***
Гестия и Посейдон обедали в саду. Крон и Гиперион, вначале сидевшие с ними рядом, покинули их, когда к царю явился с донесением один из великанов. Посейдон, прищурившись, наблюдал за взрослыми, отошедшими на приличное расстояние, пытаясь понять, о чем они говорят. Он и не думал доверять Крону и все ждал подвоха, вроде того, что тот откажется выполнять свое обещание – под предлогом любых неотложных дел. Гестия же, измученная за урок (Гиперион заставил ее добиваться ровного и высокого столба пламени, причем с каждым разом ей удавалось удерживать его все дольше и дольше), жадно поглощала пищу – ломти жаренного оленьего мяса с овощами и приправами: тренировка забрала у нее неожиданно много сил. На взгляд Посейдона, мучили ее бессмысленно, куда важнее было бы научиться бить пламенем в цель. Но, Гестия, когда он поделился с ней, лишь пожала плечами: метать огненные шары она и раньше умела, а сегодняшний навык ей наверняка когда-нибудь пригодится, не зря же ему уделено было столько времени. Но вот съеден обед. И взрослые вернулись к столу. Отпивая пива из чаши, Крон поинтересовался у дочери, восстановила ли она силы? Может, стоит ей еще отдохнуть? Посейдон насторожился. Гестия светло улыбнулась и ответила, что она чувствует себя значительно легче. – Может, мы уже отправимся к Океану? – обратилась она к отцу с просящими нотками в голосе. – Я так по всем им соскучилась. – Хорошо, – спокойно ответил Крон. – Я отвезу вас. *** «Надо же, не обманул», – думал удивленно Посейдон, сидя на носу лодки, что неслась по морю, рассекая волны. Гестия устроилась чуть поодаль от него. Лодку вел Крон. Обернувшись, как и прежде, водяным конем, он, зажав в зубах перевязь, скакал по волнам, то возносясь на их гребни, то погружая копыта в синие воды, а лодочка, влекомая им, плыла следом. Путь был не близок, но Крон-конь, казалось, не знал устали. Давно уж исчез из виду берег, и чайки остались позади … только море вокруг – вотчина Океана и его дяди Понта – брата Геи. Долго кружил над этими водами Посейдон, ищу путь к Офрису, но тогда ему помогали чайки, а теперь нашел бы он сам дорогу в дом Океана? Мальчик начал сомневаться в том. Да и предстоящая встреча с Океаном и его домочадцами, не говоря уже о его собственных братьях и сестрах тяготила. Ох, и достанется же ему за побег – и от сестер (при воспоминании, как зло звучали слова Деметры и Геры, он ежился – хоть и были они правы, а все ж больно было от сказанного ими), и от Аида. В тот день старший брат глядел на него ничуть не лучше сестер – ясно же, что Аиду хотелось побить его … и наверно, Посейдон дождался бы взбучки, вот только сбежал. Однако теперь его гроза уж точно не минует. Одна надежда – что все внимание переключится в основном на Гестию. Мальчик покосился на сестру. Вот кто, пожалуй, спокойно доверился Крону. Его же, нет-нет, да и кольнет мысль – а не ловушка ли это? Вдруг вовсе не к Океану везет их Крон? Как бы узнать … Да, собственно, никак – остается просто сидеть и ждать, надеясь, что это не обман. Гестия обернулась к нему и улыбаясь, сжала его за руку, точно хотела сказать – не бойся, брат, все будет хорошо. Хотелось бы Посейдону быть уверенным в том также, как в это верила Гестия. А Крон, похоже, хорошо знал дорогу – видимо прежде, до войны, он часто бывал в доме старшего брата. Статная фигура коня стелилась над покрытым мелкой рябью морем, и разлетающиеся повсюду брызги мерцали в воздухе, на доли мгновений превращаясь в крохотные радуги, что вспыхивали под копытами. Солнечная колесница, которой ныне правил сын Гипериона, давно перешагнула полуденную вершину и теперь, набирая обороты (хотя отсюда этого, конечно, не видно), держала путь к западу. Гестия, приложив ладонь ко лбу, пыталась разглядеть в вышине очертания колесницы, но ее глаза, слезящиеся от яркого света, различали лишь золоченый диск – тот самый, что был закреплен на боку возка – огромный, во всю ширину колесничного борта, однако, отсюда, он виделся лишь маленьким сверкающим кругом – как и всегда. Девочка подумала, как, наверняка, страшно забираться так высоко, и как храбр должен быть возничий, ежедневно совершающий свой нелегкий путь на столь головокружительной высоте. От размышлений ее отвлек удивленный возглас Посейдона. Обернувшись, Гестия увидела, как Крон, сбавляя скорость, приближается к пещере, где, как она помнила по прошлому разу, был вход во дворец Океана. «И вправду не обманул», – с удивлением и легким смущением подумал Посейдон, глядя, как заплывает в узкий проход их лодочка. Взметнув тучи брызг, Крон резко затормозил около маленькой пристани и, вспрыгнув на камни, принял свой настоящий облик. Из темноты к ним шагнули Филюра и незнакомый бог, по-видимому, один из сыновей Океана и Тефиды. – Приветствуем вас, Владыка Крон, – молвила Филюра, а ее брат склонил почтительно голову. – Наш отец давно ждет вас.***
Океан сидел в кресле в своих покоях. Сегодня все были напряжены до предела – и взрослые, и дети – ведь ожидали прихода Крона. Особенно тревожно было его воспитанникам – детям самого Владыки титанов. С того самого момента, как была похищена Гестия, и пропал сбежавший Посейдон, малыши не покидали отведенной им комнаты. Побег Посейдона стал для Океана тяжелым известием. Пусть он увидел в доме Крона Гестию, пусть почти поверил брату, что тот, и впрямь, хочет отношения восстановить со своей семьей … но вот исчезновение еще одного ребенка было тревожным. И даже гадать не стоило – средний из братьев отправился выручать сестру, видать, не выдержал чувства вины за свой недавний, глупый поступок. Да, к тому же, как сообщила ему жена, младшие сестры мальчугана устроили тому скандал, напрямую обвинив Посейдона в том, что из-за него пропала Гестия. Ох, зря он тогда не вернулся в детскую, не предотвратил ту ссору. Все они были растеряны и напуганы, ждали от Крона худшего … но, как оказалось, Гестия не пострадала. Во всяком случае, сама она отрицала подобное, и Крон даже согласился разрешить ей навестить братьев и сестер. Сам обещал брату привести ее, и Океан надеялся, что он не обманет. Не похоже было, что меньшой затевает ловушку. И все же следовало быть начеку. А вчера в его дом пришла Мнемозина. Рассказала, что была у Крона и видела Гестию, что пыталась поговорить с братом о Рее, но безуспешно. Однако сообщила о заточении сестры в Междувременье – о том ей поведала Гестия. По словам малышки, Крон сам отвел ее к матери, показал погруженную в глубокий сон Рею. Это был тяжкий удар – они еще надеялись, что Рея все же в Тартаре, как и их братья Гигантохейры, брошенные туда отцом Ураном за устрашающий облик. Мнемозина говорила, что тогда бы был у них шанс освободить сестру – уж она постаралась бы найти нужные слова, обратившись с просьбой о помощи к Хранителю Бездонной Пропасти, брату их матери Геи, чье имя и носила та Пропасть. И хоть Океан сомневался, что удалось бы ей уговорить сурового Тартара, все же это был шанс, хоть и призрачный, но он был. Однако Междувременье – это, и впрямь, вотчина младшего брата. И как же все-таки жесток Крон – показать ребенку мать лишь затем, чтобы сообщить, что он не намерен ее отпускать. Но он обещал подумать над ее освобождением, он сам сказал об этом ему, Океану. Стоит ли верить словам Крона? И взаправду ль он приведет Гестию? Океан не знал, что и думать. Не хотелось обманывать и детей. Поначалу, они прибежали к нему в покои, лишь услышав о возращении, и Океан помнил надежду, тревогу и страх в их глазах – поняв, что сестры он не привел, девочки заплакали, а Амалфея, явившаяся с ними, задрожала. Сестрам и так досталось: и от Алфея, и от Тефиды – за ссору, из-за которой сбежал Посейдон, вот только тогда он об этом еще не знал. Старец смотрел на Аида – тот шагнул вперед, сжав кулаки, упрямо глядел на титана, точно хотел сказать: «Я же был прав!». Океан помнил, что мальчик предлагал обменять его на сестру … вот только теперь старец не уверен был, что Крон бы на такое согласился. Он передал все, что узнал, в доме Крона – от него самого и Гестии. Надежда и недоверие, робкая радость и злость – эти чувства тогда бурлили в присутствующих. Амалфея обняла самых младших, Гера и Деметра растеряно переглядывались, Тефида смотрела озабоченно, Алфей с сомнением, Аид – будто не верил ни единому слову. Мальчик сказал тогда ему, что если Крон обманет, он все равно уйдет из дома – и искать пропавшего Посейдона (тогда-то Океан и узнал о случившемся), и выручать Гестию – как и собирался вначале. В комнате стало шумно: и взрослые, и дети заговорили разом и очень непросто было навести порядок. А следующие дни были мучительны – от сомнений, что никуда не девались, то и дело вспыхивающих ссор в детской (и хорошо, что Алфей в эти дни не покидал детей), прихода Мнемозины и ее известий о Рее … И лишь письмо Крона о том, что Посейдон нашелся и находится у него, немного разрядило обстановку. Крон писал, что прибудет завтра с дочерью и сыном и это внушало надежду … И вот теперь он сидит и ждет брата. Прошло почти полдня, но тот так и не явился. Впрочем, Крон не указывал точное время визита. Тихо скрипнула дверь, и в комнату просочился Аид. Глянул на титана хмуро и спросил: – Он ведь не придет, да? Мы только зря ждем. – Крон обещал и во вчерашнем письме подтвердил, что приведет их – и твоего брата, и сестру, – ответил Океан. Аид скептически посмотрел на старца. – Подождем еще немного, – спокойно сказал тот, предупреждая новый вопрос мальчика. Дверь снова притворилась, и вошел сын Океана – Дисс, бог одной из мелких рек, которого вместе с Филюрой Океан отрядил встретить Крона. – Владыка Крон прибыл, – молвил он. – Дети с ним. – Веди их в приемный зал, – Океан поднялся, оправляя на себе одежду. Значит, брат не солгал ему.***
Зал, куда Дисс привел гостей, был знаком Гестии и Посейдону – здесь однажды Океан уже принимал их, когда они, едва вырвавшись от Кроновых братьев, просили защиты у старца. Как же давно это было. Теперь они снова ждут Океана, но ныне с ними их отец – Крон. Гестия тревожно покосилась на родителя. Сама она за эти дни успела почти привыкнуть к нему, но как отреагируют на его присутствие домочадцы Океана и, самое главное, ее братья и сестры? Вон Посейдон, нет-нет, да и косится мрачно на Крона, а тот … будто бы и не замечает того. Стоит спокойно, будто в свой дом пришел, а не в дом тех, с кем он в давней ссоре. Хотя ведь и Океан, и Тефида, и их дети – тоже его семья. Равно, как и Гестия, и ее братья и сестры. И Рея, их мать. Как же он собирается с ними всеми помириться? Ведь почти у каждого на него обида. В зал вошли Океан, Тефида и, неожиданно, Мнемозина. Впрочем, если Крон и был удивлен ее появлением, то вида не подал. – Радуйся, брат, – произнес Океан, внимательно оглядывая и спокойного Крона, и взволнованную Гестию, и смущенного Посейдона, прятавшего глаза и не смеющего взглянуть в лицо старшим. – И ты радуйся брат, и вы сестры, – ответил Крон. – Благодарю, что привел детей, – Тефида шагнула вперед, жестом предложила брату занять одно из кресел. – Мы волновались за них. – Как видишь, оба целы и невредимы, – сказал, усаживаясь, Крон. Океан и Мнемозина тоже заняли свои места, а Тефида подошла к детям и, присев, обняла обоих. – С вами, правда, все хорошо? – спросила она, пытаясь скрыть тревогу. – Мы в порядке, Тефида! – Гестия радостно улыбалась ей. – Я так соскучилась по всем вам! – Она прижалась к титаниде, которая была так добра к ним в последние месяцы. Растроганная Тефида гладила ее по волосам, ласково смотрела на Посейдона, который с беспокойством поглядывал на нее – он-то ожидал взбучки. Но, похоже, она откладывалась. – А где остальные? – в голосе Гестии слышалось нетерпение. – Они ведь здоровы? Никто больше не сбежал? Старшие засмеялись, услыхав это, и даже Крон улыбнулся – краем рта. И в этот миг открылась дверь, и вошли дети в сопровождении Алфея и Амалфеи. Последняя вскрикнула, увидев ребятишек живыми и невредимыми, и протянула к ним руки. Гестия, со слезами радости, бросилась к ней. – Амалфея! Ребята! – она уткнулась в грудь нимфе-кормилице и с трудом сдержала слезы. Девочка уже и не чаяла вновь увидеть их. С момента разлуки прошло чуть больше недели, а кажется, что минули месяцы. – Живая! Какое счастье! – приговаривала нимфа, обнимая воспитанницу. – Похудела, побледнела, – бормотала она чуть-слышно, не желая выпускать девочку из объятий, точно боялась, что та снова исчезнет. Дети, вбежавшие вместе с нимфой в зал, теперь стояли у входа, напряженно глядя на того, кто так надолго разлучил их с сестрой. – Знакомьтесь, ребята, это ваш отец, – нарушил неловкое молчание Океан. – Видим, – напряженно откликнулся Аид. Сестры столпились возле него, Гера и Деметра переводили беспокойные взгляды с Гестии, которую все никак не хотела отпускать Амалфея, на Крона, непроницаемо смотрящего на них. – И Посейдон вернулся, – сказал Зевс. В отличие от старших, он явно был рад видеть среднего брата. – И его вижу, – натянуто отозвался Аид. – Не стой столбом, иди к нам, – обратился он к Посейдону. Тот кивнул, неуверенно улыбнулся, приближаясь к ним, и тут же попал в объятия Амалфеи, что только что выпустила Гестию. – Думаю, мы можем поговорить с сестрой в нашей комнате? – спросил Аид у Океана. – Разумеется, – ответил титан, бросив быстрый взгляд на Крона, и тот едва заметно кивнул. – Нам тоже есть что обсудить с вашим отцом.***
– Как ты, сестренка? – спросил Аид, когда все по очереди обняли Гестию и немного успокоились, усевшись прямо на полу. Амалфея пристроилась у дверей, счастливо улыбаясь, она не сводила глаз с воспитанников. Наконец-то они вместе. – Со мной все хорошо, – улыбнулась та. – Я не обманываю, Аид, сейчас, правда, все в порядке. Я здесь, рядом с вами. Ты бы знал, какое это счастье видеть вас снова! Ведь вы здоровы, я надеюсь? – спросила она с тревогой, по очереди оглядывая каждого. Деметра кивнула, Гера пожала плечами. – Да что с нами сделается, – произнесла она. – Просто … – девочка запнулась. – Мы очень боялись, – тихо ответила за нее Деметра. – За тебя, сестра, думали, что страшное он с тобой сотворит. И за Посейдона тоже… Она взглянула на среднего брата и вздохнула: – Прости нас, брат. Мы с Герой неправы были тогда. Уж очень испугались, я же говорила. – И я извиняюсь, – угрюмо подтвердила Гера. – Да я … - Посейдон смутился. – Ну вот он я, снова здесь. Чего бояться-то? – он покраснел и опустил голову. – Ты сказала, что сейчас все в порядке, – уловил недосказанность Аид. – А раньше? Что он вообще с тобой делал? – Не пугайся, брат, ничего страшного со мной не происходило, – успокаивающе произнесла Гестия. – Крон принес меня к себе в дом, там я и пришла в себя. Испугалась поначалу, но он вел себя сдержанно и, что удивительно, ни разу не дал понять, что хочет мне зло причинить. Напротив, Аид. Он настроен помириться с нами. – Вот как? – Аид криво улыбнулся. – Океан упоминал что-то подобное. – И что же сподвигло его на это? Он говорил? – Рассказал о пророчестве, что отец его, Уран предрек. Что якобы кто-то из нас с трона его свергнет. Потому и хотел свободы лишить, а мама прятала нас, одного за другим. Крон сказал, что теперь он даже рад, что мы живы. И что зла мне не желает. И маму обещал отпустить… – Когда? – встрепенулась Гера. – Он сказал, что однажды освободит ее … но, не упомянул когда. Он ведь все еще зовет ее изменницей, – Гестия опустила голову. – А не солгал? – Деметра растерянно смотрела на нее. – Что, если, откажет потом? Тебе пообещал, чтобы внимание твое усыпить… – Вот и я думаю, что это ловушка, – вмешался Посейдон. – Брат… – протянула Гестия. Девочка с укором посмотрела на Посейдона. – Ты же сам видел его. Он другой … мне кажется, он, правда, хочет помириться. – Видеть-то видел, но я ему все равно не доверяю, я тебе уже об этом говорил, – буркнул Посейдон. – Спасибо, хоть не дерзил ему, – отозвалась Гестия и, поглядев на остальных, пояснила: – Я все же тревожилась, как бы из-за наших резких слов или поступков Крон не решил сорваться на матушке. Или на вас. Но теперь мне почему-то кажется, что он так не сделает, – она виновато покосилась на Аида, скептически внимающего сестре. – Мнемозина сообщила, что он водил тебя в Междувременье к нашей матери, – произнес старший брат. Та кивнула. – Как она там? – осторожно спросил Аид. Лицо Гестии болезненно исказилось. – Мама спит, – тихо проговорила она. – Глубоко спит, и не проснется, пока Междувременье не покинет. Крон сказал … там засыпают все, кто не владеет Даром управлять Временем, как он … такое это место. Он и мне долго не позволил там быть, забрал почти сразу, и после мне долго плохо было – словно то место все силы выпило. – Это жестоко, – прошептала Деметра, и на глазах у нее выступили слезы. У дверей всхлипнула Амалфея, услышав об участи госпожи. Она так надеялась снова увидеть Рею … но, видать, этого не случится. Не отпустит ее Крон. Не захочет. – Хочу маму увидеть! – неожиданно подал голос Зевс. – Ты же слышал братишка, мама у Крона, – отозвался Аид. – Ну и что? – не сдавался Зевс. – Вон Гестию же Крон к маме пустил, почему мне нельзя? – А это мысль, – Аид внимательно взглянул на Гестию. Сестра-погодка ответила ему растерянным взглядом. – Ты с ним побыла какое-то время, – Аид не сводил взгляда с лица сестры. – Как думаешь, он согласится показать нам маму? Позволит войти в это Междувременье? – Ты хочешь попасть туда? – спросила Гестия. – Думаю, не один я, – ответил Аид, окидывая взглядом братьев и сестер. Деметра взволнованно подалась вперед, Гера и Посейдон угрюмо кивнули. – Мы все имеем право увидеть маму, – сказала Гера. – Пусть только попробует отказать! – Гера, пожалуйста, только не надо ему дерзить! – взмолилась Гестия. – Я лучше сама поговорю с ним, хорошо? – Поговорим оба, – спокойно ответил Аид. – Ты лучше расскажи, как ты у Крона оказался, – повернулся Аид к среднему брату. – Все-таки сумел добраться до него? – Добраться-то я добрался, – мрачно произнес Посейдон. – Только … поймали меня прямо на Офрисе. Кронов великан и титан Кой. Приволокли меня к Крону… я уж думал все, конец – а там Гестия ко мне подбегает, – Посейдон грустно усмехнулся. – Хотел я сестру из плена выручить, да вышло, что это она за меня перед Кроном заступилась. И сам Крон … не шибко, если честно, рвался меня на кусочки рвать. Даже, представьте, накормить велел, – тут он криво усмехнулся. – Посейдон сказал, что он весь путь до Офриса в птичьем облике проделал, чайкой обернувшись, – пояснила Гестия. – И когда его к нам принесли, он тоже сперва чайкой был, лишь потом облик свой принял, когда силы его оставили. А накормить его Крон, и правда, приказал – чтоб Посейдон быстрей восстановился. – Я-то поначалу решила, что Крон меня обманул, брата приказав похитить, – задумчиво добавила девочка. – Лишь потом от Посейдона всю правду узнала. – Я попался им поутру, – нехотя признался тот. Весь день летел, к ночи до Офриса добрался. Ну и сморило меня. А утром просыпаюсь – великан меня за ноги из кустов тащит, а Кой говорит: «это, мол, Кронов сын». Видать, он лицо мое еще с прошлого раза запомнил, – мальчик поморщился. – Я перепугался тогда, – Посейдон с вызовом глянул на Аида, – в птицу превратился, думал улететь, да и затаиться на какое-то время, вот только великан тот, Асти, меня схватил и в мешок сунул, – Посейдон опустил голову. – Так я у Крона и оказался. – Теперь можете меня осуждать, – заключил он и хмуро уставился в пол. – Ты стал сильнее, брат, – медленно произнес Аид. – Столько удерживать чужой облик, да еще и преодолеть такое расстояние очень трудно, уж я-то знаю. Сам до лагеря Крона добирался в птичьем обличье и помню, как тяжко было. – Однако же ты сумел вернуть Амалфею, – тихо произнесла Гера. Посейдон вскинул голову. Аид, однако, с сестрой не согласился. – Мне тогда помогали, Гера, – сказал он. – Япет отвлекал внимание Крона, а когда я сознания лишился, пытаясь от Гипериона отбиться, тот же Япет и превратил кормилицу в орлицу, что донесла меня почти до самой пещеры Тефиды. Так что это не я спас Амалфею, а она меня. А Посейдон, – тут он взглянул на напрягшегося среднего брата, – все же действовал один и не его вина, что не хватило сил со взрослыми управиться. Хорошо, что Гестия за него заступилась. – Дело не во мне, – покачала головой девочка. – Просто, отец, – она запнулась и виновато поглядела на ребят, – и правда намерен помириться. Я так чувствую.***
Некоторое время Крон, его сестры и брат молчали. Наконец, Тефида произнесла: – Благодарю, брат, что согласился привести детей. – Надобно сказать, мы очень тревожились за Гестию и Посейдона. – Океан, уже говорил мне это при встрече, – спокойно отозвался Крон. – Дочь очень хотела встретится с вами. Я не видел причин запретить ей это. А сын, – тут он пожал плечами, – сам нашел ко мне дорогу. – Океан сказал нам, что ты хочешь вернуть себе всех детей, – произнесла Мнемозина. – И это верно, – откликнулся титан. – Хочу, чтоб росли при мне. И, предупреждая твой вопрос – зла им не желаю. Ни заточать не собираюсь, ни иным образом ограничивать их свободу. Спроси Гестию, сестра – как ей живется у меня. – Гестия и впрямь выглядит поспокойней, нежели в прошлый раз, – признала титанида. – Но при этом очень она бледна, и меня, брат, это тревожит. – Вот и я это заметила, – обеспокоенно молвила Тефида. – Занятие у нее сегодня было с Гиперионом, – пояснил Крон. – Я сам с братом о том договорился, – он чуть заметно усмехнулся, заметив с каким удивлением переглянулись сестры, услыхав подобное. – Все-таки Дар ее Огненный должно развивать с наставником. А кто лучше нашего Сияющего брата подойдет на эту роль? – Гиперион, конечно, с рождения имел к Огню сродство, – согласилась Тефида. – Но не слишком ли он резок, Крон? Не лучше ль было привлечь к обучению Тейю? – Тейя, все же Луна, сестра, – откликнулся Крон. – Да и дите вроде бы грудное при ней. А Гиперион, хоть и упрям, но и я на том уроке присутствовал. Да, дочка немного притомилась, задания его выполняя, но тут уж по-другому никак. Все мы, припомни, нелегко свой Дар осваивали. – Тут ты прав, брат, – согласился Океан. – Я, так понимаю, ты все же намерен с детьми помириться. Крон кивнул. – А что Рея? Подумал ли ты о моей просьбе, брат? – спросил старец. Титаниды насторожились. – Мать наша тоже за Рею просила, – немного помолчав, ответил Крон. – Мать сама к тебе обратилась? – удивленно переспросила Мнемозина. – Странно, она последнее время даже со мной говорить отказывалась. – Нет, это я ее позвал, – покачал головой Крон. – Совета спросить у нее хотел, и она откликнулась мне, пусть и не сразу. Но тоже просила освободить Рею. – И что же ты решил? – напряженно спросила Тефида. – Я верну ее в наш мир, – медленно произнес Крон. – Сам соскучился по ней, сестра, хоть ты, возможно, и не веришь мне. Но понимаю, что восстановить с ней отношения будет непросто. – Если хочешь, я могла бы пока забрать ее в свою обитель, – осторожно предложила Мнемозина. – Там бы она со временем отошла от своей обиды и, думаю, сумела бы простить тебя. Я бы сама постаралась помочь ей принять верное решение. Крон усмехнулся. – Благодарю за предложение, сестра, но нет: Рея останется со мной. Да, нам будет непросто поначалу, но, надеюсь, она поймет однажды, что я изменился и возврата к прошлому не будет. Вот и детей своих я тоже хочу забрать, – добавил он. – Всех? – спокойно уточнил Океан. – Всех шестерых, – кивнул титан. – Я уже говорил и повторю еще раз: вреда им не причиню. Просто будут жить со мной, в моем доме … как и должно было быть изначально. Он нахмурился. Да, не поддайся он тогда эмоциям, не поверь словам отца, все могло бы быть иначе. Все. И не было бы этой изматывающей вражды между братьями и сестрами. – Ты ведь знаешь, они тебя опасаются, – проговорила тихо Тефида. – Не думаю, что они легко согласятся на переезд. – Вот вы и поможете мне их убедить, – ответил Крон. – Я же не отнимаю у вас племянников. Можете навещать их когда захотите, заодно и увидите, что в моем доме им ничего не грозит. И другие братья и сестры могут своих детей к моим приводить. Я не против, чтобы они подружились. В это время в зал вновь вернулись дети. Аид и Гестия шагали впереди. – Сестра рассказала нам, что ты позволил ей увидеть нашу мать, – произнес Аид. – Мы бы тоже хотели навестить ее. – Разреши нам, пожалуйста! – робко улыбнулась Гестия. – Мы очень-очень по ней соскучились.9 апреля – 21 апреля 2022 г.