Мы вечное эхо друг друга

      Утро хмурилось. Сегодня, как никогда, Харли хотела увидеть за окном солнце, но это не в ее власти. Небо затянуло низкими, дождливыми облаками без единого просвета. Пахло озоном. Скрестив руки на груди, девушка съежилась. Везет как висельнику - даже волосы толком уложить не удастся - ветер так или иначе поправит укладку.       Что же одеть? Для первого дня в интернатуре, наверняка, нужно что-то деловое, официальное, но настроение совсем не то. Хочется, завернувшись в теплый плед, сидеть перед телевизором с кружкой горячего чая или глинтвейна... ммм... Только так можно любить дождь - сидя дома, в уютной обстановке.       Впрочем, Харли явно размечталась - пора бы уже выходить, а она стоит у окна в халате и тапках. Натянув на себя джинсы, девушка снова съежилась, представляя, как будет перемещаться по клинике в промокшей джинсовой ткани. Брррр... Отвратительно, но ничего не поделаешь - вымокшая ткань, так или иначе, будет доставлять неудобство, будь то джинсы или капроновые чулки. На верх она решила накинуть рубашку - это хоть как-то сможет спасти ее образ. Одев плащ, она еще раз посмотрела в зеркало, размещенное у двери в прихожей. "Не утешительно, но если повезет за пациентку принять не должны". - Вздохнула Харли.       Этот сумрачный город не спутать ни с каким другим: узкие мрачные улицы; хмурые прохожие, торопливо передвигающиеся по тротуарам; общественный транспорт, хранящий на своем металле следы ограблений, убийств и иных побоищ, в которые могло занести незадачливого водителя.       В этом городе есть лишь один выбор: быть сумасшедшим или лечить сумасшедших. Здесь никто не станет обращаться к психиатру по собственной воле с надуманными симптомами, хотя бы потому, что лишний раз нет желания выбираться на улицу. Будто бы родные стены могут уберечь...       Казалось, герой в маске смог что-то исправить, но вот, он - новая мишень этого города. Ей было не важно кто кого убил. Важно лишь то, что когда что-то большее, чем вялые старания полиции, охраняло этот город, дышалось чище, хотя бы чуть-чуть. Сейчас, все снова погрузилось во мрак.       Власти, словно дают интервью находясь в другой части света или альтернативной версии Готэма. Они смотрят на другие пейзажи - в каком-то далеком и призрачном городе грез все иначе - идет борьба с преступностью, совершаются многочисленные аресты... но почему ничего не меняется?       Здесь остерегаться нужно всего, даже находясь в своей собственной квартире, а уж если выйдешь - держи ухо востро. В дождливый день ни одна машина не притормозит перед лужей, чтобы не облить прохожего грязной водой. Выбор есть. Можно идти чуть дальше от дороги, но в таком случае - Бог знает, на кого можно наткнуться.       Рассуждения, постоянные рассуждения - вот основная причина ее опозданий.       Пусть и медленно, но путь преодолен - девушка практически на месте. Не так много времени, чтобы прочувствовать момент, но все же Харли остановилась, чтобы взглянуть на здание, которое станет местом ее учебы и работы на ближайший год.       Сооружение было старым и величественным. Из-за низких облаков, казалось, что кирпичные стены возвышались до самых небес. Мрачный, каменный замок для метущихся душ... его стены можно спутать только с тюрьмой.       "Хватит таращиться, нужно идти!" - Промелькнуло в голове. Харли стремительно направилась ко входу.       Все-таки опоздала. Персонал уже во всю расхаживал по коридору. Взглянув на часы, висевшие на стене, Харли поняла, что опаздывает на двадцать минут. Плохо, но уволить ее за это не получиться.       Ей нужно было пройти на второй этаж в кабинет доктора Лоуренса - руководителя интернатуры. Преодолев ступеньки, девушка сразу наткнулась на необходимую дверь кабинета. Она распахнулась, лишь только Харли сделала шаг. В дверном проеме стоял высокий мужчина лет сорока. Его серые глаза с интересом изучали лицо девушки. Она осторожно поинтересовалась:       - Вы, доктор Дэвид Лоуренс? - Ее голос прозвучал намного тише, чем хотелось.       Судя по ответу, который последовал, мужчина прекрасно ее расслышал:       - Да, а Вы должно быть недостающий интерн - доктор Харли... Простите, как Ваша фамилия?       - Квинзель.       - Ах да, спохватился он, точно, Квинзель. Вы должны извинить меня за забывчивость. Сегодня только первый день - я Вас обязательно запомню.       - О, это Вы извините меня, - виновато произнесла Харли - я опоздала. Такая жуткая погода...       - Давайте оставим любезности на потом, - перебил руководитель. - Сейчас у меня очень важный момент в карьере - к нам в лечебницу поступил, весьма любопытный пациент. Его прозвище должно быть известно всему городу, - на этой фразе он чуть наклонился к Харли и тихо прошептал, - я говорю о Джокере. Так вот - Ваш преподаватель своим профессионализмом заслужил того, чтобы провести первичный осмотр и сделать необходимые назначения. Именно поэтому, мне откровенно говоря, немного не до Вас, сударыня. Но, поскольку это первый день интернатуры - идите в палату 213 к Вашему коллеге по университету - у него уже есть история болезни пациентки. Все пояснения так же узнайте у тех, кто пришел вовремя. Ваш халат висит в учебной. Как сделаете задание - ожидайте меня. Если будет уже шесть часов - идите домой. Хорошего дня.       Не дожидаясь реакции, он направился прочь от Харли. Что ж - отличное начало!       Девушка вошла в учебную. Кабинет был весьма не большим и таким же мрачным, как и все здание. Желания задерживаться там на долго не возникло. Она заметила белый халат на дверце шкафа и торопливо стянула его с вешалки. Застёгивая последнюю пуговицу, Харли ощутила некоторое одиночество, стоя в этой серой комнате. Она никогда не блистала оптимизмом, но этот день явно хуже, чем представлялось. Что ж, сама виновата - не стоило опаздывать. Тем не менее нужно найти коллегу, с которым сегодня придется работать. Интересно, кто это? Судя по номеру, палата 213 располагалась на том же этаже, что и учебная.       Коридор был длинным на столько, что, казалось, будто он бесконечен. Палат множество, но благодаря шумоизоляции, никаких звуков не доносилось с другой стороны дверей.       Пробегая глазами по номерам палат, девушка наконец увидела нужную и ускорила шаг. Распахнув дверь, Харли не поверила глазам своим - из всех возможных вариантов этот был самым ужасным - заносчивый и высокомерный Мэтью уже протянул руки к лежащей на кровати пациентке. Последняя орала так громко, что казалось, будто бы все это время здесь ее пытали коленным железом. Вместо приветствия, Харли громко и резко спросила:       - Мэтью, что здесь происходит? Что ты уже успел натворить?       Паренек, до сих пор увлеченный попытками вогнать иглу в руку пациентки, повернулся и сразу же отреагировал:       - Ничего Харли! Это, кажется, ты умудрилась в первый же день опоздать в интернатуру и облажалась. А я здесь, уже более получаса, выполняю нашу общую работу! - Его хитрые глазки светились от самодовольства.       Харли все больше начинало все это раздражать:       - Почему эта женщина кричит? - Сказала девушка на несколько тонов громче.       - Во-первых, Харли, если ты еще не заметила - мы в психиатрической лечебнице, во-вторых, у этой женщины истерия, в-третьих, если бы ты не опоздала, мне не пришлось бы тебе объяснять все это. Наше задание - просто вколоть ей аминазин и побыть здесь, пока она не вырубится. Но я все никак с ней не справлюсь. Вроде и привязана, а умудрилась два раза выбить у меня из рук шприц. - От негодования он поморщился.       - Подожди, можно я осмотрю ее? - Харли стремительно направилась к пациентке.       - Валяй, я от нее уже устал! Все орет и орет! Пойду, выпью кофе.       - Дай мне историю болезни! - попросила Харли.       Мэтью небрежно протянул ей папку и, не глядя на девушку, направился к двери.       Крик все не утихал. Харли посмотрела на пациентку. Перед ней лежала полная женщина с повязкой на глазах. Ее руки были зафиксированы кожаными ремнями, но она умудрялась извиваться всем своим массивным телом. Создавалось ощущение, что в эту самую минуту тысячи ножей впиваются в ее кожу с розоватыми подтеками. Да, вероятно это истерия, но как все началось?       Харли подошла к двери, держа в руках историю болезни. Возможно, это не совсем верно, но ей захотелось пробежаться глазами по тексту в тишине. Хотя бы несколько минут. Она вышла.       Итак... Женщину зовут Лора Мэдисон. Рождена и проживала в Готэме. Есть муж, двое детей. Хм, и работа вполне пристойная - воспитатель в детском саду. "Что же случилось, Лора? Муж бил тебя? Дети сводили с ума?" Ага, плохое зрение. Близорукость. Лечение отсутствовало до... отслоения сетчатки. Что ж, случай вполне стандартный... Состояние не требует отлагательства - хирургическое вмешательство. Лора легла в Центральную городскую больницу. Операция. Делал доктор Роберт Пэйн. О Боже... неудачно.       "Она ослепла" - прошептала Харли. Диагноз: полная слепота обоих глаз. Прогноз на восстановление резкости зрения не утешителен. "Они лишили ее возможности видеть" - пронеслось в голове девушки. Несколько врачебных ошибок в процессе операции, и темное пятно перед глазами растеклось на всю жизнь.       Что дальше? Тишина. В истории болезни ничего. Никаких посещений врачей. "Что же ты делала, Лора? Как жила в кромешной мгле? Ты сдалась, не так ли?"       Ага, про мужа все же верно. Только не бил, а поступил иначе. Говард Мэдисон, муж Лоры сообщил об ухудшении психического состояния своей жены в Медицинский Центр Вильямса. Туда ее и направили на лечение. Но, по прибытию, она так сопротивлялась, что отшвырнула к стене двоих медсестер. У одной, в результате этого случая, была выявлена черепно-мозговая травма. Врачебный консилиум принял решение перевести Лору в Аркхем, поскольку посчитали ее крайне опасной для персонала медицинского центра.       Сюда поступила день назад. Первичный осмотр провел доктор Дэвид Лоуренс. Диагноз: истерическая психопатия. Пометка: пациентка жалуется на боли в животе, тем самым, пытаясь привлечь к себе повышенное внимание персонала, что вписывается в симптоматику. Назначен аминазин, диазепам, бромозепам, фризиум... Харли не стала продолжать читать этот список. Здесь было три строки препаратов. Столько транквилизаторов! Но, зачем? Харли решительно направилась к посту, где, то появлялись, то исчезали медсестры. Старшая медицинская сестра что-то писала в журнале. Эта женщина с первого взгляда не внушала никакого доверия: осунувшееся лицо, острые скулы, длинные, худые пальцы, рыжие волосы, тонкие губы и идеальная осанка... Человек строгой внешности...       - Подготовьте мне шприц с амбарбиталом! - Выпалила девушка.       Женщина оторвалась от журнала и окинула Харли непродолжительным взглядом:       - А это для кого? В какую палату?       - Я сама заберу шприц. Я интерн доктора Лоуренса.       - Какая палата? -Раздраженно рявкнула медсестра.       - 213 - строго и громко ответила Харли.       - Хорошо, пару минут. - Женщина развернулась и подозвала молоденькую светловолосую медсестру.       Через несколько минут Харли услышала:       - Ваш заказ готов. - Оскалившись, медсестра протянула девушке шприц.       Пререкаться не было времени, и Харли быстро направилась к лестнице с заветным шприцом. Еще в пути она попыталась подготовить себя к крикам, но, когда открыла дверь, стало ясно, что к подобному не подготовишься. Словно никуда и не уходила. По интенсивности крики были такими же, если не стали еще громче. Харли стремительно подбежала к пациентке и воткнула шприц в мышцу.       Препарат введен. Скоро подействует. Еще двадцать минут и можно будет поговорить.       Ее мысли прервал скрип двери. Чертов Мэтью вернулся - пронеслось в голове. Так и есть. Парень зашел в комнату и язвительно произнес:       - Ну, что Харли, ты тут, как я погляжу наслаждаешься? Признайся, крики тебя заводят. - Его рот растянулся в омерзительной улыбке.       - Мэтью, если ты не заметил, пациентка уже успокаивается. Сделай одолжение - погуляй где-нибудь еще часик-другой. А после... - она сделала паузу - иди в учебную. Я с ней разберусь сама.       - Конечно, Харли, ага, давай, делай из меня идиота! Выполнишь все сама и побежишь рассказывать, что я бездарь, а ты умница!? То же мне, простачка нашла! - Говорил он все это еще более отвратительным тоном, чем раньше.       - Включи мозги! - Сдерживаясь из последних сил, произнесла Харли. - Нам нужно сделать всего лишь один укол, а я уже поставила пациентке другой препарат!       Руководитель интернатуры будет от этого явно не в восторге! Гораздо лучше для тебя самого будет, если ты пойдешь куда-нибудь в другое место и просто побудешь там!       Мэтью ошарашено смотрел на девушку:       - Ты с ума сошла? Зачем ослушалась руководителя? Что ты ей поставила?       - Ничего особенного! Мне нужно просто поговорить с ней! Вот и все.       - Ладно, я умываю руки. - Парень весьма натурально изобразил процесс мытья рук в воздухе. - Если что, я скажу, что мне обо всем этом не известно, что ты все это делала в мое отсутствие, а я всего лишь ходил за кофе.       Его выражение лица смягчилось от только что произнесенных слов. Он снова улыбнулся и сквозь зубы прошипел:       - Удачи, доктор Харли. - Слово "доктор" звучало с нескрываемой издевкой.       - И тебе Мэт, удачи, - выпалила Харли в спину молодому человеку, скрывающемуся за дверью.       Только сейчас, остывая от наглости и заносчивости собеседника, Харли осознала, что стоит в относительной тишине. "Сработало" - обрадовалась она и взглянула на пациентку. Выражение лица последней было не спокойным: покрасневшие щеки надуты, а губы раздвинулись в оскале. Тело все еще извивалось, а из горла доносились приглушенные хрипы. Ей было больно. Харли с опаской произнесла:       - Лора, с Вами говорит доктор Харли Квинзель. Вы меня слышите?       - Да, слышу. - Тихо, но с невероятным надрывом отозвалась женщина. - Доктор, помогите, мне так больно! Так болит живот...       - Да-да, я помогу Вам! Скажите, где болит! - Быстро спросила девушка.       - Везде! Прошу Вас, сделайте что-нибудь, ради всего святого!       Все в голосе Лоры кричало о переносимых страданиях. Нет, ни в коем случае, никаких транквилизаторов! Она, возможно, истеричка, но разве у нее действительно ничего не может болеть? Решение принято - ее нужно показать врачу по специализации! Лучше хирургу!       - Лора, подождите меня немного, я сейчас приду с другим врачом и он посмотрит Ваш живот!       Лора ничего не отвечала.       Быстро преодолев лестничные ступеньки, Харли подбежала к посту.       - Хирурга в палату 213! - Скомандовала девушка.       - А плазменный телевизор не желаете? - Издевательски спросила старшая медицинская сестра. - Если Вам это не известно, все палаты на этом этаже осматриваются доктором Лоуренсом и с этого дня, его интернами. Никакие другие врачи не могут посещать данных пациентов без ведома Вашего руководителя, девушка. И на всякий случай, мое имя Хелен! Впредь, обращайтесь ко мне именно так!       В голове Харли сейчас пронесся вихрь из различных идей, но самая разумная - найти немедленно руководителя.       - Подскажите, Хелен, где сейчас доктор Лоуренс?       - Как и несколько часов назад, он находится в палате 104. Но, я не рекомендовала бы Вам его отвлекать! У него очень серьезный случай, а Ваша...из 213... может и подождать чуток! - Хелен многозначительно улыбнулась. - Что-нибудь еще?       - Подскажите, где находится палата 104?       - Отсюда не далеко - идите направо! Но я бы не рекомендовала...       Харли не дослушала медсестру и помчалась к палате. Медлить было нельзя! Такие боли в животе могли свидетельствовать о чем угодно! А вдруг это аппендицит! А вдруг, что похуже?       С чего Хелен взяла, что случай этого Джокера не может подождать, а извивающаяся от боли пациентка, легко потерпит пару-трое суток!? А если у нее нет даже десяти минут?       Фу, наконец прибежала! Хм, возле двери стоят вооруженные люди - это охрана.       - Пропустите меня к доктору Лоуренсу! Это вопрос жизни и смерти! Немедленно! - К последнему слову Харли перешла на крик.       Охранники переглянулись между собой. Один, видимо главный среди них, ответил:       - Сюда нельзя! Мы можем только передать ему что-нибудь!       - Отлично! - Выпалила Харли. - Раз не можете просто впустить, дайте мне пройти с кем-нибудь из Вас! Я должна ему сама все объяснить! Это срочно! Пациентка может умереть! Вы же не знакомы с врачебной терминологией - просто не запомните моих слов и все перепутаете! От этого зависит ЖИЗНЬ! Я врач этой больницы и если говорю, что мне нужно срочно поговорить с доктором Лоуренсом - значит, это действительно так!       Видимо ее вопль о помощи действительно подействовал на них.       - Хорошо, идем! - Охранник повернул ключ и открыл дверь. Он вошел первым:       - Доктор Лоуренс, к Вам пришла посетительница, говорит: вопрос жизни и смерти! - При произнесении этой фразы, был отчетливо слышен сарказм.       Харли быстро протиснулась между охранникам и дверью. Перед ней предстала следующая картина: посреди серой, унылой комнаты, спиной к двери сидел доктор Лоурэнс. Напротив него пристегнутый кожаными ремнями к практически вертикальной кушетке висел мужчина. Она видела его ранее в многочисленных новостных сводках, но не предполагала, что будет находиться в такой близости. По всей видимости, никто не осмелился дотрагиваться до его лица, и потому оно все еще было окрашено гримом в бело-красно-черные тона. Кое где, уже просвечивалась кожа натурального оттенка, но разобрать это было не так уж и просто, поскольку кожа была не на много темнее грима. Острые глаза смотрели на нее в упор. Он ухмылялся. Где-то в глубине его бездонных глаз плясали огоньки. Словно загипнотизированная Харли смотрела в них, постепенно забывая о цели своего прихода. Сейчас она испытывала одновременно страх и эйфорию! Девушка никогда еще не находилась с сумасшедшими такого уровня опасности в одном помещении! Из ступора ее вывел раздраженный голос руководителя:       - Харли, Вам придется очень постараться, чтобы объяснить мне причину, по которой Вы ворвались в эту палату!       Девушка с трудом перевела взгляд на Лоуренса.       - Доктор Лоуренс, пациентке, которую Вы мне дали действительно плохо! Вы написали в карте, что она симулирует боль в животе, но это не так! Я ввела ей амбарбитал и поговорила с ней! Она...       Металлический голос врача прервал ее рассказ:       - Стоп, Харли Квинзель! Я правильно понимаю, что Вы ослушались меня? Я же сказал, что Ваша задача на сегодня ввести пациентке транквилизаторы и препараты брома! Это все, что нужно было выполнить! Вы, как я погляжу, уже с первого дня заигрались, строя из себя полноценного доктора! Идите, и делайте то, что я Вам велел! Или получите от меня такую характеристику, что даже посудомойкой больше не сможете работать!       Все это время взгляд, впрочем, как и голова Харли, опускались все ниже и ниже. Этот рев ее сильно осадил. Девушка стояла, виновато разглядывая собственные туфли.       - Харли, Вы меня услышали? - Чуть тише, но все так же раздраженно спросил Лоуренс.       - Да, услышала.       В голове Харли вдруг снова возник крик Лоры. Это, определенно, придало сил:       - Послушайте, а если у нее разрывается аппендицит, а? Неужели, то, что ей поставлен диагноз истерия делает пациентку невосприимчивой к другим болезням?       - Так, Харли, на сегодня все! Идите домой! Всю работу передайте Вашему коллеге! Поговорим о случившемся завтра! Вы еще слишком молоды, чтобы я так сразу смог Вам все объяснить. - Его голос смягчился на последних словах. Видимо, раздражение было вызвано по большей частью неожиданностью.       - Хорошо, до свидания. - Произнесла Харли.       - До завтра.- Сказал Лоуренс и снова повернулся к своему пациенту.       Не успев сделать и шага по направлению к охраннику, Харли услышала громкий, словно колокол голос:       - И что, Харли, ты позволишь ей умереть из-за того, что у них припасено для тебя парочку правил, ммм?       Харли была ошарашена произошедшим. Она медленно повернула голову. Да, все верно! Это сказал не Лоуренс, а его загадочный пациент!       Его глаза сияли. Маленькие огоньки, блуждавшие в глубине, сейчас разгорелись до огромных огней! Он смеялся с едва уловимой хрипотцой:       - Тик-так, тик-так, тик-так, тик-так, Харли! Давай! - Во время того, как он говорил эти слова, его мимика была настолько живой, что казалось, на лице работал каждый мускул.       Харли хотелось ответить ему, сказать, как минимум "спасибо" - ведь он единственный, кто сегодня был на ее стороне, но пациент прав - нужно было спешить.       Пошатываясь, она направилась к двери. Охранник вышел вместе с ней.       Что же, что же, что же делать! Сердце лихорадочно билось. Боже, его глаза... такие... Так, хватит, о нем. Нужно бежать к посту.       Направляясь к Хелен, девушка сожалела о том, что так и не записалась в кружок театрального мастерства в университете.       - Доктор Лоуренс разрешил пригласить хирурга из центральной больницы. Звоните туда немедленно! Пусть как можно быстрее приезжает! - Последние слова раздались криком по первому этажу.       - Тише-тише! Не нужно так орать! Сейчас позвоню! А что же сам доктор, не соизволил подойти? Неужели Джокер наконец начал говорить?       Харли вопросительно посмотрела на медсестру.       - Да, -продолжила последняя. - Целый день Ваш руководитель пытается вытянуть из него хотя бы слово.       Харли растерялась. Выходит, Джокер говорил только с ней из всего персонала:       - Да, когда я вошла в палату они говорили! - Произнесла девушка.       - Ладно, сейчас звоню в центральную. - Вздохнула Хелен.       Доктор Уорнер, приехавший из центральной больницы, осмотрел несчастную Лору. Харли не ошиблась - живот действительно болел. Острый перитонит. Еще немного и из Аркхема пациентка бы переехала на центральное кладбище. Лору начали оперировать, когда Харли уже собиралась уходить. "Завтра будет сложный день!"- Подумала Харли и направилась к выходу.