Есть вспышки, что длятся доли секунды
Есть свет, что будет всегда
Есть просто друг и есть друг, который
Никогда не предаст
Есть счастье лишь на пару мгновений
И горе, что будет всегда
Одно утешение — друг, который
Никогда не предаст
Fleur
— Предлагаю сделать Томаса бегуном, Кэтрин приставить к работе с картами, а Джеймса изгнать сегодня же.
В комнате повисло гробовое молчание. Тишину нарушил Гэлли. Встав и повернувшись лицом к Ньюту, он указал через плечо на Минхо и выкрикнул:
— Это просто смешно! Да его надо выкинуть из Совета за подобные идиотские предложения! Сделать новичка бегуном?! Сделать девчонку картографом?!
Ка ни странно, но некоторые поддержали Минхо — например Фрайпан, который пытался заглушить Гэлли хлопками и потребовал провести голосование по внесённому Минхо предложению. Все начали галдеть. От их криков у меня начала болеть голова. Ньют пытался успокоить всех, но у него ничего не получилось. В конец взбесившись, Ньют бросил на пол блокнот, вышел из полукруга и начал громко кричать:
— Вот хрень! Никогда ещё не видел сборище шанков, которые вели бы себя как младенцы. Может вы забыли, но в здешних краях мы — самые старшие! Поэтому держитесь подобающе, а иначе распустим на хрен шарагу и изберём новых членов Совета! — Произнеся это, он прошёлся из конца в конец вдоль кураторов, заглянув в глаза каждому. — Вы меня поняли?
Совет ответил молчанием. Вопреки нашим с Томасом ожиданиям, вместо того чтобы поднять ещё больший галдёж, кураторы лишь согласно закивали головами. В том числе и Гэлли.
— Лады. — Ньют снова уселся, возвращая блокнот себе на колени. Черкнув в нём пару строк, он обратился к Минхо: — Довольно серьёзная заявка, братец. Ты уж извини, но тебе придётся объяснить свою рекомендацию.
— Легко вам, шанки, сидеть тут и рассуждать о том, в чём вы ни бельмеса. Я видел, как Джеймс бил ни в чём не повинную Кэти. Так же я единственный бегун в Совете. Кроме меня, здесь присутствует только один человек, который выходил в Лабиринт, — Ньют.
— Если не считать того раза, когда я… — перебил его Гэлли.
— А я и не считаю! — рявкнул Минхо. — Можешь мне поверить, что ни ты, ни кто-либо другой вообще не представляете себе, какого находиться в Лабиринте. И гривер ужалил тебя только потому, что ты нарушил тоже самое Правило, что и Томас. Но его ты почему-то хочешь наказать! Это называется лицемерие, ты, смердящий кусок…
— Хватит, — оборвал его Ньют. –Обосновывай позицию, и закруглимся.
— Короче, вот что я скажу, — сказал Минхо, усаживаясь на стул. — Я никогда не видел ничего подобного. Он не запаниковал, не закричал и вообще ничем не выдал своего страха! Народ, он живёт с нами всего несколько дней! Вспомните себя, когда нас только сюда доставили. Мы шарахались по углам, плакались по ночам и никому не доверяли. Мы оставались такими в течение недель, а то и месяцев, но выбора у нас не было — мы смирились и начали выживать.
Минхо вновь поднялся со своего места и указал на Томаса.
— Буквально спустя пару дней нахождения в Глэйде парень выбегает в Лабиринт, чтобы спасти двух человек, которых едва знает. Вы ему даже правила толком не объяснили! Зато познакомили с опасностями, которые ждут в Лабиринте ночью! Но он всё-равно побежал перед самым закрытием ворот, и всё только ради того, чтобы помочь двум парням! — Минхо говорил так проникновенно, так открыто, так честно, что мне даже показалось, что я переживаю то же, что и он. Я была горда за брата. Он действительно повёл себя, как герой. Может это было не геройство, а простая глупость, но для меня, Томас — именно герой. — Но это только цветочки! Он не послушался меня и не бросил Алби. Хотя, он не должен был даже ставить под сомнения мои решения! Когда я увидел гривера, я сказал, что нам нужно разделиться и побежал. Я бросил его одного. Одного новенького в Лабиринте. Но он не только спрятал Алби, он потом тоже побежал. А про то, что он выделывал с плющом, я вообще молчу!
Минхо остановился, переводя дыхание.
— Так, это ты нам пояснил, — сказал Ньют. — А что насчёт того, чтобы Кэтрин работала с картами, как ты это объяснишь?
Я замерла в ожидании объяснений от куратора бегунов.
— Сегодня, когда мы вернулись из Лабиринта, она помогла мне перевязать раны. Я бы согласился, чтобы она работала с медаками, но после того, как увидел, что Джеймс чуть не убил её, я не могу подвергать её жизнь опасности. Работая с картами, она будет под моей защитой и ни кто не сможет к ней прикоснуться. К тому же она девочка и рисовать должна гораздо лучше, чем мы…
— Мы поняли, о чём ты, — встрял Гэлли. — Оказывается Кэти у нас невинная овечка, которую норовят обидеть все! А Томми герой!
Минхо с угрожающим видом повернулся к Гэлли, и я испугалась, что сейчас парень его просто убьёт.
— Заткнись, никчёмный утырок! Ты ни хрена не понимаешь! Я сам лично слышал, как Джеймс говорил, что убьёт её. А Томас… Я за два года не видел ничего подобного! И прежде чем разевать свой рот…
Минхо замолчал, потёр глаза и обессиленно застонал. Глядя на него, я поняла, как сильно он беспокоился за меня, как сильно стыдится того, что испугался, тогда в Лабиринте, и убежал. Я, не отдавая себе отчёта, подошла к парню и обняла его за плечи. Я положила свою голову ему на плечо, а он положил свои ладони на мои перебинтованные. Все кураторы отнеслись к этому спокойно, посчитав, что я так выражаю благодарность за своё спасение.
— Гэлли, — произнёс Минхо более спокойно. Я поняла, что это помогло ему более или менее успокоиться. — Ты просто трусливый недоносок, который никогда не хотел стать бегуном и ни разу не пытался принять участие в тренировках. Так же ты не знаешь Кэтрин. Поэтому не имеешь права болтать о том, чего не знаешь. Так что заткнись.
Гэлли вскочил с места, пылая ненавистью. Я испуганно зажмурилась и прижалась к спине куратора бегунов.
— Ещё одно слово — и я сломаю тебе шею! Прямо здесь, на глазах у твоей обожаемой Кэтрин и у всего Совета! — прошипел он, брызжа слюной. Минхо рассмеялся, а затем взял Гэлли растопыренной пятернёй за физиономию и с силой толкнул, так, что я почувствовала, как перекатываются у него мышцы. Краем глаза я заметила, как Томас подскочил со стула, глядя, как грубиян повалился на стул и, в падении разломав его, распластался на полу. Куратор бегунов сбросил мои руки и подскочил к Гэлли и, не дав ему подняться, ударом ноги в спину снова отбросил на пол. Я испуганно ахнула, а Том снова опустился на стул.
— Никогда больше мне не угрожай, Гэлли, — оскалившись, прошипел Минхо. — А теперь даже обращаться ко мне не вздумай. Держись от Кэтрин на расстоянии не меньше сорока метров, и говорить про неё не смей. Никогда. Иначе, клянусь, я переломаю тебе руки и ноги, а затем сверну твою поганую шею.
Ньют с Зартом вскочили с мест и, схватив Минхо, принялись оттаскивать его от Гэлли, но куратор бегунов вывернулся и заехал кулаком по лицу строителя. Я подбежала к ним и схватила Минхо за руку.
— Остановись! — крикнула на него я. Он послушно опустил руки и поднялся с парня.
— Теперь всё изменилось, — сказал Гэлли, плюнув на пол. –Тебе не стоило этого делать, Минхо. Ты совершил огромную ошибку. — Безумный взгляд переполз на Ньюта. — Я знаю, ты ненавидишь и всегда ненавидел меня. Тебя следовало подвергнуть Изгнанию за твою полнейшую неспособность управлять этой шайкой. Ты жалок, но все остальные присутствующие здесь — не лучше. Грядут серьёзные перемены. Я вам это обещаю! — прошипел он. — А вы,
Неразлучники, помните, что я видел вас во время Метаморфозы! Я не знаю, что вы задумали, но жизнью клянусь, что остановлю вас! И убью, если это потребуется!
С этими словами он ушёл, громко хлопнув дверью на последок. Я глубоко задышала. Минхо, стоящий рядом со мной, незаметно взял меня за руку. От этого я немного успокоилась и улыбнулась куратору бегунов.
— Поделом ублюдку, — произнёс он почти шёпотом
— Можно подумать, ты у нас святоша! — воскликнул Ньют. — Тебе не кажется, что это уже перебор?
— Он в открытую угрожал свернуть мне шею, угрожал убить Кэтрин! Не говори, что тебя это не беспокоит! Ты же тоже волнуешься за её жизнь и с удовольствием наблюдал за тем, как я его уложил! — гордо сказал Минхо.
— А может Гэлли прав? — спросил Уинстон.
— Что?! — воскликнули Ньют, Минхо и Томас в один голос.
— Ну… Гэлли прошёл Метаморфозу. Значит он вспомнил, и у него есть все основания говорить о том, что новички ему знакомы.
— Уинстон, ты вообще где был, когда тут всё произошло? — ошеломлённо спросил Фрайпан. – Бэн, могу заметить, тоже прошёл Метаморфозу, но он же не обвиняет Томаса или Кэтрин, наоборот, он подружился с ними. Или, может быть, Кэтрин — замаскированный гривер?
— Меня больше беспокоит, почему он назвал вас неразлучниками? — спросил Ньют у меня и брата.
— Потому что мы двойняшки, — одновременно сказали мы с Томасом.
— Отлично, осталось последнее, как поступить с Джеймсом, — сказал Ньют.
— Изгнать, — уверенно сказал Минхо.
— Наказать, — высказался Уинстон.
— Итак, голосуем и я оглашу решение, — устало выдохнул Ньют. Все, кроме Уинстона высказались за изгнание.
— Итак, выслушав каждого из вас, я принял решение. Томас, за нарушение Первого Правила просидит в Кутузке сутки, так же он официально становится бегуном, после окончания Совета. Кэтрин, ради собственной безопасности, теперь приставлена к Бэну, которому всё-равно пока нельзя возвращаться в Лабиринт. А Джеймс приговаривается к изгнанию, за нападение и попытку убийства Кэт. Возражения есть? — спросил заместитель лидера, обведя взглядом каждого из кураторов. Ответом ему послужило гробовое молчание. — Прекрасно, возражений нет. Все свободны.
Кураторы поднялись со своих мест и поспешили по своим делам. До закрытия ворот оставалось всего два часа. И вот в комнате остались только Ньют, Томми, я и Минхо.
— А что с наказанием? — спросил Томас у бывшего бегуна.
— Завтра, — последовала в ответ лаконичная фраза Ньюта. Я вздохнула и вышла из здания. Не успела я отойти от Хомстеда, как меня нагнал Минхо.
— Пойдём, я покажу тебе, где ты будешь работать, — предложил парень.
— Да, пожалуй, мне стоит узнать, где я буду трудиться, — улыбнувшись, ответила парню я.
***
Вот настал вечер, возле восточных ворот Глэйда собрались все. Я стояла рядом с Томасом и Чаком, чтобы не контактировать с остальными Глэйдерами. В руках у кураторов были «Т» образные палки. Вот Минхо тащит упирающегося Джеймса за шкирку.
— Нет, не надо, пожалуйста, — плакал парень. На минуту мне стало его жалко, но боль в рёбрах заставила меня вновь возненавидеть парня.
— Прости, Джей, таково решение совета, — сказал Ньют.
— Нет, вы не понимаете! Я видел их! Это они! Выслушайте меня, прошу Минхо! Прошу, выслушайте, — продолжал рыдать он. Минхо вошёл в образовавшийся полукруг из кураторов с палками. Он вынул нож из-за спины и перерезал верёвки на руках Джеймса. Парень упал на колени. Куратор бегунов перевёл тяжёлый взгляд на Ньюта. Блондин кивнул. Минхо кинул в лабиринт какой-то мешок. Раздался скрежет, ворота медленно ползли на встречу друг другу.
— Погнали! — воскликнул Ньют и кураторы, выставив перед собой палки начали выталкивать парня из Глэйда. Я не смогла больше на это смотреть, поэтому, отвернувшись, прижалась головой к плечу Томаса. Брат приобнял меня и погладил по волосам.
— Нет! Это их надо изгнать! Это из-за них мы все здесь! Это всё
Неразлучники! — кричал парень. Ворота уже почти закрылись. Парень оказался в Лабиринте. – Нет!
Ворота сомкнулись, но в ушах до сих пор стоял предсмертный крик парня. Я плотнее прижалась к брату. Том поднял моё лицо за подбородок и поцеловал в лоб.
— Всё хорошо, Кэтрин, всё хорошо, — прошептал он мне.
***
Я лежала на кровати и не могла уснуть. В голове вертелись слова парня, а в ушах засел его последний крик. Я поднялась с кровати и решила найти кого-то из друзей. Я вышла из своей комнаты и пошла по коридору. Я заглянула в первую дверь, там, громко посапывая, спал Уинстон. Я закрыла дверь и пошла дальше. В следующей комнате я нашла Минхо. Он лежал, закинув руки за голову, но в темноте не было видно, закрыты у него глаза или нет.
— Минхо, Минхо, — позвала парня я. Он резко сел на кровати и посмотрел на меня.
— Кэтрин, что случилось? — спросил меня он. Я смущённо заправила волосы за ухо. – Ну, не тяни кота за яй… хвост.
— Мне страшно, я не могу уснуть, можно мне поспать с тобой? — тихо спросила я. — Но если я тебе помешаю, то я уйду к Ньюту или Томасу.
— Нет! — резко ответил он. — Оставайся, ты мне не помешаешь.
— Спасибо, — поблагодарила парня я и, закрыв двери, подошла к кровати. Минхо критически посмотрел на мою грязную майку.
— Ты же не собираешься ложиться на мою чистую девичью постель в этом? — хитро спросил он. Я посмотрела на свою, когда-то белую майку. Теперь на ней были пятна крови, земли и травы.
— Ну, да, у меня больше ничего нет, — смущённо ответила я. Парень встал рядом со мной и снял с себя чёрную футболку. Я упорно заставляла себя не смотреть на обнажённый торс парня, но у меня это не получилось. В горле всё пересохло. Я облизала губы, продолжая смотреть на торс бегуна. Минхо усмехнулся.
— Нравится, то что ты видишь? — нахально спросил он. Я с трудом перевела глаза на его нагло ухмыляющееся лицо.
— Да, — сказала я. Видимо Минхо не ожидал такого ответа от меня. Он удивился и повёл мускулистым плечом. Я смотрела в его чёрные глаза, в которых были озорные огоньки.
— Возьми, — сказал он, протягивая мне свою футболку. Я взяла всё ещё тёплую футболку парня. Повернувшись к нему спиной я сняла свою грязню майку и одела футболку. Она была мне на ладонь выше колена. От неё пахло корицей, кофе, свободой и ветром. Так пахнет Минхо. От этих запахов у меня немного закружилась голова.
— Спасибо, тебе, — немного смущённо сказала я. Парень лёг в кровать и похлопал по месту рядом с собой. Я легла рядом с ним. Парень положил свою руку мне на талию и прижал к себе. Я положила свою руку поверх руки парня и блаженно прикрыла глаза. Так хорошо рядом с ним. Минхо прикоснулся губами к моему виску, а затем спустился к уху.
— У тебя такая красивая попа, — прошептал он мне на ухо. Я резко раскрыла глаза.
— Минхо! — воскликнула я. Парень, прихрюкивая, рассмеялся.
— Это правда, — сказал он. — Мне нравится.
— Перестань, — попросила я парня. Мы замолчали.
— Почему ты пришла именно ко мне? — задал вопрос куратор бегунов.
— Не знаю, просто, — ответила я.
— Знаешь, ты всегда можешь прийти ко мне, чтобы ни случилось. Даже если у меня самого будут проблемы или какие-то неприятности. Я всегда помогу тебе, что бы ни случилось, — серьёзно сказал он. — Поняла?
— Да, — ответила я. Мне стало спокойно на душе. Теперь я знала наверняка, что у меня есть друг, который никогда не предаст…
