Ворон ворону глаз не выклюет

      — Вы должны помнить, мистер Морт, я пустила вас лишь из надежды, что ей станет лучше, — горничная Марта говорила чуть громче шёпота, хотя их никто не мог услышать: Несса ушла по делам в город. Хейд послушно кивал, поднимаясь за ней по винтовой лестнице. Цоканье каблуков эхом отражалось от стен астральной башни.         — Несса пыталась привести лекаря?         — Пыталась, конечно! Но ведь жизни Айлин ничего не угрожает, никто не будет тратить на неё время, когда в лечебницах умирают люди. Мисс Мугнус считает, что это сказался пережитый ужас во время землетрясения. Девочка кричала всю ночь. Я пыталась отпаивать её успокаивающими травами, но теперь она и так… словно мёртвая.         От таких сравнений по спине пробежал холодок.         Вскоре бесконечный подъём закончился. Горничная подвела Хейда к двери, на которой руками ещё зрячей Айлин были нарисованы цветы с жёлтыми лепестками-пятнышками. По её словам, родная мать часто собирала букетики бурачков, по весне всюду росших на горе, откуда Айлин была родом. Хейд, помнится, долго пытался найти похожие в цветочных лавках Дарнелла, а когда нашёл — стало поздно.         — Думаю, вам стоит знать, — уходя, Марта оглянулась через плечо. — Я ненароком услышала, как мисс Мугнус обсуждала со своим братом планы отъезда из города. Не знаю, когда это случится. Они наверняка заберут Айлин с собой.         Плохо. Ужасно. Сущий кошмар. Айлин столько лет скрывалась от чужих взглядов в клетке из стекла и металла, без этой защиты тот же Ищейка наверняка быстро разнюхает, где её искать. Вот бы уговорить сестёр обождать с переездом, но одного красноречия будет недостаточно. Весь парк развлечений посыпался, как карточный домик, и дальше станет только хуже. Ни циркачам, ни Сорокам ловить в Дарнелле больше нечего.         Стоило коснуться изогнутой ручки двери — и Хейда сковало тревожное волнение. В голове крутились слова горничной: «Словно мёртвая», «Кричала всю ночь». Он обещал прийти к Айлин сразу же, как встретится с Айрой — и вновь обманул.         «Если она и придёт в себя, то лишь затем, чтобы поколотить меня и выгнать вон», — Хейд повёл плечами, пытаясь стряхнуть груз вины и беспокойства. Он надавил на ручку и открыл дверь. Спальню обволакивал сумрак, единственное окно завесили плотные шторы. Спёртый воздух оседал в лёгких, потому Хейд оставил дверь приоткрытой. Обшарив взглядом комнату, вскоре он различил силуэт кровати и саму Айлин, отвернувшуюся к стенке. Та молчала, но наверняка узнала его по шагам — всегда узнавала.         — Я опять надолго пропал. Прости.         Айлин не пошевелилась, даже когда матрас скрипнул под тяжестью гостя. Ботинком он случайно задел валяющегося на полу енота. Игрушка выглядела одинокой и брошенной, как и сама хозяйка.         — Марта сказала, что тебе стало плохо во время землетрясения. Опять привиделось что-то нехорошее? Мне ты можешь рассказать.         Вместо ответа — холодное безразличие. В этот раз откупиться игрушками не получится. Хейд коснулся молочно-белых волос Айлин, пальцами расчесал спутанные пряди. За этим нехитрым занятием он рассказал о встрече с Айрой, о том, кем он Хейду приходится, как живёт, что планирует. Пришлось, конечно, умолчать и о пристрастии брата к алой улыбке, и о безразличии к убийствам, и о пугающем прошлом, и о том, что он делает со своими умершими друзьями… поэтому рассказ вышел скупым. К счастью, хватило и малого — Айлин слегка повернула голову прислушиваясь. Когда Хейд сказал: «Он просил передать тебе кое-что», она протянула смуглую ладонь с обкусанными до мяса ноготками на пальцах. Несколько чёрных перьев с лазурным отливом, перевязанные кожаным ремешком — Айра заверил, что эта штука совершенно безопасна и позволит «приглядывать за девочкой», пока под рукой нет птиц. Айлин бережно прижала подарок к сердцу.         — Всё же будь с моим братом поаккуратнее, — ворчливо добавил Хейд. — Пусть у него и добрые намерения, он всего добивается сомнительными методами. Ненароком это может задеть и тебя.         — Зато он хоть что-то пытается для меня сделать.         Хейда аж передёрнуло от прозвучавших в голосе Айлин уничижительных ноток Нессы. И ведь девочка права, чёрт подери! С того момента, как Хейд встретил Айру, он сам будто ослеп. Просыпался и засыпал с мыслями, что может сделать для брата, которого практически не знал, и племянника, которого никогда не видел. Как он умудрился так глубоко в этом всём увязнуть?         — Эй, — Хейд щёлкнул Айлин по курносому носу, — меня со счетов не списывай. Обещаю, я тоже приложу все усилия, чтобы прогнать то рогатое чудовище, — и после недолгой паузы добавил: — Всех чудовищ, которые захотят тебе навредить.         — Опять обманешь, — Айлин отвернулась к стенке.         — Дай мне последний шанс. Если подведу — отдамся Нессе, уж она-то за тебя отомстит с лихвой.         — Легко отделаешься, старик — она тебя прибьёт сразу, и всё на этом. Если не хочешь, чтобы я навек тебя забыла, то будешь должен подружиться с Нессой. Сам думай, как.         — Ты слишком жестока, — сказал Хейд с почти искренним ужасом.         — Знаю, — Айлин вздохнула. — Я уже давно мечтаю, чтобы мы все вместе — ты, я, Несса и дядя Майр — сходили на День основания Дарнелла. Дядя рассказывал, что когда-то вы с Нессой хорошо дружили.         — Это было так давно, что я уже сомневаюсь, а было ли оно взаправду.         — Вот если не хочешь вспоминать былое, то не обманывай меня на этот раз, — несмотря на суровый тон, Айлин нащупала руку Хейда и крепко сжала холодными пальцами. Они сидели в тишине, каждый в своих мыслях, но продолжая держаться друг за друга. Их маленький мирок разрушил стук в дверь: Марта так предупреждала, что скоро вернётся Несса.         Как и всегда, Хейд покидал Айлин с зудящим чувством вины за всё, что должен был, но не сделал. Он затаился под старой ивой рядом с библиотекой, высматривая Нессу. Её было видно издалека: маленькая изящная фигурка шла по мостовой уверенным шагом, ветер раздувал полы приталенного пальто и чёрные пряди, выбившиеся из пучка. Даже энлоды расступались перед ней, как перед важной особой. Нынешние беды Дарнелла и Сорок совсем не сказались на Нессе — жизнь достаточно её закалила, чтобы суметь с достоинством встретить любые ненастья.       Наверно, стоило прислушаться к Айлин. Сколько можно ходить кругами и шипеть друг на друга из-за старых конфликтов. Но как подвести к этой мысли саму Нессу? Та когда-то обвиняла Хейда и в зависти, и в ревности; ругала за то, что он никому не рассказывал, о чём говорил Соловей, когда вернулся из Губернаторского дворца, и что именно там украл. Всех собак спустила, лишь бы не признавать, что её любимый жених убился по своей воле. И без того треснувшая дружба развеялась прахом, когда Хейд спихнул на руки горюющей Нессе диковатую сироту и оставил разбираться с подкидышем в одиночестве. Что ж, тогда он и правда поступил, как эгоистичный трусливый кусок дерьма. Если он признает это вслух, Матушка-Гусыня наконец сменит гнев на милость?         Хейд сухо закашлялся, горло всё сильнее драло когтями — купание в озере не прошло для него без последствий. Чересчур много самобичевания за сегодня, с ним лучше не перебарщивать.         — Воняет, воняет, — урчал чёрт в сумке. — Тухлая-гнилая рыба, рядом, рядом!         С таким отвращением он рычал только на Левиафанов. Хейд огляделся. Для одной из главных улиц Паясы вокруг было совсем немного людей: грузчики, впрягшись вместо лошадей, тягали набитую товаром телегу в сторону рынка, двое адептов Мудрой судии торопились куда-то, стайка детишек собрала из мусора нечто похожее на собаку и играла в «выгуляй питомца». На кого из них среагировал чёрт?         Склонив голову и поправив капюшон пелерины, Хейд скрылся в ближайшей улочке. Круглосуточные прятки выматывали. Враги таились за каждым углом — и это не было преувеличением. То и дело за чужими спинами и в тенях мерещилась рыжая шевелюра Ищейки... Хейд надеялся, что мерещилась. В таких условиях он нет-нет, да начинал скучать по компании Раймонда — рядом с ним можно было хоть ненадолго перевести дух. Главное — к этому не привыкнуть. Вскоре ему вновь придётся полагаться только на себя.         Запутанные дарнеллские улицы вывели Хейда к рынку. Кажется, за ним всё-таки кто-то шёл, удалось краем глаза поймать мелькнувший за углом серый рукав. Разбежавшись, он запрыгнул на мусорный бак, с него — на забор, за которым виднелась россыпь пустующих прилавков. Единственное место, где толпился народ — у помоста на центральном перекрёстке. Скорее всего, опять вешали мародёров, только ими и были заполнены все виселицы города. Звонкий голос глашатая выкрикивал всё новые и новые приговоры:         — ...Георгий Бирч виновен в заговоре против правящего рода Аргеллов! — Хейд резко остановился. Он не ослышался? — Доказано и не подлежит сомнению, что обвиняемый покровительствовал Левиафанам и вооружал их ряды!..         Такое событие невозможно было пропустить. Хейд подоспел ровно к тому моменту, когда глашатай полностью озвучил приговор и дал отмашку палачу. За спинами зевак едва удалось разглядеть, как верёвка затянулась на шее Бирча. Тот отощал, обвисли некогда пухлые щёки, лицо сроднилось цветом с грязной льняной рубахой. Ещё секунда — и Бирч «нырнул», скрылся от Хейда за гудящей толпой. Очередная Сорока, пусть и бывшая, закончила жизнь с пеньковым галстуком на шее. Невольно лезли мысли, не ждал ли Хейда такой же конец.         — О, ты до сих пор носишь подаренный мною дождевик. Как мило.         Сердце замерло от испуга, Хейд шарахнулся прочь, и только тогда до него дошёл и смысл слов, и то, чей голос их произнёс. Артур пожёвывал тлеющую папиросу и явно позабавился такой реакции. Хоть он и не Левиафан, а старый друг — стоило ли ему радоваться? В мыслях Хейд судорожно перебирал свои маски, как карточки в картотеке. Судя по расслабленному виду Артура, он не подозревал, что его «чёрный» секрет раскрыт. Значит, пришло время Фелиса Харисонна — хоть и опротивела эта роль неимоверно.         — Рад видеть, что ты всё ещё не убился на службе, — сказал Хейд с виноватой улыбкой-ухмылкой, словно стыдясь, что не признал сразу.         — Я сделан из стали, так просто не согнуть, — Артур стукнул себя в грудь, затянутую в болотную шинель с нашивками старшего инспектора. Он кивнул в сторону помоста: — Как тебе зрелище, а? Лично руку приложил.         — Значит, так и гоняешься за Левиафанами?         — А что ещё остаётся? Вот взять, к примеру, Бирча, который с краю висит. Вёрткий уж! Давно о нём поступали тревожные сигналы, да доказательств было не сыскать. К счастью, удалось его накрыть с внушительной партией оружия, перекупленного в Вердестте. А вон тот, что справа от него… ничего, что я всё о работе, да о работе?         — Я уже привык.         Интересно, внёс ли Хейд свой вклад в эту историю, когда рассказал Счастливчику о тех самых ящиках с оружием? Наверняка чёртов крот тут же побежал выслуживаться перед Гвардией… Проклятье. В каждой фразе слышался подвох и скрытый смысл, намёки на то, что Артур знает об истинном лице «друга Фелиса» и теперь забавляется как кошка с мышкой. Вот наскучит играть — и загрызёт. Хейд хотел поскорее сбежать прочь под надуманным предлогом, но его скрутил приступ кашля.         — О-о-о, доконала тебя местная погодка, — Артур щелчком запустил окурок в урну. — Горячее пиво с пряностями разом снимет всю хворь.         — Что, нашёл-таки повод затащить меня в паб? — ворчливо отозвался Хейд и вновь зашёлся кашлем.         — Ну ничего от тебя не скрыть, — ладонь Артура ненавязчиво коснулась плеча Хейда, утягивая за собой.         — Звучит интересно, однако сегодня в моих планах никаких пабов не значилось.         — Чем же ты так занят? — Артур прищурил рассечённое шрамом веко. — У супруги разобьётся сердце, если она узнает, что ты начал подрабатывать в бюро на другом острове.         Вновь натянулась струна тревоги: Артур и об этом знает? Или просто пошутил? Пользуясь замешательством Хейда, инспектор всё-таки потащил его «лечиться» в «Последний полёт аиста».       В прошлый раз, когда Хейд побывал в «Аисте», он забрал из тайника Соловья костяную руку. Тогда Ардашир едва успел привести паб в порядок после землетрясения, а уже сегодня все столы были заняты посетителями. Поразительный контраст с опустевшим городом. Пока Артур выискивал свободные места, Хейд встретился взглядами с Ардаширом и покачал головой, а потом кивнул на своего спутника. Бармен намёк понял и когда пришло время делать заказ, притворился, что они не знакомы. Не стоило подкидывать Артуру лишних зацепок.         Инспектор заказал две большие кружки горячего пива — «Чтобы не тебе одному давиться этой гадостью», — и уселся за освободившийся стол прямо в центре зала. Хуже места было не сыскать, Хейду отовсюду мерещились обращённые на него взгляды. Каков шанс, что в такой толпе затесался Левиафан? Может, даже два? Три? Чёрт, к счастью, пока молчал.         — Ты что-нибудь решил по поводу моего предложения? — Артур принюхивался к заказанному пойлу. Похоже, сам уже жалел, что вписался в эту авантюру.         — Какого именно? — Хейд рискнул пригубить из кружки и скривился от горького вкуса. Как эта гадость могла его вылечить?         — О том, чтобы уехать в Шинстари.         — У меня здесь остались дела, не могу их бросить.         Артур покачал головой.         — На твоём месте я бы крепко призадумался, стоят ли эти дела риска. Беги прочь, мой друг, пока не поздно, — и тихо добавил: — Хотя бы из этого города.         — Вот уж не думал, что ты падок на всеобщую истерию. Начитался статей из газет о проклятии Дикой Кэйшес? — усмехнулся Хейд и застыл под взглядом Артура. Похоже, он недооценил серьёзность слов инспектора. Тот покачал кружку в руке, наблюдая, как закрутились в пивном водовороте цветочки сушёной гвоздики.         — Я много чего слышу и вижу, Фелис. Если случится то, к чему я замечаю всё больше предпосылок… то тогда я ничем не смогу тебе помочь.         — О чём ты? — у Хейда пересохло в горле. Сейчас они говорили явно не про поездку в Шинстари.         Артур за несколько глотков опустошил половину своей порции и даже не поморщился.         — Знаешь, я сейчас задумался: мы ведь дружим уйму лет! — заявил он повеселевшим тоном, словно и не было никаких странных предостережений. — За это время я успел подняться по службе, купить дом и вырастить сына — и ты разделил со мной весь путь. Жаль, что нам удаётся видеться всё реже и реже.         Хейд хмыкнул: сам он за эти годы лишь воровал, чинил всякий хлам, даже не обрёл собственный угол — так себе достижения.         — Ты не выпил и треть от своей нормы, а пиво уже в голову даёт?         — Я просто удивляюсь тому, как сложилась наша дружба, особенно если вспомнить, с чего она началась. Я ведь тебя чуть за решётку не отправил, — хохотнул Артур. — Помню, возвращаемся мы с женой из… театра, кажется?.. Время позднее, и тут вижу, крадётся какой-то лиходей…         — Прямо-таки лиходей? — Хейд растянул губы в кривой ухмылке.         — А как ещё назвать человека, который прячется по закоулкам и тащит за собой окровавленную девицу? — в тон ему ответил Артур.         — Не такую уж и окровавленную.         — У неё всё лицо было залито кровью, я отлично помню.         — Всего лишь небольшая рана у виска. Так-то она скорее была вся в грязи.         — В любом случае, повезло, что супруга узнала тебя и заставила прислушаться к оправданиям. Обычно у нас с айрхе разговор короткий: в тюрьму и через пару дней на эшафот, чтобы не объедал других заключённых.         — Надеюсь, тот случай отучил тебя от поспешных выводов о людях. Особенно о таких, как я.         — Как ни странно, да! — Артур тепло улыбнулся. — Правда, судьба той девчонки от меня ускользнула. Кажется, её отвели в лечебницу, но что потом?         — Не знаю. Я помог ей, чем мог, дальше у неё своя дорога.         Хейд слукавил, хоть и отчасти. «Окровавленная девица» сейчас сидела на другом конце зала в компании моряка, кокетливо поправляла кудряшки и закидывала ногу на ногу, нарочно оголяя бедро в чулке. Если усадить Клару напротив Артура, тот вряд ли узнает в чудачке ту самую избитую замухрышку с обстриженными волосами, бубнящую себе под нос всего два слова: «Клара Беннет». Именно в таком виде она буквально свалилась на Хейда, когда он взламывал ящики в портовом складе, ища, чем поживиться. Кто и зачем заколотил Клару в деревянный гроб, чей путь значился аж до Вердестта, она сама не помнила, как и многие другие вещи о себе. «Клара Беннет» — это всё, что у неё было и есть.         Где-то на пятом глотке Хейд пообвыкся с пивом, оно было не противнее ашвайлийского кофе. Артур устал предаваться ностальгии, и его понесло в привычное русло: жалобы на работу, на то, что сын Артемий совсем перестал бывать дома, из-за чего Светлана походила на подожжённый фитиль ящика с динамитом. Хейд кивал, иногда сочувственно хмыкал, а сам поглядывал на посетителей — следит ли кто за ними? Кто-то пил, кто-то играл в Пьяного рыбака, кто-то развлекался с местными куртизанками, то и дело слышался заливистый смех Клары. Хорошо, что чудачка увлеклась своим новым «котиком» и не заметила Хейда.         «Или окончательно меня забыла», — Хейд глотнул ещё немного горького пойла, которое и правда смягчило горло.         Скрипнули двери паба. Ардашир кивнул новым посетителям: первым на пороге показался смазливый энлод в сером сюртуке, а следом за ним, пригнув голову, чтобы не зацепить макушкой дверной косяк, явилась более внушительная фигура. Хейд не сразу признал в здоровяке Раймонда: тот начисто сбрил бороду и привёл в порядок волосы — видимо, подготовился к роли Хранителя. Ни дня нет продыху от этого ведуна! Вчера Хейд из-за него чуть второй сердечный приступ не словил, когда понял, что Раймонд тонет — а тому хоть бы хны, лишь хохотал, как безумный, словно ему было за развлечение убить древнюю тварь. Чего ещё от Курьера ожидать.         — Вот так встреча! — весёлый возглас прервал мысли Хейда. — Мистер Эсвайр, вам всё-таки не чужды человеческие слабости?         — А сами вы, как я вижу, завсегдатай пабов, не так ли, мистер Мур? — Артур скосил на энлода в сюртуке раздражённый взгляд.         — Как обычно, зрите в корень, — Мур нагло уселся на свободное место, случайно задев Хейда локтем. Под его горлом свисало боло: прозрачный камень в серебряном ободе. По привычке Хейд пригляделся к камню: стоил ли тот денег? Огранка была хороша, но чистота подкачала: внутри виднелись не то трещины, не то жилки — издалека не сказать точно. — Вас и вашего друга не смутит наша скромная компания?         Вопрос был риторическим: поздно прогонять гостей, когда они уже расселись за столом. Хейд с тревогой приглядывался к хлыщу: тот приходился знакомцем и Курьеру, и гвардейцу — но кем являлся сам Мур? Раймонд же, встретившись с Хейдом взглядом, улыбнулся — не то из вежливости, не то правда рад был видеть. Лишь бы не сболтнул чего лишнего. Чем меньше Артур знает о связях Хейда, тем лучше.         — Даниил Мур. Будем знакомы, мистер?.. — хлыщ протянул Хейду руку, излишне пытливо изучая его лицо.         — Фелис Харисонн.         Едва коснувшись нового знакомца, Хейд убрал руку под стол и незаметно потёр о штаны, пытаясь избавиться от прилипшего ощущения чужого прикосновения. Раймонд вскинул брови, но понятливо не задавал лишних вопросов. В такой компании он тоже чувствовал себя неловко: втиснувшись между Муром и Артуром, он скрестил руки на груди и застыл с сумрачным видом, как ледяная фигура.         — Рад увидеть вживую хоть одного друга мистера Эсвайра, — белоснежная улыбка Мура могла ослепить. — Позвольте представить и моего друга…         — Джон Доу, — тут же вставил Раймонд и бросил через стол многозначительный взгляд. Хейд сделал вид, что отпивает из кружки, скрыв в ней ухмылку. Какое-то чересчур скучное имя, оно Раймонду совсем не подходило.         — Мистер Мур — мой знакомый по работе, — устало пояснил Артур, растеряв весь запас хорошего настроения.         — Всего лишь знакомый? Какие жестокие слова, мистер Эсвайр, — притворно вздохнул Мур.         Этот вечер обещал быть невыносимо долгим.