Мой любимый псих

      Ну и что мне делать? Смотрю я на этого психа и нервно улыбаюсь. Тут два варианта: сейчас сиганет на меня и вцепится в шею, или я на лету шарахну его током и попробую привязать на место. А я просто хочу тихонько отработать эту ночь и завалиться к себе в кроватку. Интересно, что он предпримет?       Он сжал крепко кулаки… Неужели кинется? Но пока выжидает моей реакции. Умно, ничего тут не скажешь. Мне этот парень напоминает избитую собаку, потрёпанную жизнью и загнанную в угол. Не стоило говорить об отсутствии двух дежурных, велик риск нарваться на очередную попытку побега. К тому же, кажется, он мне не верит. Мой голос не дрожит, я готов к любому выпаду, так же как и принять на себя любую ответственность.       Я догадывался, что не спроста вся эта мистика связана с палатой №13. Я смотрю на психа серьезно, прямо в глаза, безо всякого страха, а он нервно облизывает губы. Сложно разглядеть эмоции в такой темноте. — Ты — причина, говоришь? Держишь, как зверь, всех в страхе, думаешь, я боюсь тебя?.. — я судорожно выдыхаю и делаю шаг навстречу своей смерти.       Господи, какой же я придурок… Сложно описать то чувство, когда идёшь по лезвию ножа, наверное, это оно и есть. Как говорил мой покойный отец: лучшая защита — это нападение. — Ну и что, что я чего-то не знаю! Я никогда не брошу то, что мне нравится, будь ты само воплощение дьявола на земле! — я ненароком повысил голос, а какой-то ребёнок что-то пробубнил во сне, пришлось вновь говорить чуть тише: — Может, мне, чёрт побери, и страшно, но я не собираюсь прогнуться сейчас. Ты тоже ничего обо мне не знаешь! — Браво, — он поднимает руки и начинает тихо хлопать.       А я сжимаю свои в кулак. От моих уверенных слов становится так спокойно, страх и вправду отступает. Утихает где-то в глубине сознания. А псих вдруг начинает смеяться. Сначала тихо, почти неслышно, но затем его громкий раскатистый хриплый смех разносится по всей палате.       Ну зачем? Всё же было так хорошо. Мы почти поняли друг друга! В этой комнате, залитой смехом сумасшедшего, вновь становится не по себе. Его смех, словно ток, проходит по позвоночнику. Я задерживаю дыхание и медленно скольжу рукой в карман, нащупывая ручку электрошокера. Пора заканчивать шоу и утихомирить этого безумца. Почувствовав это, парень успокаивается и быстро предупреждает: — Не надо. Ещё один шаг и я…       Он умолкает. Видимо, я и сам должен догадаться, что тогда будет. На его лице расползается устрашающая ухмылка, псих осторожно поднимает правую руку и показывает мне окровавленное запястье. Медленно, с наслаждением он подносит его к лицу и кончиком языка начинает слизывать струящуюся кровь, нагло глядя мне прямо в глаза.       Мурашки ползут по спине. Неужели он сам это с собой сделал? Я неуверенно дёрнулся вперёд, смотря на всё это будто в трансе. А сумасшедший резко отскочил в сторону, угрожающе выставляя руки вперёд, и затараторил: — Хорошо. Ладно. Твоя взяла. Давай просто поговорим. Только не подходи ко мне. Не подходи. Не смей… И вытащи руку из кармана. Твой чёртов шокер тебе не поможет. Он ещё никому не помогал. Никогда.       Внутри меня словно что-то щёлкнуло, и я будто бы немножко умер. Моё шестое чувство подсказывало мне, что эта ночь из-за моей глупости может стать последней. Мне совсем не хочется умирать в дурке. Я смотрел, как парень перемещался боком, напряжённый, словно струна, кружил, будто мангуст, в ожидании броска кобры. Я улыбнулся обречённо. — Знаешь, мне иногда кажется, что здесь тоже можно сойти с ума… — я медленно сел на его койку, опираясь рукой на окровавленное бельё и потирая глаза ледяными руками, и вдруг начал смеяться. Боже, какая комичная ситуация: говорю психу о том, что он и так знает. — Я вот подумал, зачем вам быть здесь, если у вас и болит что-то, то доктора вряд ли смогут помочь. Но вы всё же здесь. Несправедливо, правда?       Я смотрел в лицо парня, на которое попадал свет. Наверное, мы с ним ровесники. Жаль только, что мы по разные стороны. Я немного щурился, так как свет попадал и на меня в частности, но теперь чувствовал себя на удивление спокойно.