Игра Богов

Наблюдая из окна своей машины за Мелло и Дейной, Эйлин едва ли не со рвением религиозного фанатика, увидевшего святейших ангелов, восхваляя каждое их действие. Они просто вышли из Академии, держась за руки, а Стоун уже успела их поженить, представить их детей и даже всплакнуть, расстроившись из-за того, что их будущий ребёнок принёс домой первую плохую оценку. Эл, конечно, знал, что все женщины мечтают о большой любви, он не знал того, что Эйлин настолько легко растрогать. Он впервые задался вопросом: а точно ли она детектив? Вне сомнений, нужно было лишь понять ход её умозаключений, который, к несчастью, оставался для Лоулайта недосягаемым знанием. Вообще-то, Катберт не следил за девушкой Келя, полагая, что блондин и так не спустит с неё глаз, однако, помнил, что эмоции часто влияют на его разум. У Эл были дела поважнее, носящие имя Эйлин Леннарт Стоун, которая являлась Ультором, по меньшей мере, на шестнадцать процентов. — Если Вы не успокоитесь, — спокойно начал Ллойд, увидев, что Эйлин закашлялась, слишком громко выражая свою радость. — Я Вас пну. — Да, простите, — она поправила очки, повисшие на одном ухе. — Люблю молодые пары. Они такие святые и невинные в своей юношеской любви. — Это Мелло, — держа конфету в фантике двумя пальцами, Катберт аккуратно развернул её. — Мой сын. — Порадовавшись возникшему молчанию, он решил продолжить. — У меня много детей, и он не в числе старших, да и не самый младший, но все братья и сёстры почему-то зовут его «Номер два». Стоун нахмурилась, вглядываясь в байкера, который что-то объяснял школьнице, а она внимательно и с удивлением его слушала. Он предлагает ей свои руку и сердце! Тихо, Эйлин, тихо. Она ещё школьница. К тому же, выглядит довольно рассудительной и скромной, да и создаёт впечатление недотроги. Недотрога и плохой парень! Это же любимые типажи у романтичной девушки-детектива! Так. Рядом Ллойд. Нужно вести себя невозмутимо. — Он совершенно не похож на Боуна, — Стоун попыталась взять себя в руки и не поддаваться романтическому трепету. — Боун похож на Вас, а Мелло, — она вновь поправила очки. — Ариец. Боун. Странный же псевдоним себе выбрал Бейонд Бёздей. Впрочем, судить ли Эл за странности своего преемника? Все они были выкованы из странностей, пропитаны необычностью и дикостью. Даже Инесент Йост, предпочитавший, чтобы его звали «Y», отличавшийся исключительным дружелюбием и филантропией, проводил чудовищные хирургические операции на мармеладных зверушках. Ксан Ксионг или «X», которого слишком легко увлечь тем, с чем он незнаком, может думать только с тяжёлой книгой на голове. Зед Зермено, он же «Z», ведущий себя как избалованный подросток, до ужаса боялся ноября. Ультор собрал их всех вместе, объединил одной своей персоной, своими бессмысленными убийствами. Он и разлучит, если прозреет. Если ещё не прозрел и не сократил вдвое свою несчастную отведённую ему жизнь. – Эйлин, – его тихий голос заставил замечтавшуюся брюнетку передёрнуться. – Я бы хотел понаблюдать за ними. Но сначала… Вы же не возражаете против компании? – Компании? Катберт кивнул, указав на одну из машин с тонированными стёклами. Ни водителя, ни пассажиров не было видно, но сам автомобиль значительно выделялся на фоне остальных. Стоун было достаточно лишь одного взгляда, чтобы влюбиться в эту тёмно-серебристую красавицу на больших колёсах. Обычным школьникам не покупают такие дорогие автомобили. Вспомнив о своём месте работы, о стоимости одной его отделки, Эйлин подумала, что владелец этой машины один из приближённых Эл, так же, как и они, ведущий наблюдение за предполагаемым Ультором. Иначе, зачем Ллойду звать этого человека в её транспортное средство, которое было менее заметным? Катберт назвал своего собеседника в телефонном разговоре Артуром. Увы, но в полицейском участке, в котором некогда работала Стоун, не было никого с таким именем. Увидев, что двери автомобиля откидываются кверху, Эйлин почувствовала себя влюблённой в бездушный кусок металла на колёсах. Брюнетка не могла не заметить, что водитель автомобиля – рыжая девушка – была сильно раздражена, она сказала шатену, идущему рядом с ней, что-то очень злое и колкое, точно плюнув ядом, а он только заулыбался. – Здравствуйте, – садясь на заднее сидение, сказал незнакомец. – Вирджиния, поздоровайся. Льюис села рядом с ним на белое мягкое сидение и лишь окинула злым взглядом, прижав телефон к уху. – Моя машина у Академии Святого Бернарда, – спокойно говорила она в трубку. – Совсем скоро она мне может потребоваться, так что выбирай маршруты с движением наименьшей интенсивности. – Выдержав паузу, она высокомерно цокнула языком. – Твоё дело исполнять, а не задавать лишних вопросов, вороватый кусок дерьма. Глаза Стоун округлились от такой вопиющей невоспитанности. Во-первых, рыжая её не поприветствовала, не представилась, а сейчас сидит, ссутулившись, убрав руки в карманы широкой тёмно-зелёной куртки и жуёт жвачку! Какое несоответствие правилам этикета! Такое отвратительное, что брюнетка нисколько не обратила внимания на её неуважительный разговор с личным водителем. – Я Артур Фабиус, – вежливо улыбаясь, Артемис посмотрел на шокированную Эйлин. – А это Вирджиния Льюис — мой напарник. Как видите, мы постоянно используем метод хорошего и плохого полицейского, и Вирдж слишком сильно вжилась в роль. – Льюис, – повторила Стоун. Фамилия была ей смутно знакома, хотя почему-то ассоциировалась с мужчиной. – Эйлин Стоун, – не теряя времени на воспоминания, брюнетка отправилась следом за удаляющимся чёрным мотоциклом, держа дистанцию, чтобы быть менее заметной. – Я рада с Вами познакомиться, Артур и Вирджиния. Льюис. Призрачные тени прошлого наполняли разум Эйлин, но, попытаться вспомнить хоть что-либо было равносильно ловле мелких юрких рыбок в чистой глубокой воде. Не удивительно, что кого-то Стоун забыла. На счету её долгой службы было больше трёхсот дел, а людей, с которыми ей приходилось контактировать – в шесть или восемь раз больше. Ллойд не сводил прямого взгляда с лица Эйлин, глядя на неё мутными бездушными глазами. В машине два потенциальных Ультора или две очевидные его жертвы и два детектива, расследующих это дело. Но лицо брюнетки не дрогнуло. Она наблюдала за Мелло, аккуратно вела машину, и что-то заставило её нахмуриться, будто она старательно пыталась увидеть буквы на пустых листах. Катберт едва заметно улыбнулся, поняв, о чём она думает. – Скорей бы август наступил, – переведя взгляд на дорогу, негромко сказал он. – Август? – переспросила Стоун, но ответом ей была лишь едва заметная улыбка. Почему именно август? Эйлин нахмурилась, лишь на секунду посмотрев в зеркало заднего вида, на котором отражалось уставшее лицо Вирджинии. Ледяная голубизна глаз, улыбка человека, присвоившего себе титул короля жизни, которому соответствовал лучше кого бы то ни было. Как она могла не вспомнить? Даже их черты лица так похожи. Те же скулы, тот же разрез глаз, непослушные кудри и нездоровая бледность кожи. – Вирджиния, – нервно сглотнув, Стоун продолжила. – Твоего отца зовут Август? – Не знаю, – зевая солгала Льюис, не желая продолжать разговор, зная, что благодаря этому надоедливых вопросов поубавится. – Мне лень вспоминать. Они даже лгут одинаково правдоподобно! Вопросы больше не требовались, ибо без труда можно было понять, что Вирджиния Льюис являлась дочерью Августа Льюса, который был первым мужчиной, унизившим надменного Этана своим интеллектом и наблюдательностью. Дело, которое им вместе приходилось расследовать три года назад, было бы приостановлено, если бы не вмешательство Льюиса. Август. В тайне любая женщина мечтала вновь встретиться с ним хотя бы на несколько секунд, хотя бы только увидеть вдалеке. Мечтала и боялась. Его дар убеждения, давление, оказываемое им, сила, – всё это соответствовало его нелегальному бизнесу. Нельзя отрицать того, что даже Эйлин хотелось посмотреть на то, как за три года изменился этот чёртов сутенёр. Следовало ему позвонить. Август был бы очень полезен в поимке Ультора с его расчётливостью и холодным разумом. Если Вирджиния так же умна, то им крупно повезло — иметь под рукой такого полезного полицейского… Стоять. Дочь сутенёра — полицейский? Большего бреда в своей жизни Стоун ещё не слышала. Артур — детектив, это точно, а рыжая девчонка, скорее всего, его главная подозреваемая. Эйлин нахмурилась. Вполне возможно, что она могла оказаться Ультором, но и её отец не побрезговал бы убийством неугодных ему людей. Ультор… кем же ты можешь быть? *** Молодые боги смерти отличаются исключительным нетерпением и нежеланием усидеть на месте. Они слишком опьянены своим бессмертием и слишком надменны в свалившемся на их головы могуществе. Скука в их мире была отвратительной, а контроль и давление рассыпающихся в пыль стариков задевали гордость юных бессмертных. Унатора был из их числа. Единственный, кто знал настоящее имя Ультора, его личность и истинные намерения, он желал слушаться его, помогать ему в отвратительном деле убийцы, а этим никто более не мог похвастаться. Подари эгоистичному подростку объект интереса — он забудет о своём скверном характере. С какой лёгкостью обычный человек избавляется от собратьев – поразительно! Унатора — жестокий бог, не знающий цену жизни. Однако, помимо деятельности Ультора его, как представителя мужского пола, очень интересовали земные женщины. Молодой синигами помнил свою недолгую человеческую жизнь, помнил, что совсем мало побыл обладателем тетради смерти. Он был мальчишкой. Маленьким, худощавым, любимым лишь матерью, ради которой и записал имя избивавшего её пьяного отца в чёрную тетрадь. Унатора окинул взглядом разноцветных глаз город, расправив длинные костлявые крылья, которые по форме напоминали жилки кленового листа. Время от времени ему казался безумно скучным и мир людей. Нельзя заставлять его ждать. Наверное, будет весело выкрасть тетрадь у Ультора, а потом понаблюдать за тем, как убийца тщетно пытается её найти. Он даже захихикал, прикрыв рот костлявой кошачьей лапой, которая теперь была его рукой, а воспоминание о том, как он выкрал тетрадь у старого бога — Хоммушши, — который поклялся пристально следить за каждым движением Унаторы, заставило его зайтись громким смехом. Бог смерти был слишком эгоистичным, чтобы не попытаться привлечь чьё-либо постороннее внимание. Он силён, бояться ему некого. Это даже хорошо, что он перестал быть трусливым маленьким человеком. Люди ему отвратительны, а судьба смилостивилась над ним, подарив бессмертное тело синигами. Стоя ногами на асфальте, Унатора сложил крылья, не обратив особого внимания не то, что сквозь него проехал байкер на мотоцикле. Этот безлюдный, вымощенный бетонной плиткой пустырь привлёк молодого синигами лишь собравшимися в этом месте людьми. Дорси Бут, Митчелл Крейг, Джозеф Портер. Каждому из них осталось жить чуть меньше года, а Дорси и вовсе должен умереть через несколько минут. Троица, вызывающая лишь отвращение, с лицами, украшенными глубокими шрамами. Стоит ли обращать на них внимание? Нет. Но богу смерти торопиться некуда, он подождёт вместе с ними. Бут был ростом под два метра, лысый, мускулистый верзила с ожогом на правую половину лица. От чего же должен умереть этот здоровый бык? Какая разница? Унатора скоро это увидит. Крейг был гордым обладателем длинных сальных волос, а его одутловатое лицо служило тонким намёком на отсутствие интеллекта, как такового. Синигами с отвращением потёр свои костлявые конечности, не желая приближаться к этому отталкивающему человеку. Лицо Портера было кукольным, без особенных запоминающихся черт. Подъехавший на байке Бенджамин Макграт выглядел куда приятнее, да и смерть его должна была состояться не сегодня, да и не в этом году. Не здесь, не сейчас — много позже. Светлые волосы скрывали шрам, рассекавший левую бровь молодого мужчины, а едва заметная щетина и сонный вид говорили о том, что он только недавно поднялся с кровати. Их собрали здесь неслучайно, но что могло заставить ждать четырёх мужчин, выглядевших так, будто они убивают людей каждый день? Причём, Дорси уже был готов расстаться с миром живых и погрузиться в небытие, но упрямо тратил оставшиеся ему минуты на ожидание. Очевидно, они ждали не что-то, а кого-то, и этот кто-то являлся для них авторитетом. Ждать пришлось недолго. Четвёрка выпрямилась по стойке смирно, увидев подходивших к ним Михаэля Келя и Дейну Эванс. И их эти отпетые болваны ждали чуть меньше часа? Парня, который похож на кота даже больше, чем сам Унатора, выбросившего в урну целлофановую обёртку от шоколада, и девушку, которая одинаково радостно улыбалась как на коронации блондина, так и на его казни. Дейна не вызывала во взглядах мафиози никакого уважения, казалась им беспомощной, слабой, как и остальные женщины. Глупо, бескрайне глупо. Излишне самоуверенных персонажей в истории всегда сбрасывали с пьедестала те, кого они недооценивали. Эванс не сводила прямого взгляда с Унаторы, как и он с неё. Переключив своё внимание на мужчин, он наконец-то прислушался к их разговору. — Как я уже говорил, — Мелло положил руку на плечи Дейны, понимая, что из-за испытывающих взглядов мужчин она начинает сильно нервничать. — Я нашёл прекрасного исполнителя. И я не ошибся. Эл всеми силами пытается отыскать Ультора, в то время как я нашёл её первым. Унатора улыбнулся широкой клыкастой улыбкой, поднявшись в воздух, беззвучно взмахнув крыльями. Дейна смотрела на посмеивающихся над ней мужчин тяжёлым, пристальным взглядом, после чего тут же достала из своей сумки чёрную тетрадь, заставив Унатору громко хохотнуть. — Прощай, — с решимостью в голосе произнесла девушка, записывая. — Дорси Бут. Возможно ли напугать груду мышц? Не только напугать, но окунуть его в беспредельный загробный ужас? Возможно. И сделала это семнадцатилетняя девчонка, которая по росту едва доставала макушкой ему до груди. — Дорси? — мужчины переглянулись. — Моё, — лысый шумно сглотнул. — Это моё имя. Кель едва заметно улыбнулся, глядя на испуганные лица мафиози. Дорси Бута они знали лишь под псевдонимом «Линкольн», а настоящее имя могли знать, разве что, его родители, если были до сих пор живы. Унатора засмеялся сквозь зубы, закрыв рот костлявыми кошачьими лапами. Ему нравилась их незатейливая игра. Парень с девушкой удалились, не сказав ни слова, в то время как Бут схватился за сердце и, сделав последний хриплый вдох, повалился на колени. — Линк? — в ореховых глазах Бенджамина отразился страх. — Линк?! — подбежав к громиле, он потряс его, перевернув умирающего на спину на пыльном бетоне. Склонившись над мертвецом, Унатора сочувствующе похлопал по плечу пепельноволосого парня, заставив того передёрнуться. Вспомнив о своей природе, синигами зашёлся таким диким смехом, что даже повалился на асфальт рядом с трупом, держась за живот. — Пока-пока, — помахал рукой Унатора, не переставая смеяться. — Пиши письма, слышишь?! Совладав с эмоциями, бог смерти достал из-под одежды собственную тетрадь. Он не знал, о чём думает Дейна, зато понимал ход мыслей Михаэля, выбравшего этих четверых людей в качестве своих пешек. Двое являлись лишь жестокими и безмозглыми игрушками своей дешёвой роли, а Макграт был умён для того, чтобы быть полезным игроком с этими пустыми деревянными марионетками. Кель решил запугать тех, кто послушно передаст информацию кому-то третьему. Интересно, как же он поступит, если в его планы вмешается Унатора? Записав в свою тетрадь Джосефа Портера и Митчелла Крейга, синигами немного подождал. Услышав полный страха крик Бенджамина, он засмеялся так громко, что, если бы был человеком, точно сорвал бы голос.