что она с собой сделала и что ответить? Скажешь правду – и как бы не попало нимфе. Меньше всего девочке хотелось, чтобы кто-то пострадал из-за нее. Даже здешние нимфы. В конце концов, они просто запуганы Кроном. Наконец, Алкеста распахнула двери, и Гестия второй раз за день переступила порог отцовских покоев. С виду все было спокойно: оба титана мирно сидели напротив друг друга. Если и была меж ними ссора, то сейчас она угасла … или же они не хотели продолжать ее при ней. – Дочь, – обратился к ней Крон. – Как видишь, у нас гость – твой дядя Океан. – Я рада вам, – ответила Гестия, беспокойно глядя на Океана и пытаясь понять, что же здесь было? – И я рад видеть тебя, дитя, – ответил Океан. Также настороженно окинул он взглядом маленькую богиню. Гестия была бледна, тревожно косилась то на него, то на Крона, видимо, пытаясь понять, что тут произошло меж ними. – Как ты? Здорова ли? – Со мной все хорошо, – ответила девочка. – А что мои братья и сестры? И Посейдон … он ведь был со мной, тогда, когда я … - Гестия запнулась. – Они все огорчены и напуганы, – ответил Океан. – Тревожатся за тебя. А Посейдон, знаю, казнится больше других. Гестия слабо улыбнулась. – Передайте ему, чтобы не винил себя, – попросила она. – Другим тоже скажите, чтоб не тревожились за меня. Со мной тут хорошо обращаются. – Гестия – моя гостья, – сказал Крон. – Вижу, – нахмурился Океан, пристально разглядывая руку маленькой богини, на которой и впрямь стали расплываться темные пятна – следы усердия Алкесты. Крон тоже заметил это. – А что с рукой у тебя? – спросил он. – Недавно мы говорили с тобой и этих пятен еще не было. Гестия смутилась. – Да я так разволновалась, когда услыхала о вашем приходе, что как обхватила себя за руки, так и сидела, пока меня не позвали, – пробормотала она. Ложь была так себе – девочка это понимала. Вот и титаны, похоже, не поверили: Океан осуждающе глянул на брата, видно, решил, что это он руку приложил, а Крон, сузив глаза, смотрел на дверь, за которой ждала приказаний Алкеста. Не иначе, она эти отметины оставила, подумалось Крону. Верно, так торопилась привести девочку, что перестаралась. – Подойди-ка сюда, – сказал он дочери и указал взглядом на скамейку неподалеку от ложа, где не так давно она сидела, ведя нелегкую беседу с отцом. – Покажи руку, – Крон, нахмурившись, осмотрел запястье. – Болит? – Нет, все прошло уже, – тихо ответила Гестия. – Брат, верно, решил, что это я на тебя руку поднял? – Крон остро глянул на Океана. – Признаюсь, была такая мысль, – произнес Океан, переводя взгляд с брата на племянницу. – Это не он! – испугалась Гестия. Еще не хватало, чтоб братья рассорились из-за нее, да еще из-за такого повода. И тут же вздрогнула, поняв, что только что защищала Крона. – Не услышал ты меня, брат, – с обидой проговорил Крон. – Говорил же я тебе, что не желаю им зла – ни ей, ни другим своим детям. А что тут случилось и кто виноват – я разберусь, – добавил он. Гестия поежилась. Ну точно, теперь достанется несчастной нимфе. Как же нехорошо вышло… – Может отпустишь ее, повидаться с братьями и сестрами? – спросил Океан. – Право, они, и правда, испуганы были сильно твоим поступком. А так – подтвердишь свои добрые намерения. После, могу ее сам привести – если уж ты настроен сам дочь растить. Гестия встрепенулась. – Пожалуйста, разреши! – взмолилась она. – Я не буду там надолго задерживаться, обещаю – только повидаюсь с ними, узнаю, все ли хорошо и назад вернусь без промедления! – Помнишь, я обещал тебе, что отведу тебя сам через пару дней? – спросил Крон. – Вот так и поступим. – А послезавтра тебе все равно предстоит урок с Гиперионом. Сразу после него и отправимся. Океан вскинул брови, услышав о Гиперионе. – Я попросил брата потренировать мою дочь, – ответил на невысказанный вопрос Крон. – Ей следует развивать свой дар, а Огонь – это все же стезя Сияющего – не зря он и Тейя стали нашими светилами. – Это разумно, – согласился Океан, – внимательно оглядывая обоих. – Что ж, брат, стало быть, нам следует ждать тебя и Гестию через два дня, верно, я тебя понял? Титан кивнул. – Надеюсь, ты нас не обманешь, – Океан поднялся. – Не обману, – ответил Крон. Он, и правда, собрался выполнить свое обещание.19 декабря 2021 г. – 20 марта 2022 г.