Ворон ворону глаз не выклюет

      

«У кошек свои тропинки к счастью, одна из этих тропинок поможет и тебе. Хочешь прогуляться по ней вместе со мной?»

      Косые буквы были намалёваны поверх известия о кончине императора Арчибальда IV. Внизу, перекрыв новость об аварийном состоянии плотины Вердиша, указано время и место встречи: паб «Последний полёт аиста», через два часа. Минутой назад к Виктору прицепился наглый мальчуган в синем галстуке и с сигареткой в зубах: он навязчиво предлагал купить номер «Голоса Дарнелла», пока ему всё-таки не подкинули пару шиллетов. Сбагрив газету, мальчишка пытался выпросить папироску, но услышав, что их нет, мгновенно растворился в толпе.       Виктор узнал и почерк, и замысловатые фразы. Чего от них стоило ожидать? Помощь? Проблемы? Сложно сказать. Всё, что касалось автора этих строк — «сложно». Ясно одно: как минимум один Хранитель знал, что Виктора оставили в живых.        Прежде чем идти на встречу, стоило закончить дело, ради которого Виктор явился на рынок. Иногда он по мелочам помогал старику из дома призрения, Биллу Колсу, а тот в ответ подкармливал своего благодетеля вяленой рыбой. Колс удивлял своим талантом заводить знакомства, он и на рынок-то пошёл торговать, лишь бы поближе к народу быть.       Связи старика пригодились и Виктору. Так он познакомился со Змеем — скупщиком с крайне ироничной кличкой, учитывая, что он был родом из Вердестта: его выдавал акцент, обращение «дон» и характерные заострённые черты лица. Виктору хватило такта не шутить про трёхглавого змея, символа этой далёкой и зачастую недружелюбной страны, но скупщик и без того смотрел недобро, будто успел затаить страшную обиду. А уж когда увидел метательный нож братьев Монселле — и вовсе попросил на выход, заявив, что подобными сделками не занимается. Виктор не знал, чем успел обидеть Змея — может, будучи Хранителем, ему или его товарищам зло причинил? — но странного скупщика приметил. Если никакой другой зацепки не найдёт, то попробует ещё разок потрясти трёхголового.       — Жаркий сегодня денёк, да? — благодушно спросил Колс. Он достал из-под прилавка бумажный кулёк и незаметно передал его Виктору. — Не обессудь, что одна головешка. Неурожайная неделька, придётся затянуть ремни.       — Спасибо вам. А что насчёт?..       — Глухо. Знакомый, как услышал о визите императрицы в наше захолустье, так сразу дёру дал. Зато рыбку покрупнее выловил! — Колс подмигнул и протянул заляпанную жиром записку. — Но тут уровень серьёзный, думаю, сам поймёшь.       — Ахеронский остров? — взволнованно переспросил Виктор, когда прочитал адрес. — Не перебор ли, мистер Колс? Меня хоть пустят к особнякам?       — Почему нет? Блокпостов на мостах я не замечал. Ты же не из мелких паразитов, никто и внимания не обратит. Зато обещаю, что лучшей цены, чем он, ни один торгаш не даст. Выглядеть, конечно, стоит посолидней, и… не дай себя надуть, парень. Человек тебя ждёт ушлый, зато… — Колс многозначительно пошевелил густыми седыми бровями, — не прогадай, короче. Не буду против, если в честь удачной сделки угостишь бутылочкой виски.       Виктор хотел отплатить за помощь, но Колс со смехом покачал головой и протянул второй бумажный кулёк: «Лучше удружи и отнеси рыбку к восточным воротам, ищи там рукодельников. Я уговорил бабку Иде не хранить всё сшитое тряпьё под кроватью, а продавать людям. Вот и сидит там, бедная, с самого утра ни крошки не евши. Пусть подкрепится». Колс сделал вид, что не покраснел, как влюблённый юноша; Виктор сделал вид, что не заметил чужого румянца.       Сладко и волнительно было представлять, сколько можно выручить с творений братьев Монселле. Виктор в жизни больших денег в руках не держал, хотя богатств насмотрелся достаточно. Все финансовые вопросы лежали на плечах мастера и его ближайшего окружения, потом за них отвечала мисс Тарнетт. Стоило ли раздобыть оружие попроще, но надёжнее? Или лучше подкупить информаторов, чтобы они разыскивали слухи о хозяине ножа? Идей, куда потратить деньги, было много, но больше всего Виктор мечтал о тёплой одежде. Вот-вот наступит осень, а он с детства на всю жизнь запомнил, как холодна и дождлива осень в Дарнелле.       Так Виктор и дошёл до рукодельников, пока в мыслях увлечённо делил шкуру неубитого быка. Помнится, мисс Тарнетт редко отказывала себе в удовольствии то купить на память колечко из оленьего рога у степняков, то выменять вырезанную из камня фигурку у горцев, то заказать гребешок из чьей-то кости. Приходилось сдерживать аппетиты хранимой, если та замахивались на что-то тяжелее мелкой побрякушки... как же хотелось вернуться в те времена.       Майхе из рода Иде, странноватая подслеповатая старушка, нашлась быстро: заняв уголок между прилавками, она словно впала в транс, пока сосредоточенно шила игрушку из лоскутков ткани. Виктор решил обождать в стороне, его неприветливый вид мог спугнуть покупателей: юную леди в платье и украшенной кружевом пелерине, которая держала за руку такую же нарядную девочку. Они склонились над постеленным на земле покрывалом, и рассматривали куколки.       — Что за странные поделки? — девушка указала на лоскутную игрушку, которая по форме напоминала мячик: с бахромой вместо волос, кругленькими ручками и вышитыми узорами по всему телу.       — Оберег. Приносит благополучие в дом и здоровье деткам.       — Да неужели? И как он это делает? — покупательница хмыкнула и упёрла руку в бок.       — Внутри неё травы. Их запах привлекает добрых духов и отгоняет злых.       Не стоило старой дейхе говорить подобное. Девушка крикливо повторила: «Ду-ухов?», а девочка под шумок схватила оберег и с довольным видом прижалась к нему носом: «Сестричка, оно и правда пахнет!».         — Положи на место эту дурнопахнущую ветошь! — девушка хлопнула по протянутой руке и выбила из неё куклу, а саму сестру прижала к себе, защищая неизвестно от чего. Миссис Иде невозмутимо сшивала лоскутки цветными нитями, её не беспокоили косые взгляды и шепотки прохожих, привлечённых криками. — Бессовестная беззаконница, вы нарушаете Непреложные законы, да ещё наживаетесь на этом!       Если сюда призовут адептов Пламенного судии, то миссис Иде могла больше не вернуться в дом призрения. Виктор подобрался к девушке со спины, и та охнула от неожиданности, когда услышала голос: «Это местная чудачка, не воспринимайте серьёзно её болтовню». Пыл девицы разом охладел, стоило её окинуть взглядом внушительную фигуру позади себя. Она пообещала сообщить обо всём адептам, и утащила хнычущую сестру прочь от прилавков.       — Страх из людей изгнать не так просто, как злых духов, — вздохнула миссис Иде, когда всё улеглось.       — Будьте осторожнее, — Виктор покачал головой. — Здесь не любят беззаконников, вам могут и навредить сгоряча.         — А вы бы навредили мне, мистер Доу? Разве вы сами не квадрианец?       Как бы поделикатнее сказать, что старушка и впрямь больше похожа на чудачку, чем на беззаконницу, коих бывший Хранитель насмотрелся на годы вперёд? Куколки с травами не тянули на преступление против мировых порядков. Настоящее ведовство выглядело совершенно по-иному, Курьеры и Левиафаны тому пример.       — Я не считаю, что куклы — достаточное основание, чтобы устроить над вами суд. Вы же не хотите никому принести зла.       — Мои предки тоже не хотели никому зла, — с печальной улыбкой заметила миссис Иде.       Хоть Виктор ни одного дейхе и пальцем не тронул, но после её слов ощутил жгучий стыд. Он торопливо протянул кулёк: «Вы голодны? Мистер Колс попросил меня передать вам еды». Доделав последние стежки на кукле, вместо благодарностей миссис Иде протянула Виктору подарок.       — Это чтобы отгонять злых духов? — со смешком уточнил Виктор, рассматривая поделку. — А она прогонит мои кошмары?       — Если заплатите пять шиллетов, мистер Доу. Эта кукла не талисман.       Игрушка была размером с ладонь, с деревянными пуговицами вместо глаз, и силуэтом больше походила на человека, чем остальные поделки миссис Иде. А ещё до боли напоминала про́клятую куклу Курьера, только не вызывала отвращение, наоборот — даже нервозность от предстоящей встречи отступила на второй план. Кукла не кусалась, пахла приятно, а, значит, не было причин пренебрегать подарком.       Желая сэкономить на омнибусе и купить на эти деньги хоть что-нибудь на ужин, до «Последнего полёта аиста» Виктор добирался пешком. Город преобразился со вчерашнего дня, как объявили о смерти императора: стены обклеили листовками с портретами Арчибальда IV, по радио из всех углов сообщали о панихиде по умершему правителю, однако дарнеллцев больше взбудоражила весть о приезде его вдовы. Исчезла привычная сонная леность: народ куда-то спешил, приводил улицы в порядок или торопился свалить прочь. Всеобщая паника могла усложнить поиски убийцы, что совсем не радовало.         К «Аисту» Виктор пришёл немного раньше, чем было оговорено. Он задержался на пороге и бегло окинул взглядом посетителей: ни одного знакомого лица, несколько мужиков тискали девиц в открытых платьях. За ними присматривал темнокожий лысый бармен, не забывая подливать напитки. От его цепкого взгляда не утаился и сам Виктор — тот кивнул приветственно, но бармен уже вернулся к наблюдению за буйной компанией. Автора послания в главном зале не нашлось, и тогда Виктор поднялся по лестнице на второй ярус.       — Жизнь на вольных хлебах быстро оставила на тебе отпечаток, мой дорогой Раймонд, — послышался насмешливый голос Катерины. Сегодня она прикрывалась личиной оборванца из бедных районов Тараска: нарядилась в широкие штаны на лямках, старый пиджак, и нацепила на голову кепку, из-под которой торчали чёрные пряди. По долгу «теневой» службы она редко носила мундир.       — Почему ты ещё в городе? Разве Хранители не уехали после сбора?       Катерина облокотилась о перила, с ленцой поглядывая на веселящуюся компанию внизу. Нарочито расслаблена и спокойна. Показывает, что Виктору не стоит её опасаться? У этой женщины ни одно движение не делалось просто так.       — Смерть приближённой, как ни удивительно, перемешала все планы, — Катерина пожала плечами. — Однако самого мастера в городе нет, отбыл в Андронталл развеять её прах, — тут она сделала паузу и окинула Виктора цепким взглядом. — Тебя считают мёртвым. Я ожидала, что Тарнетт захочет найти убийцу дочери, и всё же его способ меня удивил. Ты теперь у нас «орудие мщения», угадала? — Виктор промолчал, но Катерина уже знала ответ. — Ах-ха-ха, и ты ведь ответственно исполняешь приказ, не так ли? Хотя мог всё бросить и свалить из империи на ближайшем корабле. Удивительный ты человек, мой дорогой Раймонд, — из её уст это прозвучало как «Ты полный идиот».       — Если не забыла, — одёрнул её Виктор, хмуря брови, — ты заманила меня сюда с целью сделать какое-то предложение.       — Можно подумать, напиши я: «Эй, не прочь поболтать?», ты бы сейчас оказался здесь, — Катерина улыбнулась в своей манере, одним уголком губ: из-за старой травмы левая часть лица её плохо слушалась. — Как успехи с поиском убийцы? Тебе уже можно выдавать значок детектива?       Юлит, отвлекает, хочет сбить с толку. К сути дела Катерина могла идти часами, превращая мысли собеседника в кашу, чтобы без сопротивления съесть её самой большой ложкой. С информаторами даже вне работы общаться невозможно, они всегда такие.       — Назови хоть одну причину, по которой я должен тебе что-то говорить.       — И она у меня есть: если донести до остальных Хранителей, что не такой уж ты и труп, то на мастера посыпется много неудобных вопросов.       Катерина исподлобья следила за реакцией Виктора, а тот отрешённо размышлял, что, в общем-то, он больше никакими правилами, кроме совести и Непреложных законов, не связан. Он должен устранять все помехи, которые встанут на пути к мести. Даже если это будет его давняя знакомая.        У компании внизу разговор тоже не ладился: несколько колких фраз, и по залу полетели пивные кружки. Зычный голос бармена призвал всех к порядку, но остался не услышанным. Виктор беспокойно глянул вниз: старые привычки звали его немедленно усмирить дебоширов, но он уже недавно влез с помощью на свою голову.       — Не стоит портить нашу встречу угрозами, — вдруг заявила Катерина, будто не сама начала с них. Она села за ближайший столик и жестом пригласила составить ей компанию. — Лучше поговорим как старые друзья. Несколько лет нам не выдавалось свидеться дольше, чем на пару минут.       — Точнее сказать — ты до недавнего времени не спешила со мной встречаться.       — Тебя правда это расстроило? — хмыкнув, Катерина стянула кепку и пригладила растрёпанные пряди. — Веришь или нет, но меня тоже волнует убийца твоей хранимой. Правда, вопросы к нему иные, чем у тебя.       — Какие же? — Виктор слушал её вполуха, в мыслях подивившись удару бармена, которым тот умудрился вырубить одного из дебоширов.        — Для начала ответь: ты знал, что убийца забрал не только её жизнь, но и Дар? Судя по глупому выражению лица, для тебя это новость.       — Наверняка у тебя есть догадки, кто виноват?       Внизу кто-то разломал стул о чью-то спину. Виктор, не выдержав, почти встал из-за стола, но Катерина резко провела ладонью в воздухе, будто перерубила невидимую верёвку: «Отставить». Виктор подчинился.       — Название «Сороки» тебе о чём-нибудь говорит? — торопливо спросила Катерина.       — Как я понимаю, речь не о птицах.       — Сороками себя зовёт местное ворьё. Отличаются удивительной для подобной швали организацией и сплочённостью. Своих не сдают, имеют сеть информаторов и даже базу — Сорочье Гнездо — но я так и не выяснила подробностей. Пыталась прибиться к их компании, но безуспешно — не пошли ко мне в руки эти птички.       — Я понял. Ответишь наконец, зачем тебе убийца мисс Тарнетт?       — Скажем так, я считаю, что Дар не должен оставаться в руках ненадёжных личностей, — Катерина резко склонилась над столом, её лицо оказалось рядом с лицом Виктора. Тот не позволил себе отстраниться. — Я успела осмотреть комнату до людей мастера и полиции. Обчищена! Уверена, к твоей хранимой наведался вор, а не убийца. Почему девчонка в итоге мертва? Возможно, заметила грабителя, и он решил не оставлять свидетелей. Будь то Курьер, о её смерти не прознали бы до самого рассвета. Не каждый «левый» вор рискнул бы лезть к приближённым, а вот Сороки… это по их части. Я ставлю на них.       Звучало интересно, но покоя не давал вопрос: а что Катерина забыла в комнате мисс Тарнетт? Вместо ответа она без стеснения расстегнула рубашку, и лёгким движением плеча позволила рукаву сползти к локтю. Россыпь гематом у груди, плотно стянутой бандажом, ярко выделялась на бледной коже.       — Любуйся — твои следы, до сих пор не сошли. Я вторая после тебя увидела труп Тарнетт. Я же позвала остальных Хранителей, чтобы тебя, излишне буйного, привели в чувство и утащили прочь из комнаты. Глупо было бы не воспользоваться коротким затишьем, верно?       Виктор не хотел смотреть, но тёмные следы на коже притягивали к себе взгляд, будто магнитом. Точно ли он их оставил? Когда, чем, как? До сих пор с трудом вспоминалось, что произошло во время короткого помешательства, однако вины он почти не испытывал — не перед таким человеком, как Катерина. Пусть даже не пытается подловить его на этот крючок.       — Давай поработаем вместе, как в былые времена, — предложила Катерина, пока застёгивала пуговицы рубашки. — В одиночку ты сгинешь в Дарнелле, служебной собаке без хозяина тяжко. Сообща найдём воришку, я заберу боло, ты — его жизнь. Идёт?       — И почему я сомневаюсь, что ты вернёшь Дар приближённым?       — Эти зануды мне не враги. Но то моё дело, а наше — найти Сороку.       Знала ли Катерина, сколь притягательно её предложение? Знала, конечно, что за вопрос. Переложить всю ответственность за выборы на другого. Стать оружием в чужой руке. «Просто делать свою работу». Вернуться к привычной роли…       — Хорошо, давай попробуем, — и с плеч Виктора свалился огромный груз. Вид у Катерины стал довольный, как у кошки, утянувшей хозяйскую рыбу.       К тому времени внизу всё стихло. Хорошенькая блондинка помогла бармену промокнуть кровь с разбитого лба, а её напарница прибрала осколки. Не считая сломанного стула, драка прошла почти без последствий. Из бармена вышел бы толковый Хранитель.       — Присмотрись к местным гадюшникам, вроде этого. Легко найти Сороку, но трудно втереться в доверие, — Катерина упёрлась острым подбородком в ладонь. — Даже без оружия ты выглядишь грозно, особенно с этой щетиной — ну вылитый бандит, у тебя больше шансов влиться в их компанию. Будь осторожен и не свяжись с Курьерами. Можешь стать их целью, если они прознают о твоём прошлом. Былые обиды, сам понимаешь.       Курьеры... Стоило ли рассказывать о стычке с одним из них на «Лунном пути»? Хоть Виктор и согласился сотрудничать, но полностью довериться не мог, слишком уж старая подруга темнила. Но вдруг она что-то слышала о ведовских куклах? Неспроста же Хранители между собой шутили, что Катерина знает всё на свете. Когда та увидела подарок миссис Иде, то коротко выдохнула, рука дёрнулась навстречу игрушке. Поборов секундный порыв, она больше ничем себя не выдала.       — Подозреваю, что подобные куклы в этих краях не редкость. Они тебе знакомы? — Виктор выжидающе смотрел, но ответа не услышал. — Ну же, помоги мне. Если я не буду в курсе местных обычаев, то как мне искать нашего вора-убийцу?       — Мне нравится, как ты заговорил, мой дорогой Раймонд. Отдай куклу мне, и я раскопаю что-нибудь, — Катерина протянула руку, змеёй приближаясь к добыче. Виктор успел раньше спрятать куклу во внутренний карман. Знал же, что не всё так просто! Но если Катерина не хотела раскрывать свои мысли, то и он навстречу не пойдёт.       — Раз не знаешь, то ладно, сам разберусь. У тебя и без куклы есть чем заняться.       Катерина прищурилась. Нехорошо так прищурилась. Подозрения Виктора крепли. Резко встав из-за стола, она поправила съехавшую на лоб кепку:       — Как знаешь, Раймонд. Встретимся в то же время на этом же месте через пять дней. Бывай, — и ушла, сгорбив спину.       «Как долго она уже в немилости у мастера?» — задал Виктор вопрос сам себе. Вряд ли мастер Тарнетт знает о делах Катерины в Дарнелле. Что за игру та опять затеяла? Та никогда не расскажет.       Кукла легла обратно на стол. Если надавить на тельце, то внутри чувствовался твёрдый стержень. Чем же всё-таки это могло быть? Виктор достал из голенища сапога нож и аккуратно, не желая сильно портить подарок, распорол шов на боку игрушки. Пряный запах усилился и стал таким душным, что Виктор чихнул. Кончиком ножа он вытащил клочок высушенных травок, отложил наполнитель в сторону, и добрался до сердцевины: деревянной трубочки, к которой жилами была примотана пуговица. Пуговица с хранительского мундира. Точно она, раньше Виктор каждый день застёгивал такие.       «Но как?!» — Виктор с силой сжал пуговицу, но нет, она была настоящей, а не иллюзией. Могла ли коварная старуха подглядеть, как он закапывал мундир? Не бывает ведь таких совпадений! На всякий случай он заглянул внутрь трубки, и разглядел свёрнутый клочок бумаги. Кое-как подцепив находку за край, Виктор развернул листок с нехорошим предчувствием, ожидал увидеть наговоры или проклятия, написанные кровью.       Загадочная бумажка оказалась списком пожеланий: здоровья, хорошего настроения, крепости и силы духа — ещё множество приятных слов, написанных мелким почерком. У поделки миссис Иде больше общего с куклой Курьера, чем показалось на первый взгляд. Как квадрианец, чтящий Законы, мало того — служивший приближённой, Виктор обязан был сжечь подарок и донести обо всём адептам. В голове раздался скрипучий голос: «А вы бы навредили мне, мистер Доу?» Виктор покрутил пуговицу между пальцами, наблюдая за блеском гравировки на ней.       Хранитель Раймонд сделал бы то, что должен, даже если потом чувствовал бы себя виноватым. Ради хорошего ли, ради плохого, но нарушение Законов — есть нарушение. По приговору мисс Тарнетт он своими руками казнил множество людей, которых тоже было жалко, но все преступники едины перед лицом Непреложных законов.       А что по этому поводу думал мистер Доу? Мистер Доу не понимал, кому станет лучше от того, что он отдаст адептам старушку. Она всего лишь бездумно копировала обычаи своего почти вымершего народа.       Но откуда взялась пуговица с мундира?