Судьба Локи

- Думаю, я смогу договориться с ётунами, - величаво произнёс Локи. Он уже однажды договаривался с Лафеем и удачно. Получится ли в этот раз — неизвестно, но ётуны жаждут войны с Асгардом, жаждут мести и возмездия, а война ему на руку. В суматохе, неразберихе любые руки будут желанны, а уж тем более магические. Эрлинг очень обрадовался решительности своего кумира и разразился бурной тирадой, щедро сдобренной изощренными ругательствами. Настоящая, искренняя вера давала Локи силы. Он уже и сам не сомневался в своём могуществе и умении договариваться, но мечты разбились о реальность в виде восьми старцев, которые заявились к нему ближе к вечеру. Не то совет мудрейших, не то совет старейшин — Локи так и не понял, но они хором заявили, что план слишком рисковый, что ётунов не так и легко обмануть, а Каскет отдавать ни в коем случае нельзя. - Зато на его основе можно создать оружие, которое будет послушно асам, - утверждал один старец. - Надо только изучить его свойства. - Я помогу вам, - поспешно согласился Локи — отдавать Каскет он никому не намеревался, но и скрывать его тоже было чревато. Сегодня заговорщики - его верные союзники, а завтра убьют хоть за тот же самый каскет. Это было первое событие, сильно пошатнувшее уверенность Локи в том, что ему надо нападать на отца в ближайшее время. Второе случилось несколькими днями позже. Вернувшись в выделенные ему покои после целого дня бдений над ледяным ларцом, Локи обнаружил на своей постели рыжий комочек. На подарок он никак не походил. Царевич подошел ближе и только тогда понял, что это свернувшаяся в клубок белка! На столе у стены сидел ворон. И Локи почему-то не сомневался, что птица принадлежит отцу, а зверёк — знаменитая Рататоск - белка, передающая сплетни от дракона к орлу и обратно. Что она делала на кровати, как нашла его — на все эти вопросы немые животные ответить не могли. - Отец следит за мной? - спросил Локи в пустоту, понимая, что ему не ответят. Ворон никак не отреагировал, зато белка проснулась, развернулась и в мгновение ока оказалась на плече молодого бога. Пушистый хвост так и норовил попасть в глаза, нос и рот. Белка стрекотала что-то на своём беличьем языке. - Нет у меня орехов, - развёл руками Локи. Белка разразилась новой волной стрёкота, а потом спрыгнула прямиком на стол, схватила в лапки валяющийся кусочек грифеля и вывела на листе пергамента несколько корявых рун. Локи глазам своим не верил: белка могла писать! «Ты давн в А?» - с трудом разобрал царевич. - Около недели. Вы здесь по приказу отца? «Не знает», - гласила следующая надпись. - Вот как, - Локи усмехнулся, - ну, предположим, я поверил, но вы откуда знаете обо мне? «Х видел». - Значит, ты Хугин, - Локи повернул голову к ворону. - Очень приятно. Ворон кивнул в ответ. В том, что вороны отца понимали асгардский, Локи с детства не сомневался, но воспринимали они слова через какие-то свои, только им известные понятия. Команды, к примеру, никогда не выполняли. «Тя ищут». - Зачем? Чтобы казнить? «Н» - Заточить? «?» - Не знаешь точно? - разговор с белкой забавлял. Локи даже представить себе не мог, что с магическими животными можно нормально разговаривать. Спустя полчаса он уверился в то, что ворон с белкой пришли к нему не ради того, чтобы открыть его местоположение отцу, а ради историй из Бездны. Локи был не прочь рассказать, тем более таким благодарным, молчаливым слушателям. К тому же за интересный рассказ Хугин пообещал последить за настроением царя Асгарда и подсказать, когда следует явиться ко двору. Локи прекрасно понимал, что прятаться вечно невозможно, но также понимал, что сам никогда не подгадает благоприятный момент, в отличие от ворона, знавшего Всеотца едва не с самого рождения.