Выбор бессмертного

Ее мысли разлетались в полном хаосе, голова гудела, будто улей. Эмилия села на постель и так и застыла на несколько минут, сил пошевелиться просто не было. Сейчас по привычке она не озвучивала мысли вслух, потому что боялась услышать собственный голос, раздающийся в квартире, где жила одна. Она просто боялась заговорить, прокручивая в памяти странные и от того еще более пугающие действия и слова незнакомца. Странные — это мягко сказано. Они просто не поддавались объяснению! «Что за сумасшествие? Что он хотел сделать? Почему мне показалось, что он принюхивался ко мне? Что за чертовщина?» Девушка вспомнила особый запах, шедший от незнакомца, и поежилась. «С ним что-то определенно не так, — она поджала губы, стараясь не сказать вслух, — но что именно? Может просто очередной психопат?» Эмилия снова поежилась. Ей нужен был очень крепкий чай, на этот раз с коньяком не помешает. Желания подойти и выглянуть в окно не возникало. Эмилия ощущала себя зверьком, загнанным в ловушку, из которой нет выхода. Она вспомнила, что нужно позвонить матери, но не могла, отделавшись обманчиво-позитивной смс, что все хорошо, она устала и обязательно сама наберет завтра утром. Эмилия на самом деле была не в силах говорить. Связаться с кем-нибудь, чтобы не оставаться одной в четырех стенах думала, но так и не решилась. Она справится сама, без друзей и родителей. А рассказывать, что ее преследует какой-то престранный тип и который напрямую связан с обгоревшим трупом в ее дворе она и не думала. Хотя мысль мелькнула поговорить об этом разве что с Диной, но потом она и ее отмела. Она справится сама. А если нет, то… Эмилия забралась с ногами в кресло, укрывшись пледом и включила телевизор. Пустым взглядом уставившись в экран, она вспоминала: «Совершенно недавно я видела двух мужчин, когда шла через дворы… а что если этот проходимец один из них… я еще тогда обернулась почему-то… а что если… если он убил того в драке? И сломал тот красивый клен! Но как это могло произойти! Там же какая сила нужна! И как объяснить сегодняшние молниеносные передвижения?» — Почему я так подумала?! Что со мной не так? Те были просто прохожие какие-то левые! М-да, Элька, ну у тебя и мысли! Голова слегка закружилась, девушку стало медленно, но верно клонить в сон. Эмилия плотно зашторила окна в комнатах, будто кто-то мог забраться по стене дома на четвертый этаж и заглянуть в квартиру, и сделала телевизор тише, намереваясь в эту ночь спать под его звук. И в последующие. Мерное тихое жужжание убаюкивало, действуя почти как снотворное, а свет от экрана разгонял темноту. Она никогда не любила темноту. Эмилия зевнула, постепенно погружаясь в дрему. «Кто ты?» — задала она мысленно вопрос и уснула. Фигура двигалась во мраке, медленно приближаясь. Она направлялась к ней, и Эмилия приросла к полу не в силах пошевелиться. Нет, она не чувствовала страха, пока что ей просто не хотелось уходить, и она, завороженная, только лишь с долей тревожного волнения в груди смотрела вперед. Вокруг царила такая кромешная темнота, что не было видно никаких очертаний предметов, земли и неба, ничего, кроме приближающегося человека. Не раздавалось никаких звуков, даже ни малейшего дуновения ветра. Ничего, кроме них двоих. Все ее внимание было приковано к человеку, который приближался невыносимо медленно. Она не могла убежать. Да и не хотела, даже если бы было возможно. У нее возникло такое чувство, что в этой пустоте, в этом ничто, ей будет гораздо спокойнее и комфортнее вместе с ним, чем одной, и она продолжала смотреть. Когда она смогла хоть немного различить черты лица и детали его одеяния, видение исчезло, и другая картинка сменила предыдущую, как слайд. Огромное, мрачного вида здание на фоне чернеющего на глазах неба. Массивные двери, скрипнув, медленно отворились. В окружающей тишине она четко услышала этот короткий, жалобный скрип, резанувший по нервам. В дверях мужской силуэт. Девушка находилась достаточно далеко, чтобы различить детали внешности, но фигура показалась ей знакомой… Он стоял и смотрел в ее сторону, и девушка поняла, что начинает испытывать страх: пока неясный, зыбкий, но он упорно поднимался откуда-то снизу к горлу, щекоча внутренности. Ни души, она стояла совершенно одна на безлюдной площади, а вокруг теснились низенькие желто-бежевые дома. Здание вызывало в ней чувство тревоги и опасности намного больше, чем тот странный человек в дверном проеме, от которого веяло холодом и безысходностью. …Она бежала к незнакомцу, бежала изо всех сил, но ноги стали ватными, каждый шаг давался с трудом, будто она шла по болоту. Он стоял и смотрел на нее, ждал, но она никак не могла приблизиться к нему хоть на метр, и ее охватила паника. Ей стало ощутимо плохо, настолько, что казалось, будто она задыхается во сне. Последнее, что она увидела — как он сам стал приближаться к ней, а она рванулась, но тщетно. Девушка поняла, что лишь бессмысленно бежит на месте… …Лицо она теперь видела четко, и оно неумолимо приближалось. Безмерно красивое, обрамленное светлыми волосами. Но вот сказочно-прекрасные черты внезапно исказились, превращаясь в нечто кошмарное, еще более нереальное, чем его красота до этого. Рот искривился в сумасшедшей усмешке. Глаза… теперь это глаза самого демона ада смотрели на нее… Губы стали вишневого оттенка и с них стекала жидкость, похожая на… Эмилия резко открыла глаза. Она дома, все было хорошо, это оказался всего лишь сон, или она всего лишь начинала постепенно сходить с ума. Почему в предыдущем сне она пыталась добежать до него, она хотела этого, а потом он превратился в нечто зловещее… жуткое… отталкивающее… *** — Пошли в кино, — услышала она в трубке знакомый голос. — Э-э ну-у-у… — Да пойдеееееем, — заныли на том конце, — что дома сидеть? Ты в окно выглядывала, погода замечательная! День выдался ясный и достаточно теплый для прогулок, поэтому Эмилия согласилась. Не может же она прятаться в четырех стенах! — А фильм хоть какой? — «Дракула» вышел новый. — Уверена что хочешь на него пойти? — Да, а что такого? Тебе же тоже нравится такое, разве нет? — Сколько я их уже пересмотрела! — Так ты не хочешь на этот фильм? — Хорошо, Кать, я схожу с тобой, только… только давай не поздно. — Я думала вечером потом еще прогуляться, в кафе посидеть… ну до часов девяти хотя бы! — А пораньше нельзя? — спустя короткую паузу спросила Эмилия. И она все еще не могла понять, почему так стала избегать вечернего времени. «Ведь этот фрукт мог поджидать меня когда угодно, но чувство, что нужно опасаться именно сумерек или вообще темноты, засело внутри. Почему так? Не потому ли что я его встречаю только по вечерам?» — Это же не поздно! — воскликнула удивленно Катя. — Да, но… — Эмилия растерянно замолчала, не зная, что сказать. — Черт, — раздосадовано ругнулась Катя. — У тебя другие планы? — Нет. Идем. Я давно в кино не была. — Я даже согласна сходить в этот твой «Замок», чтобы тебе не пришлось никуда ехать, и там как раз все есть, — услышав слишком сдержанный ответ, сказала Катя. — Хорошо-хорошо, — и Эмилия дала отбой. Плакат с симпатичным брюнетом с мечом на краю обрыва в развевающемся черном плаще и в окружении летучих мышей настраивал на соответствующий лад. Желающих глянуть на нового Дракулу было достаточно, Катя — совсем еще юная особа с копной огненно-рыжих волос — довольно улыбалась. Эмилию куда-то вытянуть часто она не могла, а может быть, просто смущалась, ведь та отчасти была ее начальницей. — Выпьем? Пятница все-таки, — Катя подняла на нее зеленые глаза, в которых читались и вопрос, и просьба. — Хорошо, — улыбнулась Эмилия. Катя нравилась ей, пожалуй, больше, чем кто-либо из сотрудников, хоть была еще так молода! Под новый год ей должно было исполниться двадцать. «Всего двадцать», — подумала Эмилия с легкой завистью. В первый раз за сегодня она зашла в интернет, лелея надежду увидеть выскочившее напротив фото Виолетты слово «онлайн». Глубокая морщинка пролегла между бровей. — О чем-то задумалась? — Катя поднесла ко рту холодный бокал и погрузила губы в пышную пену. — Да так, — Эмилия убрала телефон в сумочку и резким движением откинула с лица волосы. — Извини. — Проблемы? — Катя смахнула с губы пенные усики. — Видимо, да, — Эмилия попыталась согнать с лица пасмурное выражение. — Но давай не будем о грустном. Память услужливо предложила воспоминание о пугающем незнакомце, который, по-видимому, преследовал ее. Дрожь пробежала по позвоночнику, Эмилия взяла пиво и сделала несколько больших глотков. «Хоть проси Катьку, чтобы проводила! Нет, это слишком эгоистично, мало ли что может с ней случиться», — подумала Эмилия и вновь поежилась. Только от подобной мысли становилось дурно. Фильм погрузил Эмилию в жестокое и мистическое время средневековья, обаятельный Люк Эванс был показан любящим отцом и верным мужем, который «осознав свои чудовищные деяния, решил похоронить свое прошлое, и вернулся в Трансильванию, чтобы мирно править». Эмилия улыбалась скептически, глядя на красиво прорисованную мрачную сказку с уж больно привлекательными актерами, а несметные полчища летучих мышей, сопровождающих Дракулу повсюду, заставляли губы растягиваться еще шире. Но Катя была права насчет ее вкусов — Эмилию всегда привлекала подобная тематика. — Зачем Влада изображают всегда таким красивым? — шепнула Катя ей на ухо. — Он же страшный был! — Затем, чтобы смотреть было приятно на красивого мужика, пусть он и злодей. Он же еще и романтический герой, а кто на урода-то пойдет? — засмеялась Эмилия. — Но я приятно удивлена, что ты знаешь, как выглядел реальный князь, — она подмигнула, а Катя с укоризной на нее посмотрела. Но вот когда подруга вздрагивала и вжималась в спинку кресла при виде Твари, как называли его в фильме, великого зла, древнейшего вампира, обитающего в пещере, лицо Эмилии становилось более серьезным, а взгляд — заинтересованным. Чересчур милый колосажатель с располагающей душевной улыбкой в тридцать два белоснежных зуба на одухотворенном лице уж очень контрастировал с истинным злом, не знающим предела в жестокости и коварстве. На улицу они вышли, когда краешек огненного диска еще виднелся над горизонтом. На часах почти семь. Они-таки встретились пораньше и решили потом подольше погулять. — Посмотри какой закат! — Да, он прекрасен, — согласилась Эмилия и достала мобильник, чтобы сделать пару кадров. Насыщенные оранжево-желто-лиловые разводы телефон передал не так ярко, как хотелось бы. — Люблю это время суток. — Почему? — Не знаю, — немного смущенно улыбнулась Катя и потерла конопатый курносый носик. — «Сумерек» пересмотрела, — улыбнулась Эмилия немного ироничной улыбкой, и Катя шутливо пихнула ее в бок. — Помню, ты их не любишь, ага. — Прикольное кинцо для подростков, — резюмировала девушка, — я их пару раз пересматривала, но вампиры там просто атас! Чисто поржать. Да и вообще много глупостей с этим Форксом и Калленами… Разве что сам клан Вольтури меня заинтересовал, их история. — Они светятся на солнце, тем самым так же привлекая к себе лишнее внимание, поэтому живут в солнечном итальянском городке! Л-логика. — Возможно, Майер как-то это объясняла. Может они чем-то покрывали кожу? Насчет этого не помню напрочь. Наступили сумерки, которые быстро сгущались. Оранжевый свет растаял. — Хотелось бы, знаешь, — Катя начала неуверенно, — встретить вампира. — Ах-ха-ха! Кать! — Ну правда! — И умереть! — А вдруг он бы обратил меня? — Это с какого перепугу? — Влюбился и обратил! Эмилия засмеялась, и Катя снова пихнула ее в бок. — Он может влюбиться и не желать тебя обращать, как этот придурок Эдвард. — А я его заставлю! — Ребенок ты еще совсем, — с нескрываемой нежностью произнесла Эмилия. — Ок, тогда я на правах ребенка спрошу тебя, взрослая тетя, а ты бы хотела встретить вампира? — И что я с ним буду делать? Да он прибьет меня и все, если выдастся такая возможность. — Почему ты так думаешь? Вообще-то мне как-то попадались в инете статьи, что они могут существовать. Мы же подписаны с тобой на разные каналы с паранормальным и мистическим, там такое происходит! — Видела. Но вампиры — это перебор уже, как мне кажется. — Перебор — это то что мы видели в разных роликах со всего мира. Там далеко не всегда фейки, а вампиры… ну… это как минимум романтично… — Очень! Катя засмеялась с тона, каким Эмилия выплеснула слово «очень». Она понимала, что ведет себя как пятнадцатилетний подросток, но тогда ей так хотелось себя вести. Настроение было подходящее и она не пыталась себя сдерживать. — Разве нет? — Вампиры убивают людей или животных, какая в том романтика? Может между ними, вампирами, друг с другом и есть какая-то романтика, но между вампиром и человеком… — В кино и книгах это красиво, — мечтательно вздохнула Катя. — Вот! — Подняв палец вверх, заметила Эмилия. — В кино и книгах. И то не во всех. — И что меня не отпускает эта тема? — Не волнуйся. Меня тоже, — подбодрила Эмилия. — Тебя? Нет, тебя не так. — Возможно, я просто более сдержана, но тема вампиризма была мне интересна всегда. Еще до всяких «Сумерек». — Не помню, спрашивала или нет какие фильмы ты смотрела на эту тему? — Мне все перечислять? — улыбнулась Эмилия. — Много смотрела, гораздо меньше читала, увы. Времени столько нет, к сожалению. Я еще весь цикл Энн Райс все никак не могу добить! А ведь вышло много новых историй от гораздо менее известных авторов и на них тоже хочется кинуть глазом. — А я, кажется, все… — Даже старые? — Даже 1922 года! — Ого! — А ты? — Это про Носферату? Слышала, но не смотрела. Я как-то подумала, что тебе такое старье бы не зашло. Видать ошиблась. — Есть и в тридцатых годах фильм, и в семидесятых снимали, и в восьмидесятых, и в девяностых… Это не считая сериалов. — И что, прям все нравятся? — Нет. Но раз темой интересуюсь, надо глянуть все. Серьезный и основательный подход знаешь ли, — с важным видом сказала Катя. Эмилия засмеялась и ответила, что, видимо, Катя по части заинтересованности ее переплюнула. Болтая, они гуляли уже около часа, когда за их спинами раздалось: — Эй, девчонки! — Не оглядывайся, — шикнула Эмилия. — Эй, девочки, ау! Мы хотим познакомиться, вы не против? — Дерьмо, — начиная волноваться, пробормотала Катя. — Что делать? — И как назло нет рядом остановки и какого транспорта, чтобы запрыгнуть и свалить. И метро очень далеко. — И торгового центра никакого рядом! Компания парней догнала их и окружила. — Давай побежим, — шепнула Катя, хотя у самой ноги так и приросли к асфальту. Она в нарастающем ужасе смотрела на троих рослых отморозков и судя по их виду, настроены они были вполне серьезно. — Мы не убежим. Они догонят, и будет еще хуже. — Деваньки, вы не против к фонарям подойти, чтобы ваши мордашки получше рассмотреть? — Против! — Эмилия в упор глянула на самого высокого. Вместе со страхом в ней поднимались волны гнева. — Зачем вам наши мордашки? — Познакомиться хотим, что непонятного? А то больно темно, не видно же них*я! — Мы не расположены к знакомству. Дайте пройти. — А мы расположены, — и с этими словами парни силой потянули девушек под свет уличного фонаря. — Эй, а ну отпусти меня! Я сейчас как заору на всю улицу! — А она ничего так, — высказал свое мнение о Кате один из парней. Он бесцеремонно обхватил пальцами ее подбородок и стал грубо поворачивать голову под светом фонаря. — Молоденькая, может даже юная, но совершеннолетняя соска. Ведь так? — Да даже если и не так, какая тебе нахрен разница? Словно тебя это когда-то останавливало! — Эта тоже сойдет, — бросили двое. — Они же нас… — Катя не закончила, в отчаянии посмотрев на Эмилию. — Да, детка, — громко досказал один из них, самый высокий и здоровый. — Это мы и собираемся сделать! — Отвали… — сказала Катя тихим дрогнувшим голосом, побледнев еще сильнее, на что троица ответила громким улюлюканьем. — Люблю девочек с характером! — он мерзко заржал, остальные его поддержали. — Ой, да ладно, девочки, мы никого не обидим, — парень снова взял Катю за подбородок и приподнял ее лицо, рассматривая. — Посмотри-ка на меня, детка! — Отвали от меня! — пискнула Катя. — Конечно-конечно, — просюсюкал парень и сделал знак дружку, который тут же подошел и схватил сзади Катю, крепко удерживая. Его руки, пахнущие сигаретным дымом, рванули замок на куртке и тут же бесцеремонно стали лапать и ощупывать. — Нет, пожалуйста! — А ну, отпустите ее, живо! — рявкнула Эмилия, задыхаясь от гнева. Она старалась до последнего сохранять самообладание. На их беду, рядом не виднелось ни души, ни одного человека. Гуляя, они забрели в не очень оживленную часть района. Третий подошел к ней, рванул к себе и прижал ее бедра к своему паху. Эмилия в ужасе почувствовала характерный выступ на его штанах. — Чувствуешь, сука, у меня уже стоит! Хочешь его поласкать? Я, так и быть, постараюсь быть нежным. — Нет-нет, отпустите! Умоляю! — услышала она жалобный стон Кати, и ее прошиб ледяной пот. Руки уже щупали ее под свитером, Катя в панике вырывалась, звук ее голоса начинал переходить в крик. Катя в полной мере ощутила животный, отупляющий страх. — Заорешь громче — съезжу по твоему хорошенькому личику, мама не горюй! Поняла?! — Заткнись, куколка, — посоветовал второй, который держал ее руки. — Не привлекай ненужного внимания. И меньше дергайся, будет не так больно. — Тронешь меня — убью! — заявила Эмилия в лицо третьему — тихо, твердо, смотря тому прямо в глаза. Голос не дрогнул, хотя ей было безумно страшно. За них обеих. Парень ухмыльнулся, и со словами: «Ты меня заводишь, такая смелая!» прижал ее рот к своему, удерживая за волосы. Эмилия почувствовала, как язык проник в рот, и, недолго думая, со всей силы укусила. Парень тут же отпустил ее, громко вскрикнул и прижал ладонь к окровавленному рту. — Сука! Укусила, видели? Бл*ть, больно! Язык прокусила, сука! Бл*ть, сколько крови… — Врежь ей, чтобы неповадно было! От удара она упала, не удержавшись на ногах. Девушка прижала руку к правой скуле и не смогла сразу подняться. Удар был такой, что потемнело в глазах, и первой мыслью было «Не дай Боже, если глаз задет!» — Эля! — истошно закричала Катя, и тут же захрипела, получив удар в живот. Она согнулась пополам и удушливо закашлялась, ей казалось, что от боли глаза просто вылезут из орбит. — Не ори, — злобно рыкнул тот, кто ее лапал, — а то получишь еще. — Катя… — простонала Эмилия, не в силах оторвать руку от лица — скула просто горела. Она яростно вытирала рот рукавом куртки. — Ребятки, может, передумаете? Эмилия подумала, что ей послышалось. Она подняла лицо, парни тоже обернулись. Фигура приближалась. *** Мужчина подходил медленным шагом, не спеша, будто просто прогуливаясь. — Ты кто такой? Парень, иди-ка своей дорогой, пока не получил пиздюлей! — Нас трое, а ты один, подумай! — Да, проваливай, мы с нашими девочками сами разберемся. Не лезь не в свое дело, послушай доброго совета! В компании раздались жидкие смешки. — А если не послушаю? Тот, который ударил Эмилию, смело подошел к Адриану и с вызовом взглянул ему в лицо. Что-то, что Эмилия не смогла увидеть, насторожило хулигана, но он все-таки занес руку для удара. Адриан расхохотался металлическим смехом и вообще, как показалось девушке, не пытался увернуться. Рука нападавшего ударила воздух. Парень разозлился еще больше и нанес еще удар, и еще, но рука так же била пустое пространство, хотя Адриан стоял на том же месте, не сделав и шага в сторону. Присмотревшись, Эмилия заметила еле уловимое движение: этот тип уворачивался со скоростью, которая была практически не видна глазу. Эмилия помотала головой и подумала, что у нее сотрясение. Парни, державшие девушку, заметили что-то неладное, и один из них крикнул: — Эй, чего ты там возишься? — Я н-не понимаю… Адриан любовался ошалевшими глазами драчуна. Тот, в третий или четвертый раз молотя воздух, сам по инерции упал и поднял на Адриана полные растерянности и нарастающей тупой злобы глаза. Адриан наклонился и подал руку: — Прошу, месье! — Отвали, урод! — Как грубо, — промурлыкал вампир. В следующую секунду грубиян пролетел несколько метров и ударился о стену близстоящего дома. Адриан неспешно подошел к нему, поднял с земли голову и посмотрел в глаза. На этот раз парень увидел в них то, что привело его в ужас, но до конца ощутить его не смог, потому как Адриан поднял его и вновь мотанул о кирпичную стену дома. Больше тот не шевельнулся. Державшие девушку переглянулись, потом один тихо бросил другому: «Я разберусь», — на что второй ответил: «Может, отпустим девок? Наш-то уже не шевелится!» Первый подумал секунду, а потом бросил: «Нет, держи ее, а то вырвется». Но Катя стояла на ослабевших ногах лишь потому, что ее держали. В глазах было темно от боли, которая жгла живот, она слышала шум, но почти не поднимала головы. — Смотрю, ты крутой, парнишка? Вампир же ничего не ответил на этот раз, лишь вновь увернулся со скоростью пули и ответил оплеухой. Подонок упал, кряхтя поднялся, ощущая сильный звон в голове. Адриану начала надоедать эта возня, поэтому на этот раз он схватил хулигана за воротник и приблизил его лицо к своему. Губы раскрылись в зверином оскале, выдавая еле слышный рык. Парень услышал его и обомлел от охватившего его смятения и страха, вперив в Адриана расширенные от ужаса глаза. Подняв человека одной рукой над землей, второй он ударил его наотмашь гораздо сильнее чем в первый и отбросил от себя так, что тот упал и не смог более поднять разбитой головы. Руки, державшие девушку, ослабли, жертва покачнулась и опустилась на землю, издав протяжный стон. Третий бросился бежать так быстро, как только мог. — Катя, — Эмилия, пошатываясь, подошла к девушке и опустилась рядом с ней на колени. — Катенька, все хорошо, все будет хорошо… — повторяла она как мантру, кладя руку ей на живот. — Сильно он тебя, да? — Да… — простонала девушка, мучаясь от рвотных позывов. — Бедняжка… — Эмилия обняла ее, аккуратно прижимая к себе. — Может, скорую? — Нет, — Катя покачала головой, — уже лучше. Правда. — Точно? — Эмилия испытующе смотрела на нее. — Угу… А ты как? — Могло быть хуже, — ответила и подняла глаза. «Он все еще здесь», — подумала она. И тут Эмилия отстранилась от подруги и встала. Она не знала точно, чем было вызвано ее действие, скорее всего, благодарностью, но не только. Она не хотела, чтобы Катя что-либо слышала. Эмилия подошла, остановившись от мужчины в паре метров. — Это было… невероятно, — сказала она с самым серьезным видом, смотря ему в глаза. — Невероятно, это уж точно, — признал Адриан, вкладывая в свои слова несколько иное значение. Повисло короткое молчание. — Спасибо за то, что спасли нам жизнь. — Эмилия никогда бы не подумала, что будет говорить незнакомцу, который так пугал ее, подобные слова. — Если бы не вы… — Я понял, — отрезал Адриан. Эмилия не знала, что еще сказать, на лице читались непонимание, растерянность, удивление. Перед глазами стояли невероятно быстрые движения, которые никак нельзя было объяснить. Или можно? Мастера восточных единоборств же тоже уворачиваются, боксеры… просто сейчас это выглядело словно гораздо быстрее… Или ей все это просто показалось? А как же тогда объяснить эти невероятные броски?! С этим как? Адриан сделал шаг в ее сторону, смотря так пристально, будто хотел просветить глазами, как рентгеном. Затем перевел взгляд на Катю: ее уже не рвало, дыхание постепенно приходило в норму. — Она ничего не видела, — будто читая его мысли, сказала Эмилия и на нее удивленно посмотрели. Глаза в глаза. И тут Адриан понял, что она начинала догадываться. Не окончательно, не уверенно, так как сразу это сделать попросту невозможно, но смутное понимание к ней приходило. — Я знаю. Он увидел, как девушка дотронулась до пылающей щеки, явно все еще чувствуя сильную боль. В голове шумело. Если бы удар пришелся чуть выше, глаз бы полностью заплыл. — Они еще долго не смогут встать, я надеюсь, — ледяным тоном сказала Эмилия. — Хорошо ты ему язык прокусила, — Адриан одобрительно улыбнулся. — Вы видели? — у нее вытянулось лицо. Адриан кивнул. — А третий? — Я об этом позабочусь. Эмилия кивнула, сжимая зубы и понимая, что диалог закончен. А что еще она могла ему сказать, этому пугающему и загадочному мужчине, который к тому же обладал каким-то невероятными способностями? Скула напомнила о себе новым толчком боли. — Они не встанут, — решил добавить Адриан. — Дойдешь до дома без приключений? — в голосе послышалась нетерпимость. — Спасибо, кто бы ты ни был, — ошарашенная, она вновь непроизвольно перешла на «ты», затем сделала шаг в сторону, собираясь вернуться к Кате, которая уже поднималась, не переставая держаться за живот. — Хм… Пожалуйста. Эмилия развернулась и пошла к подруге, которая уже звала ее. — Лед приложи сразу, как придешь, если не хочешь, чтобы гематома расползлась на пол-лица, — было небрежно брошено ей в спину. Девушки наблюдали как незнакомец свернул во дворы, оставив их одних.