***
– Отец? – Гестия встала при его появлении. Младшие дети сидели у очага, но, едва он вошел, как они настороженно уставились на него. – Ваша мать пришла в себя, – произнес титан. – Она хочет вас видеть. – Мама проснулась? – Деметра, колдовавшая над горшком с землей, из которой поднимался, повинуясь ее Силе, маленький росток, радостно подхватилась на ноги. Поднялась и Гера, копавшаяся до того в корзинке с какими-то камнями и кусочками металла – ее, по просьбе Геры, Тефида принесла из своего дома, который дети так спешно покинули. Беседовавшие Посейдон и Аид вскинули головы, и на их лицах отразилось облегчение от доброй вести. Спрыгнул с колен кормилицы Зевс – Амалфея тщетно пыталась привести в порядок его кудри. Крон окинул беглым взглядом комнату. Он выделил детям под детскую несколько небольших горниц в левом крыле дома. Эту заняли его старшие сыновья, Аид и Посейдон, Деметра пожелала поселиться с Гестией, а малыши, Гера и Зевс, разделили свою комнату вместе с кормилицей Амалфеей. Дети понемногу устраивались в своем новом доме. Однако свободно себя тут не чувствовали, скорее – как гости, что однажды покинут дом. Потому весь день старались держаться вместе. Крон не знал, кто из его старших детей уговорил остальных остаться. Да это, собственно, и не было важно – в конце концов, дети с ним, а значит, он хоть немного, но продвинулся в своем желании вернуть семью. Вот только с Реей будет непросто… слишком уж она зла на него. – Пойдемте, к маме, скорее! – Зевс резво прошмыгнул мимо него. – Нас подожди! – возмутилась Гера, устремляясь, за братом. За ней потянулись остальные. Гестия, проходя мимо Крона, радостно улыбнулась ему. – Как она? – спросила дочь взволнованно. – Соскучилась по вам, – ответил ей Крон. – Как и мы по ней, – заметил Аид, бросив на родителя проницательный взгляд. Крон мельком подумал, что, когда Рея узнает, что из-за него пережили его дети, она едва ли захочет примирения. Но, глядя вслед радостно спешившим малышам, почувствовал укол совести, что так долго разлучал их с матерью. Конечно, она будет зла. Но он все равно постарается вернуть ее.***
Рея напряженно ждала. Обманул он ее или нет? Приведет детей … или решил так изощренно посмеяться? Слишком уж странно держался, слишком спокойно. Втирается в доверие? И впрямь хочет, чтобы она забыла все прошедшие годы … месяцы … заключение в этом ужасном Междувременьи? Кстати, сколько времени прошло? У кого бы узнать… Внезапно она замерла, прислушалась, не веря самой себе. Нет … слух не обманул ее – это голоса детей. Ее малышей. А несколько долгих мгновений спустя они сами вбежали в комнату. Все шестеро. Счастливо улыбающиеся, заметно подросшие: Аид и Гестия, Деметра и Посейдон, Гера и Зевс. Следом появилась и Амалфея, ее верная подруга и охранительница малюток. Широко раскрытыми глазами смотрела она на свою госпожу, точно не веря, что видит ее живой. Улыбалась робко и жалостливо: видать, лик титаниды оставлял желать лучшего. Рея запоздало подумала, что надо было прежде глянуться в зеркало: вдруг ее вид испугает детей? Уж наверняка она не помолодела в том Междувременьи. Но поблизости его не было, а встать и взять самой не хватало сил. Последним в покои вошел Крон. Рея бросила на него сердитый взгляд и повернулась к детям. Протянув к ним руки, она глухо произнесла: – Детки мои! Они бросились к ней, обняли, плакали и говорили все одновременно. Младшие забрались на ложе, поближе к матери. Старшие уселись на край постели, вокруг нее. Рея смотрела на них и чувствовала, как клокочет в груди рыдание. Хотела и не могла сдержать слезы. Перед глазами дрожали лица ее дорогих малышей: слезы не давали ей рассмотреть их хорошенько. Да что же это? Она совсем расклеилась. – Мама, ты плачешь? – спрашивали они встревоженно. – Мама, не плачь! – Мы так соскучились по тебе, мама! – Мы ведь больше не расстанемся, да? – Мамочка, все будет хорошо, правда-правда! Мы теперь всегда будем вместе! – Мы уже выросли, теперь мы станем тебя защищать и оберегать! И впрямь, какие они уже большие. Самостоятельные, уверенные в себе. Хаос Предвечный, да разве она могла раньше мечтать, что однажды они соберутся все вместе? Что не надо будет дрожать от страха за них, просыпаться от ужаса по ночам от кошмара, где Крон находит и проглатывает ее малюток – одного за другим. О, мать Гея, как же сильно она истосковалась по своим детям… – Милые мои крошки, как же вы все выросли, – Рея гладила их по волосам, стремясь коснутся каждого, чтоб увериться, что это не сон, что ее малыши здесь, при ней. Бросила быстрый взгляд на Крона, но в нем не было теплоты, какой только что лучились ее глаза, обращенные к детям. Да, муж привел их. Но как они сюда попали? Он все-таки сумел захватить их? – Я оставлю вас, – произнес супруг, покидая покои. Рея вздохнула спокойнее. Пока рядом был Крон, она не могла позволить себе расслабиться. – Мамочка, как ты себя чувствуешь? – беспокойно спросила Гестия. – Ты так долго спала после возвращения. – Возращения? – эхом протянула Рея. Что именно сказал им Крон? – Из Междувременья, – пояснила Гестия. – Мы знаем, что отец тебя там держал. – Ужасное место, – поморщилась Гера. – Пустое. Страшное. – И Силу жадно пьет, – тихо добавила Деметра. Рея похолодела. Как же так. Им оно тоже знакомо? – Значит, и вас … – она сглотнула, – он в нем заточил? – Вовсе нет, мама, – откликнулся Аид. – Мы пришли туда с Кроном. Он разрешил увидеть тебя. – Я тебя так звал, а ты не отзывалась, – всхлипнул Зевс, прижимаясь к ней. – Мои бедняжки, – Рея обняла младших. – И все-таки, мама, – настаивала Гестия. – Как ты? Мы ведь знаем, что пребывание там тяжело дается, но мы-то пробыли в Междувременьи совсем недолго, всего несколько минут, а больше отец не позволил, ты же провела в нем много месяцев. Мы волнуемся за тебя. – Месяцы… – в шоке прошептала титанида. – Но что же случилось с вами? И как вы попали сюда, к Крону? От нее не укрылось, как Гестия назвала Крона отцом. Это он приказал его так называть? И дети не смеют ослушаться? Да что же тут приключилось … – Это долгая история, мама, – протянул Аид. – Так поведайте мне ее, – Рея на миг прикрыла глаза. Вновь накатила слабость, но она не хотела выказывать ее. Не при детях, они и так обеспокоены. – Обо мне не волнуйтесь, со мною все хорошо, – она улыбнулась, глядя в озабоченные лица старших. Аид и Гестия переглянулись, похоже, они ей не поверили. – Все началось почти полгода назад, – сказала Гестия. – Тогда на наших глазах великаны, присланные Кроном, захватили Амалфею. – Япет докладывал мне об этом, – кивнула Рея. – Он же сказал мне, что пропал Аид, а вас взяла к себе Тефида. – Да, она нас тогда из-под снежной лавины достала, – призналась Гестия. – Что? – ахнула титанида. – Какой ужас… вы сильно пострадали? – Давай уж тогда по порядку, – Аид покосился на сестру. – Когда Гестия и Деметра вернулись домой и сказали, что Амалфею взяли в плен, мы, честно говоря, очень испугались. Я велел Гестии в Убежище младших вести, что Амалфея незадолго до этого показала нам, а сам птицей перекинулся и за теми великанами последовал. Видел, как несли они связанную кормилицу. Но тогда освободить ее у меня не получилось бы. И я добрался за ними до лагеря Крона. Выждал подходящий момент, подобрался к Амалфее, и тут нас приметил Япет. Он помог нам бежать, спас от Гипериона, что хотел было меня схватить (Рея скрипнула зубами, услышав это), превратил кормилицу в орлицу, и она сумела унести меня в горы. А уж там мы случайно натолкнулись на Тефиду, у которой уже жила Гестия с нашими младшими. – Мы решились бежать прямо ночью, не дожидаясь, пока за нами придут Кроновы великаны, – тихо продолжила Гестия. – На козочках Амалфеи мы поднимались в горы. Тяжело было, мама. Мы боялись очень … темно вокруг, ветрено, холодно, кругом пропасти глубокие. В одну из них упала Гера, сорвалась случайно с козы. Рея вздрогнула, испуганно посмотрела на младшую дочь. Гера прижалась к ней, судорожно вздохнула – те страшные воспоминания еще не успели растаять в памяти, и рассказ Гестии только сделал их еще ярче. – Как же так? – прошептала титанида. – Мы вытащили Геру, она, к счастью, не рухнула на самое дно, зацепилась капюшоном за скальный выступ. Но Деметре пришлось вырастить на каменистой почве дерево и удлинить его корни, по которым я спускалась за сестренкой. После же сестра очень долго не могла восстановить свои силы, да и Гера надолго лишилась голоса, – горечь звучала в голосе Гестии. – Мы снова отправились в путь, – подал голос Посейдон. – И на рассвете нас все-таки догнали великаны. Хотели схватить, наверняка, думали, что легко будет с малышами справиться. Но мы принялись отбиваться. Я бросал камни, Гестия – огненные шары. А потом … сошла вдруг лавина. Мы кинулись бежать, но она все равно нас догнала. – А очнулись мы уже у Тефиды, – Гестия отбросила назад упавшие на лицо рыжие пряди. – Твоя сестра, мама, очень хорошо о нас заботилась. Вылечила Деметру, оберегала нас как собственных детей. И от тех великанов защитила, что все-таки отыскали нас около ее жилища. – Это я всех защитил! – вмешался Зевс. – Да, братишка, мы помним, как ты их сразил, – улыбнулась Гестия. – Это сделал Зевс? – изумилась Рея. В ее представлении он все еще оставался малышом. – Он, оказывается, может призывать с небес молнии, – пояснил Аид. – Да и Гера, кстати, тоже. – Молнии? – Рея не поверила своим ушам. Небесные стрелы были оружием лишь ее отца, Урана, поверженного Кроном. Откуда же малыши переняли этот Дар? – Да, он тогда оглушил наших обидчиков, – сказала Гестия. – От молний те чувств лишились. Но и сам обжег себе руки, – Гестия ласково погладила малыша по голове. – Тефида тогда долго залечивала его ожоги. А после Аид с Амалфеей отыскались. Мы так радовались встрече! Я ведь боялась, что он Крону попадется, и мы больше никогда не встретимся! И вот теперь мы снова вместе. А вместе и не так страшно, верно? – она улыбнулась братьям и сестрам. – Крона мы, конечно, боялись, однако, нам уже дважды удавалось спастись от его помощников. – А через несколько дней появился израненный Япет, – хмуро промолвил Аид. – Сообщил, что тебя Крон пленил и велел нам бежать: боялся, что за ним самим погоню организовали, а стало быть, и нас изловить могли. Тогда Тефида снарядила нас в дорогу. Велела нам с Амалфеей бежать к берегу моря, где уже должна была дожидаться нас лодка с ее дочерьми-океанидами. Они обещали матери, что доставят нас в ее дом, к супругу Океану. Мы и добрались почти … а уже на самом берегу нас братья Крона догнали: Гиперион, Кой и Форкий. И опять нам пришлось защищаться: Гестия била их Огнем, я – Кристаллами, Деметра вырастила лианы, Посейдон метал камни, а наши малыши воспользовались грозой и метали молнии … пока их руки не почернели. – Но долго так держаться мы не смогли, – добавила Гестия. – Потеряли сознание один за другим. Плохо пришлось бы нам, если б Тефида да ее дочери на помощь не пришли. Мы очнулись в ладье, океаниды доставили нас к себе домой. Старец Океан дал приют в своем доме и тоже оберегал от тех, кто пытался нами завладеть. – Кто же еще покушался на вас? – тревожно спросила Рея. – Кето приходила, – ответил Аид. – Зла была на нас за своего мужа Форкия, которого малыши поразили, да требовала выдать нас Крону. Океан не позволил этому случиться. Еще раз она с мужем к нам возвращалась, когда их дочка, Медуза, случайно в дом Океана заплыла. – Кстати, она хорошей оказалась, в отличие от родителей, – буркнула Гера. – Да, Медуза успела с Герой подружиться, – Гестия ласково посмотрела на младшую сестру. – А недавно совсем, Крон Гестию похитил, – Посейдон опустил голову, – Это из-за меня произошло, мама. Я хотел ненадолго выбраться из дворца Океана, воздуха морского глотнуть. Опостылело сидеть в каменных стенах, а наружу Океан выходить запрещал. Я момент улучшил, выбрался по одному из коридоров на выступ скальный, что над самым морем возвышался, а Гестия за мной побежала, уговаривала домой вернуться. Пока мы спорили, Крон появился и ее схватил, а меня не смог: Гестия меня обратно в тот проход толкнула. Рея сглотнула. Вот, значит, как. Сначала он поймал Гестию … а потом, очевидно, остальных? – Что он сделал тебе, дочка? – ласково обратилась она к Гестии. – Скажи мне, не бойся. – Да ничего, мамочка, – улыбнулась та. – Я тоже поначалу испугалась, думала, он недоброе задумал. Но отец отвел меня в Междувременье и показал спящую тебя. Он поначалу не хотел тебя освобождать, хотя потом и обещал сделать это однажды. Зато пожелал оставить меня при себе, даже покои выделил и Гипериона уговорил, чтобы тот мне уроки давал – по овладению Даром. Отец говорил, что помириться с нами хочет, – тихо промолвила Гестия после секундного молчания. Объяснил, почему из-за этого пророчества так вел себя раньше, обещал, что подобного больше не будет. Даже, когда Посейдон сюда проник, меня спасти, – сестра подмигнула смущенно покрасневшему брату, – он не разозлился, а ведь мог бы, и даже позволил нам с братом отправиться к Океану, свидеться с братьями и сестрами. – Океан к нему приходил и тоже подтвердил, что Крон намерен со всеми помириться, – подал голос Аид. – Мне, знаешь ли, трудно было словам Кроновым поверить, но он сам сказал мне, что готов дать клятву Стиксом больше не причинять нам вред. – Ну надо же, – в голосе Реи прорезался гнев. – Сам это предложил? – Можно и так сказать, – кивнул Аид. – Отлично! – бросила Рея. – Я сама стребую с него эту клятву. – Значит, Гестию он украл, а Посейдон пробрался сюда сам. Но остальные как здесь оказались? – Он привел нас с Посейдоном в дом Океана, – ответила Гестия. – И наши братья и сестры тоже захотели увидеть тебя. Крон согласился. Он взял нас к себе и провел в Междувременье. А потом и забрал, когда нам стало нехорошо. Мы высыпались тут целый день после этого, под надзором Амалфеи, Мнемозины и Алфея. А он, тем временем, освободил тебя. Вот, собственно, и все. – Похоже, он, и правда, старается загладить вину перед нами, – заметил Аид. – Во всяком случае, так это выглядит со стороны. – Мне думается, отец действительно желает примирения, – негромко проговорила Гестия. – С вашим отцом я еще поговорю, – мрачно произнесла Рея. – Нам есть что обсудить с ним, особенно, в свете рассказанного вами. Гестия вздохнула. – Нам бы не хотелось, чтобы вы рассорились из-за нас, – сказала она. Рея хрипло рассмеялась. – Девочка моя, – произнесла титанида, – поверь, маме: у меня много причин не верить Крону, да и заслужить мое прощение ему будет непросто. – Госпожа, – Амалфея дрожащим голосом обратилась к ней. – Я так рада видеть вас живой… и надеюсь, вы скоро поправитесь. – Простите … я не смогла уберечь от всех этих событий ваших детей. И мне все еще страшно за них. Скрипнула дверь. В покои вошла Мнемозина. – Сестра, – выдохнула она. – Мне только что сообщили, что ты пришла в себя. Вижу, твои дети уже с тобой, – она окинула взглядом ребят. – Да, Крон был столь любезен, что самолично привел их, – голос Реи сочился ядом. Аид и Гестия обменялись взглядами. Мать не просто зла на Крона – она в ярости. – Малыши, – Мнемозина выразительно глянула на старших, – полагаю, вы уже немного побыли с матушкой? Ей стоит отдохнуть, верно, Рея? Зайдете к ней попозже, вечером. – Конечно, – понятливая Гестия тут же поднялась и поманила за собой братьев и сестер. – Отдохни, мамочка. Прости, мы совсем утомили тебя нашими рассказами, – виновато произнесла девочка. Мать ласково ей улыбнулась. Вслед за детьми хотела, было, выйти и Амалфея, но Рея окликнула ее. – Останься, Амалфея, – сказала она. – Нам надо поговорить.***
– Ты бледна, – озабоченно произнесла Мнемозина. Рея усмехнулась. – Чувствую себя дряхлой старухой, – мрачно призналась она. – Лучше подай мне зеркало, сестра. Не ты первая так смотришь на меня. Что и впрямь, постарела я? – Да вовсе же нет! – начала, было, Амалфея и осеклась, поймав взгляд Реи. – Не стоит, подруга, – тихо сказала титанида. – Успокоительная ложь – не то, что мне нужно сейчас. Мнемозина протянула ей зеркало. Рея мрачно уставилась в него. Отполированная до блеска бронзовая поверхность отразила исхудавшее лицо, запавшие, потерявшие блеск глаза … и даже седые пряди? Ах, Крон, что же ты натворил. Мало тебе было пролитых слез, бесконечных ссор, косых взглядов исподлобья. Она так долго терпела – ради детей, боялась навести его на их след. И в один миг, когда, наконец, муж узнал всю правду, терпение кончилось. Она решила изгнать его – дабы обеспечить детям, да и тем братьям и сестрам, что были недовольны властью Крона, безопасность. Однако привлечь на свою сторону родичей оказалось непросто. Кто-то согласился сразу – как Япет, искренне жалевший Царицу, или Мнемозина, давно выговаривавшая Крону, что отступил он от правды титановой. С другими было посложнее: многих пришлось долго уговаривать, самый старший же из них – Океан – сразу отказался участвовать в разборках младших, как он сам выразился. На ее сторону перешла часть потомков братьев и сестер, за утекшие года превратившаяся в целые племена: нимф, сатиров, даже некоторые боги рек, пошедшие наперекор запрету их отца Океана. С Кроном, как ни горько признавать, осталось больше родичей: в основном, братья и некоторые сестры: как Тейя, супруга Гипериона, открыто бранившего ее за предательство (это она-то предательница, так долго терпевшая выходки Крона ради защиты их деток?!) или Фемида, что пыталась убедить ее не отступать от раз и навсегда заведенных порядков. Не получилось это у сестры, в гневе тогда ушла от нее Фемида, а Рея долго душила в себе непрошенные слезы, от того, что так и не захотела понять ее сестра. Больше всего рисковал Япет – ведь он, оставаясь при Кроне, на самом-то деле поддерживал ее. Что же приключилось со всеми ними? Рея перевела взгляд на молча стоящих женщин. – Госпожа, – осмелилась нарушить тишину Амалфея. – Прошу, простите меня. Вы слышали рассказ наших малышей. Много пришлось им перенести без вас. И я не смогла уберечь их от этого. Она опустила голову. Глаза наполнились слезами: ну, как осерчает госпожа? Ведь под ее защитой оставила она малышей. Так долго удавалось беречь их от Крона … пока не прознали его приспешники, где прячут детей. Да и откуда вызнали-то? Ведь она сама никому о том не говорила. – Полно, Амалфея, на тебя я обиды не держу, – вздохнула Рея. – Не ты виновата в их бедах, а Крон. Ты же, как могла, оберегала моих детишек. Еще, как оказалось, Тефида да Океан не оставили малышей своей заботой. Их я тоже поблагодарить хочу. – С Кроном же у нас будет отдельный разговор, – сверкнула глазами титанида. – Он еще надеется помириться? После всего этого? – Сестра, – медленно протянула Мнемозина, – решение, безусловно, будет за тобой. Но … я сравниваю, каким он был еще полгода назад, когда пленил тебя – и каким стал сейчас. Эти месяцы не прошли для брата даром. Одиночество (ведь в последнее время мало кто общался с ним) и страх подданных, похоже, подкосили его, заставили пересмотреть свою жизнь. – Он сам это тебе сказал? – резко спросила Рея. – Или же это твои догадки? – Он говорил об этом с Океаном, – ответила Мнемозина. – Говорил со мной – и когда забрал к себе Гестию, и когда взял меня в Междувременье, чтобы показать тебя. Ведь до этого мы с сестрами даже не знали, где он тебя держит, а на все наши мольбы отпустить тебя к нам, он неизменно отказывал. Но в тот последний раз – я ясно почувствовала, что брат хочет все изменить, вернуть семью. Он хорошо отнесся к Гестии, пока та была у него, позаботился о детях, когда они лишились сил, вернувших с ним из Междувременья, вернул наконец, и тебя. – Вот как, – Рея поджала губы. – Исправился, значит? Захотел все изменить и думает, став добрым, сумеет загладить годы того кошмара, коим была моя жизнь с ним? – Ты вправе держать на него обиду, – молвила Мнемозина. – Если не захочешь оставаться здесь, с супругом, я всегда приму тебя в своей обители. Да и другие сестры тоже. – Но мои дети останутся с ним, – горько усмехнулась Рея. – А их он едва ли отдаст мне. – Тебе следует отдохнуть, – тихо проговорила сестра. – Ты только что очнулась от долгого сна, увидела своих детей, узнала о том, как все изменилось тут без тебя – это, право, слишком много для первого раза. Подремли. Позже и другие сестры придут навестить тебя – мы все, и правда, очень переживали за тебя, сестрица – даже те, кто когда-то не поддержал твое восстание против Крона. – Я буду рядом, госпожа, – Амалфея окинула титаниду обеспокоенным взглядом. – Лучше останься с детьми, – ответила ей Рея.***
Рее не спалось. Хоть Мнемозина и посоветовала ей забыться сном, восстановить свои силы после всего пережитого, но … воспользоваться ее советом не получалось. Спать не хотелось. Да и хватит сна – долгие месяцы, пока она спала, ее дети скитались, прячась от Крона и его слуг. Столько невзгод пережили – и ее не было рядом. Если б не Амалфея, не Тефида и брат Океан, выжили бы ее дети, даже будучи бессмертными? Крон. При мысли о нем в душе поднималась бессильная ярость. Он, правда, думает, что может так легко сказать ей прости, и она тут же все забудет? Забудет, как по совету матери Геи, раз за разом подавала мужу закутанные в пеленки камни (а он, полный уверенности, что жена не посмеет ослушаться, даже не раскрывал их), как сама выбрала отдаленную пещеру на Крите, подальше от Офриса, где верная ей Амалфея растила детей, как изредка, таясь от мужа и его служанок, навещала малышей и покидала их с тяжелым сердцем, под безутешный плач ребятишек, что пытались ее удержать. Как кричал застрявший в глотке супруга крошка Зевс, которого, едва рожденного, Крон попытался тут же проглотить. От воспоминания к воспоминанию рос ее гнев. Долгие уговоры братьев и сестер, известие об исчезновении Аида, попытка призвать к ответу Крона, его насмешки и угрозы … заключение в Междувременьи. Как забыть все это? Как заставить себя поверить мужу (даже, если сестра права, и он решил измениться – как ей принять это?). О, она могла бы уйти, поселиться у той же Мнемозины и там, не видя его каждый день, однажды, возможно, простила бы Крона. Но дети … он их не отпустит, тут и гадать нечего. Неужто она сама разлучит себя с ними, теперь, когда он позволил им быть рядом? Заставит детей вновь страдать от разлуки? Но в этот раз виноват в ней будет не Крон, а она сама. Что ж, похоже, ей ничего не остается, как остаться при муже. Терпеть его присутствие – ради спокойствия детей. Право, терпеть ей не впервой. Зато малыши будут при ней. И теперь уж она не позволит Крону обижать их.7 мая – 5 июня 2022 г.