Иногда жизнь очень сильно меняется

— Нет, не делай этого! — кричала я, захлебываясь слезами и гневом. Но женщина, как и всегда, вырвала сердце девушки. Девушки, которая до последнего боролась за жизнь парня… Парня, который уже валялся мертвым…  — Нет, нет! — опустилась я на колени, не в силах держать себя на ногах.  — Роза, очнись! Ну же, давай. — Вдруг сон потускнел, и я очнулась. Первым, кого я увидела, был Дмитрий, сидевший рядом со мной и трясущий меня за плечи. Сначала я подумала, что это тоже продолжение того кошмара, но Дмитрий был очень даже реальным, и я поняла, что я уже не сплю.  — Наконец-то! Я очень испугался. Ты не просыпалась… — с каждым новым словом его голос звучал всё глуше, всё тише. — С тобой всё в порядке? А последняя фраза и вовсе прозвучала столь привычным мне, отстраненным голосом. Так он говорил, когда пытался держать меня на расстоянии от себя. Но я всё равно не ответила. Это и не нужно. Главное то, что Элайджа сдержал своё слово. Дмитрий жив!  — Роза, что с тобой? — видимо, Дмитрия напугало то, что я не отвечаю. Не язвлю. Не пытаюсь что-то изменить. Если Дмитрий здесь, то значит, что Элайджа полностью выполнил свою часть сделки. Внушил всем, что Дмитрию можно верить. Что он больше не стригой. Получается, я должна буду исполнить свою часть. У моих друзей всё будет хорошо. А сейчас я смотрю в глаза одному из самых близких мне людей. Наслаждаюсь, видя эти карие глаза. Как же я люблю его, но он любит Ташу. И я должна помнить об этом…  — Роза? — вновь тревога в голосе. — Ответь же. Я прекрасно понимала, что нужно ответить, но я не могла. Не хотела терять эти сладкие мгновения, когда он не бежит от меня, как от прокаженной. Эта прикрытая за годами практики тревога обо мне… Пусть он и не любит меня, но как же приятно видеть его беспокойство. Значит, я всё равно что-то да и значу для него. Я поднялась и приняла сидящее положение, свесив ноги на пол.  — Тебя отпустили? — не могла не поинтересоваться я. Сначала он немного удивился и не совсем понял вопрос, а поэтому безмолвно смотрел мне в глаза. Как будто о чем-то спрашивая. Но когда понял, что пауза затянулась, то ответил:  — Да. Они поняли, что я теперь абсолютно дампир, что я больше не опасен для них. Теперь тревога сменилась болью в его глазах. Он вспоминал. Всегда будет вспоминать. Чтобы как-то развеять его печаль, я улыбнулась, давая понять, что я рада за него.  — Судя по тому, что ты в форме стража высшего уровня, можно догадаться, что ты — личный страж её Высочества. Лисса в хороших руках. — Я искренне была рада за него. Он это заслужил.  — Откуда ты знаешь, что Василиса стала королевой? — подозрительно взглянул на меня он. Засмотревшись в его глаза, я и вовсе забыла, что Лисса стала королевой по моему условию сделки.  — Слышала от стражей, охранявших мою камеру сегодня утром, — соврала я. А он не поверил, но, хвала небесам, расспрашивать не стал. Стук обуви по холодном кафелю разорвал тишину. Дверь открылась, и в камеру зашло три стража. И одним из них был тот, что тогда меня избил.  — Страж Беликов, — поприветствовал он Дмитрия. А потом повернул своё улыбающееся надменное лицо в мою сторону. Смотря на меня свысока, думая, что из-за увечий, которые он мне нанёс, я буду его бояться. Но потом улыбка исчезла с его лица. И всё потому, что вышеупомянутых увечий не было. Ведь Элайджа их полностью исцелил.  — Что-то не так? — имела удовольствие и наглость поинтересоваться я. Его взгляд стал свирепым, но он промолчал. Взамен я услышала фразу, которую мне хотелось услышать в последнюю очередь.  — Розмари Хеззевей, по решению совета, ваша казнь состоится сегодня!