We've got nothing to lose

— Ты уверен, что он придет? — Говорю уже в тысячный раз, да. Лиам приводил его на полуфиналы, почти не уговаривая. Я уверен, он сможет привести его на финал Олимпиады в «Уэмбли», боже мой, — говорит Зейн, зашнуровывая свои бутсы. Луи нервно поправляет бандаж на колене. Томография показала, что это не перелом, а просто неудачный вывих колена. Но это все еще значит как минимум две полных недели без игр. И то утешение, что он будет готов играть к началу Премьер Лиги его ни капли не успокаивало. Две недели, два дня, Луи считает вполне логичным то, что он переодевается на матч — даже несмотря на то, что Стюарт заботливо посадил его на скамейку, и на этот раз ему удается принять это с благодарностью, вместо того, чтобы превращать раздевалку в матч WWE¹. — Я просто хочу убедиться, что все это не напрасно. — Лу, — Зейн хлопает его по плечу и смотрит в глаза. — Все будет хорошо. И все же, я должен сказать, что ты всегда можешь позвонить ему вместо того, чтобы устраивать такую драму… — Ты знаешь мой девиз: «Все или ничего», Малик, — отвечает Луи. — Кроме того, большой косяк заслуживает большого извинения. Зейн лишь с удивлением качает головой и вновь продолжает готовиться к игре. Луи обходит раздевалку на костылях, чтобы убедиться, что вся его команда готова сыграть игру всей жизни и выиграть своей стране эту гребаную золотую медаль. Луи не спеша выходит из тоннеля, после того как все игроки уже вышли на поле под Олимпийский гимн, играющий на заднем плане. На «Уэмбли» нет ни одного свободного места, британский флаг и красный, белый и голубой цвета заливают трибуны. Он испытывает один из своих «стадионных» моментов, когда становится слишком эмоциональным, глядя на абсолютное великолепие всего этого. Он клянется, что лишь немного кипятится, сожалея о том, что не стоит на поле и не наслаждается всем этим должным образом. Луи слишком нервничает, чтобы сидеть на скамейке, поэтому он встает на костылях у кромки поля, выкрикивая советы и все такое в знак поддержки своей команде при каждом возможном случае. Он прилагает все усилия, пытаясь не бросить ни взгляда на места для спортсменов. Мексика неплохая щупленькая команда. Чего им не достает в размере, они добирают в скорости и мастерстве. Луи, не переставая, кричит своей команде следить за крайним левым нападающим, у которого появилась склонность держаться прямо перед защитой, прежде чем незаметно проскальзывать мимо них с мячом, направляясь прямо к воротам. Луи чуть не падает со своих костылей, когда Том забивает за двадцать минут до конца. Он прыгает на своей здоровой ноге, когда его приятели подбегают к нему удариться кулаками или потрепать его за волосы. Ко всему прочему, он еще шлепает Тома костылем по заднице. Он гораздо сильнее подавлен прямо перед окончанием тайма, когда тот самый крайний нападающий, о котором предупреждал Луи, обходит всех защитников и становится один на один с Зейном, отправив его в противоположном направлении от мяча. Ничья перед самым перерывом довольно удручает. Придя в раздевалку, Зейн сообщает ему, что Гарри действительно здесь. Луи просто кивает в знак благодарности, не уверенный из-за чего ему стоит сильнее напрягаться — игры или звезды тенниса на трибунах. Когда Луи возвращается на поле, с него реками течёт пот, и это он даже не играет. Просто возникает столько опасных моментов для обеих команд. Гиггзи рикошетом бьет в перекладину. После этого Зейн проделывает акробатический трюк, едва-едва хватая пальцами штрафной. Луи кажется, что у него может сердце отказать от ожидания. Он уже давным-давно не был на футбольной стороне болельщиков, и он ее терпеть не может. Часы продолжают тикать, и так как это довольно чистая игра, травма Луи подсказывает ему, что судья не будет сдерживаться, раздавая красные карточки направо и налево. И прежде чем Луи успевает даже подумать, что это физически возможно, остается всего десять минут игры, а счет по-прежнему 1-1. У них остается право на еще одну замену, и Луи говорит Стюарту на ухо. — Сделай замену на Дэнни, — требует Луи, ковыляя следом за тренером. — Боже мой, Лу, не ты здесь тренер. Чтобы ты знал, это я, — взгляд Стюарта по-прежнему сосредоточен на поле. — Дэнни силен в атаке с левого фланга и защите. Он хороший выбор, и у него отдохнувшие ноги для дополнительного времени. И его пенальти делают успехи. А Скотти еле волочится, ты должен положить конец его страданиям. — Денни забивает пенальти в лучшем случае пятьдесят на пятьдесят. Так что иди сядь и не напрягай свое колено, — Стюарт прогоняет его взмахом руки. Как только Луи, прихрамывая, отходит достаточно далеко, он кричит на Скотта, чтоб тот, черт побери, собрался, раз уж Стюарт не прислушивается к его блестящим тренерским советам. Но его приятели по команде неторопливо бегают до самого финального свистка, прежде чем плетутся к скамейке и пьют столько воды и Gatorade² сколько вообще в силах выпить человек, в то время как Стюарт объясняет стратегию на два следующих пятнадцатиминутных периода. — Ты потрясающе спас ворота, Зейнер, — ободряет лучшего друга Луи. — И твоя челка почти не опустилась. — Ты же не струсишь, да? — спрашивает Зейн между глотками воды. — Нет, все абсолютно нормально, — Луи улыбается, но его сжавшиеся зубы говорят об обратном. Команда возвращается на поле и еле справляется с первыми пятнадцатью минутами. Нетрудно заметить, как сильно устали игроки, и честно говоря, это один из самых тяжелых матчей, которые Луи когда-либо имел несчастье лицезреть. Когда начинается второй период, счет по-прежнему 1-1. У Луи не хватает терпения. — Сделай замену на Дэнни, ну же, Стюарт. Не будь горделивым! Используй замену! — Я не стану пользоваться заменой до тех пор, пока не увижу, что это моя последняя возможность, — спокойно отвечает Стюарт. — Что, несмотря на то, что остается последняя минута и Мексика у самых ворот? Ты этим не заслужишь кучу благодарностей, тогда… — Нет, я дождусь последней минуты, а так как у нас все еще ничья, я имею право сделать замену на игрока с лучшими показателями до серии пенальти, — говорит Стюарт. — Серьезно, Стюарт, Мартин их бьет не лучше меня… — Я говорю не о Мартине, — Стюарт, наконец, оборачивается и смотрит Луи в глаза. — Как думаешь, твое колено сможет выдержать один хороший удар? У Луи отвисает челюсть, что, как он уверен, выглядит довольно комично. Но все, что он может делать, это кивать и, заикаясь, соглашаться. — Хорошо, бросай костыли и иди готовься. Луи кидает костыли на скамейку и пытается разместить полный вес на колено при ходьбе, а потом немного бегает. Он не станет врать, боль при этом адская, но он справится. Луи совсем недолго качает ногой назад и вперед, и, черт побери, нет, этого не случится. Хорошо, что он научился свободно бить обеими ногами еще в начальной школе. Он не так точно бьет левой ногой, но он изучил мексиканского вратаря и считает, что еще сможет провести прием — до тех пор, пока его правое колено не откажет до того, как он сможет реально коснуться мяча. За минуту до конца тайма Стюарт подает знак судье, что делает замену, и Скотт трусцой подбегает к ним, быстро обняв Луи, а Стюарт пару раз похлопывает его по спине — его единственные проводы, когда он быстро забегает на поле под оглушительные аплодисменты. Заключительную минуту игры он держится от всех подальше, к счастью дополнительного времени им не дают, поэтому он собирается кругом со своей командой, вернувшись на боковую линию, для расстановки на пенальти. — Томмо, ты просто обязан забить гол, понятно? — обращается к нему Стюарт. Луи в ответ только кивает. Обе команды выстраиваются по линии защиты, в то время как Зейн занимает свое место в воротах. Первый бросок Мексики легко залетает в правый верхний угол сетки, у Зейна даже не было малейшего шанса. Том выходит первым от команды Великобритании и пробивает рискованный низкий бросок мимо мексиканского вратаря. В следующий раз Мексика проводит обманный маневр, отправляя Зейна в прямо противоположном направлении. Гиггзи оставляет их в игре, пускай и с ударом точно под перекладину. Обе команды забивают следующие два пенальти. Сейчас начинается последний раунд, раунд Луи. Он лишь надеется, что еще одного раунда пенальти не будет, потому что несмотря на то, что его колено может выдержать один раз, оно почти без сомнений не справится с двумя ударами. Луи действительно настолько сосредоточен на траве перед ним и подходе к удару, который он должен выполнить, что пропускает то, как удивительно спас ворота Зейн, отбросив последний пенальти Мексики над перекладиной. А это значит… Если Луи забьет, они выиграют. И у них будут золотые медали. Он подходит к одиннадцатиметровой отметке, стараясь не показаться слабым из-за своей хромоты. Он берет мяч у судьи и аккуратно кладет его на место, смотря на мексиканского вратаря, который весь раздулся от самодовольства и самонадеянности, уставившись на его колено. В первый раз за всю игру Луи позволяет себе посмотреть на места для спортсменов. И там стоит Гарри, прижавший руки ко рту, с шарфом набекрень, о котором он, должно быть, забыл и нервно крутит пальцами волосы. Гарри здесь. У него все получится. Луи отходит на пару шагов назад и ждет свистка. Как только он его слышит, он просто бежит, постепенно ускоряясь, до тех пор пока не опускает правую ногу рядом с мячом, не обращая внимания на резкую боль, пронзающую его сустав, и чувствует как носком бутса изо всех сил бьет по самому центру мяча. Он поднимает голову как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как мяч со свистом залетает в правый верхний угол сетки. И прежде чем Луи даже встает обратно на землю, он слышит как зрители взрываются радостными криками. И в этот же момент его окружают товарищи по команде, Зейн добегает до него первым и кричит ему в ухо. — ЗOOOЛЛЛЛЛЛЛОООООООТТТТТТООООООО!!!!! — Ой, парни, черт, дерьмо, колено, колено, — пытается напомнить им Луи, когда все восемнадцать человек прыгают на него кучей-малой. Вдруг он высвобождается из этой кучи-малы и поднимается в воздух, и пара приятелей по команде несут его на своих плечах по полю. И это его момент. Луи быстро хватается за край майки и снимает ее, показывая аккуратную черную надпись, которую до этого в раздевалке написал маркером Зейн. Он видит, как камеры фокусируют ее крупным планом, так что эти слова высвечиваются на табло: «Будь моим парнем, Гарри». И он настолько забылся со всеми этими празднованиями, что даже не уверен, на какую трибуну ему смотреть. Тем не менее операторы видимо знают, что существует только один Гарри, который когда-либо мог понравиться Луи, и они находят его на местах для спортсменов, и даже его больших рук не хватает для того, чтобы скрыть широкую улыбку и очаровательный румянец на его щеках. И это все, что успевает заметить Луи, прежде чем друзья по команде спускают его с плеч, чтобы пожать руки команде противника и выстроиться на Церемонию Награждения. И несмотря на то, что Луи определенно наслаждался ощущением этой огромной, тяжелой, блестящей, красивой медали, висящей у него на шее и, безусловно, открыто заплакал, когда поднимали флаг под «Боже, Храни Королеву», он с удивлением понимает, что у него все еще есть то место, в котором бы он оказался с гораздо большим удовольствием.