We've got nothing to lose

Следующим утром на тренировке все едва переставляют ноги. Они во всем винят безумие под названием Церемония Открытия, но несколько пинт после нее, когда почти вся команда собралась в крошечной комнатке Зейна и Луи в Олимпийской деревне, скорее всего, тоже этому поспособствовали. А сейчас он прыгает с ноги на ногу, пытаясь побороть свою вялость, наверстать упущенное и войти в игру, пока он ждет своей очереди на подкрученный удар. Он играл на «Болейн Граунд» «Вест Хэма» бесчисленное количество раз, но тренироваться здесь, словно это его домашний стадион все-таки немного странно — учитывая, что его команда — местный соперник. — Ну же, парни, соберитесь! — кричит их тренер, Стюарт, с кромки поля, сердито смотря на них. — Вы может и победили Сенегал, но счет 1:0 не должен вас устраивать! Этот забавный факт о футболе на Олимпиаде. На самом деле, Великобритания уже сыграла свой первый матч за день до Церемонии Открытия, одержав тяжелую победу над Сенегалом в Группе А в Манчестере. Луи бросает в дрожь при мысли о том, что следующий матч против Объединенный Арабских Эмиратов уже завтра. По крайней мере, он будет на «Уэмбли», и им не придется ехать в забытый богом «Хэмпден парк». Но, говоря серьезно, футбол — это не та игра, которую стоит проводить с всего лишь двухдневным перерывом между матчами. График игр заставил Луи проклясть тот день, когда он решил, что быть центральным полузащитником, хорошая идея. Если бы он был вратарем как Зейн, он мог бы просто стоять весь матч и красиво выглядеть. — Вы слышали босса, парни! Возьмите себя в руки! — кричит Луи своим товарищам по команде, отработав подкрученный удар, и сразу после этого обегает круг по полю. (Фактически, он может и не капитан команды, эта честь досталась выдающемуся игроку средних лет Райану Гиггзу. Но он все равно следит за всем как лидер. Так уж сложилось, раз он отвечает за центр поля). Обычно, когда Луи играет в футбол, все мысли выходят из его головы, и у него получается просто сосредоточиться на игре — ощущении травы, хрустящей под ногами, глухом хлопающем звуке мяча, когда он уходит из-под чьих-то ног, шуршании сетки ворот. Но сегодня, видимо, не обычный день. И вместо чистого блаженства, его мысли, конечно же, наполнены Гарри Стайлсом. Не то что бы, вид шестнадцатилетнего дарования на Открытом чемпионате Франции (и Уимблдоне, и Открытом чемпионате США, и Открытом чемпионате Австралии…) стал чем-то вроде осознания своей ориентации. Нет, Луи задолго до восемнадцати лет понял, что он гей. Гарри просто… стимулировал это. Все влюблены в какую-нибудь знаменитость, если уж смотреть правде в глаза. Но когда Гарри совершил каминг-аут, и у него все выглядело так просто, что это сводило Луи с ума. Он нечаянно вызвал сенсацию своей бисексуальностью, и СМИ просто проглотило эту новость, вместо того, чтобы смешивать его за это с грязью. Луи хотел бы сделать то же самое, но в футболе за такое не прощают в отличие от тенниса. Это мужской спорт. Луи продадут в гребаную Сибирь еще до того, как он успеет до конца закрыть дверцу шкафчика. Не то чтобы Луи не в состоянии заводить какие-нибудь, эм… отношения. Он состоял в паре полу-серьезных отношений еще в школе (ну, настолько серьезных, насколько они могут быть у озабоченных подростков), и время от времени ему удается найти нормального партнера на ночь, благодаря обилию гей-баров в Лондоне. Но с тех пор как его рейтинг повысился, и у СМИ появился интерес к его персоне, Луи приходится быть более осторожным при выборе партнера на ночь, чтобы тот не сдал его прессе. — Эй! Томлинсон! — слышит Луи предупреждение примерно на пять секунд позже нужного, когда мяч врезается ему в затылок. У него все еще искры из глаз сыплются, и он трет появляющийся синяк, замечая, как Стюарт вздыхает в сторонке, и Зейн хохочет в воротах. Вот что ему достается за мечты о Гарри Стайлсе. Оставшаяся часть тренировки проходит немногим лучше. И когда уже все парни уходят с поля, готовые принять холодый душ и пообедать, а может и немного вздремнуть перед дневной тренировкой, все неожиданно начинают хихикать. — Эй, это Гарри Стайлс? Теннисист? — спрашивает у всех Том, полузащитник «Манчестер Юнайтед». — Что? — Луи, наверно, слишком резко поднимает голову, для того, кто симулирует небрежный интерес. — Кому он машет? — продолжает Дэниел, нападающий «Челси». Луи замечает долговязую фигуру на передних рядах трибуны и парня чуть пониже, стоящего позади. И он определенно машет рукой. Луи оглядывается на своих товарищей по команде, замеревших на поле. Зейн бьет его по уже болящей голове. — Он тебе машет, идиот. — С чего ему вдруг махать мне? — Луи бьет Зейна в ответ. Зейн лишь закатывает глаза и толкает его в сторону трибун. — Просто иди и поздоровайся с ним, придурок. — Ладно, но ты пойдешь со мной, Зейни, — говорит Луи, хватая Зейна за запястье, и тащит его за собой. Гарри и другой парень спускаются с трибун и выходят на поле через калитку, и только Гарри чуть спотыкается. Гарри снова машет рукой, как только Луи и Зейн оказываются в зоне слышимости. — Привет! — Что ты здесь делаешь? — отвечает Луи. Ловко. Он практически слышит, как Зейн закатывает глаза в своей голове. — Это из-за меня, — вмешивается в разговор спутник Гарри. У него очень светлые волосы и широкая улыбка. И его очень легко узнать. — Гарри — мой приятель, и он захотел небольшую экскурсию по моим любимым местам. — Найл Хоран, я прав? — спрашивает Луи. — Защитник «Вест Хэма», сбивавший меня с ног немыслимое количество раз? — Единственный и неповторимый! — Найл широко улыбается, хлопая Луи и Зейна по плечам в знак приветствия. — Поверить не могу, что мы позволили мерзким Канонирам¹ тренироваться на нашем поле. Как жаль, что Ирландия слишком дерьмово играет в футбол, иначе я бы поубавил у вас гордости, падлы британские. — Найл, — Гарри выглядит немного шокировано, но Луи привык к подобному стебу. Футболисты, иногда, общаются на своем языке. — Эй, приятель, я тут вообще-то подумал, и кажется ты можешь кое с чем мне помочь, — встревает Зейн, быстро бросая взгляд между Гарри и Луи, прежде чем снова взглянуть на Найла. — Левая штанга ворот немного шатается? Она всегда такая? Может ты сходишь посмотреть? — Конечно, конечно, у нас не такое хорошее оборудование как в «Арсенале», но мы делаем все возможное, — отвечает Найл, уже поворачивая вслед Зейном, и подмигивает Гарри, прежде чем совсем развернуться и уйти. Таким образом, они остаются наедине. Удобно. И неловко. Гарри шаркает ботинком по траве, глядя себе под ноги, когда Луи неуверенно прокашливается. — Так, тебе нравится стадион? — Гарри смотрит на Луи сквозь ресницы. Черт, эти зеленые глаза. Они почти что делают эту светскую беседу терпимой. — Я хочу сказать, что видел и получше. Например, тот стадион, на котором мы были вчера, он был потрясающим. Один из лучших. Может быть первый в списке на данный мом… — У тебя есть список? — перебивает Гарри, ухмыляясь уголками губ. — Очевидно, а разве он есть не у каждого спортсмена? Это моя страсть. Стадионы. Я люблю играть на новых. Просто, — Луи тараторит, заткнись, заткнись, ему наплевать на твой извращенный интерес к спортивным сооружениям. — Это круто. — В таком случае, тебя обязательно стоит пойти со мной сегодня вечером! — Гарри улыбается до ушей. — Эм, ты, я и Найл. И Зейн тоже, если захочет. И мой друг, Лиам, очевидно. — Хм, пойти с тобой куда? — Луи хмурит брови в замешательстве. Гарри громко заливается весьма поразительным грубым хохотом, прежде чем зажимает себе рот большой рукой, пытаясь сдержаться, и выглядит немного глуповато. — Прости, точно. Мой друг Лиам в команде по плаванию. И он сказал, что может провести нас тайком в Центр водных видов спорта после закрытия на небольшую экскурсию. Я решил, что пока я здесь, на Олимпиаде, я должен осмотреть как можно больше всего того, что происходит за камерами, — объясняет Гарри, снова смотря на Луи сквозь ресницы. — Ты в деле?