***
Стоя в кабинете директрисы Вероника отчаянно боролась с желанием высказать всё, что она думает и об этой пожилой женщине, и об учениках этой «цитадели зла». "Ну, подумаешь, драка. Ну, подумаешь, не сдержалась и поставила этой одноклеточной парочку синяков. Почему Шермански не хочет послушать мою версию?" Вероника открыла было рот, чтобы ответить на вопрос директрисы: «И что мне прикажите с вами делать?», но, почувствовав легкий щипок от друга, стоявшего рядом, закрыла его обратно. Она понимала, что скоро начнёт зеленеть от злости, и всеми силами пыталась абстрагироваться от злостной тирады женщины в розовом костюме. — …Я всё-таки верю в то, что вы люди взрослые и отдаёте себе отчет в том, что данный поступок не вписывается в рамки дозволенного. А чтобы убедиться в том, что вы усвоили урок, я вынуждена назначить вам наказание. Как вы знаете, в нашей школе проводится ремонт, и вы должны будете помощь нашему административному отделу, — после этих слов «пудель» довольно улыбнулся. Ей, видимо, очень понравилось наказание, которое она придумала, и в данный момент она, скорее всего, размышляла на тему собственной изобретательности и хвалила себя за свою лояльность. — Вероника, Вам необходимо будет отодрать старые обои в кабинете № 3Б, а Кастиэлю нужно будет помочь разобрать старую мебель в кабинете № 4Г. Вероника пулей выбежала в коридор и решительными шагами направилась в сторону выхода из школы. Девушка очень хотела найти виновницу своего наказания и нанести ей еще парочку ударов. — А ну-ка стой! — недовольный голос за спиной заставил её остановиться. — Куда ты так несёшься? — Кастиэль схватил её за руку и потянул за собой. — Отпусти! Я хочу просто поговорить с ней! — Вероника попыталась высвободиться из его железной хватки, но быстро поняла, что попытка вряд ли увенчается успехом. Однако осознание этого простого факта не означало, что девушка оставила свои усилия. Отчаянные трепыхания миниатюрной блондинки, казалось, совсем не волнуют красноволосого. Он продолжал тащить её за собой, бурча себе под нос что-то нецензурное. — Тебе сюда! — открыв перед носом Вероники дверь, он быстро затолкал её внутрь — Через два часа у центрального входа, — это было последним, что девушка услышала, прежде чем дверь перед её носом захлопнулась. — Придурок! — ударив по двери кулаком, Вероника с грохотом плюхнулась на стоявший рядом стул. Посмотрев на покрасневшее запястье, девушка поняла, что синяков явно не избежать. Но, как ни странно, эта мысль не привела её в ярость. Она вспомнила, как он оттащил её от Амбэр, при этом стиснув в объятьях, да так сильно, что она не могла пошевелиться, как по непонятным для неё причинам его сердце так учащенно билось в тот момент, и как она отчетливо чувствовала запах его одеколона. От этих мыслей Вероника почему-то покраснела, и по спине побежали мурашки. Внезапно лампочка, освещающая помещение заморгала и потухла. Комната погрузилась в полную тьму. Дверь позади девушки уныло заскрипела, и сердце Вив ёкнуло в груди. Она хотела было подойти к окну и поднять жалюзи, которые мешали солнечному свету проникнуть в помещение, но руки предательски задрожали. «Волнение?» — эхом пронеслось в голове девушки. Её нельзя было назвать трусихой. Страх перед темнотой отсутствовал напрочь, ведь даже в детстве она всегда спокойно засыпала, находясь в комнате в полном одиночестве и с выключенным светом. Мелких ползучих тварей девушка тоже не опасалась. Да, она была от них не в восторге, но страхом это нельзя было назвать. Единственное, отчего её бросало в дрожь, — это лошади. И понять причину этой странной фобии она не могла, как бы не силилась докопаться до истоков. Прекрасно осознавая, что представитель семейства лошадиных отряда непарнокопытных вряд ли мог нарушить её мирное уединение, Вероника все же с силой зажмурила глаза и потрясла для убедительности головой. Неподалеку от неё раздался знакомый мелодичный голос: — Не лучшее место для сна ты выбрала, — Натаниэль стоял в дверях классной комнаты и с интересом разглядывал блондинку, которая почему-то показалась ему напуганной. — Не думала, что ты заговоришь со мной после сегодняшнего происшествия! — воскликнула Вероника взволнованно. Свет в комнате почему-то горел, но ей всё же ещё не удалось взять под контроль свое богатое воображение и выкинуть из головы образ «чудовищного» четвероногого животного. — Я прекрасно понимаю, что слегка перегнула палку, но извиняться ни за что не буду. В конце концов, она сама напросилась. — Я с тобой согласен, — староста одобрительно кивнул, с улыбкой добавив: — Ваши женские разборки меня не касаются. После сказанных слов он направился в сторону Вив. Поставив перед ней ведро с водой и всучив ей в руки уже мокрую тряпку, он встал у противоположной стены и с усердием принялся за работу. Вечернее солнце, пробивавшееся сквозь листву деревьев, стоявших за окном, осветило комнату, а вместе с ней и безэмоциональное лицо парня. Его волосы светились золотисто-красным ореолом, пронизанные солнечными лучами. В этом было что-то волшебное и завораживающее. — Если ты всё-таки соизволишь приняться за работу, то, возможно, нам удастся управиться хотя бы с половиной работы, — неожиданно приветливо сказал староста, не поворачиваясь к собеседнице лицом. Подобное обращение не слишком обрадовало девушку. Её отец был военным и это наложило определенный отпечаток на его манеру общения с близкими людьми. Он не терпел дерзости, отказывался понимать смысл выражения «переходный возраст» и всевозможными методами пытался заставить единственную дочь поступить именно так, как считал нужным. Но она отказывалась принимать правила, установленные её жестокосердным родителем, и всегда поступала по-своему. Именно по причине постоянных ожесточенных баталий за свободу слова и действия девушка так остро реагировала на любые «команды» со стороны. «Это уже третий человек за день, который считает, что имеет право указывать мне, что я должна делать! Не многовато ли их набралось?» — Вероника почувствовала, что начинает закипать. Она сильнее сжала тряпку в руках и, стиснув зубы, встала у ещё одной стены. Проведя чёрным куском материи по бетонной плоскости, блондинка удивленно вздернула брови и округлила глаза. «Странно, готова поспорить, что тряпка не была сухой, » — Вив уставилась в одну точку, взгляд стал задумчивым. — «Может, показалось? Чертовы нервы! Контролируй свои эмоции, Воурен. Уже галлюцинации пошли!» — отбросив прочь свои мысли и окунув тряпку в ведро с тёплой водой, девушка принялась за работу.***
— Я думаю, что на сегодня хватит. Ты молодец! — Натаниэль медленно наклонялся вперёд, назад, в стороны, разминая затекшие мышцы. — Ты с таким остервенением накинулась на несчастную стенку, что мне даже стало страшно. Я же практически всегда стоял к тебе спиной, — он громко рассмеялся и откинул со лба белокурую прядь. — И это говоришь мне ты? — ехидно улыбнувшись, Вероника игриво прищурила глаза и добавила, чуть наклонив голову на бок: — Это мне стоило беспокоиться за свою безопасность и сохранность своего скромного облачения. Ты ведь преспокойно мог наброситься на меня сзади и облить грязной водой, отомстив тем самым за сестру. — Я бы никогда не поднял руку на девушку, и уж тем более руку с грязной тряпкой. Молодой человек приблизился к собеседнице и хотел было забрать её «оружие», но девушка почему-то отпрыгнула в сторону и, ударив себя ладошкой в лоб, проговорила: — Растяпа! Пропустила маленький кусочек! Надо срочно это исправить. Подойдя к стене с весьма воинственным видом, девушка с усердием взялась за уничтожение «нежелательного гостя». Первый слой обоев отошел довольно быстро, стоило только пару раз провести по нему влажной тряпкой. Над вторым слоем пришлось потрудиться, но он также пал смертью храбрых. Теперь на стене висел лишь обрывок какой-то старой газеты. Это была совсем не первая подобная находка, так как газеты ранее использовали в качестве подложки под обои, и во время своей работы Веронике пришлось отодрать целую кучу подобной макулатуры. Приглядевшись, блондинка подметила, что это не газета, а обычное объявление. На нём была изображена маленькая светловолосая девочка в пышном белом платье. Она стояла у почтового ящика и довольно улыбалась, позади неё виднелись очертания большого дома. Лицо девчушки было очень тяжело разглядеть, а вот надпись было видно отчетливо. Это был призыв о помощи в поисках ребёнка. Была указана сумма денежного вознаграждения, а также имя несчастной малютки: — Вероника Воурэн? Перед её глазами появились какие-то странные черные круги. Они возникали неожиданно, и в скором времени разъели всю картину действительности. Голос старосты звучал как-то приглушенно, как-будто издалека. Голова очень сильно закружилась, и через секунду девушка рухнула на пол…