Ворон ворону глаз не выклюет

      У неё нет имени. Она старуха, мужчина, девушка, ребёнок и чудовище. Перед ней расстилаются горы Тормандалла, степи Ашвайлии, вулканы Шинстари и леса Вердестта. Она плутает в отзвуках чужих жизней, она плывёт в волнах воздушных потоков, крики сплетаются в хор и разбиваются на множество отголосков.       я должен просчитать все риски я тебя не забуду мне не нужен город в котором тебя нет я слышала такую забавную шутку сосредоточься сосредоточься сосредоточься время кончилось я сделал всё что мог она украла мою куклу я умираю       Она видит зарождение первых поселений. Вскоре дерево сменяет камень, смуглые люди с золотыми монетами в волосах рушат мировые устрои, выкапывают бездну и хоронят в ней своё прошлое. Вместо прошлого умирает их будущее. Они разделяют землю на три острова, они строят стены, они готовятся к войне, они становятся прахом.       белые черти уже рядом мы сами достроим фабрику прокляты прокляты прокляты должен остаться кто-то один они привыкли пользоваться моим народом я не стану подчиняться белым чертям я заставлю их пожалеть у меня нет шансов я обречена пока я жив пламя восстания не погаснет       Она видит окровавленные алтари и величие идолов. Мертвецы неприкаянно бродят по земле и хотят покоя, но вместо этого становятся рабами живых и своего вечного голода. Маленькие люди с белыми косами и глазами алыми, как у чёрта, прячут свой позор под каменным куполом.       я верю мы сможем всех спасти это чудовище поглотило мою жену трусы сбежали за море но я не такая всё пропало когда предатели взорвали генератор моя надежда умерла мои родные теперь всегда рядом кто-нибудь спасите спасите спасите может быть мы ошиблись я чувствую всесилие это пьянит оно стоило всех рисков я ни о чём не жалею       Она видит, как белокожие гиганты своей поступью изменяют горы и реки, а из камня прорастают стальные трубы. Лунная мурена перекусывает змея пополам, но скоро умирает от яда солнечного скорпиона. История повторяется вновь.       я должен стать осторожнее Вердестт это паразит он пользуется нашими ресурсами мой народ не обязан им подчиняться Непреложные Законы ответят на все вопросы что они спрятали под куполом бороться бороться бороться я сделаю всё чтобы восстановить порядок       Она видит перед собой лощину между гор, видит, как возводится величайшая стена, которая берёт энергию из речного потока и одаряет ею многие поселения в долине. На стене блестят золотые скорпионы, они бледнеют и покрываются трещинами, вокруг них появляются странные конструкции из дерева и металла. Вот та самая точка в бурном потоке времени, на которой она должна сосредоточиться. Её пасть раскрывается и засасывает в утробу сотню жизней — они кричат, они умоляют, они плачут, они становятся частью хора.       мы не успеваем в срок слишком мало людей помощи ждать неоткуда плотина Вердиша может не выдержать почему никто не понимает важность мы должны мы обязаны нужно спасти людей я боюсь как же холодно мир сошёл с ума катастрофа катастрофа катастрофа       Чем громче кричат голоса, тем сложнее помнить о своём обещании. Каждая жатва — это риск. Но выбора нет. Слишком много сил она потратила — и на что? На то, чтобы исправить чужие ошибки.       Взмах крыльев уносит её ввысь, и хаотичные образы остаются позади. На полотне небес переливаются реки света, они скручиваются в петли и знаки вокруг лилового ока наблюдателя, всегда молчаливого, всегда скорбящего. Впервые они смотрят друг другу в глаза с того момента, как она перерезала ножом его глотку.       На перевёрнутой вверх дном лодке сидит юноша, он старается приладить к древку гарпуна новый наконечник вместо сломанного. Блестят золотые монетки в тонких косах, татуировки на руках рассказывают историю его жизни: о роде, в котором он родился, об испытаниях, в которых он отличился. От плечистой фигуры веет покоем и защитой.       Набитые чернилами щупальца на его руках обвивают шею младшего брата, дарят ему быструю смерть. Он сбрасывает тело в бездну, чтобы не соблазниться ещё тёплой плотью. Его сердце разбито и кровоточит от скорби. Следом щупальца тянутся к ней, но она успевает ударить ножом первой — брат не должен нести груз ужасающего решения в одиночестве. Она обнимает холодеющее тело и поёт колыбельную.       Крик заставляет облака расступиться прочь, вместе с ними тает и око наблюдателя. Путь открыт, и она поднимается выше, ещё выше, касается вершины, которой не суждено достигнуть никому из живых, только смотреть издалека через линзы телескопов. Грохот хора умолкает, все звуки теряются в бесконечном пространстве тишины и мрака, усыпанного разноцветными искрами. Она остаётся один на один с дырой в мироздании, окном в бескрайнюю глубь, и лишь тонкий ореол искажённого света позволяет увидеть его контур. Дыра непрестанно поглощает жизнь, нежизнь, время и пространство, она неотвратима, она — конец всего сущего.       Топливо в лампе кончается, и она остаётся во мраке одна. Одна посреди мёртвых механизмов, одна посреди древних костей, одна глубоко под землёй, одна, одна в ловушке, из которой больше нет выхода. Сдаваться нельзя. Её ведёт обещание, она не оставит братьев страдать после смерти в этой вечной тьме. Нужно найти хотя бы каплю каменной крови. Пусть кровь очистит души её родных, избавит от воспоминаний обо всём, что они пережили. Пусть не позволит белым чертям забрать их в рабство.       Мёртвые братья говорят с ней, кричат от боли и ужаса. Она — их последняя надежда, но голод, ох, этот невыносимый голод, он высасывает все силы. Добраться до цеха она так и не успела. Не смогла, не справилась… Раз судьба её родных — остаться в ловушке, она готова вечность петь колыбельные, и пусть их не мучает страх, пока они слышат её голос.       Невидимые нити дрожат от напряжения, тянут назад, к собственным костям, пока её не поглотила небесная бездна. Нити вот-вот лопнут, и — тут она падает. Летит навстречу земле всё быстрее и быстрее, кончик её клюва становится точкой, в которую она вкладывает всю набранную за столетия силу. Воздушные потоки закручивают её штопором, ветер свистит так же громко и пронзительно, как пойманные души. Весь мир крутится в вихре. Она сама — всепоглощающее Ничто.       Удар. На мгновение воцаряется тишина. Монолитные плиты, которые сравнились высотой с горами, медленно раскалываются и клонятся к земле. Поток воды с неистовой силой сминает бывшую клетку, зверь на свободе, зверь жаждет мести. У неё нет шанса сбежать от стихии, которую белые гиганты вознамерились приручить. Водопад вбивает её в землю, погребает под кусками льда, камней и мусора, протаскивает за собой по руслу между гор и холмов.       Она торопится изо всех сил, старается не поскользнуться на грязи, скопившейся на дне водосборной трубы. Старший брат бежит чуть впереди, он держит на руках младшего, который смотрит из-за его плеча испуганно и потеряно. Скорее, скорее! У них есть шанс спрятаться в глубинах фабрики лишь в короткие минуты отлива, когда открыт путь. Так утверждает старший. Говорит, что не раз тайком ходил этим путём. Впереди их ждёт пугающая тьма, позади — белые черти с красными глазами.       Раздаётся взрыв, и трубу заваливает обломками.       Выход есть. Она знает. Приходится терпеть, пока бурный поток выдирает одно перо за другим, и ждать, ждать, ждать, пока голодный зверь не доберётся до поселений и слижет их с земли, как крупинки сахара. Сила потока раздирает мягкие тела на куски, но ей везёт поймать клювом целое, спрятаться в нём, как в дупле. Убежища хватает ненадолго, его разрывает изнутри. Тогда она цепляется за следующее тело, ещё одно, и ещё — их было много, это не трудно.       Очередное убежище выкидывает из потока, и одного мига хватает, чтобы освободиться. Из неё вырвали столько перьев, что она чувствует себя едва проклюнувшимся птенцом. Если бы только кукушата выполнили предначертанное… Но времени больше нет. Малой кровью обойтись не вышло. Она летит наперегонки с разрушительной силой, которая неумолимо приближается к городу, что стоит на трёх островах.       Мальчик хватает её ладонь и ведёт за собой. Он ещё слишком мал для косичек и золотых монеток, поэтому носит короткий хвост, а чтобы младший не завидовал украшениям старшего, она сплела красивую ленточку и перевязала волосы ею. Мальчик показывает свою гордость — маленький куст тёрна. Захлёбывается от восторга, пока рассказывает, как нашёл на холме погибающее растение с облетевшими листьями, выкопал и посадил его здесь, на заднем дворе. Без особой надежды он ухаживал за тёрном, а тот в ответ возьми да обрасти новыми листочками, хотя ветки точно-точно были сухими. Он смог вернуть жизнь. Для него это становится чудом.       Тело мальчика летит в пропасть. Его хотели избавить от мучительной голодной смерти, а в итоге он страдал дольше всех.       Мальчик первым встречает белых чертей, когда те спускаются в глубины фабрики. В их телах зарождается новая жизнь и она сияет золотом. Он не оставляет попыток пробиться к небу, даже когда над ним построили купол. Рано или поздно камни рухнут. Он их сокрушит.       Мальчик спрашивает: почему ты оставила меня, сестра?       Сад расцветает, он сияет подобно солнцу. Корни нежно обнимают город и готовы сжать его в смертельных тисках. Нельзя этого допустить. Иначе у неё не останется шанса подарить брату покой.       Город кричит от ужаса, когда реки и каналы сливаются в единый поток.       Остановись, молит земля. Небо молча наблюдает.       Она поёт колыбельную, которая напоминает ей о данном обещании.