Мой любимый псих

      Чёрт, это был он — мой приступ… Да, отличное свидание у нас получилось. Но я ничего не мог сейчас сделать. Я думал, что уже излечился, что со мной этого не случится, но я ошибался.       Я слышу свое имя… Да, моё имя. — Сделай мне больно… — я наконец услышал себя где-то далеко, но ничего не почувствовал.       Это приступ, научно он называется по-разному, но это просто «паническая атака». У меня она была всего лишь несколько раз в жизни, я не помню, когда всё началось, но родители точно знали. Отец не обращался к врачам, так как и сам был таковым, тем более ему нужен был здоровый наследник. Мой брат тоже мог знать из-за чего всё началось, но у него уже не спросить. — Идиот! — послышалось откуда-то сдавленное рычание, и меня стали трясти за плечо, пытаясь вырвать из забвения.       Вдруг я почувствовал, как кто-то переворачивает меня на спину, а прямо передо мной оказалось его худое бледное лицо с испуганными чёрными глазами. Холодные ладони осторожно легли на мои щёки, а Тень склонился и стал сбивчиво шептать: — Саш, посмотри на меня. Слышишь? Я здесь, я с тобой. Ну же, взгляни на меня!       Я медленно перевёл взгляд с потолка на его шевелящиеся губы. — Нет, Саш, в глаза! Смотри мне в глаза! — он сильнее обхватил ладонями моё лицо, а я отчаянно вцепился в его запястья. — Всё хорошо. Всё будет хорошо. Ты только дыши. Медленно. Дыши вместе со мной. Я рядом, — выдохнул он.       А я перестал брыкаться и стал жадно глотать широко открытым ртом воздух. Я даже не успел ещё толком успокоиться, но когда хватило дыхания, прохрипел: — Поцелуй меня!       Какая глупость. В такой момент! Тень покорно наклонился вперёд, и я почувствовал, как его тёплые губы накрывают мои. Где-то остатками ускользающей реальности я услышал, как дверь распахнулась, и включился свет. А я закрыл глаза и вцепился в его руки, чувствуя, что кто-то пытается забрать его у меня, оттаскивая психа за шкирняк. Когда его запястье выскользнуло из моих пальцев, я зажмурился, дрожа от страха, и провалился в пустоту.       Я чувствовал, как тихо волочились мои ноги, и слышал легкую ругань, а потом отключился совсем. Пришёл в себя я уже в ординаторской, с трудом открыл один глаз и увидел Ника. У него было такое серьёзное лицо, я думал окликнуть его, но он цыкнул на меня и продолжил измерять давление. Я смотрел на его зелёные с рыжей окантовкой глаза, на строгие черты лица и словил себя на мысли, что он симпатичный. Он словно услышал мои мысли, посмотрел на меня, и я чуть не утопился в его взгляде. — Саш, это же была паническая атака? И почему ты?.. В той палате…       Я замялся, но логический ответ я не придумал. — Может, потому что и ты?.. Я видел.       Он посмотрел на меня как-то испуганно, но потом улыбнулся: — Саш, я не об этом. Почему ты не сказал мне, что болеешь? Ты ведь понимаешь, что это серьёзно? А вдруг тебя в транспорте схватит или когда дорогу переходить будешь?       Я прервал его: — Ты же понимаешь, я не могу быть в палате с психами. Есть вещи, которые никто не должен знать.       Он смотрел на меня с пониманием и осуждением одновременно. — Ты все равно будешь туда ходить, даже если я стану запрещать? — я кивнул, а он вздохнул слишком обречённо. — Тогда я буду твоим врачом, и ходить в тринадцатую ты будешь только на моей смене, иначе… Ты же понимаешь, тебе не нужны личные проблемы.       Вот я смотрю на него с восхищением, я с ним дружу от того, что он именно такой. Он всегда понимает многое без лишних слов. Он смотрел на меня, а я на него и тут выстрелил первым я. — Ник, ты же из этих?.. Почему я не знал?       Он прикрыл глаза и смущённо отвёл их в сторону: — Я не смогу дать тебе ответ на этот вопрос.       Ладно, это не так уж и важно, я не тот, кто осудит его. И мы не первый год вместе и не раз выручали друг друга, я не могу относиться к нему плохо, да и сам тоже не лучше — увлёкся психом. А теперь удивляюсь, что единственный лучший друг - гей, а я не смог этого заметить. Опять возникло неловкое молчание, и я просто протянул ему кулак, а он с улыбкой стукнул об него. Мы друзья, что бы не случилось. — Я надеюсь, мой дорогой врач вылечит меня, а не лишит девственности? — он округлил глаза, и мы засмеялись. Давно такого не было. Сейчас мы стали немножко ближе.