Глава 5
4 сентября 2015 г. в 22:14
— Я вижу новое лицо! — попивая кокосовое молочко, замечает учитель.
Его странный взгляд медленно рассматривает каждого и останавливается на мне. Я убираю телефон в сумку, закинув ногу на ногу. Нависает гробовая тишина.
В помещение залетает та самая шкура с парковки. Она проходит мимо меня, останавливается и скрипит своим ужасным голосом:
— Какого черта ты здесь забыла?! — как ее вообще взяли в эту школу?
— Ты ошиблась местом, курятников в этом районе нет.
Слышу хохот. Да, съязвить я умею. А ещё унизить, оскорбить, растоптать, убить.
Блондинка сверкает глазами и все, как один, умолкают. Видимо, она тут что-то вроде принцесски. Что же, пора свернуть это тупое правительство.
— Ты ещё пожалеешь!
Садится около парня в черном и начинает что-то шептать ему. Мне плевать на его силу, даже если он — ее парень. Хотя, такой достоин лучшего.
— Называй меня Психовски. Как твое имя?
— Имеет значение? — вскидываю бровь.
— Но все же.
— Джейд Вест.
— Так у нас тут богатая конфетка завелась, — слышу где-то со стороны курицы.
Конфетка? Какой неудачник посмел меня так назвать? Поворачиваю голову и вижу его — красавчика с русыми короткими волосами и сбритыми висками. Его такие же холодные серо-голубые глаза, как и у меня, смотрят с полным безразличием, с точным расчетом. Это ее парень.
Я фыркаю и дерзко отвечаю:
— Эта конфетка сейчас побреет тебя налысо, а заодно и мымру твою.
Или ответила, если бы не его внешность. Вместо грубости я только лишь делаю угрожающий взгляд и мягко говорю:
— Осторожнее, малыш, с огнем играешь.
Пока не началась кровавая резня, учитель переводит тему:
— Кстати, об игре. Киса, Андре, Эрик, Камилла и новенькая… Джейд! На сцену!
Моя новая красноволосая подружка, афроамериканец, та самая разукрашенная сучка и ее личый задира встают со стульев и друг за другом выходят на сцену.
Когда я прохожу мимо учителя, то делаю предупреждение:
— Не называй меня новенькой, старикан. Иначе будешь мучаться всю оставшуюся жизнь. Если проживешь дольше.
Он, вылупив глаза и немного приоткрыв рот, застывает на мгновение. Ступор? Бывает. Не у меня, естественно. Чаще всего у окружающих.
Киса хихикает. Чего это она? Кстати, ее смех напоминает журчание мелкого ручья. Бесит.
— Ты чего ржешь?
— Психовски снова завис, — улыбается она. На розовых щеках видны ямочки. Значит с «психом» такое уже не первый раз. Я даже догадываюсь, почему. Действие кокосового молочка.
Андре расслаблено идет к учителю и хлопает в светлые ладони прямо перед его лицом.
Бомжара приходит в себя, а я закатываю глаза.
— Так, сегодня у нас буквенная импровизация! Это когда один участник говорит фразу с одной буквы, а второй продолжает с буквы, идущей по алфавиту.
— Не тупые! — перебиваю я, и осмотрев своих соучастников, продолжаю: — По крайней мере некоторые.
— Себя имеешь в виду, гробовщица? — своим поросячьим голоском пищит Камилла.
— Да, себя. Я не тупая. И когда случайно обнаружишь свое розовое корыто с проколотыми колесами, постарайся сильно не верещать, — огрызаюсь я, скрещивая руки на груди.
Парень с серо-голубыми глазами ухмыляется. Буквально раздевает меня глазами.
Война началась.
— Рональд, букву!
— В! — выкрикивает очкарик со сбритым правым виском, одетый в красную клетчатую рубашку и темно-синие джинсы.
— Веселья пора! — вскрикивает Киса и начинает прыгать на месте.
— Гадость ты черноволосая, вали обратно в свой пансионат для идиотов! — блондинка тыкает в меня пальцем.
Никто не смеет меня трогать! И упоминать мое прошлое.
Заламываю ей руку и шепчу на ухо так, что слышат все:
— Давай ты закроешь свой шлюханский рот, а я не буду бить тебя мордой в пол?
Она пытается наступить шпилькой мне на ботинок, но я убираю ногу и подгибаю ей колени.
— Попрошу без оскорблений, — встревает учитель.
Эрик хмыкает и ухмыляется. Внезапно меняется в лице и отталкивает меня от этой швабры. Своими крепкими руками он хватает мои запястья и смотрит прямо в глаза.
— Если ты ещё хоть раз тронешь ее, тебе не поздоровится.
— Ого! — удивляется Киса, округлив глаза. Загорелая рука немного прикрывает рот. Я тоже в ахуе.
— Эээ… Киса, — Психовски сглатывает, — со сцены. Продолжаем.
Девушка оступается, засмотревшись на нас, но кое-как доходит до своего стула.
Андре вступает на мою защиту:
— Жизнь жестока, друг, — отцепляет сначала одну руку, затем вторую и становится между нами. — Но мы, мужики, не должны встревать в такие разборки.
— Знаешь, было бы неплохо, если бы ты исчез, — кривится тупая пизда.
— И ты должна закрыть свой рот, иначе ножницы воткнутся тебе в шею, — выразительным голосом говорю я.
— Согласен.
Черт, Андре вылетает. Я одна.
— Кто-то ушел, теперь осталась ты одна! — Эрик тоже подключился к моей недо-пьесе.
— Да, тебе никто не поможет! — злобно ухмыляется каракатица. — Черт!
— Со сцены! — теперь вот Психовски мне нравится. — Дальше, буква «Л».
— Лучше быть одной самой собой, чем притворяться кем-то в обществе огромном.
Все внимание сосредоточено только на нашем диалоге.
— Может ты права. Я думаю, что ты немного в этом шаришь.
— Но ты ведь сам всё это понимаешь, — Бог ты мой, да я — поэт! — На людях ты один, а стоит уединиться — и ты совсем иной. Я вижу это.
— О, что? Серьезно?
— Просто дай мне рассказать одну историю тебе, но только вот услышать должен только ты.
В его глазах недоверие, но ответ довольно неожиданный:
— Раз так, то так тому и быть.
Делаю шаг ему навстречу и наклоняюсь к его левому уху. В нем несколько дырок.
Я знаю, что делаю. Вместо шепота я целую его в губы. Он даже не сопротивляется. Все ахают. Что, не ожидала, Камилла? Это только начало!