Иные: Стать богом с полпинка? Да запросто!

      − Итак, давайте знакомиться ближе, − посвежевший после купания в реке, переодевшийся, Ульрих, в своем новом теле выглядел совершенно не похожим на разбойника. То ли потому, что подправил это тело под себя, то ли потому, что главарь банды действительно был молод, а непривлекательную внешность создавала лишняя грязь и грубо вылеченные раны. — Меня зовут Ульрих, но вы все это уже знаете. Пришел я вместе с Герой, но это вы тоже уже знаете. И пришел для того, чтобы надрать одному зарвавшемуся божку его жирную задницу.       − Что-то жира я там не заметил, − проворчал я. — Худющий, как скелетон, да еще и переломанный весь энергетически, − Ульрих взглянул на меня с непониманием. — Да не знал я, кто он такой, вот и взялся за его излечение. Поправил все, что мог, все энергетические узлы, что он сам себе понавязал, исправил, сделал его существование возможным без объединения с собратьями.       − Кинь мне свое воспоминание, − хмыкнул темный и я, как можно более подробно, вспомнив все, что сотворил в свое время с Радом — скинул ему. — Пилять… Герка! .. — Ульрих заржал, как тот конь. — Ты хоть понимаешь… — он даже икнул от смеха. — Понимаешь, что сделал?!       − Слегка оздоровил, вроде как… — пожал я плечами.       − Ага, если брать во внимание то, что Гера у нас лекарь-многоног с Унхара, − пробормотал Март. — То я не удивлюсь, что он сделал что-то очень уж необычное.       − Необычное — это еще слабо сказано, − все еще похохатывая, темный покачал головой. — Все те узлы, которые ты на его теле видел темными сгустками — это, так называемые, энергетические емкости. Пустые емкости. Были… — Ульрих снова рассмеялся. — С их помощью Радорс, в момент собственной активации — вливал в себя остальных трех членов своей команды, набирая силы перед броском. И тебе повезло, Гера, что в тот момент, когда ты с ним работал — он был жутко голоден и измучен долгим истощением. Поэтому ощутил только облегчение от вечно сосущей боли голода, еще не осознав, что именно ты сделал. Хм… как бы тебе объяснить поточнее… представь себе кактус, высушенный жарким и засушливым летом. Когда начинается сезон дождей, кактус начинает впитывать в себя влагу, увеличиваясь в объемах. А теперь представь, что некоторые полости этого растения иссечены. Сдохнуть от жары не сдохнет, но напитаться силой в той мере, в которой напитывался — не сможет. Да и, как таковую, связь со своей оставшейся тройкой создать больше не получится. Потому, наверное, и привязать к себе никого не может. Просто еще не осознал всей той подлянки, которую ты ему устроил.       − Уль… Это же пиздец будет, когда Рад поймет, что я с ним сотворил, − передернуло меня от понимания. − Это то же самое, что клещу брюшко оторвать…       − Только у клеща отрастет, а у Рада новое создание этих емкостей займет очень долгое время, − Ульрих посерьезнел. – Нет, создать более-менее похожую сеть, которой он привязывал к себе оставшихся трех своих членов команды — создаст. И, если мы откроем должным образом алтарь стихий, то выпьет этот мир так же, как пил и ранее. Но на данный момент ты, своим вмешательством, ослабил его так, как только мог. Вот уж не знаю, как Рад тебя вообще к себе допустил, чтобы ты его правил…       − Да я же от чистого сердца, как бы. Может потому и не понял, что я сделал, − я пожал плечами. — А еще Март говорит, что я, берясь за лечение разных особей — правлю вместе с телом и душу.       − У Рада души, как таковой, нет, так что и править там нечего, − отмахнулся Ульрих. − Хотя, если бы была, то одно твое вмешательство лишило бы нас почти всех проблем… А ведь, знаете, ребята, − хитро подмигнул он, — в этой вашей эскападе что-то есть. Все один к одному собирается. И Рад ослаблен, как никогда, не в силах собрать свою команду; и вы подобрались все, как один — нормальные и адекватные. Притом, властолюбцев среди вас нет. И силы в каждом достаточно… Прямо какая-то элита элит. Так что, хоть и не хотел вмешиваться в это все, но теперь вижу, что шанс у нас есть. И немаленький, притом. Только сразу предупрежу! Я вас провожаю к алтарю, позволяю собрать и найти все, что надо, помогаю провести ритуал, но сам в нем участвовать не буду. Не потому, что собираюсь вас, как ягнят, на заклание провести, а потому что мне даром не далось прозябание в этом мире.       − Можем ли мы узнать, что именно ты собираешься сделать? — спросил Март, как только Ульрих на минуту замолчал.       − О, ну это, вообще-то, тайна, − сладко улыбнулся темный, изливая на нас медовую сладость своего довольства, − Но слегка ее приоткрою. Март, ты в курсе, что такое алтарь стихий, и что он делает?       − Только то, что мне пересказал Гера из вашего общения, − Мартон пожал плечами. — Хотя, можно завалиться в нашу библиотеку и поискать там все, что надо…       − Не надо. Короче, алтарь имеет две возможности. Первая — призыв, о чем я Герке рассказывал. Вторая — разделение. О чем я тоже упомянул. Но! Мы пойдем ва-банк, друзья-приятели. Мы будем всеми силами готовиться к ритуалу призыва… для того, чтобы провести ритуал разделения.       Март на минуту нахмурился, о чем-то задумавшись, а потом посветлел лицом.       − Уль, ты — гений… — не веря сам себе, произнес он.       − А мне кто-нибудь объяснит?       − А думать сам не умеешь? — подзадорил меня Ульрих. — Суть, Герка, в том, что в момент ритуала призыва все, кто подойдет к алтарю, должны будут принести себя в жертву, чтобы открыть проход некоему, высшему, кто придет и возьмет на себя управление этим миром. Это без вариантов. Если собирается группа фанатиков, то они сами себя режут. Если группа прагматичных сволочей — режут рабов… Короче — от десяти до сотни жертв, притом — сильнейших магов и личностей. Алтарь заполняет сила жизни, смешанная с силой смерти, которая и идет сигналом призыва в межмировое пространство. Если же собравшиеся намереваются провести ритуал разделения, то они призывают свою собственную энергию, наполняя ею алтарь до предела, чтобы, когда тот переполнится — пошел откат. Так вот, если начать все, как ритуал призыва — там даже жертв приносить не надо, чтобы пошел минимальный отток силы — Рад ринется сразу же туда, чтобы впитать в себя эту энергию, заняв исконное место властителя мира. А вы по нему ударите всей мощью вашей объединенной энергии во время отката, разорвав его на атомы. Понятно объясняю?       − Совсем даже нет, − скривился я.       − Ох, как же тебе все это объяснить, горюшко ты мое? .. — вздохнул Ульрих. А я подумал, что он слишком долго прошлялся в женском теле, чтобы вот так вот сразу поменять свое поведение. Иначе ничем другим все его слова и ужимки объяснить не мог. Хотя, эта необычность, разве что, накладывала некий флер занятности, совершенно не мешая общению. — Призыв требует колоссальную отдачу энергии, это понимаешь?       − Угу, − кивнул я.       − А разделение — огромный забор ее из мира. А теперь представь, что случится с тем, кто кинется на небольшой поток, думая, что он пойдет вверх, в то время, как начнется мощнейший забор, с последующим откатом.       − Ого… — хохотнул я, представив, как перемесит в миксере энергии любого, кто окажется в нем лишним. — Теперь понимаю…       − Но! Вы должны осознавать, что те из вас, кто слаб — тоже окажется в таком же положении, как и Рад. Поэтому хорошо подумайте, кому стоит встать у алтаря, а кому – нет, − предупредил Ульрих. Потому, что я не хочу получать претензии в гибели части вашей команды.       − Я тогда точно пас, − отмахался Вадим. — Во мне всей силы — так это вторая ипостась. Да и Велька, думаю, тоже не слишком сильна, чтобы делить с вами, четырьмя, весь этот массив силы.       − Тремя! — рыкнул Ульрих. — Не буду я в этом участвовать! И не из-за слабости, а чтобы не застрять здесь, взяв на себя обязанности, которые брать не желаю!       − Ну, трое так трое, − пожал плечами Март.       − Ладно, потом все эти нюансы обговорим, − отмахнулся Уль. — Нам теперь главное — вовремя найти все нужные артефакты. Притом, как вы понимаете, их будет примерно два набора. Первый для призыва, второй для разделения. И вот второй набор, хотите вы того или нет, но придется собирать вашим Старшим. Чтобы у Рада даже подозрения не закралось, что вы собираетесь заняться чем-то иным, кроме призыва… Итак, хорошие мои, давайте решим, кто и чем будет заниматься. Шляться компанией по миру − это интересно, но нам теперь надо все делать быстро и точно, быть собранными и знать, к чему ведет нас наша цель.       − Командуй, − спокойно отозвался Март. — Вижу же, что ты больше знаешь и понимаешь, − пояснил он. — А претендовать на роль лидера только потому, что я собрал группу — глупо.       − Потрясающая команда, − в который раз блаженно улыбнулся Ульрих. — Невероятная. Вы меня привлекаете с каждой минутой все больше и больше! Так, Март. Ты, всеми правдами и неправдами, пробираешься в библиотеку и узнаешь об алтаре все, что тебе позволят. Что не позволят — тоже узнаешь. Думаю, Вадим тебе в помощь будет.       − Согласен, − кивнул Мартон. — Дальше что?       − Дальше — встречаемся и я объясняю следующую задачу. Извини, порталами скакать не умею. Точнее, умею, но если Рад засечет мою силу, то всем нам будет очень неприятно. Да и ваши Старшие слегка нервничать начнут…       − Понял, больше вопросов не задаю, − тут же поспешно произнес Мартон. — Ладно, ушел я тогда?       − Герка с вами свяжется, когда надо будет, − кивнул Ульрих, обратив взгляд на Хаара. – Так, теперь ты, друг любезный, − произнес он, когда портал за ребятами закрылся. — Ты у нас лучше всего ощущаешь энергии мира, поэтому найди энергетический узел этой планеты… Эмсь… скажем так — пульсирующий водоворот энергии. Пока он слабенький, но с каждым днем будет все увеличиваться, подготавливая алтарь к воздействию.       − А что его искать? — пожал плечами Хаар. — На Армиуме. Там вулкан дышать недавно начал и над ним воронка. Оно?       − Скорее всего, да, если других мест нет.       − Ну, есть еще в темных землях один, над столицей некросов… — задумчиво начал перечислять Хаар. — Но это точно не оно, потому что там только темная вертится. Есть еще над светлыми землями, но там тоже, скорее всего, не оно, а заварушка со сменой династии начинается… И еще один водоворот посреди океана.       − Вот, посреди океана, думаю, посмотреть следует, − кивнул сам себе Ульрих. — Не алтарь, а скорее всего один из пробудившихся артефактов.       − Правду Март говорил, что понадобятся представители всех четырех стихий, − пробормотал я.       − Еще как понадобятся! — отмахнулся Ульрих. — А меньшие потоки видишь? Как пульсирующие точки? — снова обратился он к Хаару.       − Я вижу всю энергетическую сеть мира, темный, − проворчал тот. — И все пульсации, и все несоответствия, и даже знаю, что связано с началом новой жизни, а что с неживыми предметами.       − Отлично. Просто отлично, промурчал Ульрих. – Вам, Герка, просто невероятно повезло, что один из вас уже пробудился. Иначе бы пришлось использовать мои умения, или же пробуждать, чтобы иметь этакий сканер пространства. Хаар, сделай милость, скинь мне карту всех этаких энергетических несоответствий, чтобы я знал, где и что, и сам мог вычислить, что стоит собирать нам, а что совету Старших.       − А жирно не будет? — проворчал Хаар. — Не знаю, как другие, а я тебе, темный, пока не сильно верю.       − Отлично, − помрачнел Ульрих. − Все-таки, я пока еще не свой. Нет, понимаю все, но блин же горелый! Ладно, не мне, так Марту скинь. Но карта у нас быть должна, хоть режься.       − Понял, − кивнул Хаар, растаяв золотой дымкой.       − Велара, девочка, − темный повернулся к эльфийке. — Не знаю, сможешь ли ты выполнить мою просьбу, но надо. Притом — очень. У вас, эльфов, должен храниться некий артефакт, который называют сердцем стихий. Никто кроме тех, кто несет в себе эльфийскую кровь — не может к нему прикоснуться. Вот и побегай по своим, но достань его. Сможешь?       − Сделаю, − кивнула Велара, тоже уйдя порталом.       − Ну, а мне что делать? — наконец задал я вопрос, понимая, что мне еще никакого задания не дали.       − Не тебе, а нам, − потянувшись, произнес Ульрих. — И мы с тобой, Герка, будем отдыхать.       − Не понял? .. — чуть прифигел я. — Работать же надо! ..       − Первое, − Уль поднял указательный палец. — Я бегать по вашему миру сам не могу и уже объяснил, в чем дело. Буду пользоваться силой смерти — мигом засекут. И не только Старшие, что могли бы махнуть на мои перемещения рукой. И не только Рад, который за мной не успеет, если я прыгать начну. А маги. Ваши гребаные светлые маги, которые ощутят активацию очень темной и злой силы, начав на меня охоту. Оно мне надо? .. А с твоей помощью мы прыгать не будем до тех пор, пока я из тебя не выдеру всю ту гадость, которую ты в себе носишь.       − Таки ношу, − хмуро кивнул я сам себе. − Вообще-то, думал, что Март слегка приврал, чтобы отдалить моих ребят от меня…       − Скажем так, он кое-что скрыл, чтобы не слишком тебя нервировать, − помрачнел Ульрих. Надеюсь, ты знаешь, что такое раковая опухоль?       − Ну, как бы, хирург… — хохотнул я.       − Ну, тогда объясню понятнее. Твоя суть иного закапсулировала некую душу, которая оказалась посильнее твоей. Но не полностью. И, пока эту гадость из тебя не извлечем, есть шанс, что она вырвется и займет исконное место в твоем теле, переделав его под себя. Со всеми твоими возможностями, умениями и так далее, плюс привнесет в него еще и свои. И вместо тебя мы получим такую тварь, какой и я не был и никогда не буду. Ферштейн? А это ни миру, ни тебе, ни мне не надо. Поэтому, пока мы будем отдыхать − я осторожненько буду в тебе колупаться, вытягивая по капельке эту дрянь, чтобы оставить в тебе только тебя. Притом, отдыхать мы будем вдали от любых живых существ, чтобы эта гадость не вырвалась вовне и не вселилась в кого-то другого. Послабее тебя, но достаточно сильного, чтобы принести вред.       − А чего ты мне ничего не сказал, когда мы на Земле были?       − А на Земле я ее и не ощущал, − пожал Ульрих плечами. — Избирательная гадина. Знает, где надо плодиться.       − Ну, вообще, мне Март, а до него один из моих ребят, сказали, что рвется эта гадость к моему любимому человеку, − пробормотал я, а потом, махнув на все рукой, рассказал темному все, что успели мне наговорить про эти грязно-алые нити, что вроде моих стрекал бьют из меня во все стороны.       − То есть, ты поглотил иного, − покивал сам себе Ульрих. — Притом, по моим ощущениям, очень даже не слабого. И, если Мартон говорит, что он умеет управлять своей душой, то нет причин ему не верить… — и расхохотался. — Возможно, что ты сожрал одного из тех, кто похож на Рада. Слабенького, неумелого еще, но уже вышедшего на свою первую охоту.       − А Рада я так же сожрать не могу? — с надеждой спросил я.       − Рада — уже нет. Хотя, это был бы не самый плохой выход… Ну, так что, здесь остаемся или пойдем куда?       − В смысле? — не понял я.       − Ну, здесь жить остаемся, пока я тебя чистить буду, или у тебя есть на примете какой-нибудь лесной домик подальше от людских глаз? Потому что я, как бы, и привычен к походной жизни, но люблю комфорт.       − Да и если здесь, то я вскоре все пространство вокруг себя выем, обустраиваясь… — пробормотал я. — Есть у меня одно местечко… Но, честно говоря, я не знаю… Там мои могли поселиться, после того, как я их выгнал…  − а потом чуть по лбу себя не хлопнул. — Вот же балбес! Сейчас по печати со своим свяжусь…       − Только не с тем, на кого эта гадость свою пасть раззявила, − предупредил меня Ульрих.       − Естественно! — фыркнул я, осторожно прикоснувшись к печати Вигельда, ощутив, как меня из собственного тела едва не вынесло волной родного тепла и нежности.       А потом и задал вопрос, который меня интересовал больше всего: свободен ли тайный домик Ирала, или же они остановились там. Оказалось, что останавливались, но ненадолго. А потом ушли. Куда именно — Вигельд даже не пожелал сказать, послав мне еще одной волной кучу извинений и ощущения вины, что скрывает Ирала от меня. И притом, хорошо так скрывает. Мой маг вообще не ощущался. Даже через печать. Несмотря на все уверения вампира, что с ним все в порядке. Пришлось ответной волной слать понимание ситуации и желание как можно быстрее решить все эти проблемы, чтобы, наконец, получить возможность встретиться.       − Ну, что? — толкнул меня в бок Ульрих, заставив вынырнуть из собственного блаженства общения, осознавая, что сижу и, как тот счастливый идиот, улыбаюсь в пространство.       − Свободно, − отмахнулся я, продолжая пребывать в своей собственной эйфории.       − Ну, так чего сидим, кого ждем? — подхватился на ноги темный. — Или мне начинать прямо здесь?       − Сейчас, подожди немного, − вздохнул я, поднимаясь на ноги, чтобы собрать все наши вещи. Так уж получилось, что все оставили на меня, уйдя с пустыми руками. А мне теперь что, тащить все это на себе? Гады… Но оставлять вещи — жаба задавила, поэтому пришлось взвалить на себя весь этот груз, скрывая его под мороком радужного щита.       − Ну-ка, ну-ка… — оторопел Уль. — Ты что, наработками Рада пользуешься?       − А что, нельзя? — встрепенулся я. — Блин, ну вот почему мне никто ничего не сказал! ..       − Нет, дело совсем не в этом… — Уль выглядел немного ошалевшим. – Ты, не очень сильный маг, скажем так, пользуешься наработками бога − вот что меня удивило! Это не то, что невероятно, это невозможно! Так, Герка, хочешь ты того или нет, но все свои тайны ты мне расскажешь.       − Угу, обязательно расскажу, − хмыкнул я, открывая переход к домику Ирала. — Блин, а ведь никто из нас не подумал, что Велара-то без печати… Как с ней связываться теперь будем?       − Как, без печати? — не понял Ульрих. — На Мартоне же ее печать висит! Дружеская, если что. Так что, когда придет время — свяжется с ним и будет знать, куда идти. А не будет — так Вадим потом с тобой через печать свяжется, спросит, что делать.       − Успели, гаденыши, − я расплылся в улыбке. — Да и правильно. Нечего девчонку одну по жизни оставлять, − и шагнул в портал.       − Когда, кстати, Марту печать свою предложишь? — задал давно назревший вопрос темный, шарахнувшись мне за спину, когда на него внезапно прыгнула одна из кошек Ирала, повалив на землю. — Герка! Спаси меня от этого животного! ..       − Сам спасайся! — расхохотался я, услышав оглушительное, с придыханием, мурчание кошки, которая своей лобастой головой тыкалась куда-то под подбородок Ульриха, вылизывая его своим шершавым языком.       − Вот, злодейка… — распознав, что его приняли, а не убивать собираются, Уль расслабился, начав тискать эту огромную меховушку, а потом и сам киселем под ней растекся, принимая кошку, как когда-то Хаар принял свою.       Блин, вроде и времени прошло всего ничего, а такое ощущение, что уже годы пролетели… И это я, когда сюда переселялся, думал, что отсталый мир будет слаб на события. Ага, щаззз! Да у меня на Земле столько всего и сразу не происходило, как здесь за такой короткий период времени! Такое ощущение, что меня специально впихнули в самый цейтнот событий, чтобы не скучал!       − Герка, ты понимаешь! .. — Ульрих весь светился от счастья. — Блин! Я всегда мечтал иметь свою кошку! Вот такую! Огромную! Большую! Шерстяную! .. Лапочка ты моя… Ласковая…       − Ну-ну, − хмыкнул я. — Кошатники…       Я бы и сам от подобной меховой подруги не отказался, но, ни одна из них меня не приняла. То ли душой я не такой, то ли еще не встретились.       − Можно, она с нами жить будет? ..       − Уль! — не выдержав, расхохотался я. — Ты до сих пор еще из себя Ксеньку строишь, или ты по жизни такой?!       − По жизни! — с вызовом глянул на меня Ульрих, а потом и язык показал. — Или ты думаешь, что если темный, то сразу же мрачное зло в полной экипировке? Накося выкуси! Я потому и отказываюсь работать с вами над этим миром, потому что меня снова в те же самые рамки запихнут, в которых был. Потому что, видите ли, веселое и беспечное божество смерти − это как-то, не комильфо! ..       − Да уж! — разоржался я. — Обхохочешься! ..       − Ну, вот, − с легкой грустью вздохнул он. — Потому и не хочу. Это, что ли, твой домик? — указал он на полуразвалившуюся и еще больше прогнившую хижину.       − Ага, − улыбнулся я, вспоминая себя, такого же разочарованного. — Сейчас ты все увидишь…       − Морок и сжатое пространство?       − Подземное убежище! — поднял я указательный палец вверх, спускаясь в глубины катакомб Иралова убежища, которое только щитом сверкнуло, пропуская меня внутрь, как своего. — Руку дай, чтобы я тебя ввел. А то не знаю, как щит на постороннего отреагирует, − и, держа Ульриха за руку, провел его сквозь щит. Кошка же, шумно топая, спустилась сама, словно и не заметив щита. − Так, Уль, раз у нас теперь есть кошка…       − У меня! — обшипел меня темный, прижав свою серую красавицу к боку.       − У нас, − повторил я. — Потому что, хочешь ты того или нет, но мясо она будет таскать нам, а не только тебе. Не хочу своей силой пользоваться. Она лес выедает.       − Ну, только, если так.       − Вот и шепни своей меховушке, чтобы сбегала, приволокла нам чего мясного. Не хочу запасы Ирала дербанить, пока есть возможность свежее жрать.       Ульрих кивнул, шепнув что-то кошке, и та сразу же потопала наверх по прогибающимся под ее весом ступенями. А я прошел в свою комнату. В ту, что занимал еще в облике дриады. И, скинув на пол все вещи, поперся на кухню, собираясь заняться готовкой, застав там и темного.       − Где тут что, рассказывай, − тут же деловито он начал рыскать по кухне, отыскивая кастрюльки, набирая воду…       − Ты что, типо, готовить умеешь? ..       − Я, Гера, типо, поваром работал, − подмигнул он мне. — И не один год, кстати. И не в одном только теле. Так что, или сам жри свою подгорелую дрянь, или изволь подпустить меня к печи.       − Ах, дрянь, говоришь?! — зыркнул я на него исподлобья. — На спор! Выбирай, первое готовишь или второе!       − Второе! — хищно сузил глаза Ульрих.       − Ну и готовь, − не менее зло ответил я, отбирая себе не меньший набор кастрюлек.       А потом мы занялись делом. Сначала еще глядя друг на друга с превосходством сошедшихся в битве двух поваров, а потом постепенно расслабляясь и уже даже перешучиваясь. Через полчаса, когда я уже собирался стащить кусок мяса из морозильника Ирала, раздалось топанье мягких кошачьих лап и на пол, у самого стола, кошка Ульриха, именованная Злодейкой, положила некое, похожее на косулю, животное. А потом, облизав свою окровавленную пасть, боднула Ульриха под руку, поощряя его на ласку.       − Герка, беру свои слова назад, − пытаясь отдышаться после сытного обеда, осоловело улыбался темный. — Пусть ты не профи, но есть можно.       − Ща как дам ложкой по лбу, − лениво отозвался я. — На мою готовку никто не жаловался.       Хотя, что-либо говорить о том, КАК приготовил второе Ульрих — вообще не имело смысла. Одним словом — шедевр.       − Да пожаловался бы кто, − хохотнул тот. — Ты бы отказался им готовить. А после того, как я попробовал кашу и мясо, приготовленные вашими — могу сказать одно. Ты у них точно был поваром.       − Это да, − я погладил свой наетый живот. — Блин, так и растолстеть можно…       − Ничего, не помешает. Да и если так уж боишься обрасти жирком, то и тренироваться можно. Все равно ближайший месяц делать будет нечего.       − Как так?       − А вот так «так», − передразнил Ульрих. — Объясняю первый и последний раз: изъятие укоренившейся чужой сути — болезненно. Очень болезненно, чтобы тебе было понятно. Чем большие куски выбирать, тем больнее. А мне ты здесь, подыхающий от боли — нафиг не нужен. Мы, пока твои будут по миру бегать и артефакты собирать — план действий составлять будем. И чем меньше твой мозг будет забит болью, тем большую помощь ты мне сможешь оказать.       − То есть, чтобы не вогнать меня в болевой шок, ты будешь извлекать понемногу, но долго, − проворчал я. — Понял. А анестезия не поможет?       − Ну, разве что, вогнать тебя в кому и чистить… — пожал плечами Ульрих. — Только ты потом тот же месяц отлеживаться будешь после единоразовой чистки. Или же будешь ощущать небольшую боль, но постоянно.       − Понятно, − поскучнел я. — Блин, и зачем я его сожрал, спрашивается? .. Не мог на составные распылить? ..       − А покажи-ка мне свою суть, − внезапно попросил Ульрих.       − Ладно, − я принялся раздеваться, увидев непонимание в глазах темного. — Будешь пялиться — буркалы выколю! — рявкнул я.       − Ладно, ладно! .. Злой и большой монстр, − хохотнул тот. — Не буду.       − Ну, вот и не пялься, как будто я тебе здесь стриптиз устраиваю. Короче, у меня четыре ипостаси. Первая — мелиады, − полностью освободившись от одежды, я вышел на свободное пространство, перевоплотившись, ощутив, как каскадом по телу скользнули зеленые пряди волос. Но не укутался в них, а дал рассмотреть свое тело, ибо взгляд Ульриха приобрел чисто научный интерес. — Вторая — король леса. Темный король, − раздался скрип и треск коры, когда я начал менять свое тело, упершись ногами-корнями в пол, чуть склонив голову, чтобы не пробить потолок. — Третья — многоног с Унхара… — тварь плеснула щупальцами по кухне, ощупав темного, но, даже не пыталась его поглотить. Что позволило сделать мне в памяти зарубку: не опасен. — Ну, и четвертая – моя, земная, − я вернулся в свой нормальный облик, начав одеваться.       − Да… Гера… — вся осоловелость взгляда куда-то пропала, и Ульрих задумчиво смотрел куда-то мимо меня. — А я думал, что все понял и все знаю… Думал, почему и как ты, незначительный человечек, слабый маг с какой-то там возможностью — умеешь пользоваться наработками Рада… Я как-то не понял, что имел в виду Март, говоря про многонога с Унхара. Ну, никогда не видел вас. И даже информации не получал… А оно вот что, оказывается…       − Объяснишь? — потянулся я к кувшину с компотом, налив себе и заодно и Ульриху.       − Ты очень сильная личность, − увильнул тот от прямого ответа. — Невероятно сильная… Но молодая. У твоего многонога… ну, когда он меня облапил, я понял в чем суть… Так вот, у твоего многонога не хватает силы ума и возможностей, чтобы занять исконную позицию в твоем разуме. Слиться, так сказать. Вытеснить все то человеческое и наносное, что в тебе есть. Хотя, возможно, проблема еще в том, что на его личность наслоились еще две. Мелиады и короля леса.       − Мелиаду я полностью выскоблил из этого тела. Король леса — это моя суть здесь, − дополнил я его. — Так что, скорее, человеческое перебить не может.       − Или не хочет… — задумчиво посмотрел он на меня. — Возможно, твоему многоногу нравится ощущать себя частично человеком. Ощущать новое, непознанное, чего не было в его мире… Прости, я действительно никогда не сталкивался с вашей расой, поэтому сказать ничего не могу, кроме того, что это любопытный детеныш с возможностями взрослого.       − Март говорил, что у нас мир, в котором каждый может создать, кого хочет, по собственному набору ДНК. То есть, хочешь крылатого — получи крылатого. Хочешь водного — получи водного…, а потом, уже на этом фоне идет программирование функций.       − Угу, вполне похоже… — кивнул Ульрих. — Тогда, как я понял, тебе просто не хватает опыта. И если бы твой многоног был постарше, то он бы эту гадость, что в тебе сидит — переварил бы на раз-два… — Ульрих еще глубже ушел в свои мысли, а когда вынырнул, выглядел оживленно. — Знаешь, что мы можем попробовать? Дать твоему многоногу мой личный жизненный опыт. Если он такой молодой и любопытный, то, скорее всего, не остановится на программе и сможет работать другими принципами, а значит, мне не придется тебя вычищать.       − В смысле, он сам в себе переработает эту душу, поняв, как это делать надо?       − Именно! И безболезненно притом! И быстро! Поверь, я хоть и могу тебя вычистить, но мне, как-то, не очень хочется это делать.       − Настолько больно?       − Ну, сам смотри, − Ульрих пожал плечами, а потом предупредил: - Тяну малую часть, как и обещал…       А потом я свалился на пол в жесточайших судорогах, вопя от боли и чувствуя, как подо мной растекается лужа…