Ворон ворону глаз не выклюет

      Утро в штабе Клинков началось с удивлённых взглядов и лавины вопросов: скрыть прибавление в виде Дольки было невозможно, пока он хвостом всюду следовал за новым хозяином. Животное в Дарнелле, да ещё такое странное — как тут не заинтересоваться? Виктор состроил гримасу посуровей и отсеял часть любопытствующих, но отчитаться ферзям всё равно пришлось.       — Необычный случай, — Славомир нацепил монокль и присмотрелся к Дольке, который вальяжно разлёгся на плечах Виктора. Енот уставился на приближённого в ответ, заворожённый пышными золотистыми бакенбардами. — Я бы хотел изучить это несчастное создание. Раз беззаконники могут использовать чучела как шпионов — нужно срочно найти способ им помешать.       Виктор слегка отстранился, пока Долька не укусил чересчур пытливого приближённого за нос.       — Это «чучело» помогает мне сдерживать волю Двуглавого. Простите, но лучше не рисковать с экспериментами.       — Я подготовлю безопасные тесты, — Славомир открыл свою книжечку и начал что-то бегло чиркать в ней. Учитывая его занятость, вряд ли в ближайшее время он доставит серьёзные проблемы.       — В таком случае оставлю эту ведовскую тварь на вас, — заключила Светлана. Обычно ей было любопытно понаблюдать за разными ритуалами, но почему-то Долька вызвал у неё явную неприязнь.       Куда больше Светлану волновала подготовка к вылазке в Муравейник. Она протянула список возможных членов отряда, который составил Варгер — многие имена звучали знакомо, в основном это были Хранители приближённых. Лучшие из лучших, но можно ли довериться им? Эти люди годами боролись с беззаконием и таким, как они, сейчас было тяжелее всего привыкнуть к новым порядкам. Если их компанию не разбавить молодой кровью, то беды не миновать.       — Вы не пожалеете, что доверились мне, сэр! — Алета Эдитт вытянулась по стойке смирно, её глаза сияли от восторга. Девушку удалось поймать во время патрулирования вокруг кондитерской, её щёки раскраснелись от мороза, а всю белую косу облепили снежинки, которые сверкали на солнце.       Виктор невольно улыбнулся. Мало кто среди Клинков встречал его так радостно.       — Вы случаем не приметили ещё кого-то из Клинков, кто ведёт себя более-менее дружелюбно?       — Лафайетт Атталь, — ответила Алета после недолгого раздумья. — Он никогда не отказывал мне в помощи или беседе.       Даже она назвала бывшего Курьера, а не Хранителя. Хотя зная Лафайетта, скорее всего он не посылал девушку исключительно из-за воспитания.       Змей нашёлся быстро: всё свободное время он проводил рядом с Тунарой, а та обычно дежурила на кухне. Вот и сегодня он отложил мундир в сторонку, закатал рубашку до предплечий, оголив пиратские татуировки, и торопливо чистил ведро морковки. Позади него Тунара помешивала суп в котле, молчаливая и потухшая. Это у Виктора не было времени переживать о потерях в Холодном Пике, а вот некоторые до сих пор не отошли от горя — хотя и он тоже нет-нет, да скучал по тренировкам с Якобом и добродушному смеху Танмира. Злая ирония, что эти двое попали в те самые «двадцать процентов» возможных жертв по расчётам Катерины, хотя могли стать для Виктора союзниками, которых так не хватало.       — Дон Раймонд, вы прекрасно знаете, что с ножом я управляюсь не очень хорошо, — и в то же время Лафайетт с такой сноровкой срезал с моркови тонкую кожуру, что не каждая домохозяйка смогла бы с ним соперничать.       — Благодаря вашим талантам, надеюсь, боя и не случится.       Лафайетт посмотрел на Дольку, который вольготно лежал на широких плечах Виктора.       — Что ж, раз таков выбор дона Гаруспика… — сказал он и с хрустом отгрыз кусок морковки. Выглядело почти угрожающе.       Был на примете ещё один человек, который мог пригодиться в Муравейнике. Дружелюбия, правда, в нём не наблюдалось, и всё же Виктор рискнул нарушить хрупкий нейтралитет. Интуиция подсказывала, что сейчас для этого наступил самый лучший момент.       Найти Даниила оказалось не так-то просто. Официально за бывших Хранителей отвечал Дуэйн Варгер, но ему нужны были помощники, чтобы за всем уследить. Одним из них стал Даниил — он только и успевал решать многочисленные конфликты, которых день ото дня не становилось меньше, скорее наоборот. Вот и сегодня он нашёлся на заднем дворе кондитерской, где с раннего утра наставники из Хранителей обучали беззаконников основам боя. Даниил стоял чуть в стороне и ругался с Райханой. Они синхронно повернулись к Виктору, когда тот подошёл ближе, и оба напоминали кипящие чайники, у которых вот-вот крышечку сорвёт от гнева.       — Давай у главного сразу и спросим! — когда Райхана злилась, её голос становился подобен раскатам грома. — Виктор, этот брехливый щенок считает, что Хранители заслужили больше пайков, чем Курьеры!       — Патрули работают на улице день и ночь, — Даниил голосом и взглядом провёл между собой и Виктором почти осязаемую черту, у которой пришлось остановиться. — Вы по своему опыту знаете, сэр, сколько сил это забирает. Особенно в холода. У нас нет возможности, — тут он покосился на Райхану, — согревать себя нарушением Законов.       — А мы, можно подумать, просто так штаны просиживаем! Выбить бы из тебя весь дух, чтобы он денёк пошатался по округе и высматривал врагов, и вот когда вернёшься — расскажешь, как после такой прогулочки себя чувствуешь!       Виктор сжал в кармане зажигалку. Знакомый холод корпуса помог успокоиться.       — Во-первых, я не вижу вокруг себя ни Хранителей, ни Курьеров, — кажется, он уже тысячный раз повторяет эту фразу. — Во-вторых, никто не получит больше пайков, потому что лишних просто-напросто нет. В Дарнелле голод, или вы забыли? И я не стану кормить одних в ущерб другим.       Виктор немного помолчал и придавил взглядом спорщиков. К обоим он относился хорошо, но в той роли, которую ему приходилось играть, он не мог позволить себе делать поблажки из-за одной только симпатии.       — Если вам хочется обедать посытнее и спать потеплее, то единственная возможность это устроить: работать на общее для всех Клинков дело — найти и уничтожить врагов империи. Первым пунктом мы сегодня и займёмся.       — Это приказ? — сухо уточнил Даниил, когда выслушал суть задания.       — Просьба, — Виктор, наоборот, смягчился. — Даже если Муравейник и правда отважился напасть на Чёрную гвардию… Я почти уверен, что это был вопрос выживания. Возможно, у нас получится прийти к соглашению. Левиафаны ведь только порадуются, если мы сорвёмся и начнём убивать друг друга — им останется меньше мороки.       Пока он распинался, Даниил наблюдал за тем, как наставники мучают ведунов простейшей физподготовкой. Непривычная нагрузка, да ещё в мороз — это серьёзное испытание, но беззаконников не так-то легко сломить.       — Я хочу ознакомиться со списком отряда, — наконец сказал Даниил. Бегло прочитав имена, он странно хмыкнул и всё-таки согласился. В глубине души хотелось верить, что это была если не оттепель, то хотя бы намёк на неё.       — Для вас тоже будет задание, — следом Виктор обратился к Райхане. Грозная женщина успела остыть, хоть и стояла хмурая, уперев здоровую руку в бок. — Найдите Лиховида с Дианой. Расскажите им про вылазку и помогите собраться.       Эти влюблённые голубки часто работали исполнителями заказов на убийство, знали трущобы Дарнелла и могли за себя постоять — они выглядели хорошим выбором. А главное, что дарнеллские ведуны отнеслись к новой роли Виктора спокойнее всех, особенно Лиховид, как ни странно, поэтому вероятность получить от них ножом спину была меньше всего.       Пока отряд готовился, Виктор в своём кабинете засел за картой. У него был заранее намеченный маршрут, но ситуация в Дарнелле кардинально менялась каждый день, а то и час. Пришлось внести правки с учётом свежей информации от разведчиков. Хорошо, что он с Хейдом облазил Тараск вдоль и поперёк, сейчас эти знания невероятно облегчили дело. Кончик карандаша коснулся маленького домика на карте, помеченного как «Рыбий хвост», и Виктор нырнул в пучину воспоминаний. Глазница под повязкой заныла от фантомной боли — в наказание за то, что он наделал, что он разрушил, что он…       Скрипнула дверь. Без стука к нему заглядывала только Карамия.       — Не ходи сегодня никуда. Останься здесь, — сказала она с порога. — Я нагадала беду.       — Где ты жертвенную кровь взяла? — первым делом спросил Виктор.       Карамия задрала рукав мундира и показала забинтованную руку. Её красивые губы побледнели, а сердце лихорадочно стучало в груди — это ж сколько крови она потеряла! Виктор мигом подорвался и усадил Карамию на диван, пока та не рухнула от слабости.       — Я спустилась к колодцу, подальше от огонь-травы и металла. Перепроверяла результат несколько раз, пока силы не кончились, но духи кричали одно: «Спасайся, беги!». Скажи своей хозяйке в чёрном, чтобы перенесла вылазку хотя бы на день. Сегодня в городе случится нечто ужасное.       Виктор в задумчивости сжал в ладонях холодные пальцы Карамии, но согреть их не получалось. Вспомнилось предупреждение Ведьмы, которое та бросила ему в спину во время их последнего разговора.       — Уверена, что Двуглавый не вмешался в твои видения? Особенно пока ты стояла так близко к его темнице. Он мог нарочно вести по ложному следу, чтобы Гвардия в нас разочаровалась. Во мне. Я помню, как Лафайетт говорил однажды, что у тебя не всегда получается разгадать уловки этого духа.       Карамия отдёрнула руку, вскочила с дивана. Она дрожала, но не от слабости или гнева, а от искренней обиды.       — Был дубиной — дубиной и остался! — и она захлопнула за собой дверь.       С последней фразой Виктор и правда немного переборщил. Но извиняться придётся позже: время поджимало, и лучше потратить его на попытки уговорить Светлану.       — Не то чтобы я ставила под сомнение слова этой дамы. Я помню, на что она способна, — гвардеец поджала губы и потёрла горло над воротом мундира, — как-никак она чуть не убила меня. Но тут я бессильна. Сами знаете, сколько людей стоят надо мной, и все они требуют немедленных результатов. Отряд готов, приказы отданы. Пути назад нет.       Ожидаемо. Единственное, что Виктору осталось — это выбрать долгий и неудобный, но в теории более безопасный путь, который проведёт отряд подальше от «горячих» районов Тараска. Хотелось верить, что это поможет. Прочерченная карандашом линия теперь проходила близко к лесопарку и «Фестивалю чудес Мугнус». Интересно, в порядке ли Крыс? Вот бы навестить парня, проверить, как он там — но это означало неминуемую встречу с близкими Хейда. Виктор не смог на неё решиться. Ему пока хватает людей, которые его ненавидят и желают смерти.       «Если выживу сегодня, то надо будет послать Дольку с письмом», — и сначала эта мысль приободрила Виктора, а потом он вспомнил, что Крыс не умеет читать. Придётся немного доработать план.       Ближе к ночи Клинки собрались у ворот кондитерской. Девять человек в белых плащах поверх мундиров и с респираторами на лицах ждали, когда Виктор поведёт их за собой. У одной створки ворот собрались беззаконники: Лиховид энергично взмахивал руками и кривлялся, пока рассказывал Диане с Лафайеттом какую-то историю в явной попытке их расшевелить, что у него неплохо получалось. У другой створки вокруг Даниила собралась более тихая и мрачная компания из бойцов: Клайд и Филипп раньше служили приближённым Пламенного судии, Натан — Мудрой, а последний, Оливер — Духовного. Сейчас их хранимые сидели под опекой Чёрной гвардии в столице, один Славомир рискнул головой, когда согласился на авантюру с Клинками. Алета с печальным видом подходила то к одной компании, то к другой, но ни с кем у неё не получалось завязать разговор.       — Хочу, чтобы все крепко-накрепко запомнили, — Виктор не стал повышать голос, нарочно вынудив Клинков подойти ближе и собраться в кучу. — Нас ждёт короткая разведывательная миссия. Лишние конфликты с местными не приветствуются. Задача бойцов, — тут он покосился на бывших Хранителей, — защищать беззаконников, пока те следят за безопасностью нашего пути. Ничего сложного.       Долька фыркнул, не очень-то впечатлённый напутственной речью, но Виктору тоже не нравилась пространная болтовня Гаруспика, пока тот был жив.       Едва громкоговорители на столбах объявили начало комендантского часа, как жизнь в городе остановилась. Грамота с императорской печатью защищала Клинков от патрулей, но во тьме узких улочек скрывались и другие опасности, с которыми бумага не поможет. Новозаконники давно перешли от призывов восстать против Аргеллов к делу, и на Паясе их развелось особенно много — порой казалось, что все с виду мирные жители с наступлением ночи цепляли к одежде красные ленты и выходили на улицы портить жизнь гвардейцам. Бражники то и дело предупреждали о живых неподалёку, но Виктор не стал проверять кто это был. Сегодня у его отряда была назначена другая цель.       Через блокпост между островами удалось пройти без единой заминки. Охрана не задавала лишних вопросов, когда увидела грамоту, хотя взгляды у них были сочувствующие, и скоро стало ясно почему. От Тараска веяло утратой и забвением: пустые улицы походили на лабиринт тишины, где вместо людей на тротуарах стояли тёмные контуры фонарных столбов. Все следы былой жизни, какие могли остаться, скрыло под собой снежное полотно. Светлана предупреждала, что айрхе любят устраивать засады в пустых домах, поэтому без тщательной разведки бражниками опасно было сделать лишний шаг. А уж учитывая, что Виктор выбрал долгий путь по окраинам… Вряд ли остальные поминали его за это добрым словом. Лишь бы Карамия не ошиблась со своими предсказаниями.       Вместо айрхе Клинков встретила другая напасть, не менее коварная и опасная. Выглядела она как дерево, которое разрослось настолько, что спрятало под своей кроной стоящий рядом домик. Несмотря на позднюю зиму, раскидистые ветви склонились к земле под тяжестью яблок — как нарочно, чтобы до них мог дотянуться даже ребёнок. Весь ствол обвили золотистые жилы, из-за чего яблоня издалека привлекала к себе внимание, подобно маяку. По Дарнеллу ещё в начале зимы расклеили листовки с предупреждением о поросли, подозрительно похожей на огонь-траву, но чтобы она выглядела… так?       — Проклятье, эта дрянь уже поглощает сам город, — Диана поёжилась и схватила Лиховида за руку.       — Вы раньше встречали такую порчу? — спросила Алета. Как ни странно, Диана ей ответила:       — Мы жили с ней бок о бок много лет. Но чтобы она вылезла на поверхность, да ещё паразитировала на живых растениях… Это что-то новенькое.       — И дерьмово пахнущее, — добавил от себя Лиховид.       Виктор медленно приблизился к дереву — нужно проверить, насколько огонь-трава опасна в таком виде. Респиратор пока справлялся с ядовитой пыльцой, уже хорошо. Кроме цвета золотые яблоки ничем не отличались от обычных, они выглядели сочными, самыми вкусными на свете, во рту собралась слюна от одной мысли о том, как бы вгрызться зубами в круглый бок и утолить бездонный голод!.. Долька опередил руку Виктора: прыгнул на свисающий фрукт, и они вместе рухнули в сугроб. Сверху посыпался сбитый с ветки снег, но енот не обратил внимания на холмик между ушей. Когти разорвали тонкую кожицу и склизкую мякоть, яблоко мигом потеряло свой завлекающий блеск и начало покрываться пятнами, как будто за секунды для него проходили дни. Тот мерзкий комок гнили, что остался в лапках, Долька мигом проглотил и уже поглядывал на другие яблоки. Угощение пришлось ему по вкусу, а вот Виктора передёрнуло от отвращения, и мимолётное наваждение как рукой сняло.       — На этом острове сила голоса из глубин становится особенно давящей, — неожиданно перед яблоней появился Двуглавый. Он скрестил руки на груди и задрал череп кверху, разглядывая свисающие над ним плоды. Несмотря на ветер, его волосы плавно развеивались в своём ритме, украшенные бражниками как заколками. — С таким же упорством он хочет поглотить и мою темницу.       — Ты что, пожаловаться мне решила? — Виктор не заметил, как заговорил вслух. Ведуны к такому давно привыкли, а вот бойцы озадаченно покосились в его сторону. Особенно Даниил.       — Я в нетерпении жду, как ты запоёшь, когда сам окажешься в ловушке, — и Двуглавый исчез. Ещё одно скверное предзнаменование, но в этот раз от духа, которому веры нет. Значит, Двуглавый всё-таки спутал видения Карамии ради своих подковёрных игр. А вдруг наоборот — нарочно посадил семя сомнений, чтобы Виктор больше не верил полукровке?       Золотая яблоня стала первой, но далеко не самой страшной находкой. Чем ближе отряд подходил к Горбам, тем чаще рядом с ягодными кустами и фруктовыми деревьями попадались люди… Или нечто, что раньше ими было. Неподвижные тела обвивали жилы, которые высасывали их своих носителей все жизненные соки. Среди жертв было много айрхе, но попадались и энлоды с красными лентами на груди — новозаконники, которые скрытно проникли на Тараск для охоты на своих соседей, но сами угодили в паутину огонь-травы.       — Мы точно в Дарнелле, а не застряли в очередном мороке? — пробубнил Клайд. Многие разделяли его растерянность, особенно те, кто застал Тараск до ужасающих преображений. Будто вскрылись давно зреющие нарывы, и теперь гной отравлял всех, кто не успел сбежать.       Отряд всё глубже погружался в тревожное безмолвие этого места. Вскоре начали попадаться и такие заражённые, которые ещё не потеряли возможность двигаться, чего нельзя было сказать об их рассудке. Несмотря на человеческие тела, они больше напоминали животных. Всё, чем они занимались, это объедали с кустов золотые ягоды и распарывали ногтями кожу на лицах, шее и руках, чтобы огонь-траве было легче прорасти. В какой-то момент их оказалось настолько много, что Клинки упёрлись в тупик — куда ни свернёшь, всюду сияли ядовитые растения, вокруг которых собрались десятки людей. Пока что заражённые не обращали внимания на чужаков, но кто знает, какой будет их реакция, если потревожить «гнёзда».       Виктор прикинул в голове план района и повёл отряд к зданию типографии «Четыре полосы» — через него можно было выбраться на плоские крыши соседних домов, и по ним безопасно дойти до моста, который приведёт к Горбам. Жестом приказав Клинкам ждать в укрытии, Виктор тихонько перебрался через дорогу между двумя «гнёздами» и потянул дверь типографии на себя. Заперто. Если выламывать, то шум будет стоять на всю округу. Пока Виктор раздумывал над другими вариантами, рядом появилась Алета.       — Я же приказывал… — тихо процедил Виктор, но тут девушка нырнула ладонью под капюшон и достала одну из заколок, которая удерживала чёлку.       — Позвольте мне помочь. Вы же не хотите шуметь, сэр?       У Виктора дёрнулся уголок губ. Он отошёл в сторону и взмахом руки пригласил Алету к двери. Та выгнула импровизированную отмычку и опустилась на колено, провозилась она дольше, чем справился бы Хейд в свои худшие дни, но замок всё-таки щёлкнул и открылся.       — Простите, что так долго. Я такими… плохими, очень плохими вещами!.. не занималась с тех пор, как меня в Хранители взяли, — Алета неловко сжала отмычку в руках.       — Вы молодец, — Виктор похлопал её по плечу и дал знак остальным, чтобы подтягивались следом.       Залы типографии пропитались едким запахом краски. Похоже, дела у «Четыре полосы» шли не очень, поэтому они использовали в производстве самое дешёвое масло. Стопки пустых листов, валики, ящики с литерами и наборами гравюр, какие-то личные вещи — всё осталось лежать так, будто работники покинули здание в спешке и больше не возвращались. На одном из печатных станков Виктор подобрал последний выпуск «Голоса Дарнелла» — судя по дате, это был день, когда Чёрная гвардия официально взяла под контроль город. Руки сами сложили из газетного листа фигурку рыбы с хвостом, похожим на закрученные усы. Если выйти на улицу и свернуть в соседний район, то можно будет увидеть ту самую детскую площадку, где умер Хейд. От этой мысли на Виктора накатила волна тревоги, но что странно — остальные Клинки тоже начали обеспокоенно озираться.       — Вы чувствуете?.. — Виктор обернулся к Лафайетту, как вдруг в глазах померкло.       Земля кричала. Волнообразный, гулкий вой вибрацией прошёл сквозь фундамент типографии, поднялся по стенам, и через ноги сотряс всё тело. Виктор сжал голову ладонями, иначе она взорвётся, точно взорвётся! Тряслось оборудование и дребезжали стёкла в окнах. Даниил завалился набок и едва не ударился об острый угол станка, но Виктор чудом успел его поймать, но сил на то, чтобы удержать их обоих, уже не хватило, и они вместе рухнули на колени. Остальные бойцы лежали на полу и затихли. Из ушей Лиховида пошла кровь, но он всё равно прижимал к себе бессознательную Диану и пытался разделить с ней собственный рой, лишь бы она выдержала. Один Лафайетт ещё стоял на ногах, но его шатало из стороны в сторону с такой силой, будто он оказался на палубе во время шторма.       Нужно всех защитить, пока не стало поздно. У Виктора больше не было собственного роя как такового, зато он мог призвать его из бездонного колодца — в прямом смысле. Однако бражники не откликнулись на зов.       — Помоги мне, чёрт подери! Пока я жив — тебя не трогают, не забыла?!       — Опять ты многое просишь, но мало даёшь, — Двуглавый появился из пустоты и склонил голову. Он откровенно наслаждался видом Виктора, сидящего перед ним на коленях. — Не о том мы договаривались, когда пришли к нашему маленькому соглашению.       Смех крылатой сволочи сливался с утробным воем острова. О чём он думал? Или желание избавиться от неугодного приближённого затмило в нём здравый смысл? Тогда Виктор силой вырвет причитающиеся ему дары. Нож прорезал на ладони линию поверх старых и новых шрамов, кровь быстро пропитала вольт. Виктор пытался нащупать каждого бражника вокруг и притянуть к себе, но…       Всё ещё недостаточно. Клинки лежали без движения, пока земля сотрясалась в муках. Они все умрут, если Виктор срочно что-то не сделает. Но что? Он ведь умеет только разрушать. Разрушать… Долька запрыгнул на плечи и обвил всем телом — и звон в ушах стал тише. Вот он, шанс! Пока Двуглавый не успел отстраниться, Виктор рывком стиснул его череп. Большие пальцы схватились за глазницы, пока остальные пролезли в углубления клиновидной кости. Виктор напрягся так, будто пытался порвать стальную цепь, и раздался новый крик — это Двуглавый красочно взорвался бражниками.       Теперь рой подчинялся одному Виктору. Вряд ли надолго, поэтому медлить нельзя. Он приказал мотылькам защитить Клинков — всех из них. Удерживал в мыслях образ купола до тех пор, пока тряска земли не успокоилась, только тогда Виктор ослабил контроль и рухнул на пыльный пол. Кажется, он увидел себя со стороны. Вместо большого грузного тела у него появились оборванные крылья и длинные усики. Куда ему теперь податься? К старому хозяину или к тому, другому, который звал к себе издалека?       Пока Виктора рвало на части, Клинки медленно приходили в чувство.       — Сэр Раймонд, как вы? — голос Алеты звучал так странно, будто она говорила с другого конца зала. Девушка опустилась рядом на колено, протянула руку, но тут Долька поднялся на задние лапки и оскалил чёрные зубы. Хотелось ей ответить, но вся концентрация Виктора уходила на то, чтобы сохранить волю и не улететь куда-то далеко вслед за остальным роем. А может, зря он упрямился?..       — Сжечь бы этот город, и дело с концом, — Клайд попытался оттереть куском газеты кровь с лица. — Нечего тут спасать.       — До Горбов ещё идти и идти, а мы уже едва не сдохли от очередной аномалии, — поддакнул ему Филипп. Он подвернул руку, когда потерял сознание, и теперь пытался из подручных средств соорудить повязку.       — Но без приказа вернуться мы не можем, а наш командир, похоже, больше не в состоянии вести отряд, — Даниил не торопился подниматься и пока сидел на полу, облокотившись спиной о станок, об который чуть не убился.       — Господа, давайте без паники, — Лафайетт, как всегда, поспешил разрядить обстановку, хотя сам с трудом ворочал языком. — Первым делом надо привести всех в чувство.       — Или можно решить всё проще, — и тут Клайд достал из ножен палаш. Даже в помятом состоянии он был смертельно опасен для всех, кто встанет на пути.       — Вы что удумали?! — Алета вскочила на ноги и тоже обнажила оружие, но заслонила собой Виктора. — Если убьёте нового мастера, то следом Гвардия избавится от нас!       — Алета, ты правда поверила беззаконнику и отступнику? — Натан выставил перед собой клинок. Стоящий позади него Оливер тоже выглядел грозно. — Все договорённости держались на утверждении, что мастер Раймонд — единственный, кто знает, как управляться с духом, к которому мы привязаны. Но он не может его контролировать! Из-за чего мы едва не умерли только что. Кто знает, где он ещё соврал?       — Я уверен, что Гвардия не станет сразу рубить с плеча. Слишком мало у них людей, чтобы раскидываться таким полезным ресурсом, как мы, — добавил Оливер.       — Вы с ума сошли браться за меч прямо сейчас, когда мы застряли посреди проклятого острова! — повысил голос Лафайетт. Он с трудом поднялся с пола и встал бок о бок с Алетой. Вместо палаша в его руках был костяной нож, и выглядел он не особо убедительно против бывших Хранителей приближённых.        — О, всё-таки мордобой? — с весельем воскликнул Лиховид и первый швырнул в Филиппа нож. Степняк быстрее всех понял, что мира не будет.       Так за минуту в типографии начался сущий кошмар. Скрестили клинки Алета и Клайд, Филипп рванул в сторону Лиховида, но тут Диана, которая до этого притворялась бессознательной, воткнула ему в ступню нож и подсечкой повалила на пол. Лиховид скрылся в глубинах цеха и вернулся стайкой белоснежных бражников, которые влетели в Натана, и тот вместо удара по Лафайетту едва не вспорол себе брюхо. Оливер под шумок успел добраться до Виктора, но тут ему в ноги бросился Долька и с лёгкостью прокусил сапог на голенище. За это енота пронзили мечом и швырнули о станок.       У Виктора шла своя борьба за жизнь. Двуглавый успел прийти в себя и сидел теперь на потолке в чудовищном обличии насекомоподобного существа, на спине которого пылал глазницами череп. Костлявые пальцы легко поймали Виктора за брюшко, тому только и оставалось, что впустую махать покалеченными крыльями.       — Смотри на них. Смотри внимательно, — алые точки в глазницах черепа уставились на побоище внизу. — Вот к чему привёл твой нелепый подростковый бунт. Ты мог стать моим лучшим творением. Мог исполнить любое своё желание, любой каприз, только и надо было — не отталкивать меня. Смотри. Смотри как люди, которых ты хотел защитить, будут убивать друг друга. Каждая капля их крови, каждая смерть — твоя вина. Ты бесполезен. Бесполезен!       В ответ Виктор бил крыльями ещё яростнее. Пусть он бесполезен, но не идиот. По крайней мере, не настолько, чтобы вестись на слова Двуглавого. Ещё можно всё исправить, главное — вернуться в своё тело, но чудовище не торопилось его отпускать. В это время Клайд смог повалить Алету на пол и уже занёс меч над Виктором, но тут в него влетел до того безучастный Даниил.       — Остановитесь! — крикнул Даниил своим собратьям. — Вы напали на тех, кого должны были защищать, и позорите этим устав Хранителей!       — Ты говоришь об уставе мастера, который продал наши души? — Клайд обрушил ответный удар, Даниил едва успел его заблокировать.       — Тогда подумайте о своём достоинстве! Я знаю, что этот злобный дух приходил к каждому из вас. И вы поверили ему? После всех лет службы приближённым, когда вы помогали им восстанавливать мировой порядок? Смертью Раймонда этот кошмар не закончится, поймите уже наконец!       — Скорее, станет только хуже, — Лафайетт, прихрамывая, вновь заслонил собой Виктора. Его всё-таки успели задеть, но кровь сливалась с багровой тканью мундира и сложно было сказать, насколько серьёзно. — Каким бы ни был дон Раймонд, вы забываете, что он единственный не поддался воле Двуглавого там, на Холодном Пике. Только благодаря ему мы сейчас стоим здесь, а не сгинули на ступеньках бесконечной лестницы.       Хватка Двуглавого ослабла. То ли его выбило из колеи поведение Клинков, то ли он не смог долго сохранять чудовищную форму, но этого хватило, чтобы Виктор вырвался из плена. Когда он открыл глаз, то увидел перед собой спины беззаконников и Даниила с Алетой. Нужно встать. Вмешаться. Всё закончить, пока бывшие Хранители колеблются в сомнениях. Виктор ещё не привык, что вместо крыльев и нескольких пар лапок у него две руки и ноги, но такие же слабые. Подниматься с пола пришлось медленно, выверяя каждое движение, чтобы не рухнуть лицом в пол у всех на глазах.       — Стоило Двуглавому пошептать обо мне гадости на ухо, как вы сразу схватились за оружие? — Виктор обвёл мрачным взглядом тех, кто решился забрать его жизнь. — Тогда спешу огорчить — никто из вас не годится на моё место. Надеюсь, то, что здесь случилось, было в первый и последний раз. Распри между нами не принесут ничего, кроме лёгкой победы Левиафанам и прочим врагам империи. Сначала надо навести порядок в нашем доме. Потом уже можете меня линчевать.       Бунтовщики поколебались и убрали клинки в ножны. Послышался скрип перчаток, когда Клайд стиснул ладонь на рукояти палаша, но старые привычки вынудили его следовать за большинством. Даниил обернулся через плечо и окинул Виктора непроницаемым взглядом, проверяя его состояние.       — Спасибо, — тихо сказал Виктор. Вместо ответа Даниил отвернулся и ушёл к тем, с кем только что бился насмерть. У него был шанс, но он не ударил в спину. Однако граница из вины и обиды ещё долго не позволит им подойти ближе друг к другу.       Кризис миновал, и Клинки принялись зализывать раны. Меньше всего досталось Лиховиду, и это удивительно, учитывая, что формально он драку и начал. Лафайетт пытался заставить кровь в своей ране на боку остановиться, но его слишком измотал крик земли. Пришлось Виктору ему помогать, а Диана в это время лечила Филиппа, которого сама же порезала. Каждый занимался своим делом, будто и не было короткого помешательства.       Когда Лафайетту стало лучше, Виктор поискал взглядом Дольку. Алета словно прочитала его мысли и нашла у одного из станков неподвижную тушку.       — Простите, сэр, что не получилось уберечь вашего питомца, — она с виноватым видом протянула Дольку. Крови на шерсти не было, но хребет выгнулся под неестественным углом, а хвост безвольно повис. Едва Долька оказался рядом с хозяином, как он вдруг открыл глаза и шевельнул усами. От неожиданности Алета вскрикнула и чуть не уронила енота на пол, но мигом взяла себя в руки, а страх сменился на любопытство.       — Успокойтесь, мисс Эдитт, это создание ещё всех нас переживёт, — Виктор схватил Дольку за шкирку и посадил себе на плечо. Придётся Ведьме поработать швеёй, когда они вернутся. Кстати, о ней: Виктор хотел рассказать обо всём через Комнату Тишины, но не почувствовал отклика. Тревожный знак.       Пока остальные приходили в себя, Лиховид взялся за разведку: выглянул в окна, ощупал роем окрестности, и вернулся порядком удивлённым. Вокруг не осталось ни души. По крайней мере, живой. Множество отпечатков ног на снегу вело в сторону Горбов, и это единственные следы заражённых, какие удалось найти.       — Похоже, на Муравейнике и без нас сейчас полно забав, — по хитрой роже Лиховида было видно, что он не против и у айрхе устроить переполох.       Пока Виктор задумчиво почёсывал Дольку за ухом, Клинки напряжённо ждали его слов. В таком состоянии им нечего было делать в Муравейнике. Светлану их результаты не порадуют, ох, не порадуют…       — Сегодня всё пошло не по плану, но мы ничего не могли поделать с землетрясением, как и с тем, что огонь-трава сгубила половину Тараска. У нас была разведывательная миссия — и мы разведали всё возможное в таких условиях. Теперь нужно доложить о ситуации Чёрной гвардии и вместе обдумать следующие шаги.       Кажется, его решение всех устроило. Клинки покинули типографию через главный вход, раз уж опасаться больше некого. И правда — все «гнёзда» опустели. Однако это не был повод расслабляться: кто знает, какие ещё перемены случились на острове после очередного катаклизма. За весь обратный путь им не встретилось ни души, заражённые как сквозь землю провалились. Зато приятно было увидеть нормальных людей у блокпоста: охрану тоже потрепало, несколько человек пришлось утащить к адептам Мудрой судии, но те, что остались, угостили Клинков горячим чаем и скромным пайком из сыра и чёрствого хлеба, да пригласили погреться у очага.       Виктор настолько привык к чужой враждебности, что сначала удивился тёплому приёму, а потом понял: для обычных законников Клинки выглядели такими же слугами короны, а раз они на одной стороне, то почему бы и не помочь. Ведунам в такое радушие верилось ещё сложнее, но от еды и тепла никто не отказался. В ответ стражам очень хотелось послушать о том, что же творится в глубинах жуткого острова, границу с которым они вынуждены стеречь. Виктор не стал ничего утаивать. Лучше этим людям знать о заражении, чтобы не было неприятных сюрпризов.       — Один из наших тоже нажрался каких-то странных ягод, — сказал капитан поста, когда Виктор закончил. — Откачать Берти не смогли, умирал он долго и в мучениях. Адепты тот куст сожгли и пепел с водой смешали, но раз вы говорите, что вся северная часть Тараска этой дрянью поросла…       Тут лица охранников омрачились.       — Но вы-то вернулись живыми. Значит, можно ей сопротивляться? — спросил тот страж, что был помоложе.       И все взгляды устремились на Виктора. Сколько надежды теплилось в этих изнурённых холодом и голодом людях, которые тоже по-своему боролись за Дарнелл, а ведь никто из них не обладал какими-то особыми силами, кроме меча и дубинки. Револьвер и то был только у капитана.       — Конечно. Вместе мы наведём порядок и избавимся от всего зла на этих землях, — на мгновение Виктор сам поверил своим словам.       — И мы готовы отдать за это жизни, — капитан приподнял кружку с чаем, в который влил пару капель ликёра для бодрости. — За Дарнелл! За империю!       Раздался нестройный стук кружек друг об друга. Виктор хотел уже глотнуть из своей, как вдруг заметил что-то странное. Если присмотреться, то чай в кружке пошёл рябью, но земля сейчас не тряслась.       — Это землетрясение? Опять? — Даниил тоже уставился вглубь своей кружки.       — Мне кажется, что нет, — никогда ещё интуиция Виктора не била в набат настолько громко, но бражники не чувствовали вокруг ничего необычного, и земля не кричала.       Зато вскоре закричали сирены.