Иногда жизнь очень сильно меняется

Изящные колонны, вычурные картины, аккуратные дорожки, симметричные ступеньки… Да, этот дом знает свою цену, а его хозяин знает толк в таких делах. Большие окна то и делали, что привлекали взор дампирки. Но прекраснее всего были три портрета, висевшие на одной из стен. Я так и остановилась разглядывая их. Даже абсолютно не разбираясь в искусстве, могу с точностью сказать, что художник довольно-таки талантлив. На одном из них я узнала Элайджу. Что касательно остальных… О чёрт… Парня я не узнала, хоть и было в нём что-то смутно знакомое. Но на втором портрете на меня смотрела… я? Причем я в очень дорогом наряде и в драгоценных украшениях. Но значит, я тоже здесь когда-то жила. Это похоже на то, что на портретах изображены члены семьи. Элайджа уже говорил, что я его сестра, но, возможно, второй мужчина тоже мой брат? Элайджа должен мне всё объяснить немедленно. Уж если он окунул меня в этот мир, то пусть проведет ходя бы небольшой инструктаж касательно остальных персонажей. Наполненная решимостью я пошла прямо по коридору, так как пока не ориентировалась в доме. Послышались крики и глухие удары, будто кто-то бросил что-то о стену. Я прибавила скорости, и увиденное меня ужаснуло. Элайджа дрался с тем вторым мужчиной, изображенным на портрете. Видимо, я ошиблась, когда решила, что они братья. Уж больно жестокой была драка. — Никлаус, Хоуп не только твоя дочь, а и Хейли. Она имеет на неё те же права, что и ты. Ты не можешь лишить свою дочь матери. — Хейли сама виновата — она пыталась украсть её у меня, — прошипел он в ответ и отбросил Элайджу в противоположную стену. Я закрыла рот, чтобы не закричать, но это было зря: Элайджа быстро встал на ноги, и на этот раз уже журнальный столик полетел прямо в Никлауса. Тот необычайно быстро и ловко увернулся и успел подхватить его в полёте. Движением одной руки он разбил его об своё колено и грозно начал надвигаться на Элайджу. Но он тоже времени не терял и, обхватив рукой металлическую трость, которая лежала на полу, первым нанёс несколько ударов своему супротивнику. Кто такие, чёрт подери, Хейли и Хоуп, если эти двое столь яростно дерутся за них? Допустим, Хоуп понятно, кто такая, — дочь Никлауса, но что-то не похоже, чтобы её мать, Хейли, была связана любовными узами с отцом своей дочери. — Никлаус, когда же ты поймешь? Хоуп не только твоя дочь, и какими бы глубокими страхами касательно Хейли и вашей дочери твоя душа не была преисполнена, ты должен научиться доверять Хейли. Удары длились недолго: Никлаус рывком вырвал из рук Элайджи трость и, навалившись всем телом на него, завалил его на пол, держа его таким образом, что Элайджа не мог вырваться. — Брат, я сам решаю, что лучше для моей дочери, — прошептал тот, что сверху. — Брат, — вторил ему Элайджа, — что было бы, если ведьмы с жатвы всё-таки убили Хоуп? Хейли в тот день пострадала не меньше твоего. Она боролась за Хоуп до последнего. И ты должен понять её материнский инстинкт защитить своего ребёнка. Да, она в первую очередь отвезла Хоуп на болота, но это не значит, что она отобрала у тебя дочь. Дай мне поговорить с ней. Она вернётся в этот дом. — Поздно, брат, для разговоров, на это я давал тебе уже время. Теперь я поступлю по своему. — После этих слов Элайджа вырвался и набросился на Никлауса с кулаками. Удары сыпались на лицо ему с такой злостью, будто он пыталась выбить из Никлауса все плохие помыслы. — Да когда же ты уже поймешь, что всех врагов ты сам наживаешь себе своим упертым характером! Хейли просто старается уберечь ребенка от них. — Я сам могу уберечь свою дочь. И почему же меня не удивляет, брат, что ты как всегда на стороне Хейли? А как же Всегда и Навечно? Почему ты всегда предпочитаешь её мне? Последние слова уже слетали вместе со скупой слезой. Мне стало даже жаль его, но только до того момента, пока он не замахнулся сломанной ножкой стола, намереваясь ударить брата в самое сердце. — Нет! — закричала я. Импровизированный кол застыл в воздухе, а оба брата немо уставились на меня, позабыв о своей драке. Воспользовавшись их недоумением, я быстро спустилась по каменным ступеням и остановилась в двух метрах от них, не зная, как поступить. Неловкое молчание прервал Никлаус. — Ребекка? Я опешила от его изумленного взгляда. Он открывал рот в попытке что-то сказать, но так и не находил ничего подходящего. Но в конце-концов он подошёл ко мне и обнял. Я понимала, что это было эмоциональным порывом, поэтому я легонько обняла его. — Но как это возможно, Элайджа? — немного отстранился он, всё ещё смотря мне в глаза. От его проницательного взгляда мне стало неловко. — Та старая ведьма солгала нам. Она не наложила проклятье, хоть и безумно ненавидела тебя. Последняя реплика прозвучала с ноткой осуждения. — Нашим отношениям не суждено было долго продлиться, — усмехнулся Ник. На это Элайджа лишь фыркнул. — Именно так я понимаю Всегда и Навечно. Это был чудесный миг семейной идиллии, но, как и всегда, я не смогла промолчать и вставила свою реплику: — Да уж, странная вы семейка. Деретесь друг с другом будто злейшие враги, но при этом зовётесь братьями. Даже как-то не верится, что я принадлежу к этой семье. Ник усмехнулся: — А я-то думал, что это какая-то подмена, ведь моя сестра не стала бы так долго держать своё мнение при себе, — он положил свои руки мне на плечи. — Знаю пока ты ничего не помнишь, но вскоре ты вспомнишь всё. — Надеюсь на это, а то в крайнем случае мне придется вернуться на место, где меня должны казнить, а этого нет в списке моих ближайших планов. — Казни? Тебе кто-то угрожает? Я сам оторву ему голову, — разозлился Ник. — В этом нет необходимости, Никлаус, — сказал Элайджа. — Брат, только не говори, что собираешься даже в этот миг пытаться спасти мою падшую душу? Элайджа лишь сделал шаг вперёд. — Нет, брат, я сам дам им понять, что не стоит иметь врагов в виде нашей семьи! — Ну что, сестра, ты готова нырнуть в проблемы и тайны нашей семьи вновь? Я скорчила рожицу. — Думаю, у меня нет выбора!