Право первой ночи

Безуспешно прошёл ещё один год. У Шерлока выработалось стойкое отвращение к физическому контакту без воздействия магии. Каждая такая попытка оканчивалась слабостью в теле и нежеланием двигаться дальше, будто его партнёры, словно вампиры, высасывали из него жизненную энергию. Несмотря на это молодому организму, согласно заложенной природой схеме, полагалось совокупляться, и Холмс ничего не мог поделать со своим болезненным возбуждением, самоудовлетворение также делало его вялым и раздражительным, а магия сердито покалывала в неожиданных местах: то в икре, то в кончиках пальцев, то в мочке уха, недовольная пренебрежением. Отдушиной в сложившихся обстоятельствах стал дедуктивный метод, который позволял Шерлоку сосредотачиваться, отсекая ненужные и раздражительные факторы. Детали, создание личного каталога, после переросшего в чертоги, неожиданно простые выводы о вещах и людях, характере, привычках – всё это показывало, что сила может иметь не только магическую основу. Сила разума была подвластна всем, и Шерлок научился ценить талант в людях, независимо от того были они магическими аристократами или же бродягами с улицы. Вслед за братом Шерлок начал обучение в Кембридже, большинство студентов которого славились своим происхождением и силой. Очень редко туда попадали самородки от магии, их сразу же можно было заметить по скромному времяпрепровождению, отпрыски богатой аристократии могли позволить себе бóльшие искушения. Правда, предметы, касающиеся использования силы Шерлок изучал лишь номинально, практиковаться он ещё не мог. Над ним не смеялись в открытую, кто-то даже глубокомысленно кивал, мол, ждёт выгодного партнёра, как его брат. Леди Антея стала пропуском Майкрофта в мир большой политики, ко всему она оказалась весьма искушенным стратегом и обладала даром интуитивного предвидения. Они заключили брак вместе с заключением связи, следуя канувшим в века традициям. И если для женщины такое в принципе было не зазорно, редкие леди пользовались чарами для грубой работы, то мужчины старались как можно скорее открыть и развить дар. Конкуренция в мире аристократов была велика. Поэтому Шерлок выглядел, как будущая содержанка, вздумавшая подороже продать себя, а потом прохлаждаться в тени какого-нибудь сильного, облаченного властью мага. Для аристократа это выглядело оскорбительно. Именно младшие, раскрывшие метку, стремились всеми силами показать свою состоятельность и часто достигали успеха. Себастьян Уилкс учился на одном курсе с Шерлоком. Их противостояние началось с первой встречи в коридоре. Себастьян демонстрировал свои умения: вытягивал деньги какого-то зазевавшегося бедолаги из рюкзака. Его компания весело засмеялась, когда парень заметил раскрытый карман и пропажу наличности. Наверно, его магия не была способна защитить своего носителя и ответить на оскорбление. – Отдай! – он явно не знал, что делать и как противостоять агрессивной толпе. – Попробуй, отбери, – Себастьян насмехался, и даже хлестнул жертву банкнотами по лицу несколько раз, размахивая ими перед его глазами. Парень пытался выхватить деньги, а Уилкс отталкивал его своей силой, даже не прикасаясь. Шерлок наблюдал, не вмешиваясь, а когда парень сдался и пошёл прочь, тоже засобирался и, проходя мимо разгоряченной банды, состоящей из отпрысков элитных фамилий, случайно толкнул Себастьяна. – Прости. – Аккуратнее, смотри куда идёшь, оглобля! – Уилкс рассвирепел, но Шерлок уже был на недосягаемом расстоянии, и победно сжимал деньги, только что стянутые у Себастьяна из кармана. – Грубая работа! Это может сделать любой вор, даже не обладая силой, – и Шерлок скрылся. Проходило время, и с ответом Себастьян не жадничал: он организовал планомерную травлю наглого выскочки Холмса, ещё даже не раскрывшего метку, но ловко отвечающего на каждый выпад без ущерба себе, но с вредом для репутации оппонента. Так бы состязания сорвиголов и продолжались, если бы Уилкс откуда-то не узнал о том, что попытки освободить свою магию у Шерлока были. Вот только неудачные. И не решил бы навсегда закончить их борьбу своей победой. *** Солнечным летним деньком, когда всё радуется приходу солнца и тепла, а студенты ещё и окончанию учебного курса, Шерлок получил записку от преподавателя начального магического развития с предложением пройти специальные курсы, совершенно новый подход для младших аристократов, не пробудивших силу. Это было приглашение поучаствовать в эксперименте. Естественно Шерлок был согласен и решил сразу же найти профессора Колмэна, чтобы сообщить об этом. Опустевшие, залитые солнечным светом коридоры вели к кабинету ученого и не таили в себе никаких неожиданностей, но как только Шерлок вошёл в кабинет, на него обрушился сильнейший удар и солнечный свет в его сознании померк. Очнулся он в затемненном помещении, в голове клубился туман, и мысли разобщённо парили. Относительно быстро стало понятно, что двигаться он может едва ли – его непреклонно удерживала чья-то разумная воля, на попытки шевельнуться она обездвиживала нарушившую порядок конечность, но дыхание не было помехой – незначительные сдвиги она пропускала. Шерлок попытался обуздать панику, рванувшую, будто в него со всей силы врезался ледяной шар воды заигравшегося ребёнка-мага. Острые ледяные капли обожгли кожу, пот застыл непробиваемой коростой, пока Шерлок всеми силами убеждал себя не терять связи с разумом. Вспышками в мозг проникали мелкие детали комнаты, где он лежал на кровати, но выводы никак не хотели проявляться. Что ему давало знание о наличии двух сиамских кошек у хозяев, пары средних лет, скорее всего имеющих ребёнка? О довольно высоком уровне доходов? О том, что они аристократы? Он пытался сосредоточиться на том, зачем кому-то понадобилось его захватывать. К тому же в учебном корпусе. И как всё получилось провернуть… Всё впустую. Хотя долго мучиться ему не пришлось, дверь бесшумно отворилась и впустила Себастьяна. Место безотчетной паники перед неизвестным заняло вполне конкретное опасение, грозящее перерасти в осязаемый страх – его жизнь была в руках этого человека, его тело в цепкой хватке чужеродной магии. Сила чуть плотнее сжалась, заставляя Шерлока задыхаться. Уилкс рассмеялся. – Я не собираюсь тебя убивать, Шерлок, не стоит паниковать. Напротив, я желаю тебе помочь, – лицо Себастьяна неприятно исказилось в ухмылке, – ведь ты, бедняжечка, не можешь раскрыть свою силу. Наверное, у старших на тебя плохо стоит, если даже после двух попыток, подумать только, целых двух попыток, ты так и остался запечатан. Шерлок не мог справиться со своим страхом, слова Себастьяна впивались в подкорку и тянули на дно. Этого не должно было произойти. Не так. Только не так. Дрожь прокатилась по телу и магия сильнее вцепилась в добычу. – Jus primae noctis, – произнёс Себастьян, и в теле Холмса будто потянули за невидимые ниточки все сухожилия, в него ударили тысячи раскалённых игл, втыкаясь неглубоко, чтобы растравить жажду отдаться. Шерлок закричал, сковывающая его магия на мгновение поддалась. А потом нахлынули первые волны ада. Ему казалось, что он ослеп и оглох, тело рвалось, чувствуя на себе инициирующую магию и не получая контакта. В отлив он смог рассмотреть небрежно присевшего на стул Себастьяна, совершенно не спешащего воспользоваться своим правом. – Посмотрим, как сильно ты будешь умолять меня об освобождении. Тебе ведь уже нелегко, – Уилкс встал, приблизился к кровати и провел рукой по вставшему члену Шерлока сквозь брюки. – Я могу дрочить тебе даже не прикасаясь… Шерлок почувствовал это – поглаживающие ласки силы Себастьяна, и готов был заплакать от унижения, если бы мог, но сила, спавшая в нём, пела от возможности выбраться из надоевшего сосуда на волю, радовалась возможности почувствовать подобную себе. И жар испарял слёзы унижения, которые могли бы пролиться. Разум выдавал страшные вопросы. Если Себастьян его не трахнет, то… что же будет тогда? Собственная сила разорвёт его? Ему придётся умолять о проникновении. Тошнота подкатила к горлу. Лучше умереть. – Я решил провести эксперимент. Ты же любишь эксперименты, не так ли? – в комнате показались двое сокурсников-припевал Себастьяна. – Тебе не помогли акты с одним партнером, может, стоит увеличить их количество. В комнате ещё дважды прозвучали слова, гарантирующие право первой ночи. И Шерлок перестал вообще соображать и воспринимать действительность. Может быть, это было к лучшему. Потому что двое легли к нему на кровать, и вместе с Шерлоком превратились в клубок причудливо сплетенных обнаженных тел. Себастьян контролировал процесс со стороны, призывая силу строить новые позы, невозможные в Кама сутре, созданной обычным человеком. Но и он не остался безучастным, пока двое его соучастников брали Холмса в одно отверстие, толкаясь поочерёдно и приводя того в животный мучительный экстаз, в котором он бился бездумно и выстрадано, Себастьян отклонил голову Шерлока, вонзая свой член в податливое горло, затыкая хрипы, скулёж и вскрики. Шерлок больше не принадлежал себе, представляя игрушку для этих троих, охваченных магическим договором. Двое кончили в него, даря облегчение, но Себастьян по сути не взял его, кончив всплеском спермы на раскрасневшееся лицо Холмса. Метка оставалась глуха. И беспамятство благородно подхватило Шерлока на руки, унося в тихую пустоту обморока. *** Шерлок очнулся поздним вечером, его помыли и накрыли толстым тёплым покрывалом. Сковывающей магии Себастьяна он больше не чувствовал, хотя ощущал тягу из-за незавершенной «ночи». Одежда в безупречном порядке нашлась рядом. Метка укоризненно молчала. Снова неудача, и это задевало даже больше, чем изнасилование. Шерлок признавал, что находился в состоянии шока, но не знал, как с ним бороться. Он был оглушен произошедшим, с трудом оделся и беспрепятственно покинул ужасный дом. Всю следующую ночь он посвятил экспериментам с борной кислотой. Это было просто: сосредоточиться на чём-то знакомом и понятном и перестать думать-думать-думать. Перестать реагировать на собственную магию, взбесившуюся от незавершенного договора. Боли не ощущалось по этой же причине. Но когда всё закончится, она вернётся втрое сильнее. Себастьян не давал о себе знать, а Шерлоку становилось всё хуже. Он уже не мог скрыть постоянно натягивающую брюки эрекцию и свою рассеянность. И поэтому взял такси и вернулся в дом Уилкса. – Ты быстро сдался, – Себастьян издевательски улыбнулся, – я ждал большего.