Искаженные

3255 год Второй Эпохи, Нуменор, Арменелос — В Последний День правления Государя Тар-Палантира, двадцать четвертого Государя Нуменора, я, Мириэль, первая и единственная Дочь-Наследница Государя Тар-Палантира, двадцать четвертого Государя Нуменора, принимаю Скипетр Владык Нуменора. Перед морем и небом, перед землей моей крови и перед кровью моей земли, я клянусь править Островом и всем, что принадлежит Острову, пока буду на то способна, и клянусь оставить Наследника, который по крови и праву примет Скипетр из моих рук. Перед морем и небом, перед землей моей крови и кровью моей земли — принимаю тронное имя Ар-Зимрафэль. Хранитель Списка Королей, как всегда — в порядке исключения, может внести Четвертую Королеву-Правительницу — Тар-Мириэлью. Шепот и восклицания на галереях. «Прости, отец, — думает Мириэль. — Ты пытался, но все мы видим, к чему привела эта попытка. Прости, Амандиль. Ты был верным другом и надежным стражем, но эта ноша будет для тебя слишком тяжела». — Три приказа, три слова перед Советом Скипетра и самим Островом есть у меня. Вот первый. Мириэль… нет, отныне и навеки — Ар-Зимрафэль, поднимает голову и смотрит на Совет. Сколь многим оказывается незнаком тяжелый, пристальный взгляд ее голубых глаз. Хрупкая, честная, добрая Мириэль. Единственная отрада Короля. Тишайшая Мириэль, нежная, все понимающая Мириэль. Все понимающая Мириэль. — В Первый День правления Государыни Ар-Зимрафэль, двадцать пятой Государыни Нуменора, я, Государыня Ар-Зимрафэль, даю своим именем разрешение на брак этому человеку. Скипетр безошибочно указывает на темную фигуру на средней галерее — там по Закону находятся наследники Совета Скипетра и ближние родичи Короля. Фаразон — в парадных доспехах, черных с золотой филигранью, на бедре — пустые ножны. Наглец, посмел явиться в Совет с боевым оружием. Явиться. Посмел — явиться. Какое счастье, что он — посмел. — Спустись вниз, Фаразон, сын Гимильхада, сына Ар-Гимильзора, двадцать третьего Государя Нуменора. Сухие, тысячелетиями утвержденные формулы звучат в устах Ар-Зимрафэль — песней. Тяжелый скипетр недвижим. Кажется, что тонкой женской руке теперь без разницы — держать веер или пудовый золотой жезл. Государыня ждет, пока родич спустится с галереи. Совет — безмолвствует. Почти в обмороке от происходящего, вестимо. — Ныне твоя Королева своим словом разрешает тебя от Закона Элроса. Ответствуй, Фаразон, сын Гимильхада, сына Ар-Гимильзора, согласен ли ты стать мужем Ар-Зимрафэль, дочери Тар-Палантира, сына Ар-Гимильзора? — Согласен! Фаразон смотрит только на Королеву. В его глазах — сотня лет ожидания, сотня лет игры со смертью, пламя под пеплом, сухой жар лесного пала, возрождающийся от мелкого костерка. — Да будет. Ритуальный ответ эхом звучит в затихшем огромном зале, бьется под потолком, набатом отдается в ушах собравшихся. — С этой минуты — ты муж мой, я жена тебе. Вторым моим приказом, в Первый День правления Государыни Ар-Зимрафэль, двадцать пятой Государыни Нуменора, я, Государыня Ар-Зимрафэль, объявляю своим Наследником своего супруга, Фаразона. Тонкая женщина в белом платье — встает. Обеими руками протягивает Скипетр. Ему. Единственному. Выкрикивает, хорошо поставленным голосом, так, что слышно во всей Зале Совета и вокруг. Ее голос легко перекрывает нарастающий ропот и возгласы тех, кто уже понял, что происходит, заглушает даже перекликающихся стражей, от восторга забывших свой долг и распахнувших двери наружу, — Третьим и последним моим приказом, в Первый и Последний День правления Ар-Зимрафэль, двадцать пятой Государыни Нуменора, я, Ар-Зимрафэль, передаю Скипетр своему Наследнику! Фаразону, мужу моему, сыну Гимильхада, сына Ар-Гимильзора! Слава двадцать шестому Королю! И все замолкает, когда Фаразон принимает из рук бывшей Королевы — Скипетр. Вместе они смотрят на толпу, утратившую последние признаки благородного Совета. Командующий Фаразон хохочет. Поворачивается к хранителям законов и Списка Королей. На лице — улыбка, глаза горят, интонация не допускает двойного толкования. — Так и пишите — Ар-Фаразон.