***
— Пойдём в кино? — Перепил? — Да, я такой пьяненький. Бухой в драбадан, но мне, черт возьми, так хорошо! Я сейчас на все готов. Все, что когда-либо казалось страшным, сейчас кажется смешным, а все, что казалось неправильным, стало правильным! Черт возьми, кажется, что я могу летать! — Ага, со ступенек вниз, — монотонно проговорил Юнги, спускаясь с чердака по лестнице и схватив споткнувшегося Чимина за рукав. — Бля. Такую речь просрал, — приуныл брюнет, на что блондин лишь прыснул и потрепал его по волосам, взлохматив их, отчего парень стал еще милее, чем был. «Куда уже больше? Как так можно? Гребаный Чимин! Остановись!» — иногда думал Юнги. Он злился на этого парня из-за того, что брюнет такой сексуальный, и из-за того, что он, тупой Мин Юнги, влюбился в него. Черт. Злиться из-за этого было так по-идиотски... но тогда... он идиот. Он идиот. Точно. Войдя в ближайшую дверь от чердака, которой оказалась дверь в квартиру к Юнги, парни свалились на диван. На часах, которые висели на стене, под потолком, показывало 00:00. — А, чёрт, быстро, загадай желание! — спохватился брюнет, схватив руку бледнокожего, и переплел свои маленькие пальчики с длинными и изящными пальцами Юнги. — Чё? — Потом скажешь свое мнение об этом, а сейчас загадывай, — торопливо проговорил парень и закрыл глаза. Юнги не закрывал глаза, он смотрел на юношу, сидящего рядом, и улыбался. Он никогда не видел ничего более прекрасного. И это прекрасное он сейчас держит за руку. Кажется, что рядом с ним сидит ангел, который спустился к нему с небес и что он вот-вот улетит обратно. В голове даже сама по себе проскочила мысль: «Хочу тебя. Во всех смыслах этого слова. Хочу, чтобы ты был рядом. И только мой». Как странно. Это чувство. Когда-то он так смотрел на Намджуна и готов был ради него перекрасить небеса в любой другой цвет. А сейчас... в какие-то моменты ему даже казалось, что он никогда не сможет отпустить Намджуна, всегда будет прокручивать в памяти те времена, когда они были вместе и ничего не предвещало беды. Он тогда так неаккуратно влюбился. Так неаккуратно и безответно. И казалось, что это будет длиться вечно как наказание за все его дерьмовые поступки. Но теперь, глядя на брюнетистого парня, сидящего рядом, кажется... да, он снова наступил на те же грабли. Он снова так неаккуратно влюбился. На самом деле Юнги всегда очень легко влюблялся. Стоит обратить на него внимание и подарить ему хоть чуточку тепла — и он уже твой. Он словно лед, который долго держали в морозильной камере. Если вытащить кусочек льда оттуда, он не сразу тает от тепла рук... но после нескольких мгновений он сдается и стекает по капле по горячим пальцам. Конечно же, он дарит рукам немного холода, но в итоге побеждает жар рук, которые потом, когда лед весь растаял, снова становятся такими же теплыми. Юнги не такой, каким показывает себя. Он просто всегда боялся, что растает как этот кубик льда. Но теперь центром, всего в один момент, за такой короткий срок, стал Чимин, а Намджун с очень большим отрывом отступил назад. Просто ради Намджуна не хотелось растаять... Вот так и бывает в жизни: кажется, что любовь будет длиться вечно, что ничто не заставит тебя разлюбить, но потом появляется кто-то более достойный этой любви, и твое сердце подстраивается под стук его сердца, чтобы биться с ним в унисон. Теперь Шуга боялся того, что он и Чимина разлюбит так же, как и того русоволосого мечтателя. А еще больше он боялся, что так разлюбят его. А... любят ли его вообще? Или... любит ли он? И если он любит и любят его, то... что такое эта любовь? — Загадал? — коричневые глаза, которые горели ярче, чем тусклая лампа, резко распахнулись, и Юнги быстро отвернулся. — Ага. А Чимин недалеко ушел от Юнги. Его желание было таким банальным, что ему самому было смешно от него, но ему так хотелось, чтобы это банальное и смешное желание исполнилось.«Хочу, чтобы у нас с ним все было хорошо».
Ничего более банального нельзя и придумать. Но когда он рядом с блондином, то ему много не нужно. В голову лезут банальные вещи, которые ему хотелось бы воплотить вместе с этим юношей, хоть раньше он был не сторонник всего этого. Может, просто потому что любовь банальна. Банальнее любви ничего и нет. — Ну, так что? Насчет похода в кино? Пошли? Прямо сейчас? Ммм? — забрался брюнет на маленький диван с ногами и протянул их под ноги Юнги, которые уже давно лежали там и упирались ему в ягодицы. — Так ты что, серьёзно? Ты серьёзно? Эй, парень, мы что, школьная пара? — Я хочу в кино! — прокричал Чимин. — Ей-богу, как дитя малое. Ты мне сейчас напоминаешь какую-то романтичную школьницу. — Ой, всё! — Ну, я же говорю. И фразочки такие. — Я хочу в кино, — еще раз проговорил брюнет в то время, как блондин ложился между ногами парня и клал голову ему на нижнюю часть торса. Чимин сначала слегка напрягся, было непривычно чувствовать чьё-то тепло на себе. Но потом парень расслабился и провел тыльной стороной ладони по бледной шее Юнги, затем просунул руки под покров одежды и остановил холодные ладони на его груди. А куда же делись те мысли, которые привели Пака сюда? Где же все они? Они где-то прячутся? Да... просто Чимин всех их разогнал, все до одной! Да пошло оно все! Гори оно все синим пламенем! Что ему это даст? Ничего? Да, кажется, это. Это не то, что ждет его впереди, не его путь и дорога. Теперь он знает, что должен делать. Он должен быть рядом с Юнги. Кажется, что ему там и место с самого его рождения. Кажется, что все так и должно быть, что он так много гонялся за ним только для того, чтобы быть с ним рядом... для того, чтобы любить. — Я хочу в кино. — На последний ряд для поцелуев? — Ну... — соблазнительно протянул Пак, а у Юнги от его голоса пробежали мурашки, которые брюнет почувствовал ладонями. — Зачем? Если дома можно не только целоваться? — В кино тоже, — пьяно ухмыльнулся Чимин, глядя на макушку, лежащую у него в низу живота. — Что? — хмыкнул Юнги. — Хочешь сделать это в кино? — Эй, ты так откровенно хочешь меня? — А что скрывать-то? Разве тебя можно не хотеть? — на этих словах Юнги начал поглаживать ноги парня. — А что, ты меня ни капельки не хочешь? — Хочу... — не задумываясь проговорил Чимин, сделав отрывистый выдох. — Тогда... — Юнги резко перевернулся и поднялся на коленях. Руки Пак Чимина упали на его живот и остались там неподвижно лежать. Блондин ухватился руками за обивку дивана на спинке сзади брюнета и посмотрел ему прямо в глаза. — Айда со мной в душ, слегка протрезвеем и киношку зырить. — Плохая идея... — выдох. Юнги встает первым и поднимает за собой Чимина, пошло улыбаясь и все время облизывая влажные губы. — Мне нравится, — выдох. Они заходят в тесную ванную, и блондин, не теряя ни минуты, поднимает кофту брюнета, оголяя его торс. — Давай попробуем, — выдох. Юнги срывает с брюнета кофту, расстегивает ремень и стягивает штаны одним рывком. Затем быстро проделывает всё то же самое с собой. Первые капли горячей воды обжигают холодные тела, но, несмотря на это, по телу обоих всё равно бегут мурашки. Юнги приближается к лицу Чимина и слизывает с его губ капли воды. Затем медленно опускается ниже и облизывает его шею, обводит язычком вокруг затвердевших сосков: один и второй. Руками он обхватывает упругие ягодицы брюнета. Ниже, ниже, ниже и... Это слово звучит как стон. Юнги облизывает накачанный торс Чимина, тщательно вылизывая каждый кубик юрким язычком. Затем падает на колени, больно ударяясь об ванну, этот звук гулко разлетается по тесной комнате, и... первое касание мокрого и горячего языка мешает Чимину протрезветь. Брюнет стоит неподвижно, и ему кажется, что он наблюдает за всем со стороны. Алкоголь пульсирует в висках и застилает глаза пеленой. Он понимает, что должен что-то сделать, что-то сказать, но он словно разучился говорить. Да и не хочется. Ему хочется продолжения. От этого тело выворачивает наизнанку. Хочется плакать и смеяться, кричать и шептать. Он сходит с ума от прикосновений Юнги. А Юнги видит все это и чертовски доволен собой. Он горд. — С-стой, остановись. Не надо, — через силу выдавил из себя брюнет. — Ты ведь сказал, что хочешь меня, — поднял голову блондин; длинная мокрая челка застелила его глаза. — Да, но... я не хочу делать этого на пьяную голову. — Боишься завтра пожалеть? — поднялся с колен бледнокожий. — Боюсь, что завтра пожалеешь ты... — выдох, такой громкий и оглушающий. Юнги впечатывает Чимина в стену: холодный мокрый кафель прокалывает спину брюнета миллионом маленьких иголочек. А блондин жадно и зверски впивается в приоткрытые губы парня. Юнги с животной страстью вжимает брюнета в стену ванной комнаты, тот уже заметно возбужден, и блондин это отлично чувствует своим пахом. Чимин яростно подаётся бёдрами вперёд и трётся о достоинство Шуги, на что беловолосый улыбается в поцелуй. Юноша вовсю исследует рот брюнета, обсасывая язык и покусывая пухлые губы. Шум капель, ударяющихся о ванну, стену и разгоряченные тела, едва заглушает сладкие стоны. Вода стекает по и без того мокрым и горячим телам, и ее ласковые прикосновения щекочут им спины. — Знаешь, как бы ты мне ни нравился, я ни за что не буду снизу, — внезапно проговорил Юнги. — Не волнуйся об этом. Я ненавижу быть сверху. — Ммм, замечательно, — Шуга сжал ягодицу парня, уже представляя, как позже на этой прекрасной попке расцветут синяки от следов его длинных пальцев. И это будет как тату с именем, эти синяки будут как знак или буквы, высеченные на дереве: «Здесь был Юнги». Это как поводок, который хозяин надевает на собаку. Юнги любит подчинять, поэтому он и надел этот поводок на соблазнительную шею Чимина. Чтобы все знали, чья он сука. — Тогда позволь мне тебя оттрахать, сучка. От этих слов у Чимина слегка подогнулись колени — он был согласен, а все его нутро, которое сжалось в один мизерный комочек, готово было тысячу раз кричать «да», как «гип-гип... УРА!». В данный момент чувства переполняли обоих, а сердце бешено билось о ребра, словно птица о прутья клетки. Шуга отстранился и резко развернул Чимина задом, прижимаясь к его пятой точке, отчего тот прогнулся в спине. Брюнет вытянул руки и оперся о скользкий кафель. Юнги отстранился на мгновение, на что Чимин непонятливо повернул голову, а парень всего лишь потянулся за мылом. Шуга стал тщательно намыливать свои руки, а затем раздвинул половинки ягодиц юноши и ввёл один палец в тугое колечко мышц. Чимин содрогнулся от непонятных ощущений. Было не больно, а скорее непривычно. Горячая вода распаривала кожу и в сочетании с мылом была практически идеальным средством вместо смазки. Запахло яблоком, и этот запах теперь у каждого ассоциируется со страстью. Тело блондина дрожало от осознания, что сейчас он поимеет этого парня, но природная вредность взяла верх. — Чимин-а. — М? — Ты меня хочешь? — Д-да... — брюнет был возбуждён до предела, он не мог говорить, слова свинцом осели внутри его гортани, да и не хотелось разговаривать, хотелось стонать, громко и протяжно. — А насколько сильно хочешь? — Очень. Юнги, хватит, не мучай меня. — Нет уж, — ухмыльнулся Шуга, — скажи мне, насколько сильно ты хочешь, чтобы мой член выдрал твою задницу, — ухмыльнулся блондин, добавляя ещё один палец. — Да выеби ты уже меня, Юнги! — не выдержал брюнет, и его голос отдался эхом по маленькой ванной комнате. — Я твой, — прошептал Чимин и наклонил голову. — Моя шлюшка? — Д-да... — Сегодня... Завтра... и... Всегда? — Ммм, у-угу. Такой ответ устроил Шугу, потому что он был в его стиле, поэтому парень добавил ещё один палец и стал растягивать Чимина тремя пальцами. — Ну, тогда готовься, puss, — Юнги ещё раз намылил руки и смазал свой член; он приставил его к пульсирующей дырке брюнета и резко вошёл на полдлины. Изо рта Чимина вырвался стон, полный противоречивых чувств, было больно и в то же время это было то, чего он так желал. Перед глазами почему-то промелькнули моменты их первых встреч, и Чимин невольно улыбнулся. Так странно. От любви до ненависти... и правда, рукой подать. Сказали бы ему недели две назад, что Юнги, а он же Шуга, будет ебать его в ванной, — он бы убил того человека, а его труп закопал бы вместе с Шугой. Но... как тогда объяснить, что он каждой клеточкой тела желает этого блядского вора? Это алкоголь? Да нет... нет же. Алкоголь уже почти выветрился, а похоть осталась. Теперь она течет по венам вместо крови. Она захватила его тело, и теперь все в Чимине так и ликует: «Слава новой королеве!». Рядом с Юнги Чимин был сумасшедшим. Рядом с блондином он был плохим мальчиком. Спустя несколько мгновений Юнги вошёл на полную и стал резко двигаться. Так, что Чимин упал на четвереньки в ванную, наполненную водой, которую брюнет хватал руками. Из-за этого неуклюжего падения Шуга опустился на колени, раздвинув ноги, оставив задницу Чимина между ними, и, схватив брюнета за волосы, оттянул его голову на себя. Приставив головку члена к заднице Чимина, Юнги решил подразнить парня, но не успел, потому что брюнет сделал выпад назад, тем самым вогнал член Юнги в себя до основания. От неожиданности стон Юнги заполнил всю ванную, а затем смешался со стоном Чимина. Хоть Чимин ещё не до конца привык, Шуга уже не мог терпеть и стал вбиваться с бешеным ритмом под стоны и крики. — Ну что, сука, нравится? Стони громче, шлюшка, выгни спину, блядь! — слова Шуги были определенно приказом и они будоражили кровь. Эти блядские слова ещё больше возбуждали Чимина, хотя казалось, что больше уже некуда. Так странно было осознавать, что такой романтичный Юнги оказался именно таким во время секса. Никаких ласк, поглаживаний и чего-то в этом роде. Черт, почему Чимину нравится все, что делает этот блядун? Ему нравилось, как его тело ломается под высоким напряжением блондина. Пробки выбило, свет погас, его жизнь катилась к чертям, потому что он сейчас здесь, с Шугой, и он доволен. Свет погас. И, может, он перепутал блондина с кем-то еще? Но перепутать его с кем-либо невозможно. Свет погас, и он идет к Юнги на ощупь. Его ведут инстинкты. Рядом с этим долбанутым блондином у парня появлялись не только животные инстинкты, но и страсть, животная страсть, с которой невозможно справиться, рядом с ним у него появляются суперспособности и идиотские мысли. Чимин закусывает губы в кровь; ничего более, откровенно сказать, ахуенного он в жизни не испытывал. Он кричал, и вместе с ним кричало и его тело. — Я же говорил... — сквозь стоны пытается проговорить Юнги. — Твоя попка мне идеально подходит, — с этими словами все тело бледнокожего вздрагивает, и он кончает прямо в Чимина. Затем резко высовывает свой член, с которого капли воды сразу же смывают сперму, и переворачивает Чимина на спину, больно впечатывая его в дно ванны, об которое он ударяется лопаткой и издает сдавленный крик. Он хватает ослабленные руки брюнета и прижимает их к стенкам ванны своими руками. Поцелуй, жесткий и дикий, без капли человечности. Поцелуй приправляет еще один ингредиент: металлический вкус крови, капельками скатывающейся с пухлых губ юноши. Но и это не останавливает Юнги. Он спускается вниз, обхватывает руками бедра брюнета, больно впиваясь в них пальцами, и моментально заглатывает член Чимина. Чимин хватает Шугу за волосы и толкает его голову на себя, насаживая его рот на член еще глубже, глубже и глубже. Двигает бедрами, приподнимая корпус навстречу Юнги. Бешеный ритм как страстное танго на краю пропасти, как прогулка по канату на высоте птичьего полета. Рядом с Юнги быть экстремально, но так кайфово. Последний стон, и Чимин кончает блондину в рот. Занавес. Свет включается. То, что он видит, не мираж. Это чертовски приятная правда.