Nightswimming

      Когда Фрэнк проникает на заправку через заднюю дверь, накинув на голову капюшон толстовки, чтобы тот прикрывал его мокрые волосы, его встречает картина достойная сцены драматического театра. Майки с причёской а-ля Тим Бёртон и опасно балансирующими на самом кончике носа очками рассказывает маме Фрэнка и Джорджу про Пита. Громко. Активно жестикулируя.       — Он всё ещё мне названивает, — говорит Майки. Фрэнк всегда знал, что у Майки довольно низкий голос, но обычно это было не особо заметно, ведь Майки разговаривает довольно тихо, но сейчас его голос прямо громыхает. — И говорит со мной часами. Часами. Его друг Энди рассказывал, что Пит прямо преследовал одну девушку из Чикаго, с которой он переспал всего один раз…       — Так он встречается и с девушками? — прерывает его мама Фрэнка. Она стоит, скрестив руки на груди, но, кажется, это не признак того, что она мысленно осуждает Майки, а скорее того, что она подсознательно пытается защититься от его внезапной вспышки безумия.       — Да! — возвещает Майки. Его голос звучит не только очень низко, но и как-то гнусаво, поэтому он напоминает обиженного гуся с заложенным носом. — Я даже не могу решить, хочу ли я, чтобы он продолжал ко мне лезть или чтобы он уже оставил меня в покое. Я даже не могу спокойно спать по ночам! А теперь я встретил девушку, с которой хотел бы встречаться. Но Пит всё никак не отстанет. Ну а вы знаете, что отношения на расстоянии и без этого довольно тяжёлые. К тому же, я даже не гей. Ну, типа. Он был просто… Мне кажется, я всё-таки бисексуал. Но не то чтобы я сейчас переживал какой-то внутренний кризис. Я, типа, нахожусь в полном, э-э… кхм… комфорте со своей ориентацией.       — Эм, — выдаёт ёбаный Джордж. Он выглядит искренне обеспокоенным, но, всё же, когда он замечает Фрэнка, на его лице отражается что-то вроде облегчения. — О, привет, Фрэнк, вот ты где.       Майки резко оборачивается и вцепляется в Фрэнка безумным взглядом. На его щеках расползлись красноватые пятна, хотя его лоб остался бледным и немного блестящим. Он на самом деле кажется сумасшедшим.       — Все окей, — говорит Фрэнк. — Эй, Майки, Джи попросил передать, э-э, э-э, что у него все хорошо… со всякими его штуками.       Боже, он растерял весь свой пыл. Сейчас его спалят, и у него даже не будет возможности выкрутиться. Он конечно постарался выбрать такую одежду, которая хотя бы чем-то напоминала то, в чём он пришёл: тёмные джинсы, белую футболку и чёрную худи с принтом. Теперь на нём одна из толстовок Майки, и, возможно, никто не заметит, что принт другой, но все эти вещи сидят на нём в обяжку, длинны в руках и в ногах, поэтому он, наверное, выглядит очень странно. Словно побывал в альтернативной вселенной, где его превратили в хипстера.       — Хорошо, — отвечает Майки, тут же заметно расслабляясь и опуская плечи.       — Фрэнк? — с напряжением зовёт мама. — Нам, наверное, стоит…       — Конечно, — говорит Фрэнк. — До встречи, Майки.       — Было приятно с тобой встретиться, Майки, — торопливо говорит мама и направляется к двери. Джордж, в свою очередь, жмёт Майки руку и даже успокаивающе хлопает его по плечу.

***

      — Я совершенно… Я совершенно не знаю, что даже подумать об этом бедном мальчике, — говорит мама, когда они садятся в машину.       — Он же подросток, — рассудительно отвечает Джордж. Видимо, по мнению Джорджа, фразой «он же подросток» можно оправдать любые странности. — Не смотря на всё, он, кажется, держит ситуацию под контролем. Он довольно эмоциональный.       — Хм-м-м, — мычит мама и корчит своё «фу, он отец Фрэнка» лицо. Фрэнк предполагает, что в данном случае оно значит «фу, он гей», но выглядят оба эти выражения одинаково.       Никто не обращает ни малейшего внимания на одежду Фрэнка.

***

      К тому моменту, когда они приезжают домой, Фрэнк теряет какое-либо желание разговаривать, поэтому он просто идёт к себе наверх и включает «Терминатора». Он напоминает ему о самом начале лета, когда Майки тусил где-то с Питом, а Фрэнк с Джерардом решили посмотреть этот фильм, но так накурились, что потом потратили где-то три часа на то, чтобы объяснить друг другу, в чём была фишка путешествия во времени. Это заняло у них так много, скорее всего, потому, что большую часть времени они хохотали над тем, что Джерард нахмурился в стиле Майкла Бина и прохрипел: «Твой сын отправил меня назад. Меня и мою сперму».       Фрэнку не особо хотелось вспоминать о Джерарде, но теперь он сидит и думает об этом придурке. Фрэнк выключает фильм на том моменте, когда Риз должен покупать ферму. Потом он ложится на кровать и лежит, слушая, как мама и Джордж переговариваются на кухне. Ему слышны лишь их голоса, он не может разобрать ни одного слова, но эти звуки всё равно успокаивают, они такие домашние и повседневные, но и невероятно бесящие, потому что в последнее время Фрэнку вообще не удавалось сделать что-нибудь обычное и повседневное, как, например, погулять с друзьями. Неужели он многого просит? Просто поменьше ёбаной драмы и побольше серых будней.       — Боже мой, — вслух выдаёт Фрэнк. — Ебучий Иисус блядский Христос, ебись оно всё конём. Прости, Иисус, но как же я заебался.       Он набирает Майки.       — Да, — отвечает Майки. — Он сейчас спит. Серьёзно, я чуть ли не каждые полчаса хожу и тыкаю в него.       Судя по голосу, Майки расстроенный и уставший, поэтому Фрэнк прощает его за то, что он чуть не дал Джерарду впасть в кому и умереть. Разумеется, Майки совсем этого не хотел.       — Не вини себя, — говорит Фрэнк.       — Да плевать, — произносит Майки каким-то странным, режущим тоном. — Я думал, что он… Ну, ты знаешь. Я думал… Плевать.       Эта фраза звучит довольно непонятно даже для Майки, но Фрэнку мало хочется выпытывать у него, что происходит. В данный момент он бы не стал докапываться даже до Джерарда, если бы тот был рядом. Ему просто хочется немного обнимашек.       Поэтому он просто говорит:       — Окей, чувак. Ну, если что передай ему, что я собираюсь надрать его наркоманский зад, когда мы встретимся в следующий раз.       — Только после того, как это сделаю я, — мрачно заявляет Майки. Фрэнк жалеет, что ни один из них не сможет на самом деле выполнить данное обещание.       После того как их разговор заканчивается, Фрэнк спускается вниз, решив пообщаться с мамой и Джорджем вместо того, чтобы вариться в собственных невесёлых мыслях.       Мама и Джордж пьют кофе за кухонным столом, поэтому мама наливает кружку и Фрэнку, дожидается, пока он сядет, а потом интересуется:       — Фрэнк, ты знал насчёт Майки Уэя?       — Знал что? — резковато спрашивает Фрэнк, потому что его дико раздражают её попытки быть тактичной. Почему она не может спросить напрямую «Фрэнк, знал ли ты, что Майки Уэй ужасный гомосексуал?», если это то, что она хочет узнать на самом деле.       — Что он состоял в отношениях с тем мальчиком? — наконец произносит она после недолгих раздумий.       — Ага, — говорит Фрэнк. — Какая жалость, они так мило смотрелись друг с другом.       — Он приезжал на лето, — добавляет мама, словно это как-то объясняет отклонения от ею принятой нормы.       — Вообще, он ходил в летнюю школу, — говорит Фрэнк. — Я с ним общался. Он довольно интересный. И вроде как спортсмен.       Джордж старательно изучает содержимое своей кружки.       — Да? Правда? Во что он играет? — спрашивает мама.       — В футбол, — пожимает плечами Фрэнк.       — Майки не похож на того, кто интересуется спортом, — замечает мама.       Джордж покашливает и отпивает кофе.       — Ага, — снова говорит Фрэнк. Его ладони замёрзли, поэтому он берёт в руки кружку и вдыхает волшебный аромат кофе. — Я всегда удивлялся, о чём они могут разговаривать. Хотя, может быть, они особо не разговаривали.       — Фрэнк, — нахмурившись произносит мама. Потом она вздыхает, ставит свою пустую кружку на стол и облокачивается на него руками. — Пит — это та самая «девушка», из-за которой Майки расстраивался пару недель назад, не так ли?       Фрэнк кивает.       — Наверное, вся эта ситуация была неприятной и запутанной, — говорит мама. — Прошёл ведь всего год после смерти Елены. Он так грустил.       — Мам, у Майкиуэя просто такой характер, — говорит Фрэнк, но всё же засчитывает за победу то, что его мама сводит всё к сводящему с ума горю, а не к проделкам дьявола. — Он был точно таким же год назад. Хотя, наверное, тогда у него была стрижка похуже.       На самом деле, это не совсем правда. В этом году Майки ведёт себя тише и страннее, даже когда выпьет или покурит травку. Может, вся его история с Питом была действительно результатом сводящего с ума горя. Ну а кто может быть более сумасшедшим, чем Майки? Точно.       Джордж снова покашливает и вставляет:       — По мне, единственный, кто запутался, это тот мальчик Пит.       Фрэнк переводит на него взгляд. Мама делает то же самое.       — А футбол неплохой спорт, между прочим. Хотя я и играл в школе в лакросс, у меня были друзья из футбольной команды.

***

      Позже, сидя на кровати с телефоном в руках, Фрэнк не может решиться позвонить Джерарду, держа большой палец над нужной кнопкой, но всё никак её не нажимая. В конце концов, ему приходится отложить телефон, потому что его руки начинают трястись. У него, видимо, уже выработалась боязнь звонков. Он просто с ума сойдёт, если Джерард не поднимет трубку.       На Фрэнка внезапно накатывает сильная усталость. Он ощущает себя сдувшимся футбольным мячиком. Они всегда казались ему грустными и напоминали о свинках, из которых эти мячи когда-то делали. О мёртвых грустных свинках.       Он заставляет себя отбросить мысли о мёртвых свинках и сворачивается на кровати, прекрасно осознавая, что после этого он заснёт, хотя на часах всего шесть вечера. По крайней мере, у него не возникнет проблем с тем, что ему надо будет заставлять себя спать ближе к ночи, но, всё-таки, есть что-то ненормальное в том, что он просыпает большую часть своей молодости.       Хотя, молодость переоценивают. Блядская молодость является причиной девяноста девяти процентов его проблем.