Мы жители одной души 2: По осколкам любви

Ксении было очень плохо. Она старалась уверить меня, что все в порядке и чтобы я не вызывала скорую, но я очень беспокоилась за её состояние. Она держалась за живот, и я боялась, что с ребенком могло что-то случиться из-за сильных перенесенных ею эмоций. — Прошу тебя, Ксюша, давай вызовем врача, — просила ее я. — Завтра. Со мной все хорошо. Я уже чувствую себя намного легче. Давай сделаем все завтра, а сегодня просто останься со мной и не отпускай. — Она проговорила эту фразу очень нежно, словно маленький котенок, который пытался приластиться. Я не узнавала ее. Она все это время старалась держать всё эмоции в себе, а теперь обнимает меня точно так же, как раньше, не боится признаться в том, что ей страшно, что я нужна ей… Такая перемена поразила меня, но я знала, что, как и я, Ксения тоже находилась на пределе. Если раньше она старалась изображать гордую, независимую женщину, то сейчас она старается показать, что все в порядке и что мне не о чем беспокоиться. Но на самом деле я понимала, что все это из-за ничтожных попыток удержать и собрать последние частички счастья. Ксения хотела скрыть из нашей жизни тот факт, что она больна, и хотела просто жить обычной жизнью, как было до этого. И я понимала ее… Я настолько ее понимала, что не стала больше возражать и настаивать на том, чтобы ее осмотрел доктор. Я согласилась забыть на сегодня обо всем и просто быть с ней, как раньше. Нам о стольком нужно было поговорить, столько всего сказать друг другу… Я помогла Ксении вернуться в комнату, заметив, что она совсем ослабла. — Ничего, я держу тебя, — шептала я, крепко держа её за талию и подводя к кровати. Далее я собралась пойти в душ и смыть с себя всю эту грязь, но Ксения вдруг с испугом посмотрела на меня. — Не уходи! Я так же испуганно на неё посмотрела, заметив, как она дрожит. Она все еще была в сильном шоке. — Я только быстро приму душ и вернусь, — сказала я, давая понять, что все в порядке. Ксения ничего не ответила, лишь положила голову на подушку и полностью укрылась одеялом. Я ринулась в ванную, словно меня кто-то преследовал. В течении пяти минут мне удалось быстро отмыть свое тело, но на обработку ран я решила плюнуть — сами заживут, поэтому уже через пару минут я снова вернулась в комнату, сев на кровать рядом с любимой, наклонившись над её головой и прошептав: — Я уже здесь. Ксения внимательно осмотрела меня, затем вдруг всполошилась. — Твои раны! — воскликнула она. — Надо обработать! Она собралась встать, но я остановила ее. — Ты чего! Лежи. Оставь, они не серьезные. — Нет, ты можешь занести инфекцию! — не унималась Ксения, словно уцепилась за эту тему, чтобы отвлечься. — Хорошо, но лежи, я принесу аптечку, — вздохнула я. Достав перекись и мазь от ожогов, я принесла всё Ксюше и положила перед ней.  — Лечите меня, госпожа! — с театральным возгласом проговорила я и села рядом. Ксения начала аккуратно обрабатывать мои ожоги, стараясь не причинить мне боли, но как только ватка с перекисью задела ранку, я тут же съёжилась от пекущей боли.  — Ой, прости! Я случайно, — взволнованно проговорила она, дуя на мой ожог.  — Всё хорошо. Я просто слабачка, — засмеялась я, смотря на любимую. Дальше я старалась молча терпеть, как великий мученик, поэтому Ксения быстро всё закончила.  — Спасибо… Ты хочешь чего-то поесть? Приготовить еду? — спросила я. Мне было как-то неловко что-то делать, потому что я отвыкла от того, что между нами не война. Спустя столько времени я чувствовала себя неуверенно рядом с Ксюшей и боялась всё снова испортить.  — Нет, спасибо, я не голодна, — как-то грустно ответила она, словно задумавшись о чём-то.  — С тобой всё в порядке? — Я настороженно на неё смотрела.  — Я хочу просто лечь. Если тебе нужно идти, то я не держу тебя, — вдруг безразлично сказала она, затем отвернулась и накрылась одеялом. Я минуты две стояла в полном отупении, пытаясь хоть что-то понять, но так ничего и не поняв, решила, что Ксюша чувствует замешательство с моей стороны и наверняка думает что-то не то… Выключив в комнате свет, я подошла к кровати.  — Да, у меня есть одно дело. Очень важное дело, которое нельзя отложить на потом, — скороговоркой проговорила я, затем сняла с себя кофту и осталась в одной ночнушке.  — И это дело — моя любимая, которую я хочу сейчас обнять крепко-крепко и не отпускать всю ночь, — после небольшой паузы добавила я. Забравшись в постель, я прильнула к Ксюше, обнимая её со спины и целуя в шею. Ксения повернулась ко мне лицом, слегка улыбаясь.  — Раз хочешь, то обними так, чтобы с ней ничего не случилось в твоих объятиях и чтобы она почувствовала, что нужна тебе, — прошептала она, смотря мне прямо в глаза. Я прильнула к ней вплотную, окуная её в свои объятия. Ксения уткнулась лицом в мои волосы, крепко обвив руки вокруг меня.  — Я думала, что никогда больше не смогу тебя вот так обнять, — прошептала она мне на ухо. Я чувствовала, как она слегка дрожит и как бьётся её сердце.  — Ты дрожишь. Тебе плохо? — спросила я.  — Нет, когда ты рядом, мне уже ничего не страшно, — улыбнулась она.  — И всё же… Я взглянула в её блестящие глаза… Да, они снова блестели как раньше. Они снова наполнились счастьем, но счастье было затемнено грустью, которая теперь отчётливо читалась в глазах Ксюши. Я долго смотрела в её глаза, читая в них всё, что не хотела говорить мне Ксения.  — Я не хочу видеть в твоих глазах боль, моя родная, — наконец сказала я, целуя её в лоб. — Пожалуйста, не держи всё внутри больше. Если тебе больно физически или душевно, то скажи это мне. Я буду с тобой во всём, что бы ты ни сказала. Я хочу, чтобы мы делили пополам всё, что чувствуем.  — Моя хорошая…  — Ксения, прости меня, пожалуйста… Я причинила тебе столько боли… Из-за меня всё это… — Мне хотелось заплакать, поэтому я спрятала лицо в её волосах. — Я сама причиняю людям зло, даже не понимая этого. Из-за меня тебе больно, из-за меня Настенька осталась сиротой… Я желала смерти Жене, ненавидела её, а теперь она сгорела… Я кинулась в горящий дом, но даже не подумала в тот момент, что со мной может что-то случиться и что я не супергерой… Я даже не подумала, что ты останешься одна, Ксюша. Я никогда не думаю… Прости, если сможешь… Ксения смотрела на меня с легкой улыбкой и пониманием, она взяла мои руки в свои и поцеловала их.  — Всё хорошо. Всё это осталось в прошлом. Давай просто начнем всё с начала, с чистого листа, хорошо? Я улыбалась сквозь слёзы. Улыбалась и обнимала Ксюшу, а она продолжала нежно целовать меня.  — Я тебя так люблю… — шептала я. — Так люблю…  — Я тебя тоже очень сильно люблю. Даже несмотря на то, что пыталась отказаться от этого чувства… Я всё равно не смогла. Я влюблялась в тебя каждый раз, когда думала, что разлюбила. — Она провела рукой по моему лицу, задержавшись на щеке.  — Я не подведу тебя больше, обещаю. Ксения снова взяла мои руки и с улыбкой опустила их к своему животу. Я впервые в жизни дотронулась до него и почувствовала, как там внутри что-то слабо, но толкается.  — Он недавно начал шевелиться, — улыбаясь, сказала Ксюша, а глаза её при этом переливались счастьем.  — Вот это да… — Я в изумлении держала руки на её животе и смотрела на неё, чувствуя какой-то невероятный прилив счастья. — Ксюша… Я не смогла ничего выговорить, лишь опустилась лицом к её животу и поцеловала его, прижимаясь к нему лицом и обнимая. Когда я подняла взгляд на Ксению, то увидела, как сквозь улыбку, на её лице блеснула слеза.  — Почему ты плачешь? — с волнением спросила я.  — Я просто счастлива. Я уже забыла, как это, — проговорила она и вновь обняла меня. Мы очень долго так лежали, обнимая друг друга и разговаривая обо всём на свете. Ксения говорила без остановки о том, каково это - ощущать жизнь в себе. Она рассказывала обо всём, что её тревожило, не утаивала больше ничего, а я слушала её… слушала всё, не выпуская её из своих объятий. Но в этот вечер кое-что всё же осталось тайной. Я никогда не расскажу о том, что я отдам Ксении своё сердце… Я хочу провести с ней рядом то время, что нам осталось. Хочу наполнить её жизнь самым большим счастьем, которое будет согревать её всегда. Я никогда её не покину, даже после смерти. Я буду рядом с ней, как и обещала. Пока моё сердце будет биться в ней, я всегда буду оберегать её… Мне было достаточно и того, что я могла просто обнимать её. Эта любовь стала настолько сильной, что мы, словно одно целое, переплелись душами и не нужно было ни слов, ни физического контакта, чтобы доказать ту любовь, что мы испытывали друг к другу. Я чувствовала себя целой, я чувствовала, что та единственная, самая близкая и родная мне душа теперь со мной, и больше мне ничего не нужно. Близость людей - она ведь не только в занятии любовью. Она в близости душ… Когда держишь человека за руку и понимаешь, как ты нужен ему. Когда твоя забота — это незаменимое спасение от сумасшествия. Это как мама-кошка кладет на своего слепыша лапу и он чувствует, он уверен, что он кому-то нужен. Что за него разорвут горло любому. Близость людей в мыслях. Когда они просыпаются леденящим утром, а за окном ураган, и колкие снежинки впиваются под воротник, а рядом под пушистым одеялом сопит она. Та, с кем сон принимает особую сладость. Это как яблоко на палочке, опущенное в карамель… И порой ты не чувствуешь даже, что кто-то с тобой рядом, настолько она родная, и вы как единое целое. И секс тут не играет никакой роли. Близость людей в словах. Когда твои бронхи выворачивает от боли и голова уже начинает кружиться от кашля, она приносит тебе горячий чай и крепко обнимает, чтобы стало теплее. И никому не отдадут тебя. Как??? Чтобы кто-то другой имел возможность дотрагиваться до этих колючих плеч, до этой жилистой шеи, до этих тоненьких коленок… Близость людей в сердцах, в которых они носят образ любимого человека всю жизнь…