Выбор бессмертного

«Спать в гробу — это по желанию. Я лично сплю в удобной постели. Кстати, накормить меня чесноком можно, но это испортит свидание. Если брызнуть на меня святой водой — Я промокну. Распятие?! Да пожалуйста, если Вас это заводит. Да, и я определенно не умею превращаться в летучую мышь. Хотя это, конечно, было бы круто!»

— Я бы поела здесь, но не знаю доставляют ли еду сюда? — Позвоню одному человечку, доставят как миленькие. Трубку сняли очень быстро. — Константин, добрый вечер. — Вампир слушал, как ему отвечает крайне настороженный голос. — Да, ты можешь быть полезен. Нужна еда с доставкой на дом. — Да, конечно. Диктуйте. — Что ты будешь? — Пиццу, если можно. Мясную. С двойным сыром и кетчупом, — пробормотала девушка. «Зачем ему еда на вынос? Выходит, та девушка все еще с ним или это уже другая? Черт, почему мне так хочется спросить об этом?» — думал растерянный мужчина, но вслух лишь уточнил: — Может что-то еще? Напитки? — Может что-то еще? Напитки? — слово в слово повторил Адриан, и губы хозяина клуба непроизвольно дрогнули в слабой усмешке, но она тут же исчезла. Он испугался, что вампир может ее почуять даже через телефон. — Сока какого-нибудь… — Сока и вина. Хорошего вина. Думаю, сам разберешься. — Я могу уточнить? Я так понял, что в силу вашей… особой диеты, — крайне учтиво произнес Константин, тщательно подбирая слова, — в доме нет разнообразной еды или вообще никакой. Могу ли я на свой страх и риск дополнить заказ от себя, чтобы даме было комфортно? — Молодец, — похвалил вампир и решил добавить: — Не волнуйся, курьера твоего не обижу. И финансово тоже. Привезти, как ты понял, все нужно сегодня. Чтобы хватило еще и на завтра. — Разумеется, все привезут очень быстро! Будет сделано, — заверил Константин, уже заполняя самолично специальный листок. За выполнение этого заказа нужно было взяться в первую очередь. — Адрес? — Это за городом. Примерно полчаса езды. Коттеджный поселок «Времена года». Слышал о таком? — Найдем! «Там вроде бы самые дорогие элитные дома, покруче чем у нас в «Соснах», «Тихой улице» и «Президенте». Неплохо он устроился здесь… Хотя чему я удивляюсь?» Егору пришлось звонить в ворота, чтобы он смог заехать на территорию дома. Выглядел он собранным, но в глазах стояла легкая растерянность. Он помнил наказ: — Будь максимально вежлив и учтив. Этот заказ для очень важного клиента. В чаевых не обидит. — Ну это за город тащиться! — И что? Всего полчаса езды! Плюс-минус. По городу, бывает, и то больше тратишь. — Да епть… — Это нужно сделать обязательно. Отказы не принимаются. — Никогда не развозил заказы по этим богатым… местам… хех! — Значит так. Привез, отдал, получил деньги, поблагодарил и уехал. Не вздумай никаких вопросов задавать! Если что-то скажет тебе сделать — лучше сделай, послушай моего совета. — Нихрена себе, что там за фрукт такой? — Ты, главное, у него это не спроси, — грубо ответил Константин, а про себя добавил: «А то впредь еду придется развозить кому-то другому». И вот теперь он на пороге огромного дома. Дверь открыл длинноволосый мужчина и Егор невольно засмотрелся на него. — Для особого гостя, — помня совет босса, максимально учтиво произнес курьер. — Занеси-ка в дом! — скомандовал Адриан. Егор послушно переступил порог и не сдержал восторженного возгласа. — Ух, нифига себе! Серьезные хоромы! — Туда, — показал рукой Адриан, — на кухню. Парень встретился глазами с девушкой, которая натянуто ему улыбнулась. Она стояла в умытом свете холле, одетая как-то слишком, как ему показалось, скромно для такого интерьера. Егору показалось, что ей не комфортно. Он прошел на кухню, тихонько присвистнув, и поставил на стол тяжелый пакет. В другой руке была прямоугольная коробка, которую он тоже положил рядом. — Константин Валерьевич очень надеется, что вы останетесь довольны. Бутылка Шато Марго за счет заведения, — произнес курьер, улыбаясь своей лучшей улыбкой, а сам гадал: «Кто это такой? Что за дела у него с боссом?» — Хорошо, — Адриан мельком взглянул на чек и отдал деньги. — Передай Константину мою дражайшую благодарность. Эмилии показалось, что в последней фразе проскользнула явная насмешка, хотя Адриан произнес ее совершенно серьезно. Егор кивнул, пересчитал деньги, обратив внимание на щедрую доплату, и, кинув любопытный взгляд на Эмилию, поблагодарив, вышел из дома. *** В пакете оказались несколько контейнеров с парочкой горячих и холодных блюд, сок, упаковка чая, а так же пара десертов. — Я же объемся! — Ну, ты же хотела поесть здесь, вот и ешь. Пахнет, по-моему, неплохо. Эмилия убрала что нужно в холодильник и принялась за пиццу, предварительно хорошенько ее разогрев. — Ммм… — она блаженно прикрыла глаза, кусая треугольный кусок, — безумно вкусно! — Приятного аппетита. — Grazie! Почему я перед тобой не стесняюсь кушать только когда злюсь или обижена? Она налила себе стакан сока. Благо, в шкафчиках нашлись чашки, стаканы, тарелки и прочая посуда. Она продолжала есть, стараясь, чтобы аппетит никуда не делся от смущения перед ним. — Занятно. Может тебе разозлить тогда или обидеть? — Хм… Эмилия взяла очередной кусок и что-то пробубнела в ответ с набитым ртом. Она все же продолжила с аппетитом есть, стараясь не обращать на него внимания. Особенно когда он так улыбался. Можно было и правда легко подавиться, и забыть как глотать и жевать. — Не торопись. «Оу!» — Ты часто ешь пиццу? — Зачем-то спросил вампир. — Как получится. А что? — Просто спросил. Паста, пицца… — Я очень люблю итальянскую еду. И итальянские фильмы. И вообще мечта побывать в Италии. — Где именно? В каком городе? — Да в любом! Рим, Милан, Флоренция, Венеция, Болонья… — Болонья? Даже после всего того что ты узнала?! — Да. Я просто бы не пошла в Палаццо Подеста. Адриан оторвал взгляд от окна. — Почему эта страна так тебя привлекает? — Не знаю даже, — пожала плечами. — Но не только она, конечно, но Италия — одна из тех стран, где мне хотелось бы побывать. А еще мне хотелось бы узнать немного больше о тебе. — Вина? — Пожалуй. Адриан встал, человеческим шагом подошел к столу и открыл бутылку. Он делал это так изящно и умело, будто веками открывал смертным бутылки вина, и Эмилия поневоле ощутила укол ревности. — Всем вампирам свойственно изящество? — Нет. Но многие приобретают его со временем, а есть, кто не приобретает вовсе, — Адриан протянул ей бокал. — Что ты хочешь знать? — Про тебя. Про твой клан, отчасти потому, что хочу сравнить его с Вольтури. Это не дает мне покоя. Мне очень хочется узнать, насколько вы схожи и в чем отличия. Очень. Адриан подошел к окну и сцепил руки замком за спиной. Эмилия молча ждала, пока он заговорит. Молчание длилось довольно долго, кажется, он вообще забыл о ее присутствии. Адриан думал над тем, стоит ли ей вообще знать о таких вещах, но после того, что он сам узнал от нее, ему самому стало любопытно. Наконец, он заговорил: — Нашему клану несколько столетий. Основали его трое древних, затем добавились остальные. Постепенно клан разрастался, но сейчас я не знаю, сколько в нем вампиров. Когда я уходил, было двадцать восемь. Возможно, их число и осталось таковым. Мы жили в Болонье еще во времена этрусков, когда тех замков, что ты видела на страницах в журналах и интернете, не было в помине. У нас нет, как я уже и говорил, каких-то особых даров, но кое-что все же есть. Кесо, главный из старейшин, умеет прожигать взглядом насквозь, заглядывая человеку или вампиру глубоко в душу, понимая, кто перед ним стоит. Он может взглядом своих глаз даже заставить испариться, исчезнуть, настолько в них порою невозможно смотреть или находится с ним рядом. Он может вогнать в страх, внушить ужас. Это его особенность, особенность его сущности. Мы с Флавием опасались его меньше всех. Досконально кто что думает он не знает, то есть, чтение мыслей в прямом смысле ему недоступно. Но! Он знает как относится человек к другому человеку и в целом его мысли и чувства к нему. Как они связаны. В целом, в общем. Или вампир к вампиру. Так же он может в принципе предсказать какой-то исход дела и видеть недалекое будущее довольно четко. — То есть, можно сказать, он ясновидящий? — Можно. — Он самый старый из старейшин? — Да. Ему более трех тысяч лет. Флавию чуть меньше. У них обоих есть жены. У Дэвида, предводителя стражи, необычная сила, даже среди вампиров никто не может тягаться с ним. Даже я. Даже Райль. — Кто такой Райль? — Ищейка. Эмилия вздрогнула, чуть не пролив вино. Адриан, почувствовав это, задал вопрос, не поворачивая головы: — Что, схож с этим… как его… с Деметрием? Так ты говорила? — Да. Он может выследить кого угодно на каком угодно расстоянии проникая в сознание объекта. Отслеживать по течению разума. — На каком угодно расстоянии? То есть находясь даже на другом материке? — Вроде да. — Что-то приблизительное есть у Райля, но в меньшей степени. Он скорее может почувствовать где находится объект находясь с ним в одном городе, например, но находясь от него черт знает где — в другом городе, стране или на другом континенте и точно знать где — он не может. Это исключено. — Но Деметрию нужно столкнуться физически с этим объектом ДО, контактировать с ним, чтобы выследить где угодно… — А еще Райль прекрасный боец. Один из лучших, каких я встречал. Есть еще Лукас, он очень быстр. Является третьим старейшиной в нашем клане. Остальные — это свита, прислуга и стража. Что касается Николь, она, и правда, схожа с Хайди, под видом экскурсовода водит людей с разных точек планеты к нам на огонек. Также нам служат не один десяток людей, они нужны нам для совершенно разных дел… — И вы живете в самом замке? И занимаетесь тем же, что и Вольтури? Своего рода вампирская мафия, полиция, судьи, присяжные и палачи? — Все так. Почти. Не в самом замке, а в его подземельях, соединяющие два замка. Эти помещения еще больше, чем те, что открыты людскому глазу. Там несколько залов, лабиринты из коридоров, много комнат… Палаццо Подеста и Палаццо Рэ Энцо соединены на поверхности, мы же еще объединили их под землей. — Получается, солнечный свет не проникает к вам, у вас нет окон! У Вольтури не так… — Мы схожи и в то же время различны. Солнечный свет губителен для нас, это же не выдумка, а реальность. — Но людям же сложно жить, где вечный полумрак… — Там есть места, где довольно светло, но жить с нами бок о бок им совершенно не обязательно. Градоначальники, администрация и важные нам люди — все в курсе, поверь мне. Люди, служащие нам, могут жить на верхних этажах, где тепло и льет солнечный свет, могут просто жить в этом городе и даже за его пределами. Это не проблема. — И у каждого из старейшины есть трон? — Да. — Сделанный из черного дерева? — Почему из дерева? Из золота. — Из чистого золота? — Дорогуша, ну что тут такого? Действительно, что тут такого? — А их жены зачастую заперты и не имеют права без разрешения покидать пределы замка? — Эмилия нахмурилась, размышляя, правильно ли она все помнит. — Что за глупости? Никто никуда их не запирает! Запри еще попробуй, — раздался смешок, а вслед за ним хмыкнула и Эмилия. — И ходить они могут, куда пожелают, могут даже присутствовать на различных советах и заседаниях, они сами просто не особо хотят этого, предпочитая полностью отдать правления мужьям. В этом плане они мудры. — Кесо… имя схоже с Аро, — вслух рассуждала Эмилия, содрогаясь, ощущая, что даже просто произнося одно лишь имя, она словно прикасается к глубокой древности. — Флавий… Лукас… три старейшины… двое женаты… — Может, и Лукас уже женился, я более полувека не был в клане. Воцарилось молчание. Вдруг Эмилия решила задать мучивший ее вопрос: — Адриан, в клане всегда было только трое старейшин? — Почти. Он услышал учащающийся звук сердцебиения и развернулся к ней. «Разумеется, мы с Флавием опасались его меньше всех». — Ты был одним из них? Сердце от странного волнения стучало так сильно, что пульс отдавался в ушах. Про вино она давно забыла. Кивок головы. — О Боже… — Что, думаешь, как это поразительно, что ты повстречала не только вампира, но еще и древнего вампира, который, тем более, и бывший король? Эмилия судорожно сглотнула. — Насколько древнего? — Две тысячи, — произнес Адриан так, будто говорил о погоде, наблюдая, как Эмилия, тихо охнув, прижала ладони ко рту. — Попей вина. — Адриан… — Почему так сокрушенно? — в голосе невеселая усмешка. — Ты чем-то расстроена? — Я? Расстроена? Да я в шоке! — Эмилия схватила бокал и, смочив горло, порывисто встала. — Вас было трое — Флавий, Кесо и ты. Так? Снова кивок. — Потом появился еще один, и ты ушел, так? Аро, Марк, Кай. Всегда трое. Неизменно. Аро — это Кесо. Марк вдовец, значит… — Эмилия, все необязательно должно сходиться, — грубо прервал вампир девушку. — И не будет сходиться — это немыслимо! Никто из нас не вдовец. Флавий счастливо женат уже многие века, я же никогда не был женат. — Никогда? За две тысячи лет?! — Я не люблю связывать себя узами брака, — последовал лаконичный ответ. — А если за то время, что ты отсутствовал, что-то такое произошло? — Что у кого-то умерла чья-то жена? — в голосе послышался смех. — Например, у Флавия, — осторожно предположила девушка. — Нет, не думаю. Жен очень хорошо охраняют, и Леверн вряд ли бы что-то грозило. Никто не посмеет тронуть сокровище Флавия, даже Кесо. — Леверн… какое красивое и необычное имя… А она не сестра Кесо случаем? — Эмилия, да нет же! — Адриан весьма театрально возвел глаза к потолку. — Она не его сестра. — И все? — выдохнула она. — Конец истории? Вампир хмыкнул и, скрестив руки на груди, облокотился о стол. — Ты за остаток сегодняшнего вечера решила выяснить всю историю моего клана? Эмилия шумно выдохнула и залпом допила вино. — Кай — вампир с длинными белыми волосами. В книге с виду пожилой мужчина, в кино — очаровательный, хорошенький юноша со светло-русыми волосами до плеч. Но женат. Типа счастливо. Черт… — Просто каким-то образом эта Майер узнала о нашем клане, но все нюансы и подробности она знать не может, поэтому есть различия. Да и она, как писательница, добавила — я уверен — море отсебятины, вот и вышли ваши Вольтури, — изрек Адриан весьма насмешливым тоном. — Я уже думала об этом, — пробормотала девушка и упала на стул. — Не сомневаюсь. — У меня есть одно предположение. — Не хочешь прогуляться? — Нет. Подожди что? — охнула Эмилия. — Тебе что, не интересно? На этот раз мягкая усмешка украсила холодное лицо. Адриан взял за руки девушку и заставил подняться. — Сейчас ты оденешься и бегом на свежий воздух перед сном! — Что? Это ты так шутишь? — Отнюдь, — но в глазах существа плясали смешинки. — Да тут море воздуха! — Эмилия порывисто развела руками, как бы пытаясь показать размеры огромного помещения. — И что это ты со мной, как с ребенком?! — Тебе не нравится? — вампир приблизился, не отрывая своих магнетических глаз от ее лица. «Соблазнитель чертов!» — У меня такое чувство, что сегодня то, что так нежданно-негаданно открылось, благодаря Дине, тебя не так сильно волнует, как меня, — пробормотала Эмилия, чувствуя, как предательские мурашки рассыпаются по телу, в предвкушении сладко защекотав в горле. — Я не думаю, что нашему клану уж очень мешают выдуманные вампиры, — с усмешкой ответил Адриан и, делая вид, что хочет поцеловать ее губы, чмокнул в кончик носа. Эмилия растерянно уставилась на него. — Ты раскраснелась. Нужно сделать перерыв. Твоя куртка. Одевайся. Ты берешь с собой бокал и гуляешь на территории дома. Это полезно. — Гулять на территории твоего дома полезно? — Какие мы ироничные! Идем, ребенок! — Это я-то ребенок? — подбоченилась девушка. Адриан не ответил, уже протягивая куртку, терпеливо ожидая, пока она просунет руки в рукава. Затем сам застигнул замок на стоящей столбом Эмилии, которая все рассуждала, что с ним беседа в любой момент может повернуться неожиданно. Затем ее взяли за руку и повели к входным дверям. — Стой. Дыши! — услышала она приказ. «Вампирская забота. Самая невероятная и чуднАя забота на свете!» *** Она стояла на крыльце и потягивала вино, мысли ее кружились вокруг Вольтури и клана Адриана, название которого она даже не знала. Адриан вроде схож с Каем и в то же время нет. Как и другие члены клана. Никто из старейшин не терял любимую жену и не страдал вечно, Адриан так вообще не был женат, в их клане не существует никаких Алеков и Джейн. Никогда не был женат… за столько веков ни разу? Пригласит ли он ее с собой, когда решит покинуть эти края? В качестве кого? Своей подруги? Своего трофея? Сколько у него было этих трофеев за все века его существования? Говорил ли он серьезно, когда упоминал про обращение? Сейчас она ни в коем случае не будет забивать этим голову, она должна жить сегодняшним днем. Сейчас. Есть то, что есть сейчас. Она повернула голову и увидела, как он стоит в дверях и смотрит на нее из полуопущенных век. Свет, ливший из холла, падал на крыльцо. Он ничего не говорил, просто смотрел. Эмилия развернулась к нему и облокотилась спиной о деревянные перила. Ветер трепетал ее волосы, которые она предварительно распустила еще у себя дома. Девушка сделала маленький глоток. Мужчина сократил то крохотное расстояние, что их разделяло, и взял руки, державшие бокал, в свои. — Ты что, замерзла? Твои руки холоднее обычного. — Я просто не надела перчатки. Сердце в волнении екало и екало. Несмотря на этот нежный жест, ей его было мало, она желала большего. Адриан поднял руку и подушечкой большого пальца стер с губ влажный бледно-розовый след от вина. Взгляд задержался на губах в какой-то задумчивости, будто он решал, что делать дальше, а затем поднял его, встретившись с ее глазами. Секунды текли невыносимо медленно… Ветер рванул пряди, и они упали на ее лицо, он убрал их и, нагнув голову навстречу, прильнул к губам… … лишь на несколько секунд. Эмилия не смогла скрыть промелькнувшего во взгляде разочарования. Появилось безумное желание обнять его за шею, притянуть к себе и прижаться к губам так сильно, как только возможно. — Пошли пройдемся. Адриан взял бокал из ее рук и поставил на перекладину. Затем взял ее за руку, и они спустились с крыльца. Гуляя под фонарями на территории дома, она думала о том, что ее рука в его руке. Все еще. Гравий шуршал под ногами, желтый свет освещал их силуэты, его холодная кожа касалась ее. Эмилия постоянно думала об этом. О его руке, не выпускающей ее руку. Аккуратно. Он ни разу не сжал пальцы, чтобы ей стало больно. «Словно влюбленные, — подумала Эмилия, и эта мысль показалась ей почти абсурдной. Он влюблен в меня? Нет… не может этого… и не надо гадать над этим. Но он говорил о чувствах ко мне… Может я всего лишь интересна ему… да, скорее всего только это!» В голове море вопросов, пытались срываться слова, но застревали на кончике языка. Адриан выглядел задумчивым, на губах ни тени даже полуулыбки. — Ты думаешь о том, что узнал сегодня? — решилась спросить она. — И об этом тоже. — Как же Майер узнала?.. — Ей кто-то сказал из наших людей. Другое маловероятно. — Вот этот кто-то пиздючий ящик… — вырвалось у Эмилии. — Но зато мир увидел «Сумерки»! Великая вампирская литература! — Сарказм оценен, — хихикнула Эмилия. — И как ей в голову-то пришло про светящихся на солнце кровопийц?! — Жалкая у нее фантазия. Прошло немного времени прежде чем он осведомился: — Ну как? Подышала? — Да, и знаешь, довольно холодно, — ответила Эмилия подавляя смешок и убирая с лица трепещущие волосы. — Зима все же. — Но морозов сильных нет. — Нет. И здесь очень красиво! И так тихо, спокойно… И я, кажется, повторяюсь, — и выверенно прикусила нижнюю губу. Адриан бросил на нее взгляд, словив себя на мысли, что думает, что это выглядит весьма сексуально. Ему захотелось впиться в нее требовательным поцелуем, выбив из груди весь воздух, но он сдерживался. Чуть позже… возможно… — Я бы, если можно, пошла в дом. Поднимаясь по ступенькам, девушка обратила внимание на осколки бокала на земле. *** Он взял куртку из ее рук и бросил на кресло. — Еще вина? — Нет, спасибо. — Уверена? — Да. — Что-либо перекусить? — Я не хочу есть. — Я слышу нотки нетерпения и усталости, — вампир, наконец, улыбнулся краешком рта. — Я не устала. — Это намек? Девушка увидела, как он, словно не зная, что ему делать, стал разгуливать по холлу. Эмилию смущала его серьезная задумчивость и в тоже время радовала. Ей показалось, он нервничает. Она почему-то считала это хорошим знаком. Эмилия подошла к мужчине и спросила: — Мне идти к себе? И тут старейшина нагнулся и поцеловал ее в лоб. «Я еще не померла!» — хотелось заметить ей вслух. — Иди, пташка. Все же день был длинный, ты многое перенесла за сегодня. Утра вечера мудренее. — Почему ты называешь меня пташкой? — Потому что ты иногда похожа на растрепанного воробья. И вот сейчас тоже, — он провел рукой по взлохмаченным от ветра волосам. — И сердечко твое колотится иной раз быстро-быстро! — Лучше бы я была похожа на колибри! — Чем тебя воробьи не устраивают? — засмеялся вампир. — Они не такие привлекательные. Проведешь меня? Адриан кивнул, приглашая за собой. Эмилия, поднимаясь по лестнице на шаг позади, ощущала гулкие и немного болезненные удары своего сердца. Чем ближе они подходили к комнате, тем сильнее она тряслась, как осиновый лист. Когда подошли, Адриан наклонился к ней, намереваясь запечатлеть весьма целомудренный поцелуй и пожелать сладких снов. — Я могу кое-что попросить, но чтобы ты меня правильно понял, — девушка старалась унять дрожь в руках. — Чего же ты хочешь попросить у меня? — спросил Адриан без улыбки. — Я хочу, чтобы ты побыл немного со мной. В той комнате. — И что я должен неправильно понять? — Я бы хотела, чтобы ты просто побыл со мной. Чтобы ты не подумал, что я хочу… что хочу тебя, как мужчину, — тут девушка густо покраснела и приложила ладони к щекам, пытаясь закрыть румянец. "Краснею как юная неопытная дева! Кошмар!" — Почему ты не хочешь, чтобы я подумал, что ты желаешь меня как мужчину? — на этот раз уголки губ дрогнули и приподнялись. Эмилия потупилась. — Посмотрите экая скромница! — Это не очень правильно сейчас, — она вскинула на него глаза. — Ты так не считаешь? — Не знаю даже, — немного растерянно молвил вампир. — Ты вводишь в меня в тупик. «Ого! Уже не первый раз!» — Так а что в этом такого? — Это все равно, что кидаться к тебе на шею, самой предлагать себя, — пыталась она подобрать слова. — Так можно вести себя лишь с мужчинами, которые тебе безразличны, или, когда у вас более прочные, долгие отношения, когда все ясно в паре. Прости! — За что? — озадаченно задал он вопрос, когда Эмилия уткнулась лбом ему в плечо. — Ты и так столько уже сделал для меня! Я слишком многого прошу… — Мне не за что тебя прощать, воробушек, потому что мне нравятся твои слова, — в тихом голосе еле-еле уловимые нотки доброй иронии. — Тем более, ты себя не предлагала, а просто хотела, чтобы я побыл в твоей комнате, так? — Так, — пробормотала девушка, все еще не поднимая лица. — Чтобы ты полежал со мной рядом, пока я не усну. — Идем. Они вошли в комнату. Девушка подошла к столику, на котором все еще стояли розы, и провела по ним рукой. — До сих пор не убрал их… — Да мне как-то они не мешают. Когда я заехал в этот дом, они уже были здесь. Можешь убрать, если хочешь. — Они тут так давно, — пальцы сжали лепесток, и он рассыпался в пыль. — В моей комнате тоже стояли розы, желтые, только дикие. «Я знаю», — подумал Адриан. Вспомнился жуткий сон с Виолеттой, розы в ее руке, и сейчас она не могла вспомнить, похожи ли те розы во сне на эти или больше на мамины. Может, это вообще ничего не значит, ведь эти цветы не оставил он для нее… это просто совпадение. А сон — всего лишь сон, даже если после него дрожь по коже… Тучи разошлись, пропуская огрызок луны. Он тут же осветил комнату, проникая через не зашторенное окно. Адриан приблизился, вдыхая аромат волос, которые сегодня пахли клубникой и шоколадом, руки сжали ее плечи, и девушка замерла в предвкушении. — Моя близость скорее всего будет раздражать тебя. — Сейчас проверим, — Адриан подошел к дивану и расправил его. — Ложись. Она внутренне усмехнулась его тону, в котором промелькнули командирские нотки, и, сняв ботинки, забралась на диван. — Ты не собираешься раздеться? Эмилия поспешно помотала головой, на что услышала короткий смешок. Он сел с ней рядом, взгляд его будто спрашивал: «И что теперь?» — В реальном мире вампиры спят? — Да. — Как часто? Как люди, только днем? — Нет, нам нужен сон гораздо реже. — То есть от отсутствия сна вы не умрете? — Надо попытаться не спать месяцы напролет, тогда узнаем. — В гробах? — Оставь это кинематографу и литературе. — Я, к слову, никогда не понимала зачем спать в гробах! Что это за странная традиция? Зашторьте вы блин окна, чтобы не попадал свет и все! Какие проблемы? — Ну-у бывает и так, что кровати под боком не оказывается… — А гроб оказывается?! В ответ вампир лишь хмыкнул и неопределенно развел руками. Но затем помолчав, все же решил ответить более развернуто: — Тут скорее ассоциация с гробами и нами, что вампиров считают ожившими мертвецами, а мертвых людей часто хоронят в гробах. Аллегория с гробом — это один из способом указать читателю или зрителю, что мы мертвые. Плюс создать нужную атмосферу и только. Ох, не вздрагивай, детка! Это немного не так. Мы не мертвецы, хотя некоторые вампиры действительно в какой-то степени так считают. Так что гроб… это так, антураж… По приколу можно и в нем вздремнуть, или в склепе на кладбище. Случалось, и этим грешили. — Распятия? Святая вода? Чеснок или осиновый кол в сердце? Превратиться в летучую мышь или ворона? Вместо ответа она увидела, как он беззвучно трясется от смеха. «Как же хочется прижаться к нему! Чувствовать и смотреть, как он держит мои руки, гладит волосы… о долгих поцелуях я уже и не мечтаю», — думала Эмилия, заворожено смотря на мужчину рядом, который тем временем разглядывал, кажется, носки своих стильных туфель. — Хотя кого я обманываю?» Зевок она подавить не смогла и прикрыла рот рукой. — Это вино… — Спокойной ночи тогда? — А что? Адриан еще раз беззвучно захихикал и изрек: — Ты забавная и занятная барышня, Элия! — О! Элия! Так мое имя еще никто не сокращал! — И иногда напоминаешь мне ребенка, но совсем чуть-чуть. — И увидев как она поменялась в лице, добавил: — И это неплохо. — Оу, ну хоть так! — девушка поправила подушки, радуясь, что они оказались удобными. — Обиделась? — Нет. — Она старалась держать лицо покерфейс. — Что-то я не убежден этим твоим «нет». «А не все ли тебе равно?» И тут ее притянули и поцеловали. Сдержанно и совсем недолго. — Оу… — А еще ты с характером — я заметил, — прошептал возле самих ее губ. — Какой ты молодец! Адриан закатил глаза к потолку, а затем его зубы сверкнули в улыбке. — Вышло весьма зловеще, — она тоже улыбнулась ему, показывая зубы как бы передразнивая. Он захохотал, и на этот раз ладонь нырнула под водопад ее волос и легла на затылок. — Сама напросилась, — с обманчивой угрозой в голосе он придвинулся, облизнул зубы и прильнул к губам. Она как-то ошеломленно выдохнула ему в рот, чувствуя как он углубляет поцелуй, делая его более чувственным и откровенным. Язык легко поддразнивал, губы настойчиво и умело управлялись с ее губами, целуя именно так как она хотела, будто он мог читать ее мысли. Но он не мог. Он будто чувствовал, как она хочет. Важность языка в поцелуях для нее была крайне велика. Она придавала этому огромное значение, и Адриан действовал так, что она просто тонула в его правильных ласках и не могла ничего с этим поделать. В его ласках, в его запахе, в его таком особом, нечеловеческом вкусе… «Не так как у подъезда…», — пронеслось в голове. Эмилия ощутила спиной матрац, Адриан навис над ней не разрывая поцелуя. Она обняла его за шею и он надавил сильнее. Жар охватил все ее тело, внизу живота появилась характерная тяжесть. Голова пошла кругом, все мысли в миг улетучились. «Не стонать так явно! — все же одна запоздалая мысль пронеслась. — Это слишком… Ох!» Она свела бедра, чувствуя, как становится влажной. Если так будет продолжаться… «Да он издевается, я сейчас просто…» Мысль снова оборвалась. Голова закружилась сильнее и больше от его полустона — полурыка, который — наконец-то — она услышала. Адриан, не давая передышки, не отпускал ее рот на протяжении уже пары минут, и Эмилия судорожно вдыхала носом, цепляясь за его плечи. Наконец, когда в комнате раздался протестующий женский стон, он отпустил ее губы и она жадно вобрала раскрасневшими губами воздух. — Будь ты вампиршей, ты бы выдерживала подобные ласки намно-о-ого дольше, — обдавая слегка прерывистым дыханием прошептал вампир уже возле ее шеи, отчего по телу тут же пробежал табун мурашек. — Не сомневаюсь, — промямлила Эмилия глубоко дыша. Несмотря на все происходящее, она успела почувствовать укол ревности. Дыхание ласкало кожу чуть пониже уха. Это будоражило, волновало и пугало одновременно. Язык не торопясь скользнул к ложбинке на горле, а затем губы сомкнулись на шее… «Интересно, засос останется? А вообще о чем я думаю? Может меня сейчас попробуют на зуб!» Она отчаянно ухватилась за него, вцепляясь ногтями в плечи, ощущая бешеный пульс в ушах и слыша только его. Давление стало настолько ощутимым, что она почувствовала боль. — Ад… Адриан?.. Не показалось ли ей, что зубы касаются кожи? Отчетливее, сильнее… «Мне больно», — ощутила, но не произнесла. Эмилия почему-то подумала, что если так скажет — может быть только хуже. Она резко вобрала ртом воздух, зажмурилась и тихо, но максимально твердо сказала: — Отпусти. Никакой мольбы и без какой либо жалобы. Прозвучало почти как приказ. Она даже сама подивилась этому! Он замер над ней. А затем… отлетел к стене напротив. От удара накренилась, а затем упала рядом висящая картина. В воцарившем молчании они смотрели в глаза друг другу, лица предельно серьезны. Никто не проронил ни звука. Затем он человеческим шагом вышел из комнаты, закрыв за собой дверь.