"Ночной мир"

Вожак. Когда она вошла, Хаято непроизвольно улыбнулся, отчего кожа около шрама натянулась, вызывая легкое покалывающее ощущение. Оглядев Чихару с ног до головы, он одобрительно кивнул. - Будь я проклят, если ты не самая сексуальная девочка во всем Токио. Его пышечка была как всегда прекрасна и соблазнительна. Чихару не была полной, но её формы сводили его с ума и пробуждали совсем уж низменные инстинкты. Вот и сейчас он залюбовался вырезом декольте, на пару мгновений забыв даже, зачем пришёл. - Хаято, мои глаза находятся выше. - Дай мне полюбоваться на запретный плод, с тебя разве убудет? - он рассмеялся лающим смехом, а потом подошёл к ней и поцеловал в щеку. - А может, плод все же перестанет быть таким запретным хоть на одну ночку? - Мы уже сто раз это проходили, я тебе больше не жена, - но, не смотря на свои слова, она не стала его отталкивать, а тепло обняла в ответ словно родного. Раньше он был её партнером, её защитником, и объятия были наполнены страстью, но сейчас Хаято не ощущал ничего подобного. "Видимо, она действительно любит свою вампирочку". - Да помню, помню... - он вздохнул, а потом отстранился, - ты не устаешь мне это напоминать при всех наших встречах. - Которых быть вообще не должно. Я же просила не приходить сюда, Хаято, все сообщения мы условились передавать с посыльными. - Ах да, чтобы твоя любовница вампирочка не узнала, что ты раньше принадлежала мне. Почему ты так упорно утаиваешь наше общее прошлое, но, тем не менее, попросила именно моей помощи? Это как-то совершенно не логично. - Ты знаешь, как тут относятся к войне, и знаешь, что Сацуки никогда не позволила бы мне прибегнуть к помощи одной из сторон. Вот почему я прошу тебя не приходить сюда, а вовсе не потому, что боюсь, будто она про нас узнает. - Вы называете себя свободными, но на деле оказывается, что вам все равно нужна помощь старика Хаято. - Разве не ты мне говорил, что Каменаши готовят какую-то заварушку? Ты знаешь, что им мы досаждаем гораздо сильнее, чем вам. Так что если они решат устроить какую-нибудь чистку, мы окажемся под таким же ударом, как и вы. - А с чего ты взяла, что у меня у самого нет желания перестрелять всех кровососов, что приходят к вам? Расслабилась и думаешь, что с моей стороны удар вам не грозит? - Клуб под моей защитой! И все кто сюда приходят, тоже! Ты не посмеешь никого тронуть, иначе я своими руками вырву тебе печень!! Её жесткий взгляд и суровые слова развеселил вожака. Он снова "полаял" своим смехом, а потом вальяжно расселся на стуле, закинув ноги в тяжелых армейских ботинках на стол, примирительно выставив ладони вперед. - Свою Сацуки ты тоже в ежовых рукавицах держишь? - У нас с ней все скорее наоборот, - уголки её губ дернулись вверх в легкой улыбке. - После этих слов я чувствую себя совершеннейшим подкаблучником. Кто бы мог подумать, укротительница вожака оборотней не может справиться с девушкой! - Ты пришел сюда шутки шутить и интересоваться моей личной жизнью? Ради этого ты вовлекаешь мою задницу в опасную игру в прятки и тайные свидания? Что такого стряслось, раз ты решил нанести мне личный визит? Наверняка ведь что-то серьезное! Так что завязывай уже строить из себя дурака и переходи к делу, я же волнуюсь, Хаято!! - За клубом следят. Вся веселость мигом слетела с него, когда он понял, что Чихару не намерена её поддерживать. В конце концов, он действительно пришёл сюда по делу. "А знать, что я пришёл лично, потому что хотел увидеть её и убедиться, что она в порядке, совершенно не обязательно". - Чёрт побери, ну только этого нам еще не хватало!! Ты уверен? - На сто процентов. Я уже полгода каждую ночь отправляю небольшой патруль следить за районом. Все было спокойно, но пару недель назад Харума доложил мне, что они наткнулись на группу вампиров. - Может это просто приезжие? Это же нейтральная территория, ими могли быть просто вампиры, которые хотят примкнуть к нашему свободному сообществу. - Вряд ли. Харума не сомневается, что это был Номия. - Генерал?! - Разве ты не знаешь стиль этого напыщенного недоноска? Его хлебом не корми, дай всем растрезвонить, что он командует этой шайкой аристократишек, - он презрительно фыркнул, вспомнив самодовольную рожу этого кровососа. - Словно это делает его неприкасаемым. Он прямо так и заявил Харуме: "Вы не можете требовать отчета у генерала армии вампиров!", - с губ сорвался непроизвольный смешок. - Наш генеральчик, похоже, забыл, что сам был человеком совсем недавно, и сила его заключается только в оружии и спеси. Сам он ничего пока не стоит, и его способности не больше чем у новорожденного. Не могу дождаться, когда разобью его башку, а потом как следует полакомлюсь плотью, чтобы Каменаши неповадно было выставлять против меня таких сопляков. - Но что мог забыть их генерал на нейтральной территории!? - Это я и решил выяснить прежде чем прийти к тебе, потому что сразу после того столкновения за клубом установили слежку. Мы тоже стали следить за ними и, в отличие от этих олухов, остались незамеченными. - Они готовят нападение? - Если и так, то не похоже. Обычно они выбирают другую тактику, как в старину делали римские легионеры. Они сначала запугивали противника, а уж потом, когда тот был морально надломлен, нападали. Каменаши обычно поступают точно так же, сама помнишь. Старик Коан видимо еще с юности не давал себе труда научиться новым стратегическим приёмам, так что кровососы всегда довольно предсказуемы. С появлением Номии кое-что изменилось, но суть одна. В вашем же случае они ведут себя совершенно по-другому. Шпионы стараются быть аккуратными и незаметными, ведут какие-то записи и внимательно следят за всеми входящими и выходящими посетителями, словно ищут кого-то. Поэтому я должен спросить тебя, Чихару, кого такого важного ты у себя прячешь, что клан следит за тобой? - Я... никого. - Врешь. - Это не твое дело. - Выходит, что мое, раз вовлечены мои люди, которые к тому же могут пострадать. Если ты хочешь, чтобы моя стая вас защищала, то расскажешь все как есть. Я не собираюсь напрасно рисковать, вокруг и так идет война и нам хватает своих сражений. Хаято из веселого шутника превратился в жесткого вожака стаи. Он любил Чихару, но даже ради неё не мог забывать о своем деле. Его чёрные глаза пытались прочитать, что скрывается за выражением мучительной задумчивости, отразившейся на её лице. Чихару явно пыталась придумать, что сказать, не раскрывая ему всей истины. На лбу пролегла морщинка, но потом лицо словно осветилось озарением... напополам с болью. - Ты ещё помнишь Матчи? Её слова были словно удар под дых, когда у тебя темнеет в глазах и пропадает возможность сделать хоть малюсенький глоток воздуха. - Причём тут наш сын? Помнил ли он? Естественно помнил, как он смог бы забыть своего ребёнка? "Своего храброго волчонка..." - Когда у нас появился этот паренек, я словно увидела ожившего Матчи. Хаято, они так похожи внешне! И внутри Казу такой же ранимый, совсем еще мальчик, нуждающийся в защите, но тоже бойкий, смелый, решительный и упрямый. Я не могла выставить его на улицу, не могла отказать ему в помощи. - Казу... - на лице вожака отразилось понимание, - Казуя!! Чихару, чёрт побери, ты знаешь, что существует только один вампир по имени Казуя, за которым клан будет отправлять своего командира?!! - Мы догадывались об этом, но… - Но теперь я тебе сообщил, что за вами следят, поэтому можешь быть совершенно уверена! Ками-сама, ты хоть понимаешь, какие неприятности на свою голову навлекла тем, что скрыла от пристального взора родителей их драгоценного сыночка и наследника Каменаши Казую?!!! Светловолосый. Как только он вошёл в клуб, то сразу заметил того, кто ему интересен. Вот уже несколько недель после той заварушки, Хару пытался поговорить с волком, но тот никогда не задерживался около бара, ни с кем не общался и, казалось, вообще никого не замечает, кроме того нового мальчишки официанта. Он мог его понять, вампирчик был очень даже смазливеньким и привлекательным. Удивляло другое, волк сблизился с ним не смотря на то, что тот вампир. Ведь его ненависть к последним была очевидна, Хару сразу заметил это, как только волк сказал ему, что ищет информацию о клане. Да и потом, тут в "Дарке", Танака оттолкнул от себя девушку вампиршу, которая предлагала ему поразвлечься. И сделал он это с явным отвращением. Версия о том, что волку просто нравятся мальчики, казалась неправдоподобной, учитывая то, как он отзывался об увлечении вампиров заводить себе питомцев людей. "Люди намного лучше кровососов", кажется, сказал тогда он. И вот теперь, вопреки своим словам, он каждую ночь уединялся вовсе не с человеком, а с вампиром. Это вызвало у Хару чувство непонятной печали и странной зависти. Но они пару раз пообщались, когда Каме брал у него заказ, и так как парнем тот оказался, в общем-то, неплохим, Хару не мог испытывать к нему негативных чувств. Но сейчас, когда увидел, что волк сидит у барной стойки один без вампира, испытал искреннюю радость. Он подошел и сел за высокий стул рядом с Танакой, улыбнувшись официанту. - Мне, пожалуйста, тоже, что и ему. - Одна минеральная вода без газа сейчас подоспеет. - Минеральная вода? О нет, тогда я отменяю свой заказ, принеси мне свой коктейль фирменный. - Будет сделано, Хару. - Нет, ты серьезно, минеральная вода? - он рассмеялся и повернулся к волку, который смотрел на него своими зелёными глазами с маленькими янтарными точками вокруг зрачков. "Они словно огнём изнутри подсвечены", - подумалось ему. - Я думал, такие крутые парни как ты пьют что-то такое же крутое и брутальное, вроде виски или чего-нибудь подобного. - Алкоголь притупляет разум, а вода дает силы. - Ты как всегда краток. Оборотень принес его коктейль, и Хару сделал глоток, чувствуя, как приятное тепло разливается по конечностям. Как же им повезло в отличие от вампиров, те были лишены удовольствия наслаждаться человеческими напитками и едой. У них была только кровь. - Разговоры это лишнее. - Не стану спорить. Хотя, кажется, ты хотел узнать какую-то информацию о клане? Но после того нашего разговора мы не виделись. - Я узнал все, что мне нужно. - Правда? От того вампира, с которым проводишь каждую ночь? Неужели на лице волка промелькнул намек на смущение? Да, он совершенно явственно его заметил! Хару был удивлен увидеть это, так как во время его нескольких недолгих встреч с волком, тот был жестким, невозмутимым. Он казался не способным на подобные чувства. - Это не твое дело. Буркнув это, волк поспешил сделать глоток воды, словно для того, чтобы скрыть то, что отразилось в его глазах. Но Хару успел заметить в них замешательство. "Он сам не понимает, как так получилось! Влечение к этому вампиру удивляет его самого!", - внезапно понял светловолосый. Все называли его проницательным парнишкой, коим он и являлся, поэтому секундной тени на лице ему было достаточно, чтобы все понять. - Прости, просто мне показалось, что ты не очень-то жалуешь вампиров. Поэтому и удивился, когда ты взял одного из них себе в любовники. Не думай, что я следил или что-то подобное. Просто ты тогда нехилую потасовку устроил, на вас обратили внимание. Так что это уже для всего клуба не секрет, вас обсуждают все кому ни лень, но я этого делать не буду, если не хочешь. - Мне все равно, о чём болтают, главное, чтобы ко мне со своими расспросами не лезли. - Хорошо, твой совсем не тонкий намек понят, больше не стану об этом заговаривать. Но, в любом случае, я рад, что встретил тебя, и нам удалось поболтать. Мне всегда было интересно узнать про тебя что-нибудь. Знаю, ты, как обычно, скажешь, что это не мое дело. По тебе сразу понятно, что ты одиночка. Но неужели у тебя никогда не возникало желания завести себе друга? - Ты еще слишком молод и многого не понимаешь. Люди слишком быстро умирают, и привязываться к ним опасно. А вампиры мне не просто не друзья, они мои враги. - Но ведь есть такие как ты. - Нет больше таких как я. Хару тоже слышал про это. Он напряг свою память, вспоминая все знания, которые он еще с мальчишества копил про древних оборотней-волков, восхищение которыми только усилилось, с тех пор как он познакомился с этим волком. Они никогда не селились в жарком или тропическом климате, так как волки были животными, предпочитающими холод. Места их заселения находились по большей части в северной Азии и Европе. Но из Европы и с ближнего материка уже давно не доходило сведений о живых волках. Если они и остались, то, скорее всего, только лишь на другом конце света в Америке. Около тысячи лет назад крупная популяция жила на северном Хоккайдо. Видимо они выбрали его как раз потому, что им полюбились тамошние северные леса, кишащие их любимой дичью: оленями, лосями и дикими лошадьми. Большинство волков предпочитало жить в своем животном обличии, ближе к природе. Они могли десятилетиями не обращаться в человека. Но были и те, кто выбирал жизнь среди людей. Хару слышал, что некоторые даже образовывали семьи и заводили детей, которые могли родиться как человеком, так и волчонком. Но потом на север пришли вампиры... И после этого волков там уже никто не видел. Но все это было очень давно, таких оборотней как Хару еще даже не существовало, и свои знания он почерпнул из "сказок", которые рассказывал ему Комэй - самый старый из оборотней, живущий в их небольшой коммуне. - Но все же возможно, что где-то остались твои сородичи? - Мои сородичи были убиты вампирами. И хотя Хару имел в виду таких же, как он, волков, но по тону и выражению лица Танаки понял, что тот говорит о ком-то намного более близком. Он понятия не имел, почему волк вдруг решил открыться ему, но не собирался упускать момент. Надо было узнать как можно больше, пока тот скупо, но все же откровенничает! - Это... была твоя семья? - Да. Мои дети и жена. - Ох, я даже не знаю, что сказать, - аккуратно, чтобы не казаться слишком навязчивым, Хару опустил ладонь на его плечо и слегка погладил, - мне очень жаль! - Что тут происходит?! Хару обернулся и увидел новенького официанта, который словно грозовая туча навис над ними с Танакой, сердито скрестив руки на груди. Вампир. Это было уже слишком! Зря этот смазливенький блондинчик решил, что может складывать руки на ЕГО волка! Да и тот тоже хорош, почему он не скинул руку, почему не сделал как обычно - не оттолкнул и не отстранился? Такого Казу стерпеть не мог, нет уж!! "Надо было еще раньше подойти, когда они только начали эти свои задушевные разговорчики!" - подумал он раздраженно. Но правда была в том, что ему ужасно интересно было послушать, как Танака сам рассказывает про себя. Каме он такой чести не оказывал, и от этого стало по-детски обидно и грустно. Поэтому, как только он услышал, о чем тот разговаривает с оборотнем, то спрятался за колонной и стал воплощением внимания, с жадностью и ревностью слушая, как разоткровенничался его волк с этим прилипчивым парнем. Когда он рассказал про свою семью, сердце Казу наполнилось жалостью и одновременно еще более черной ревностью. "Почему он рассказывает это ему, а не мне!? Он же сам сказал, что теперь мой самец, а душу открывает какому-то незнакомому недоноску! Этот оборотень вообще не симпатичный... и... и голос у него противный!! Нечестно!!" - кипятился он, предчувствуя, что их особенный вечер испорчен этим происшествием. Каме не знал, сколько прошло времени с тех пор, как поселился в "Дарке". Поначалу ему все тут нравилось и не возникало ни малейшего желания покинуть безопасные стены. А когда еще и волк стал с ним чуть мягче, даже иногда словно капельку нежнее, он вообще был на седьмом небе от счастья. Но со временем его неизбежно начало тянуть на волю. Его свободолюбивая натура заскучала в четырех стенах, и до безумия надоело пить донорскую кровь. Каме мечтал о человеке - тёплом, стонущим в его руках, пока он мелкими глотками выпивал бы из него жизнь вместе с воспоминаниями, самыми сокровенными мыслями и мечтами. Кровь волка была восхитительной, но он всегда отдавал ему почти столько же, сколько брал, а сейчас Казу необходимо было насытиться, выпить смертного до дна. Целую неделю он лелеял эту идею, чувствуя едва ли не ломку, когда проходил мимо людей, которых другие вампиры держали как своих доноров, и ощущал их аромат. Себе он завести такого не мог, волку это уж точно бы не понравилось. Но выходить одному в поисках случайной жертвы было страшно, он не сомневался, что солдаты клана его ищут, а родители вовсе не смирились с его побегом. Да и не только из-за этого хотелось, чтобы Танака пошёл с ним. Каме надеялся, что в другой обстановке тот станет более открытым, начнет доверять ему. (Хотя заслуживал ли он доверия, был большой вопрос, так как все же не переставая лгал всем. Но об этом Каме благоразумно не задумывался). Да и вообще, пережить вместе небольшое приключение, посмотреть город, показать волку свои любимые места - эти перспективы манили едва ли не больше чем возможность поужинать живой кровью. Когда он предложил ему вылазку, тот только пристально посмотрел на него своими яркими глазами, а потом спросил. - Ты голоден? - Я... ну... ты считаешь это отвратительным? Казу раздосадовало и смутило, что волк сразу увидел эту причину, хотя он просто предложил им прогуляться вместе. Каме знал, как Танака относится к таким как он и тому, что они убивают людей ради пищи. - Ты - вампир, и это твоя природа, мое мнение не имеет значения. - То есть ты все же считаешь меня отвратительным? - Я считаю это отвратительно, убивать людей. Но, как уже говорил, мое мнение не имеет значения, ты был таким рожден. - Ну как ты не поймешь, что для меня имеет значение все, что ты думаешь?!! Все, забудь!! Не хочу никуда с тобой идти, раз ты думаешь, что я отвратительный!! И если я так тебе противен, то можешь больше не приходить и не спать со мной!! Он надулся и сел на кровати спиной к волку. Вот почему тот всегда такой непрошибаемый? И с какой легкостью этот дикий мужлан всегда обижает его - Казу! Но тут вдруг с удивлением почувствовал, как его затылка коснулось горячее дыхание, а потом губы волка. - Ч… что ты делаешь? - по всему телу пробежалась дрожь легкого возбуждения. - Ты вкусно пахнешь тут. - Почему ты... - Я пойду с тобой на охоту. - Но... но почему ты вдруг решил согласиться? - Буду следить, чтобы ты не убивал невинных людей. - Да... я помню, что ты любишь их... людей в смысле, - Казу вспомнил видение, которое постоянно повторялось, когда он пил кровь волка - красивая девушка, играющая с двумя маленькими девчушками, о которых он никогда, похоже, не наберется смелости спросить. - Знаешь, мой отец тоже всегда мне говорил, что не все люди заслуживают смерти. У вампиров тоже есть правила морали, зря ты считаешь нас такими ужасными. - Я так считаю не из-за того, как вы едите. Не хочу говорить об этом. - Ладно, - Казу привык к тому, что волк был самым скрытным и неразговорчивым созданием на свете. "Но он же согласился пойти со мной! Не важно, по какой причине, ведь мы проведем целый вечер вместе на прогулке, совсем как на человеческих свиданиях, которые я видел в кино!" Его лицо просияло, и он обнял Танаку за шею, приластившись и целуя в щеку. Волк стал иногда позволять ему такую вот близость. - Так ты пойдешь со мной?! Я счастлив! Хотел показать тебе мое самое любимое место в городе! А после того как вернемся, я тебя как следует отблагодарю! - он коварно улыбнулся, а потом провел кончиком языка по шее волка, заставив того слегка зарычать и повалить его на кровать. И что же получилось? Для чего он, спрашивается, целую неделю придумывал план, как уговорить Танаку отправиться с ним на прогулку? Для чего попросил у Мацумото стильный наряд, и целый час потратил на прическу, заставив волка ждать его в баре? А в том, что он выглядел как с картинки, Казу не сомневался: стилизованная под традиционную японскую, чёрная шелковая кофточка, застегивалась тремя пуговицами из оникса на правом плече. На спине красными нитками был вышит азиатский дракон, и длина оставляла открытой полоску кожи между ней и чёрными обтягивающими штанишками, которые так плотно облегали его соблазнительные ножки, что он сам не мог ими налюбоваться, когда вертелся около зеркала. И все это для того, чтобы смотреть потом, как его Танаку клеит какой-то ушлый оборотень!? Чёрта с два!! - Ты готов идти? Дурацкий волк, почему он смотрит на него так невозмутимо, неужели не понимает, как Казу разозлен тем, что позволил вольности этому блондинистому? - Я-то готов, но ты, похоже, нашел себе занятие поинтересней, - процедил он сквозь зубы, с неприязнью стрельнув взглядом в сторону мальчишки-оборотня. А тот улыбнулся ему этакой дружелюбной улыбочкой, и протянул руку для рукопожатия, которую Казу надменно проигнорировал. - Привет, тебя, кажется, Каме зовут? Я Хару, мы с тобой пару раз разговаривали на прошлой неделе. - Не помню, - он понадеялся, что его тон дал понять его отношение без лишних слов. - Ну, тогда приятно познакомиться! - Угу, - его выражение лица говорило совершенно об обратном, и он без дальнейших церемоний втиснулся между барными стульями, обнял волка за шею и поцеловал в губы. Пусть этот крашеный видит, кто может быть единственным партнером для Танаки! После поцелуя он повернулся к Хару и одарил его едкой улыбочкой. - Прости уж... как там тебя зовут? Хиро? Я не запомнил. Впрочем, не важно, нам совершенно некогда сидеть и болтать, у нас запланирован вечер только на двоих. - Вообще-то я жду тебя уже почти час. И вот обязательно надо было взять и сдать его с головой? Губы сжались в тонкую, твёрдую полоску. - Но сейчас я уже готов, так что пошли скорее, у нас осталось всего пять часов до рассвета. С этими словами он взял Танаку за руку и потянул за собой к выходу, бесцеремонно удалившись и оставив Хару смотреть им вслед. Но настроение у него сделалось хуже некуда. Волк. Вампир был чем-то расстроен. Коки понял это потому, что тот не произнес не единого слова за все время, пока они шли по тёмным улицам. Сам Танака разговаривать много не любил, но уже привык к постоянной эмоциональной болтовне вампира, и сейчас с удивлением обнаружил, что без неё чего-то не хватает. Окончательно он убедился в том, что Каме не совсем в себе, когда тот выбрал жертву - чернокожего наркоторговца, и отнял у него жизнь без присущего ему изящества и нежности. Казалось, что он делает это с какой-то свирепостью. "Когда я только стал обращать внимание на подобные вещи?" - удивился он сам себе, краем глаза наблюдая за тем, как вампир идет рядом с ним, храня гробовое молчание. Но вскоре они остановились у большого католического собора. Танака знал, что в таких храмах люди поклоняются своему богу Иисусу Христу, который пожертвовал собой ради спасения человечества. Сама история христианства казалась ему немного смешной и совершенно сказочной, но человеческая вера воздвигла действительно величественные и красивые монументы. Этого он не мог не признать. - Мы пришли. - Это то место, которое ты хотел мне показать? - Да. И снова без лишних слов Каме повел его за собой к двум огромным дверям. Оказавшись внутри, Танака увидел ряды деревянных скамей, обращенных лицом к алтарю, с которого взирал на своих верующих распятый Христос. Была глубокая ночь, и прихожан совсем не было, но повсюду горели свечи, наполняя гигантское помещение неровным, желтым светом, освещающим иконы святых. Стояла почти звенящая тишина, а воздух пах ладаном и еще чем-то, что Коки объяснить не мог. Он заметил, что Каме глядит на алтарь с каким-то отсутствующим выражением лица. - Что с тобой? Неужели ему действительно интересно и его тревожит настроение вампира, его мысли, а может даже его желания? Странные, даже слегка пугающие чувства накатили на него. Подобное с ним уже происходило однажды... семьсот лет назад, когда он увидел, как молоденькую жительницу деревни хотели изнасиловать два негодяя. - В смысле? - Ты всю дорогу молчал. - Тебе же не нравится болтать, вот я и заткнулся. Ну, по крайне мере болтать со мной точно не нравится, а вот с этим Хару ты, как я заметил, нашел общий язык очень быстро. Он надул губы, совсем как делал всегда, когда ему что-то не нравилось. Сердце Танаки странным образом ёкало, когда на его лице появлялось это выражение. И хотелось сделать то, что так любил делать Каме - поцеловать. Но он ничего не сделал, и не стал ничего спрашивать. Прогулявшись по главному нефу, они ненадолго задержались у алтаря, после чего вампир повел его в какое-то рабочее помещение. Через него они прошли к задней лестнице, по которой поднялись на крышу собора. Там стояли полуразвалившиеся горгульи, вперемешку со статуями святых мучеников, огромное круглое окно во всю стену закрывали цветные витражи, треснувшие в некоторых местах, но по-прежнему не разбившиеся. Лунный свет проникал сквозь изображенные на них сцены из писания, создавая странно мистическую атмосферу. - Почему ты привел меня сюда? - Потому что это мое любимое место в городе. Тут тихо, и есть что-то такое в воздухе, что заставляет меня ощутить покой. - Понимаю. - Это ты, значит, понимаешь, а то, что меня взбесил этот слащавый Хару, не понимаешь!!? До чего ты бесчувственное животное!! "Взорвался все-таки. Какой же он все еще мальчишка", - волк незаметно улыбнулся уголком губ. Он был уверен, что рано или поздно вампир не выдержит и скажет ему, что его так сильно разозлило. Правда, причем тут Хару он так и не понял. - Что тебе сделал этот оборотень? - Что мне сделал этот оборотень?!! - Каме выглядел так, словно хочет его ударить. - Ты говоришь, что мой самец, что я должен принадлежать только тебе одному!! А сам... сам разрешаешь себя трогать каким-то уродливым соплякам!! Чтобы добиться от тебя хоть капельки нежности, у меня ушла целая куча времени, а ему ты позволяешь класть на себя свои грязные оборотнические лапы в первый день знакомства!! - Я с ним познакомился не сегодня. - Ооооо!! - Каме кинулся вперед и принялся молотить по его груди своими кулачками, которые хоть и были маленькими и красивыми, но били весьма ощутимо. - Да какая к чёрту разница!!? Плевать!! Ты не должен никому такого позволять кроме меня!!! Слышишь!!? Не должен делиться такими сокровенными вещами!!! О том, как потерял близких, о том, что было в твоем прошлом!! Я не хочу, чтобы ты говорил это кому-то кроме меня!! Да я убить готов этого Хару!! Выпить его кровь и оставить труп гнить в канаве!! А тебя... тебя я люблю!! Только я твой единственный! Я готов все отдать... все сделать для тебя!! А ты... Почему ты рассказал это все ему, а не мне!!? Почему!!? Я ведь люблю тебя… люблю тебя... люблю!!! Дурак!!!! Я хочу знать про тебя все, я не могу без тебя!! А ты… ты... Он не договорил. Вместо этого Каме внезапно притянул его к себе и крепко поцеловал. Поцелуй получился агрессивным, глубоким... возбуждающим. Инстинкты почти мгновенно начали заглушать голос рассудка. Как же Танака хотел этого мальчишку, хотя тот постоянно закатывал ему какие-то сцены, всегда прямолинейно говорил о своих чувствах, требовал от него каких-то обещаний, взаимности, которую Танака просто не мог ему дать. Но... он хотел его. Желание было намного сильнее того, что Танака когда-либо испытывал к Лилинг. Это было похоже на какое-то проклятие. Пока все эти мысли промелькнули в голове, Каме опустил свою ладонь ему на пах, сразу проникнув в брюки и сжав уже напряженный ствол. - Если я только твой, то и ты только мой! И если я еще раз увижу тебя с этим мальчишкой, клянусь, сразу же убью его!! Я убью его!.. Вампир жарко шептал все это в поцелуи, оттесняя его к стене, но Танака уже слабо понимал смысл слов. Все его ощущения были сосредоточены на том месте, где тонкие пальчики вампира крепко сжимали его плоть. Оказавшись прижатым к каменной прохладе стены собора, Танака почувствовал, как губы вампира скользнули по его шее, но тот не стал пить его кровь как обычно, вместо этого он шепнул тихо. - Никто не сможет доставить тебе такого удовольствия. Я хочу тебя всего… хочу тебя на вкус!.. К удивлению Танаки, он вдруг опустился на колени и принялся расстегивать его ремень и брюки, ловко освободив потом из штанов напряженный член. - Что ты делаешь? Его голос охрип от возбуждения. Вид сидящего перед ним на коленях вампира заставил кровь закипеть от желания. А когда тот лизнул головку члена языком, погрузив её потом в свой теплый и горячий рот, Танака вовсе задохнулся от наслаждения, откинув голову назад и уткнувшись макушкой о стену. Ощущения были ни с чем несравнимыми. Лилинг никогда не делала ничего подобного... Она была скромной девушкой, и с ней он всегда был нежен, а с вампиром его так быстро захлестывала похоть, что он брал его страстно, не оставляя времени для каких либо ласк. Но сейчас, когда Каме облизал его со всех сторон, а потом полностью вобрал в рот, волк испытал нечто совершенно новое. Тягучее, плавящее удовольствие, в котором хотелось просто утонуть, только бы вампир не переставал ласкать своим язычком каждую венку на члене. Танака ощущал, как сочится смазкой головка, а Каме иногда выпускал его изо рта и с влажным звуком слизывал выступающую влагу. - Мой вкусный волк... Тихая фраза, прозвучавшая словно мурлыканье, заставила задрожать, впиться пальцами в мягкие пряди волос. - Глубже! Хотелось, чтобы Каме ласкал его еще... быстрее... глубже... погрузиться в сладостное тепло его чертовски умелого ротика. - Дьявол... - он выругался, двинув бедрами и надавив на затылок Каме, когда тот снова погрузил его член до самого конца, при этом сжав в ладони мешочек мошонки, начав потом игриво перебирать её пальцами. В какой-то момент он надавил пальцем на особенно чувствительное место, и еще более острое возбуждение отозвалось по всему телу от этой ласки. Волк задышал чаще, начав двигать бедрами в такт размеренным движением головы вампира. А тот старательно вбирал его плоть, крепко сжимая иногда губы у корня и вытягивая из него протяжные стоны, вперемешку с тихим рычанием. И сам вампир издавал тихие, развратные и влажные звуки, казалось, что процесс очень увлек его, и он самозабвенно отдается ему, принося своими ласками просто с ума сводящее наслаждение. Вот он на пару мгновений выпустил его изо рта, обведя кончиком языка головку, потом маленькими, слегка кусачими поцелуями спустившись по внутренней стороне к мошонке и мягко всосав её. - Аааа… ххх... - ещё ни разу в жизни Танака не чувствовал себя настолько потерявшим контроль над собой. Сейчас он полностью находился во власти этого мальчишки, который дразняще посасывал сосредоточие его мужественности, поглаживая одновременно с этим подрагивающий от возбуждения, горячий и твердый член. - Тебе нравится вот так? - он горячо прошептал это, пройдясь губами по всей длине с двух сторон, а потом снова погрузив в рот головку и слегка царапнув её зубками. - Чёрт побери... - пальцы непроизвольно жестко сжали прядки волос, но вампир повторил эту сладкую пытку еще раз. - Скажи, что тебе нравится! - Нррравится... - это тоже больше походило на рычание, чем на ответ, но Каме он удовлетворил, так что тот улыбнулся пошло, облизнул свои раскрасневшиеся пухлые губки и снова увлеченно стал как можно глубже вбирать его плоть. Постепенно, движения его головы стали все быстрее и быстрее. Он помогал себе рукой, гладя ствол. А у Танаки совсем отключился разум, он полностью отдался ощущениям, чувствуя, что вот-вот, и все внутри взорвется ослепительным наслаждением. И когда вампир особенно сильно сжал свои губы у головки, волк почувствовал, как от оргазма слабеют колени... как пропала разом способность дышать... - Вкусный... Снова повторил вампир, старательно облизав и проглотив его семя. А Коки даже отдышаться не успел, как от этой картины его снова захлестнуло желание. Он снял с себя плащ, бросив его на пол, и повалив вампира на волчьи шкуры. Вампир. Как же он любил то, как грубо волк срывал с него одежду, словно не мог терпеть, чтобы обладать им. Он обожал его жадные и властные прикосновения, его горячие губы на своих... Он трепетал оттого, что ему хоть ненадолго удалось взять власть в свои руки, заставить волка совсем потерять голову и быть полностью в его руках! Как тот дрожал, как упоительно стонал и просил Казу ласкать его сильнее и глубже! Это доводило до исступления. Пока он делал это, ему было едва ли не больно оставаться в своих обтягивающих штанишках, а нижнее белье наверняка повлажнело от смазки, которой истекал его член, пока он ласкал язычком Танаку. Но что привело его в окончательный восторг, это то, что тому не надо было восстанавливать силы после разрядки, он был все таким же твердым и горячим, как и до неё, заставив Казу нетерпеливо застонать. У волка как обычно ушло всего пара мгновений, чтобы избавить их от одежды, а когда Казу ощутил, как грубый волчий мех царапнул его нежную кожу, он выгнулся, потеревшись возбужденным членом о стальной пресс, и притянул Танаку к себе за шею. - Хочу тебя!! Чёртов мальчишка... как же я хочу тебя!!! Прорычал тот в его распухшие губки, впиваясь в них страстным поцелуем. А потом без лишних прелюдий закинул его ножки на свои широкие и сильные плечи, и Казу ощутил, как головка члена уперлась в тугое колечко входа. Он томно закусил губу, вильнув попкой приглашающе. - Так не тяни… Я твой партнер... твой сладкий мальчик… а ты мой самец!! Трахни меня, чтобы я забыл обо всем... мой волк!! Аааахххх!! Его слова, видимо, подействовали на Танаку сильнее любого афродизиака, потому что он резко двинул бедрами, войдя головкой, а потом двинулся еще раз, мощно заполняя собой до конца. - О боже!!! Поле этого проникновения из уголка глаз Казу скатилась слезинка от сладкой боли. Он сжал в пальцах волчий мех на плаще, выгнувшись и слегка подогнув пальчики на ногах, крепко сжимая член волка изнутри мышцами. - Ещё!! Казу понял этот почти что приказ, и снова сжал его изнутри, так что Танака застонал и замер, но только лишь для того, чтобы потом сразу начать движения бедрами, и они были жадными, ненасытными... - Кимочиии... Казу прикрыл глаза, закусив губу от наслаждения, когда крепкий член волка задевал внутри него ту сладкую точку, от которой волнами разливалось по всему телу блаженство. Пальцы цеплялись за шкуры, одна ножка соскользнула с плеча, и он стал подмахивать попкой навстречу сильным толчкам, которые с громким и возбуждающим звуком ударялись о его бедра. - Ооооххх... так сладко!.. С губ стали все чаще срываться неконтролируемые стоны и умоляющие или развратные фразы, которые подхлестывали волка двигаться более жадно, властно подчиняя его своей силе... своей страсти... И Казу с тихим всхлипом сцепил ножки у него на талии, обнял за шею и поцеловал, а потом слегка выпустил клыки и несильно укусил, сделав глоток крови. Волк зарычал, но не остановился, только повернул голову и поцеловал, так что их кровь смешалась на языках. Её вкус был как всегда настолько восхитителен, что оба полностью забылись и растворились друг в друге. Их движения стали синхронными, а рука Казу потянулась к своему члену, принимаясь ласкать и гладить его в такт. Но он был уже так распален, что когда волк с силой задел головкой сладкое местечко, он кончил. Но не успел прийти в себя, как Танака вдруг вышел из него, развернул и поставил на четвереньки. - О да!! Ещё... Какой ты сильный!.. Каме облизнул пересохшие губы, ощущая, как в его нежные ягодички грубо впились сильные пальцы, а тело снова заполнила твёрдая плоть. Он всхлипнул и уткнулся лбом в свой локоть, прогнувшись в спине и как можно крепче вжимаясь попкой в пах Танаки, который сразу же набрал неистовый, быстрый темп. А когда он вдруг наклонился и провел кончиком языка вдоль позвоночника, Каме весь покрылся мурашками и туго сжал его мышцами, замедляя на пару секунд, но потом, расслабляясь, и снова позволяя трахать себя ненасытно жестко... Он точно не знал, сколько раз они занимались любовью на крыше того собора, под молчаливым взглядом горгулий и святых, но когда Каме лежал потом, закутанный в плащ Танаки, прижимаясь к его сильному телу, от ревности к Хару не осталось и следа. Китай. Провинция Шэньси. 1300 год. Служанка. Госпожа закончила с девочкой, но Наоми видела, что далось ей это с большим трудом. Её Амэя, которой она прислуживала с самого детства, была доброй госпожой. Людей она всегда жалела и старалась лишний раз их не убивать. А когда её выдали за чужеземца, и она узнала, что ей предстоит сделать, чтобы у них родилось дитя, это повергло её в великую печаль. Но другого выхода просто не было, так как госпожа была урожденной и у неё была такая судьба - выйти замуж за главу влиятельного клана и родить сильного наследника. Кажется, Коан пришелся ей по душе, но все равно, Наоми ясно видела, как печалит Амэю необходимость этих убийств. Когда они нашли жилище волков и увидели, что выпить им предстоит детей, Наоми прочла ужас на её лице. И вот сейчас госпожа со слезами на глазах прижимала к себе бледный труп малышки, а вторая девочка лежала рядом на полу, невидящими глазами глядя на бездыханное тело своей матери, которую тоже выпили до самого дна. Эта картина заставила сердце Наоми наполниться неясной скорбью. - Госпожа Амэя, нам пора, вы так сидите уже давно, ваш господин муж ждет вас во дворе. Она ласково дотронулась до её плеча, но Амэя только покачала головой. - Скажи, это стоит того, Наоми? Жизнь моего не родившегося ребенка стоит жизни этого волчонка? Почему боги так жестоки? Зачем они создали нас? Чтобы мы приносили в мир только одну смерть и скорбь? Она была такая маленькая... я не хотела пить её, не хотела... - Другого выхода не было, госпожа. - Разве?! - Вы ведь знаете... Амэя ничего не ответила, только горько вздохнула, а потом подала ей руку, чтобы Наоми помогла подняться. - Я больше не могу находиться тут, пошли скорее... - Конечно, госпожа, давно надо было уйти! Она отошла в сторону, пропуская Амэю на улицу, и когда та вышла, Наоми уже было хотела последовать за ней, но была остановлена хриплым кашлем. Изумленно обернувшись, она увидела, что девочка, которую пила её госпожа, вдруг забилась в конвульсиях. Амэя выпила её не до конца, и жизнь вернулась в это почти обескровленное тельце. Наоми сначала не знала, как поступить, но что-то подсказывало ей, что госпожа, узнав, что девочка выжила, не станет убивать её. Ей еле хватило духу сделать это один раз, второй раз она не выдержит... Снаружи послышался топот удаляющихся копыт, и она поняла, что надо торопиться, пока клан не уехал без неё, оставив на растерзание мести волка. Наоми оглядела хижину и увидела небольшой деревянный кувшинчик. Взяв его, она подошла к ребёнку, села рядом и бережно прижала к себе подрагивающее тело. Наклонившись к тоненькой шейке, она сделала длинный глоток, чувствуя, как последние силы девочки покидает её плоть. Тогда она взяла кувшинчик и наполнила его этим последний глотком крови, в котором заключалась жизнь маленького волчонка...