Юни Джиглио-Неро
Мне было больно, плохо и просто тяжело. Я чувствовала себя самой несчастной девочкой на планете, брошенной всеми и никому не нужной.
С самого раннего детства я знала, что всё будет так: мама рано умрёт, а я останусь одна. Мама тоже это знала, и старалась проводить со мной как можно больше времени, даря тепло, защиту и уверенность в будущем. Она баловала меня, и потихоньку учила всему, что могло мне пригодиться, когда я унаследую её кресло и пустышку. Однако в итоге это сыграло со мной злую шутку….
Всё было хорошо, и, казалось, что это будет длиться вечность…. Пока я не стала замечать, что мама улыбается, не всегда искренне, держит спину слишком прямо, и двигается плавно, словно величаво, но…. Я понимала, что проклятие Аркобалено берёт своё. Мама заметила это, и стала отстраняться от меня, чтобы я не видела её боли и мук. Но примерно в то время у меня начал просыпаться семейный дар. Я не видела маму, но видела её будущие страдания и видела будущее семьи после её смерти…. Это было очень тяжело, молча терпеть и смотреть.
Однажды мама позвала меня к себе, и сказала, что хочет избавить меня от бремени Аркобалено Неба и Босса семьи, если выйдет. Меня тогда раздирали противоречивые чувства: с одной стороны, я была очень обижена на маму за недоверие. Неужели она думала, что я не справлюсь с ответственностью?! Неужели хотела доверить семью кому-то… чужому? С другой стороны, я вздохнула с облегчением. Ведь хоть я никогда этого не показывала, но всегда боялась боли и смерти. Так же как она, так же как бабушка… я бы не смогла. Потому я приняла её решение.
Она долго искала мне опекуна, и «временного управляющего делами семьи», перебрав кучу людей, как в семье, так и за её пределами. Но никто не подходил, по её параметрам. «Этот слишком важный, этот слишком наглый, этот слабовольный, этот властолюбивый эгоист, этот жестокий, этот слабый, этот прыщавый». С кандидатом в Аркобалено Небо было проще: для этого подходили только обладатели чистого и сильно пламени Неба. Таких, помимо меня и мамы на всю мафию известно ещё было только четверо: Бьякуран Джессо, Марио Вигано и его сын Джек, и Савада Тсунаёши, он же Леонардо Виола. Мама подумала, что было бы неплохо, если бы моим опекуном и «временным управляющим делами» стал один из них. Но Бьякуран-сану мы не доверяли, а я его и вовсе боялась после прошлого-будущего. Да и без колец Маре он не имел и половину своей силы. Марио Вигано был мужчиной, вышедшим за пределы возраста «средних лет». Его политика и планы были мутными, альянс Вигано вообще всегда скрывался в тени. Мало кто знал, с кем они дружат, с кем воюют. И уж тем более никто не знал их целей. Его сын и наследник Джек был немногим, всего на два-три года старше меня и он был инвалидом. Оставался только Тсуна-сан, чему я была очень рада.
От меня из десятилетнего будущего, мне достались только положительные воспоминания о нём. Как о его взрослой версии, так и о более юной. Я помню, что однажды более взрослая моя версия, пришла к взрослой версии Тсуны-сана, перед тем как он отправился практически на смерть к Бьякуран-сану. Не знаю, зачем я к нему приходила, но мы тогда долго молчали, а потом он задал один единственный вопрос: «Юни, ты понимаешь, чем всё это для нас закончится?». Я кивнула и разрыдалась у него на плече. Он успокаивал взрослую меня несколько часов…. А ещё я помнила спасительную руку помощи его младшей версии. Так что я знала, что этому человеку могу доверять.
Вот только мы с мамой понимали, что если его просто попросить – он откажет. Для семьи Тсуна-сан всегда предпочитал стабильность, а если бы он взял под свой контроль ещё и Джиглио-Неро, это могло бы дестабилизировать политическую ситуацию во всей мафии. Не знаю, было ли это главной причиной его будущего отказа, или нет. Но факт – есть факт.
Однако мама за эту идею зацепилась, и стала уже размышлять о том, как изменить мнение Тсуны-сана касательно её будущего предложения, или как принудить его. В конце концов, она сказала, что у неё нет иных рычагов давления на него, кроме жалости ко мне и собственной силы Аркобалено. Она решилась попытаться подавить его волю…. Я пыталась переубедить её, ведь если он заметит вмешательство – будет только хуже. К тому же у нас не было ни одной причины считать, что воля Неба Вонголы слабее воли Неба Аркобалено. Но мама говорила, что он «слишком юн», а потому горяч, и недостаточно мудр и расчётлив….
А я ведь знала. ЗНАЛА, что она ошибается. Но разве мама меня бы послушала?!
Она очень сильно изменилась в последний месяц перед смертью. Состарилась, похудела, приобрела большие мешки под глазами, посерела, потеряла много волос, и почти не могла больше двигаться. Однажды она упала – и больше не поднялась на ноги. Было очень больно смотреть на неё такую. Я знала, что ей очень больно, но мне она при встречах этого не показывала, продолжая улыбаться. Мы всегда друг для друга были сильными, поэтому она улыбалась мне, пытаясь уверить меня, что всё хорошо, а я улыбалась ей в ответ, чтобы она думала, что я верю, и не очень-то переживаю. А после встреч, я знаю, она закусывала губу до крови, и беззвучно орала от боли, до тех пор, пока ей не ставили новую порцию мощного обезболивающего. Сама я уходила в дальнюю, заброшенную комнату и плакала.
Плакала, плакала, плакала…. Нет, я рыдала! Словами не передать, как мне было страшно от того, что я совсем скоро останусь одна. Страшно было терять мать, а потому я молила все известные мне высшие силы, всех демонов и богов об её спасении, выздоровлении. И надеялась, безумно надеялась и мечтала о том, что каким-то волшебным образом всё-таки найдётся способ для её спасения. Готова была за это душу продать…. Но никто моих молитв не услышал, и не помог…
Она позвала к себе всех, когда почувствовала, что жить ей сталось считанные часы. Позвала важных членов семьи, и объявила им о своём решении передать пустышку Неба и свой пост Боссу Вонголы. Она предупредила их, что согласия он не давал, но намекнула, что шансов отвертеться у него будет немного. Многие из членов семьи обрадовались такому решению, надеясь подлизаться к новой силе в мафии, кто-то отнёсся спокойно, понимая, что в таком решении много плюсов по развитию семьи, но немало и минусов и рисков. Например, Вонгола могла просто поглотить Джиглио-Неро, сделав своей рядовой семейкой. А кто-то наоборот был в ярости, потому что надеялся взять опеку надо мной и подмять семью под себя.
А я смотрела на них, и понимала: меня никто из них не поддержит. Я понимала, что если Тсуна-сан всё же откажется, то моим опекуном по воле мамы станет Гама, её правая рука. Но его тоже мало кто поддержит, разве только Нозару и Тозано. С двенадцатилетней наследницей считаться не хотели…. Насколько же лжив, лицемерен и властолюбив этот мир?! А ведь все эти люди, когда-то обещали, что будут верны моему роду, а значит и мне, как наследнице.
Мама попрощалась со всеми, раздала последние распоряжения, и как раз к тому моменту явились Аркобалено. Мама меня тут же выгнала, но я слышала, что они чём-то спорили. В итоге, дядя Фонг с ученицей И-Пин и дядя Колонелло отправились за Тсуной-саном.
Он приехал на мотоцикле несколько часов спустя. Всё это время я безустанно тихо плакала, не обращая внимания на презрительные взгляды членов семьи, направленных на меня. Далеко от комнаты мамы я уходить не рискнула: вдруг, уйду – а мама умрёт, не попрощавшись со мной?! Я плакала, и непонятно на что надеялась…. Потому и подняла голову, и посмотрела на Тсуну-сана, но тот ответил, хоть и не презрительным, однако ледяным, безразличным взглядом, по которому я поняла: он понимал, зачем он здесь, но пришёл, чтобы отказаться.
Они тихо беседовали о чём-то с мамой. В её комнате помимо них был ещё Гама, и Аркобалено Урагана и Дождя. Разговора никто из подчинённых не слышал, но все, и я в том числе, поняли, что закончился он на повышенных тонах. Тсуна-сан видимо вышел через другую дверь, а к нам вышел дядя Фонг, непривычно раздражённый и дёрганый. Он выдохнул сквозь сжатые зубы, обвёл собравшихся тяжёлым взглядом, с жалостью покосился на меня и тихо сообщил, что Десятый Вонгола отверг предложение Арии и отказал во всех её просьбах. После чего он тоже вышел. Члены семьи сразу всполошились, понимая, что это фактически означает войну внутри семьи, ведь никто из них не хотел подчиняться другому, и тем более уступать власть, которую уже считали своей. Некоторое время спустя вышел и дядя Колонелло, который вообще ничего не сказал. А потом Гама снова позвал всех к маме, где она огласила новое решение, в котором Гама становился моим опекуном и управляющим семьи до моего совершеннолетия. Разошлись все мрачными, оставив меня прощаться с мамой, которая беспрестанно, сквозь слёзы извинялась за то, что ей не хватило сил меня спасти. И я тоже плакала….
Когда она уснула мёртвым сном, я долго звала её, потому что просто не могла поверить в то, что её больше нет….
А потом всё было как в тумане. Я куда-то ходила, что-то делала, говорила…. Кажется, меня пытались заставить поесть, кажется, Гама просил меня быть сильной…. Я очнулась, когда увидела маму в гробу, который опускали в землю. Помню, что зло утёрла слёзы, и попросила Гаму помочь мне стать Боссом достойной мамы. С этого и начались проблемы.
Гама быстро оформил опеку надо мной, и взял контроль над семьёй, чему члены семьи были очень недовольны. Они пока молчали, но мы с Гамой знали, что это ненадолго. А потом, когда я почти решилась прикоснуться к пустышке, чтобы заполучить ужасающую силу, и хоть немного прижать ею зарвавшихся – пришли Аркобалено, и пустышку просто забрали. Я почувствовала себя преданной и брошенной. Вот уж, что было для меня по-настоящему неприятной неожиданностью. Никогда не думала, что они просто могут не захотеть видеть меня своим Небом, как захотели видеть маму, после смерти бабушки. Это стало для меня ударом. Моим единственным союзником остался только Гама, да несколько десятков рядовых, и то, как я подозревала, лишь потому, что они были преданы маме.
Был, правда, ещё один способ заполучить силу…. Тсуна-сан же как-то подчинил себе кольцо Неба Эстранео, и я подумала о том, что смогу подчинить себе кольцо Неба Марэ. Но… и тут меня ждал провал. Я не смогла даже разбить сферы, в которых были запечатаны кольца!!! И у Гамы это не вышло. Наверное, нужна была сила Аркобалено для этого, но она теперь была недоступна…
А меж тем, всего через несколько дней после похорон, на главный особняк моей семьи начались нападения различных группировок и семей. Нападения происходили по несколько раз на дню, члены семьи защищали дом и меня, а я сидела и пряталась, потому что ничем не могла помочь, никак не могла защитить семью.
Кто-то умудрился поймать нескольких из нападавших. Их разговорили, и оказалось, что все они охотились за кольцами Марэ и пустышкой Неба Аркобалено. И если с кольцами было всё ясно, то с пустышкой…. Откуда они знали, что я не стала Аркобалено? Но на мой вопрос ответ нашёлся быстро: если бы я ею стала – об этом уже все бы знали, потому что о столь значительных изменениях в равновесии сил мафии не узнать не могли.
Но информация нам ничем не помогла. Нападения продолжались. Гама своей жизнью рисковал, а я….
Но я больше не плакала. Я понимала, что мой последний шанс – в сильном союзнике, против которого просто не посмели бы пойти. Кандидатов по-прежнему было три. Точнее всё-таки два. Джессо без своих реликвий были фактически хоть и сильной, но рядовой семьёй. А подполье Италии делилось на три сектора влияния: Вонгола с альянсом, Вигано с альянсом и различные мелкие и ничего не стоящие союзы семей, которых при желании мог раздавить любой из альянсов.
Мне сильно не хотелось идти фактически на поклон к Тсуне-сану. Он хоть и был добрым, я в это верила, хоть и доверяла ему, но всё равно где-то глубоко в душе была обиженна за то, что он тоже фактически меня кинул. Обижена за то, что ему наплевать на меня и жизни Джиглио-Неро. Обижена за то, что он нагрубил маме…. Но Вигано…. Об их порядках и целях действительно мало кто знал, разве что Вонгола. Глупо было предлагать союз людям, от которых совсем не знаешь, чего ожидать. Мне пришлось смирить гордость и попросить Тсуну-сана о встрече. И он дал своё согласие. Надежда вновь вспыхнула во мне…, хоть и была немного омрачена известием о том, что кого-то из Аркобалено видели без проклятия и пустышки, и он, или она, теперь работала на Вонголу….
Когда мы с Гамой ехали на приём к Тсуне-сану, у меня возникли нехорошие предчувствия на счёт разговора. А ещё у меня было видение, в котором я видела несколько чёрных машин с тонированными стёклами, которые перерезали нам путь. Из них повыскакивали люди с автоматами. Моя охрана падали на асфальт мёртвыми, как подкошенные….
Это меня очень напугало, и я уж было хотела повернуть, как поняла, что это будет на объездной дороге к дому. Всего-то и нужно было ехать напрямую к особняку, или просёлочными дорогами. Но это уже потом, после переговоров….
Перед нашей машиной, на въезде на территорию Тсуны-сана, открыли ворота, не останавливая, а лишь указав путь. Мы проехали дальше, и одного взгляда, брошенного мною в окно на фамильный особняк Вонголы, хватило, чтобы понять, насколько богаче была эта семья, не смотря на то, что она была моложе моей. Дом был красив, мне понравился. В нём было очень уютно, как-то по-домашнему, и в то же время было немного пустынно и одиноко, как в большом дворце. Я бы не удивилась, если бы узнала, что здесь многие помещения заброшены и не используются.
До кабинета Тсуны-сана нас вёл дворецкий, который мне чем-то не понравился. Но куда нужно он меня с Гамой всё-таки привёл. Как только мы вошли в кабинет, хозяин дома встал из-за стола, отложив какой-то документ, обошёл рабочий стол, и, радушно улыбнувшись, предложил присесть нам на диванчик. Сам он сел в кресло напротив, и я смогла его хорошо рассмотреть.
- Здравствуйте, Юни, Гама. – Поприветствовал он нас. Да, этот человек отличался от того Тсуны-сана, воспоминания о котором мне достались от моей будущей версии. Взгляд не тёплый, а пронзительный, словно ледяные иглы, хоть и добродушный. Выражение лица, не добродушное, а безразличное. Волосы длинные, осанка идеальная…. Он и не он. Это было странно, и немного напрягало, заставляя сомневаться в благополучном для меня исходе переговоров.
- Здравствуйте, Тсуна-сан. – Поздоровалась я. Гама просто кивнул.
- Неплохо держишься…. – Заметил Босс Вонголы, грустно улыбнувшись. По одной этой улыбке я поняла, что он мне искренне сочувствовал. Поэтому обида за то, что он мне напомнил о смерти матери, я не почувствовала. Потому ответила такой же грустной улыбкой:
- Мама бы не обрадовалась моим слезам.
- Это точно. Хорошая мотивация для того, чтобы не впадать в отчаяние. – Кивнул он. - Знаешь, говорят, мёртвые поддерживают живых, пока те их помнят. Не сомневаюсь, что твоя мама поддерживает тебя.
- Спасибо. – Тихо произнесла я, почувствовав поддержку и попытку помочь. Тсуна-сан вздохнул, видимо понимая, что я не знаю, как начать разговор:
- Чтож, окажись на твоём месте кто-либо другой – я бы не стал этого делать. Но ты…. Я прошу прощения, Юни, за то, что отказал твоей маме в просьбе и достаточно жестоко с ней поступил. – Он слегка склонил голову.
- Ничего, Тсуна-сан. – Покачала головой я. - Я понимаю, почему вы так поступили, и прощаю вас. Мы с мамой знали, что добровольно вы на её предложение не согласитесь. Но мама чересчур сильно рассчитывала на силу Аркобалено. Я тоже прощу прощения за то, что мама пыталась вас принудить, и за то, что я не смогла её от этого отговорить. – Он прищурился, видимо удивлённый тем, что я признала мамину ошибку, или что вообще об этом знала, но снова кивнул:
- Я могу понять все её причины. А умудрённая жизнью мать своё дитя вряд ли послушает. Тебе не за что просить у меня прощения. Однако я несколько удивлён тому, что ты попросила о встрече тогда, когда должна пытаться подчинить себе семью или решать её внутренние проблемы.
- Внутренние дела могут подождать. – Слегка нервно качнула головой я. – Сначала нужно защитить семью от внешних нападок.
- Ты не права. – Не согласился Тсуна-сан. - Пока ты будешь разбираться с внешней политикой – внутри семьи может зреть раскол. Если он созреет – никакая внешняя поддержка твою семью не спасёт. – Он был прав, угадав причины, по которым я пришла. Но видимо вежливость не позволяла ему не спросить: - Но это не важно. Итак, зачем ты просила о встрече?
- Тсуна-сан, я вынуждена просить вас о помощи. Но сначала, вот. – Я поставила на стеклянный журнальный столик шкатулку с кольцами Марэ, которые решила отдать за бесполезностью. Отдавая кольца, я надеялась, что Тсуна-сан пустит слух о том, что кольца у него и это отвадит от нас нападавших. Хотя бы их часть…. А ещё, это было чем-то вроде залога добрых намерений или взятки.
- Хм? – Вопросительно глянул на меня Дон Вонголы, когда посмотрел содержимое шкатулки, и я пояснила:
- На мой дом по нескольку раз в день свершаются нападения ради них. С трудом, но нападения мы отбиваем. Сила Аркобалено больше не защищает мою семью. Мне не позволили стать Аркобалено Неба, потому и этими кольцами я воспользоваться не могу. Многие наши враги это понимают. У Вонголы больше сил и возможностей для того, чтобы хранить эти кольца. К тому же, я не сомневаюсь, что вы сможете распорядиться ими достойно. Бьякуран-сан и его семья теперь состоят в альянсе Вонголы, и если вы сочтёте нужным – можете отдать кольца ему. – Предложила я.
- Чтож, сама понимаешь, что от такого рычага давления на Бьякурана я отказаться в принципе не смогу. – Серьёзно произнёс он, как бы спрашивая, точно ли я уверена. Я кивнула. Он взял шкатулку в руки, и я на миг почувствовала пламя Тумана, после чего шкатулка со щелчком пальцев Тсуны-сана испарилась. Я вздохнула, понимая, что пора переходить к главному, собралась с духом, и заговорила:
- Тсуна-сан, пожалуйста, помогите. – Тихим голосом попросила. Голосом, отчего-то показавшимся мне жалобным. - Вы говорили, что сначала нужно подчинить себе семью. Вы правы, но у меня не получается. Моей матери были верны большинство членов семьи, но не настолько фанатично, чтобы после её смерти подчиняться девчонке. Гама – стал моим опекуном, но у него не достаточно влияния и уважения в семье, чтобы подчинять. Да и все знают, что он фанатично был предан моей маме…. У нас почти нет поддержки в семье.
Вы ведь понимаете, что в такой ситуации у меня только один выход: заполучить себе в союзники очень сильного и влиятельного человека, пойти против воли которого, просто побоятся.
Бьякуран-сан потерял и силу и влияние. Да и о нём мало кто знает в этом времени. А вы мне хоть и немного, но всё же знакомы, в отличие от Босса Вигано. Я побоялась, что он мог обмануть меня…. А вас я знаю…. – Я невольно всхлипнула, однако невольно проявленная слабость заставила меня сжать кулаки до боли, и с долей гордости, как бы говоря, что осознаю последствия сказанных слов, закончила: - Я готова заключить союз, почти на любых условиях. Если хотите, я могу даже рассказывать вам о будущем, которое вижу…
- Будущее я и сам могу предсказывать, хоть и не с помощью видений. – Перебил меня Тсуна-сан. - Однако…. – Задумался он на некоторое время. Давая мне возможность посмотреть на Гаму, и найти в его глазах немую поддержку. Я благодарно улыбнулась ему, и в это время Тсуна-сан внезапно поднялся из своего кресла, и позвал за собой: - Пойдёмте, Юни, Гама, побеседуем в неформальной обстановке. Так будет проще. – Мы переглянулись и пожали плечами.
Уже когда мы вышли из кабинета Босса Вонголы, до меня вдруг дошло, что раз Тсуна-сан пожелал беседовать в неформатной обстановке, логично предположить, что он предвидит нелёгкий разговор. Разговор уважаемого Босса мафиозной семьи с маленькой девочкой, возомнившей себя Боссом – сам по себе нелёгок, но особенно если он собирался мне отказать в помощи…. Я невольно всхлипнула, и на звук обернулись мои спутники.
- Госпожа Юни, всё в порядке? – Тихо спросил Гама, видимо заметив моё состояние. Я сделала усилие над собой, уверенно кивнула, и гордо выпрямила спину. Чтобы мне не ответил Тсуна-сан, я не могу позволить себе слёз, ведь я должна быть сильной. Ради семьи.
А Тсуна-сан вёл нас коридорами куда-то в противоположное крыло. Особняк действительно был очень красив, и хорошо обставлен. И я с удовольствием рассматривала его, пытаясь отвлечься от мрачных мыслей. Однако при спуске с лестницы, у ступеней, ведущих в галерею второго этажа, построенную по кругу внутреннего дворика, мы встретили мужчину…, точнее парня, до боли похожего на…:
- Дядя Фонг? – Удивлённо воскликнула я, понимая, что вижу его без проклятия впервые. На нём действительно не было пустышки Аркобалено Урагана. А ещё, он словно светился изнутри, будто той усталости, к которой я привыкла, в нём и вовсе не было. Дядя Фонг теперь и правда, был больше похож на молодого парня….
- О, здравствуй, Юни. – Поприветствовал меня он, несколько нервно. - Рад, что тебе лучше. Тсунаёши…?
- И не надейся. – Фыркнул Тсуна-сан, отвечая на понятный только им двоим, вопрос.
- Ху. Ну, хорошо. – Вздохнул дядя, и обратился ко мне: - Извини, Юни. У меня есть дела. Потом, когда поговорите с Тсунаёши, найди меня, Ладно?
- Хорошо. - Кивнула я, следуя за Боссом Вонголы, и проходя мимо дяди.
- Отчёт мне принеси уже, наконец. – Вдогонку куда-то спешившему бывшему Аркобалено крикнул Тсуна-сан и, дождавшись утвердительного, но столь не свойственного дяде Фонгу «ага», повёл нас дальше.
- Тсуна-сан, а проклятие…? – Спросила я.
- Да. Не без моей помощи, но Аркобалено больше не существует. Проклятие снято. – Угадал мой вопрос он, и остальные тоже: - Пустышки в надёжном месте, там, где никто не достанет, и где и проклятие никого не настигнет. И они активированы. Бывшие Аркобалено теперь мои подчинённые. – Я нахмурилась. Мне не нравилось то, какой сильной становилась Вонгола, перевешивая состоявшийся баланс сил всё сильнее. А ещё я нахмурилась от того, что
они променяли меня на него… – Ты обижена на них. – Словно мысли прочитал Тсуна-сан. - Считаешь, что они тебя бросили на произвол судьбы, практически предали, да?
- Да. – Не задумываясь, ответила я, и тут же испуганно замерла. Но Босс Вонголы кинул на меня мимолётный взгляд, хмыкнул, а потом тяжело вздохнул:
- Чтож, я тоже этого не понимаю. Нет, их я могу понять. Они были обмануты, подвержены проклятию фактически насильно, видели, как на их глазах умирают близкие, а сами были лишены возможности даже жить полноценной жизнью взрослых людей. Они отчаянно желали снять проклятие, а потому ухватились за первое предложение. Это понятно. Понятно, что ради этого они готовы были отказать тебе в помощи. Эгоизм, но естественное желание. – Он хмыкнул, покачав головой, чему-то своему. – Но я не понимаю, почему, когда у них был такой шанс освободиться от бремени Хранителей – они им не только не воспользовались, но и мне навязались. – Ха! Он это так сказал, как будто не хотел этого. А ведь любой Босс в здравом уме, только мечтал об этом.
В это время мы вошли в очень уютную комнату с большим камином, мягкими глубокими диванами, обитыми чем-то очень мягким и длинноворсным, и шкурой медведя на полу. Пока я осматривалась, Тсуна-сан плюхнулся в одно из кресел у камина, по-хозяйски в нём развалившись, и посмотрев на нас с Гамой произнёс:
- Мы пришли. Устраивайтесь поудобнее, можете вольготно развалиться, да и вообще, чувствуйте себя, как дома. – Гама хмыкнул, и присел в дальнее от огня кресло, оставив мне то, что было поближе к камину, и стояло напротив Тсуны-сана. Сам он прижал пальцы к уху, и тихо произнёс: - Мышь, принеси два кофе и один горячий шоколад в мою любимую гостиную, пожалуйста.
- Мышь? – Поинтересовалась я, снова не зная как начать разговор.
- Мой секретарь. – Пояснил хозяин особняка.
- Почему Мышь? – Поинтересовался Гама. Тсуна-сан усмехнулся:
- Пронырливый, наглый и расторопный, зараза, мелкий и вертлявый, но своё дело знает. Ну и, на первый взгляд, обычный, ничем не примечательный. К счастью, лишь на первый взгляд. Потому и Мышь.
- Мм, как удобно. – С удобством расположилась я в последнем кресле, пальцами с удовольствием зарываясь в пушистые волокна подлокотников. Интересно, кто придумал интерьер этой комнаты?!
- Так для себя же любимого делал. – Пожал печами Босс Вонголы, и сразу стало ясно, кто затейник. - Ну ладно. Ты устраивайся и расслабляйся, но слушай меня внимательно, хорошо? Я просто выскажу тебе свою точку зрения.
- Конечно, Тсуна-сан. – Кивнула я, сосредоточившись. Он кинул на меня нечитаемый взгляд, а после откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, заговорил:
- Начну издалека. Ты, Юни, мне очень симпатична, как человек. Хорошая, милая, добрая девочка. Симпатична, как человек, а не как Босс мафиозной семьи, к сожалению. – Отчего-то это мне больно резануло по сознанию. Ну вот, он тоже считал меня маленькой. До чего же обидно! Но он опять словно мысли прочитал: - И дело тут вовсе не в возрасте. Согласись, ты привыкла к тому, что окружающие всё делают за тебя. Привыкла, что о чём бы ты не попросила, для тебя это делают. Ты смышлёна, умна, но что-то делать сама – не умеешь. Даже просто приказывать. Со смертью твоей матери, потерей Неба Аркобалено – твоя семья в разы ослабла. Управлять семьёй как должно – ты не умеешь. – Жёстко сказал Тсуна-сан открывая глаза. Смотрел он внимательно и серьёзно, наверняка замечая мою обиду и капельки слёз в уголках глаз. Но ничего поделать я с этим не могла…. Кроме как возмутиться:
- Я… - Но Босс Вонголы меня перебил, не давая сказать:
- Для того чтобы осознать это, тебе достаточно задать себе всего один вопрос: готова ли ты убивать ради благополучия своей семьи? И не одного-двух человек, а десятками.
- Я думаю, что смогу оградить госпожу Юни от этого. – Вмешался Гама, холодно поглядывая на Тсуну-сана. Одного взгляда на него мне хватило, чтобы понять: Гама в глубине души считал так же, но…. Чтож, тяжело это признавать, но убивать я действительно была не готова, искренне веря, что все конфликты можно решить миром. Когда я только представляла себе, даже самого коварного врага семьи, которого я должна была убить – даже мысленно сделать это у меня не выходило. Он ведь тоже человек, правда? У него должны быть причины всем злодеяниям, совершённым им. Да и если я его убью, разве я не стану такой же?!
- Гама, ну ты-то должен понимать, что если Юни будет Боссом – ей
придётся отдавать приказы на убийство. – Возразил Тсуна-сан моему опекуну. – Ты не сможешь ограждать её от этого вечно. А Паркер в руках власть имущего, может быть гораздо более смертоносным оружием, чем ручной противотанковый гранатомёт, направленный в центр людной площади во время празднеств. И грехи за убийства ложатся на плечи именно заказчика в большей степени, чем на исполнителя. – Гама поморщился, но взгляд отвёл, соглашаясь. Босс Вонголы же посмотрел на меня: - Даже если сама ты своими руками никого не убьёшь, Юни, но отдашь такой приказ кому-то – не перестанешь быть убийцей. А ради защиты, ради жизней своих людей, Боссам подпольных организаций, особенно мафиозного типа, приходится отдавать такие приказы, полностью осознавая последствия. Ради мира всегда приходится чем-то жертвовать, например, собственной душой или её спасением. Юлий Цезарь ещё говорил: «Si vis pacem, para bellum», «Хочешь мира, готовься к войне». И вечно прятаться за спиной своего опекуна у тебя не выйдет, если ты, конечно, хочешь быть уважаемой, хорошей, сильной Босс.
Ты к этому готова? – Спросил он. Я молчала, упрямо поджимая губы. Но молчание моё было красноречивее слов. Я никогда об этом не задумывалась, но в глубине души понимала: он прав.
- Твоя мама считала, что ты к этому не готова. Твой опекун считает так же. Я так считаю. Уверен, что и ты это знаешь. Ария хотела, чтобы её дочь оставалась невинной, потому и не хотела, чтобы ты стала Боссом и Аркобалено. Вот и всё. – Развёл руками Тсуна-сан. - Хуже всего то, что знаем это не только мы. Твоя семья тоже это понимает, что ты банально не готова быть Боссом. В твоей семье зреет раскол. – Мы с Гамой переглянулись, насторожённо, потому что знали, что такое должно было рано или поздно случиться, но пока в семье было всё тихо. Мы об этом не знали. И хозяин особняка это понял: - Да, я сейчас серьёзно, данные моей разведки это только подтверждают. У тебя куча врагов, как в семье, так и за её пределами. У Джиглио-Неро осталось слишком мало союзников, чтобы держаться на плаву долго. С текущим раскладом, гибель твоей семьи неизбежна. И единственный выход – найти сильного союзника. Тут ты поступила правильно. – Кивнул он. Я вздохнула: ну хоть что-то я сделала правильно.
В этот момент в комнату зашёл стройный высокий молодой парень, и горничная, которая несла в руках поднос с тремя чашками, и тарелкой с шоколадным печением. Она поклонилась Боссу, и поставила поднос на журнальный столик. Снова поклонилась, и после кивка своего Босса удалилась. Парень же сунул Тсуне-сану планшет, тот что-то на нём прочитал, и показал несколько знаков пальцами. Парень кивнул, как бы говоря, что понял, и тоже удалился.
Тсуна-сан сразу же предложил мне горячего шоколада, а Гаме кофе. Я чашку взяла в руки, согревая их о тёплый тонкий фарфор, но пробовать не спешила, а вот мой опекун тут же сделал глоток, и по его лицу я поняла, что вкус кофе ему очень понравился. После того, как Тсуна-сан сделал несколько глотков с кофе, он продолжил:
- Теперь о ситуации с моей стороны. Я Босс большой, сильной, успешной и развивающейся семьи, имеющий большое влияние. Что мне принесёт сотрудничество, или союз с тобой? Только множество рисков. Конечно, в перспективе это может быть очень выгодно Вонголе и Джиглио-Неро. Но сейчас помощь тебе – это всего лишь риск для меня. – Серьёзно и доходчиво объяснял он. - Я изначально, придя к власти, выбрал курс политики, кардинально отличающийся от курса Девятого. Изменить я его не могу, ведь это всё равно, что отвернуться от надежд подчинённых, которые понимают, куда я их тащу. А значит, благо собственной семьи для меня будет оставаться наивысшим приоритетом. Рисковать семьёй – я не стану. - Выдохнул он, снова прикрывая глаза.
Это уже был ответ. Тсуна-сан мне всё-таки не поможет. Я с силой сжала подлокотники кресла, задавливая желание просто разрыдаться. Но нет, нельзя. Я должна быть сильной….
- Сейчас Джиглио-Неро слаба и убыточна, а значит и союз с вами такой же. – Всё говорил Босс Вонголы. - Ты не укрепила свою главенствующую роль в семье, не укрепила власть, а значит, поддерживая тебя, я всё равно, что ставлю на «тёмную лошадку». Однако если ты не изменишься, не научишься командовать и подчинять – велика вероятность того, что твои подчинённые поднимут восстание и сместят тебя. Тогда я проиграю, поставив на тебя.
Если же я вмешаюсь, попытавшись не допустить восстания в Джиглио-Неро – в твою семью придёт мир и покой, а возможно и благоденствие. Но твои подчинённые будут уважать меня, а не тебя. И подчиняться они тоже начнут мне. Ты потеряешь власть, а значит, и семью. Люди, знаешь ли, любят стабильность и комфорт. Они готовы служить тем, кто даёт им это. Большинству из них плевать на клятвы верности. Для них это просто слова. Тем более ты сама призываешь меня. Если же я не вмешаюсь, и буду просто молчаливой грозной тенью стоять у тебя за спиной – опять же, не факт, что я не проиграю, поставив на тебя. – Я сделала глубокий вдох, успокаиваясь и принимая его… «оправдания». Они были резонны, да и я на его месте, скорее всего, поступила бы так же.
- Не подумай, что я в тебя не верю. И я бы тебе доверился, если бы рисковал лишь собой, а не десятками тысяч своих подчинённых. Да, я крепко стою на ногах, да, я в мафии кручусь давно, и знаю досконально всю её подноготную, но в качестве Босса я в ней тоже не столь давно. Мои позиции всё ещё шатки. Меня всё ещё проверяют на профпригодность. И в этот период мне нельзя допускать ошибок.
Если я поставлю на тебя, а ты проиграешь – ко мне станет меньше доверия со стороны всех, кроме, пожалуй, моего внутреннего круга. Что это будет означать? Медленный, но верный упадок. Это отпугнёт от меня многих союзников, заказчиков, и ещё много кого нужного. Стабильность в моей семье исчезнет без следа, подчинённые могут взбунтоваться, враги перестанут бояться, и всё это может привести в итоге, в самом худшем варианте – к войне. Учитывая масштабы Вонголы – к очень кровавой войне. Вот вроде ничего такого и не сделал, помог девочке, а вон как вышло. Да и если не смотреть на вещи так трагично: альянс Вонголы всяко не подержит моё решение поддержать твою семью сейчас, когда вы находитесь в столь дестабилизированном состоянии.
Вот и выходит, что ты загоняешь меня в угол. С одной стороны маленькая, миленькая девочка, которой вроде как грех не помочь, а с другой – тысячи жизней подчинённых. Возможно, я утрирую, но факт – есть факт. Как ты думаешь, выбирая между благом для своей семьи, своих людей, своих родных, и благом для милашки и её, совершенно чужой мне семьи, что я выберу? Как бы ты поступила на моём месте?! – Я теперь даже обидеться не могла, потому что
понимала. И благодарила, мысленно, за искренность. Понимала все его причины, но…. Но, похоже, гибель моей семьи действительно больше никого не волновала, кроме меня. И это было… правильно. Кому кроме Босса заботиться о семье?! Я пока ещё числилась наследницей, и могла возглавить семью только с достижением совершеннолетия. А правил Гама, как временно исполняющий обязанности. Только мы и могли спасти свою семью…. Это было правдой.
- Единственный способ помочь тебе ныне у меня только один: советом. Но и так, я могу гарантировать, что мои советы будут даны от души и сердца, но не смогу гарантировать, что они не будут бескорыстными.
Жалко тебя, конечно. Но твоя судьба в мире подполья далеко не самая худшая, далеко не самая страшная. Я видел судьбы и похуже. Однако таков наш мир, и с этим ничего не поделать.
Моя позиция ясна? – Спросил Босс Вонголы. Я кивнула:
- Да, Тсуна-сан.
- Хорошо. – Тоже кивнул он. - Тогда слушай дальше. Это я тебя рассказал о текущем раскладе. Но ты ведь девочка умная не по возрасту, и должна понимать, что вся твоя проблема лишь в том, что ты не можешь подчинить себе свою семью. И это именно то, в чём тебе никто не сможет помочь, если ты хочешь быть хорошим Боссом. Ты должна сделать это сама. Я вижу твой потенциал, и его с лёгкостью хватит, чтобы сделать это. Ты можешь научиться, и не без труда, но сможешь подчинить себе семью. Возможно не сейчас. Возможно, придётся для этого потерять земли, доходы, людей, но потом семью возродить ты смогла бы. Главное для тебя сейчас – это не опускать руки, забыть про мягкосердечие, хотя бы на время, и просчитывать свои шаги наперёд. С первым и последним тебе вполне хватит помощи своего опекуна, и собственного дара предвидения. Насколько я знаю, Гама великолепный стратег и тактик, он может научить этому тебя, а информация, которую ты получаешь из видений, поможет вам двоим правильно разработать стратегию укрепления своей власти в семье. – Он действительно так думал?! - Юни, посмотри, Гама долгое время был правой рукой твоей матери, и действительно
знает, как управлять семьёй. Знает все особенности Джиглио-Неро так, как не знает никто более из живых. Подумай об этом, и оцени, как тебе повезло с опекуном. Всё, что тебе нужно, это перестать мотать сопли на кулак, собраться, и с энтузиазмом взяться за дело. – Гама с удивлением посмотрел на Тсуну-сана, а я только загордилась своим главным соратником.
- Вы и правда, думаете, что…? – Спросил Гама.
- А почему нет? Не знаю как вас, а окажись в вашей ситуации я – только лишь взбудоражился. Сражаться за жизнь свою, и жизни своих соратников, друзей, семьи – это ведь так благородно. Ради такого можно выступить и против целого мира, не пожалеть ни собственной шкуры, ни души. Поставить на кон всё, и выиграть. Это очень будоражит! – Тсуна-сан мечтательно улыбнулся. – Даже если сама судьба и предначертанное, предвиденное будущее играет против вас, если не опускать руки, не сдаваться и отчаянно искать пути, пробивать себе дорогу, если нужно головой… - да, у вас может получиться. Вы сильны, достаточно умны и прозорливы. Пореже, вспоминайте о морали, и вы сможете добиться своей цели.
Это на самом деле интересно, что только мир подполья может предоставить людям те свободы, о которых простые люди и не мечтают. Они ограничены нормами поведения общества, законами, мнением окружающих и собственными страхами. Мы же, люди подполья, действительно можем освободиться от этого…. И стать другими людьми, теми, кто слышит серебряный ветер в звёздах и может прокатиться по радуге. Это меня вдохновляет. – Тсуна-сан мечтательно зажмурился. А я вслушивалась в каждое его слово, и они отчего-то заставляли моё сердце, словно в предвкушении, биться сильнее, быстрее. Его слова находили отклик в моей душе…. – Вы, например, заметили, какое сегодня над Сицилией высокое и чистое Небо?!
- А вы романтик, Десятый Вонгола. – Неожиданно улыбнулся Гама. Тсуна-сан тоже улыбнулся:
- Да, я конченый романтик, и очень принципиальный человек. И я действительно считаю, что у вас есть шанс. Главное, чтобы вы его не упустили…. – Выдохнул Десятый Вонгола. И я внезапно осознала, какой глупой была. С этим человеком я могла быть самой собой, маленькой девочкой, которая боится, но уже хочет защищать свою семью. Теперь я была уверена, что он понимает, поймёт…. Потому и решила сказать о своих сомнениях…:
- Тсуна-сан, но мне только двенадцать….
- Тебя это смущает?! – Вкинул бровь он, и я кивнула. - Мне было ровно восемь лет, когда я начал свою карьеру наёмника. Не было особой нужды куда-то спешить, и я мог ещё годы отсиживаться дома, тренируясь. Но я знал, что чем раньше выйду в мир, тем больше у меня шансов выбрать свой собственный жизненный путь, сбросить оковы судьбы и предопределённости, а не идти по накатанной кем-то другим колее. Страшно было, признаю, но никогда не пожалею о том, что решился. Сложно было, порою очень сложно. Не сосчитать сколько раз я был на грани смерти, но всё-таки выжил. И, в общем-то, достиг того, к чему стремился. А кое к каким целям, я продолжаю идти своим путём….
Мне было девять с маленьким хвостиком, когда я создавал свою первую подпольную организацию. Из поддержки у меня было только шестеро друзей, таких же неучей-придурков, как я, и пожилой индеец. Та организация существует и по сей день, и самое что интересное – она может функционировать без моего контроля годами. – Улыбнулся он. - Так что возраст – не отговорка. Покажи, что ты действительно можешь, что у тебя хватит воли, чтобы преодолеть все трудности – и забудут о том, сколько тебе лет. Дерзай, и люди потянутся за тобой. Ты постарше сейчас, и у тебя есть отличный, опытный помощник, которому ты можешь доверять. Ну а если что – я могу помочь советом, думаю, что и бывшие Аркобалено тебе не откажут в этом. – Подбодрил Тсуна-сан, а после ненадолго задумался, неожиданно закончив: - И как только ты достаточно закрепишь за собой власть в семье – я обещаю, что сам приду к тебе с союзным договором, и действительно помогу разрешить проблемы во внешней политике.
- Похоже, у меня нет другого выбора, да? – Усмехнулась я, он с улыбкой покачал головой. – Чтож, спасибо, Тсуна-сан. Вы вселили в меня немного уверенности, и наполнили энтузиазмом.
- Не за что. – Кивнул Босс Вонголы.
Это всё, конечно, было хорошо, но проблему нападений не решало, так что…:
- Однако нельзя ли попросить вас защитить мою семью, пока я…
- Та же ситуация. Почему я должен рисковать жизнями своих людей, ради жизней людей незнакомых, и малоценных, как союзников? К тому же, не знаю как твои люди, а мои - оскорбились бы, если бы их стала защищать чужая семья. Просить помощи в защите – это одно, просить полностью защитить – это другое. Не оскорбляй своих людей недоверием к их силе, и не смущай людей своим неверием в победу. Так ты их не подчинишь. – Грустно качнул головой он.
- Но…. Люди гибнут…. Тсуна-сан, посоветуйте, как мне решить вопрос с нападениями, о которых вы, без сомнения, должны знать? – Спросила я первого совета.
- Хм, я так понимаю, они охотятся за кольцами Марэ и пустышкой Неба, да? – Спросил Тсуна-сан больше у Гамы, чем у меня.
- Да. Мы всё ещё остаёмся сильной и влиятельной семьёй, несмотря на внутренние разногласия. Объявить нам войну в открытую рискнули бы разве что вы, Дон Вигано, и ещё несколько человек. А вот рискнуть лишить нас силы, и приобрести возможность шантажировать Аркобалено или Дона Джессо….
- Чтож, я особо не скрывал, что Аркобалено как таковых больше нет, а последние поколение Радуги теперь мои подчинённые, но всё-таки не хотел официально об этом объявлять так скоро после смерти Арии…. – Задумчиво произнёс Тсуна-сан. – Однако эту информацию я действительно могу обнародовать, как и то, что пустышки ныне находятся под контролем и защитой Виндиче. Думаю, что это отвадит от вас охотников именно за пустышками. С кольцами Марэ – вопрос сложнее. Стоит мне обнародовать то, что ты, Юни, отдала их на хранение мне – ко мне тут же заявится Бьякуран, требуя своё имущество. Конечно, я мог бы тоже шантажом, развести его на что-нибудь выгодное исключительно мне и Вонголе, но…. Этот хитрый Белый Лис…. Никогда не знаешь, что от него можно ждать. Прежде чем отдавать ему кольца, я хочу получше разузнать его цели и намерения. Думаю, в этом ты меня поймёшь. Так что это я разглашать не стану.
Если же вы объявите, что кому-то передали кольца на хранение или и вовсе упустили их – это не подействует. Просто не поверят, а если поверят – вы потеряете часть репутации, что в вашем положении недопустимо….
Хм, а что если попросить Виндиче подыграть, и пустить слух о том, что теперь и пустышки Аркобалено и кольца Марэ контролируют они? Вряд ли Бермуда откажется помочь, ведь ему выгодно, чтобы его и его стражей боялись…. Как вам такая мысль?
- А у вас с Виндиче есть связь? – Спросил Гама.
- Да, и очень неплохая. Не столь давно мы подписали союзный договор….
- Если это действительно поможет – я согласна, Тсуна-сан. – Решила я.
- Ну и прекрасно. За вашим особняком следят, поэтому стоит разыграть представление для глупцов. Скажем, разыграть официальный визит Бермуды и Ко к вам, с приветствиями, долгими заумными переговорами, и проводами…. – Уже по-деловому предлагал Босс Вонголы. Я улыбнулась, понимая, что хоть и получила отказ в помощи официально, неофициально всё-таки её получу. И помощь, и поддержку, хотя бы такую…. Это сильно повысило мне настроение.
Гама и Тсуна-сан что-то обсуждали, но я не особо вслушивалась, хорошо зная, что мой опекун мне потом всё что нужно знать – обязательно расскажет. Я не вслушивалась, и пила остывший, но всё ещё очень вкусный шоколад, думая о том, что всё действительно было не так плохо, как мне казалось….
А позже, когда беседа была окончена, я попросила у Тсуны-сана разрешение поговорить с дядей Фонгом. Стоило разобраться сразу и с этой своей обидой…. Хозяин особняка попросил одну из горничных проводить меня к нему….
Дядя сидел в одном из кабинетов, и составлял отчёт для Тсуны-сана, что-то объясняя своей ученице И-Пин, когда я пришла. Он оторвался от работы, и даже с каким-то облегчением вновь поприветствовал меня. В нашей с ним беседе он извинился передо мной за всех, теперь бывших, Аркобалено, и рассказал, как всё на самом деле было. И о том, как покинул, как и почему отказался исполнять просьбу-приказ моей мамы, почему они все оставили меня, забрав пустышку Неба, и тем самым не позволив нести эту ношу на себе. И о том, как пришли к Тсуне-сану, и как он предложил избавиться от проклятия, всего лишь из-за обещания, данного дяде Вайперу, который оказался тётей. Рассказал и о том, как они все почувствовали в Тсуне-сане своё Небо, и как долго уговаривали его принять их в Вонголу. А ещё он добавил, что чувствует себя по-настоящему счастливым без ноши «Радуги» на плечах, и во взрослом, но достаточно молодом теле….
И я поняла, и простила его, и их всех. Они просто хотели освободиться, хотели быть «нормальными»…. Эгоизм ведь свойственен человеку, а они так многим пожертвовали ради совершенно чужих им людей. Да, я простила и искренне порадовалась за них за всех.
Пришла пора возвращаться домой, и я вспомнила о своём видении…. Поэтому решила, во что бы то ни стало ехать по прямой дороге к дому. Правда, прощаясь, Тсуна-сан сказал:
- Эй, Юни, Гама, вам не стоит ехать напрямую к дому. У меня плохое предчувствие на этот счёт. Лучше по объездной…
- Нет, там нас ждёт засада. – Тихо сказала я.
- Да, но от неё, по крайней мере, вы отобьётесь. – Ответил он, галантно поцеловал мне ручку на прощание и добавил:
- Всё будет тщетно, если ты погибнешь. Послушай этот совет, пожалуйста…
- Хорошо, Тсуна-сан. – Вздохнула я, садясь в машину. Гама уже сидел, так что мы сразу тронулись. А Тсуна-сан ещё долго глядел в след, с какой-то досадой на лице….
- Госпожа Юни, так по какой дороге мне ехать? – Спросил меня мой водитель, когда пришло время выбирать.
- В объезд. – Скомандовала я.
- Госпожа Юни, вы думаете, что Вонголе можно больше доверять, чем вашим видениям? – Одёрнул меня Гама. – Я ему не доверяю. Слишком уж он порядочный, правильный. И своими речами может заговорить кого угодно…. Такие люди обычно заботятся только о себе.
- Я доверяю Тсуне-сану. – Помотала головой я. – Дар предвидения проснулся во мне не столь давно, и он показывает лишь мутные картины. Быть может то, что я видела должно произойти сегодня, а может через двадцать лет. А гиперинтуиция Вонголы в этом более точна. Она указывает на конкретную опасность в конкретный день. К тому же, Тсуна-сан опытнее….
- Я говорю не об этом, госпожа. Я говорю о том, что он может и отправлять нас к засаде специально. Дон Вонгола, конечно, говорил всё правильно. Но кое-чего он не сказал. Причины, по которым он отказал нам в помощи, они сильно преувеличены и приукрашены. Не знаю в чём именно, но он солгал нам.
Да и подумайте сами: он говорил о выгоде своей семьи, но Вонголе нам помогать вообще не выгодно. Ей, как и её альянсу выгоден роспуск или уничтожение Джиглио-Неро. Многие земли нашей семьи, граничат с его землями. Он мог бы просто прибрать их к рукам в случае вашей гибели. Кроме того, у нас есть производства, которых им очень не хватает, а из-за того, что мы к альянсу Вонголы настроены нейтрально, и у нас нет союзных договоров – им приходится закупать у нас производственные товары втридорога, или везти их через половину Европы. Вряд ли Дона Вонголы это устраивает, и он откажется от возможности сократить затраты из-за нескольких сотен жизней, которые погибнут за семью, и вас. – Убеждал он меня.
- Нет, Тсуна-сан не такой человек. – Снова возразила я, правда уже не так уверено. Тсуне-сану я верила, но…. Было одно «НО»: я его не знала.
- Возможно, я ошибаюсь, но…. Я всё ещё не могу простить ему то, как он обошёлся с госпожой Арией, вашей матерью. Госпожа Юни, мне не хотелось бы вас расстраивать, но всё же я считаю, что ваша жизнь важнее, потому… обязан сказать. Когда Дон Вонгола отказывал вашей маме, у них случилось разногласие, из-за чего он довольно-таки резко и грубо высказал своё мнение, и сказал госпоже Арии, что презирает её, а вы, госпожа Юни, очень похожи на мать, и что вы такая же….
- Не может быть…. – Потерянно произнесла я. – Тсуна-сан не мог такого сказать.
- Вы же знаете, что я был очень предан вашей матери, и сейчас предан ей. Она просила меня помочь вам и защитить вас. А ему я не доверяю. Пожалуйста, послушайте меня сейчас. А позже, дома мы решим, как нам выяснить солгал он, или нет…. – У Гамы действительно не было причин мне лгать, и, выбирая между доверием к Тсуне-сану и доверием моему опекуну, я выберу Гаму. В его преданности сомневаться не приходилось.
- Хорошо, выбери дорогу ты. – Медленно произнесла я, всё ещё сомневаясь.
- Благодарю за доверие, госпожа. – Склонил голову мой опекун, и скомандовал: - Бернардо, давай напрямую. Только прибавь скорость на всякий случай.
- Как прикажете. – Кивнул водитель, направляя машину по указанной дороге…
Но, о, как же я пожалела, что не послушала Тсуну-сана, когда всего в получасе езды от дома, нам перегородили дорогу чёрные машины, из которых повыскакивали люди с автоматами….
***
Десятый Босс Вонголы, опираясь на стекло локтём, ничего невидящим взором вглядывался в горизонт за окном. В эту минуту он чувствовал себя усталым особенно сильно….
Молодой худощавый парень, секретарь Дона Вонголы, принёсший стопку бумаг на подпись, заметил странное состояние своего начальника, и обеспокоился:
- Дечимо, что-то случилось? – Но Босс молчал. У него на душе тяжким грузом лежало бремя Босса, и бремя выбора Босса.
- Никола, скажи, ты доверяешь мне? – Всё же некоторое время спустя, произнёс Дечимо. Секретарь очень удивился такому вопросу, и необычайно серьёзному, но неуверенному тону, которым он был задан. Однако всё-таки осторожно ответил:
- Конечно. – Босс Вонголы выдохнул, и непонятно к кому обращаясь, заговорил:
- Она не послушала меня, или её переубедили.
- О чём вы? – Не понял Никола, хотя и подозревал, что речь идёт о той девочке, с которой Босс встречался всего несколько часов назад. А Дечимо решил поделиться своими сомнениями с секретарём:
- Сейчас неподалёку от Катании, на грани жизни и смерти, оказалась Юни Джиглио-Неро, потому что сделала неверный выбор. Если ей не помочь – она умрёт, и её семья исчезнет следом, не пройдёт и недели. Для того чтобы её спасти, мне достаточно щёлкнуть пальцами, или сделать один звонок. Но я не сделаю ни того, ни другого. Почему? – Непонятно кому задал вопрос Десятый, и тут же сам на него ответил, рассуждая: - Потому что если она выживет, у неё будет очень страшная жизнь, или потому что гибель Джиглио-Неро выгодна Вонголе и конкретно мне, или потому что я знаю, её время уже пришло – не могу ответить, что стало причиной моего невмешательства. – Скорее себе говорил он, тяжело выдыхая, и невольно вспоминая о тех временах, когда всего один человек, любой из «великолепной» семёрки Детей Звёзд, всего один из шестерых его первых Хранителей, мог запросто развеять всего его сомнения. Воспоминание о них больно резануло по сердцу, всё ещё живому, несмотря ни на что, и он в который уже раз подумал о том, как бы сильно хотел отправиться за ними следом в пустоту, и совсем не важно, что они фактически его предали. Он, наверное, бы горько заплакал, зарыдал в голос, завыл, как раненый зверь, если бы было чем плакать, если бы гордости совсем не осталось. Ему действительно было тяжело….
Десятый вздохнул, отгоняя от себя лишние мысли прочь, чтобы не сойти с ума раньше времени, и снова произнёс то, что было ему известно, то, что чувствовал тем органом чувств, который был только у тех, кто уже умирал:
- Госпожа Смерть уже написала сценарий кончины Юни, а шестерни в ткатском станке госпожи Судьбы уже давным-давно сплели полотнище судеб, и место где оборвётся нить жизни последней Джиглио-Неро предопределено. А ведь я посмел обнадёжить её перед смертью…. – Никола выдохнул. У него по спине пробежался целый табун мурашек, ускользавших от холодка, веявшего вдоль позвоночника. Всё-таки Десятый иногда очень пугал его. Своими действиями, словами, эмоциями. И это был не животный, панический страх, как перед стихийным бедствием или сильным и опасным хищником. Это был страх перед неизвестностью. Страх перед чем-то потусторонним….
- Меня осудят многие за то, что я не попытался спасти её. Ещё многие осудят за то, что она погибла. Так правильно ли я поступаю? – Спросил Десятый Дон великой мафиозной семьи у своего подчинённого. Никола подумал о том, что Десятый Босс намного более величественен, чем его семья ныне. Но и одновременно он был намного более
человечен, чем всем казалось, и ему в том числе. А девочка…. Ему, конечно, было её жаль, но он понимал, что в мире каждый день умирают сотни таких. Джиглио-Неро…. А какое ему дело до чужой семьи? Босс так решил, значит так нужно. Сомневаться в своём начальстве…. Хотя нет, сомневаться в ЭТОМ человеке он не желал, понимая, что это глупо.
- Боюсь, что не в моей компетенции отвечать на такие вопросы, Босс. – Произнёс Никола, после нескольких мгновений молчания.
- А зная о моём выборе, ты всё ещё доверяешь мне? – Обернулся к своему секретарю Десятый, и посмотрел на него исподлобья. В это мгновение ему нужна была хоть какая-то поддержка, потому он и позволил себе слабость. Он как никто другой знал, что означала власть над судьбами сотен и тысяч жизней. И он знал, чем приходилось платить за эту власть. Знал и о последствиях решений, обрекающих на смерть тысячи, и ещё больше на голод. Быть Хранителем Воли Неба было очень непросто. Знать законы вселенной – тем более. И при всём при этом оставаться человеком… - почти невыносимо. Он даже пожалел о том, что отослал от себя свою единственную опору столь надолго: Босс Варии сейчас мог бы сильно облегчить его моральное состояние.
- Да. – Твёрдо ответил Никола, и, делая вид, что не заметил облегчённого выдоха начальника, продолжил: - Я должен вам доверять, и буду это делать и дальше, несмотря ни на что. Ведь недоверие часто ведёт к предательству, а я всегда считал, что это низко….
- А ты выдержишь, особенно если и дальше будешь моим секретарём? – Полюбопытствовал Десятый, впрочем, очень серьёзно. Никола это понял, и задумчиво ответил:
- С вами очень интересно работать. Я имею возможность многому у вас учиться. Думаю, что с вами я научусь выдерживать.
- Тяжело тебе будет. – Снова вздохнул Десятый. Ему всегда было жалко своих последователей, ведь пройти сквозь терновые заросли его судьбы было дано не каждому. А уж пройти их без потерь – и вовсе никому. Особенно ему самому….
- Всё равно не так, как тяжело быть Боссом вам. – Грустно улыбнулся Никола своему Боссу, давая понять, что прекрасно видит как тому нелегко, потому и не собирается его оставлять.
Десятый Босс Вонголы улыбнулся ему уголками губ, и снова посмотрел в окно….
- Чтож, прощай, Юни Джиглио-Неро. Надеюсь, в ад ты не попадёшь. – Тихо прошептал он, и чуть громче приказал секретарю.
- Приготовь всё необходимое для организации собрания. Боюсь, что нам придётся делить территорию, ранее принадлежавшую некогда великой семье…. – Никола поклонился, и вышел за дверь, твёрдо решивший, чётко выполнять все приказания Босса.
***
Всё произошло очень быстро. Нам пришлось выскочить из машины, потому что её взорвали из какого-то оружия. Бернардо, и ещё двоих сопровождавших меня охранников застрелили из автоматов прямо у меня на глазах. А пока я отвлеклась на них, не заметила, что Гама защитил меня от большого осколка стекла своим телом. Теперь он лежал на асфальте и истекал кровью. Я со слезами на глазах рухнула подле него на колени:
- Простите, госпожа Юни, я ошибся… - Кашляя кровью, прохрипел Гама, и я вдруг осознала, что имел в виду Тсуна-сан, когда говорил, что хоть на объездной тоже была засада, от неё мы, по крайней мере, могли отбиться. А засады были устроены
на всех дорогах, чтобы наверняка нас уничтожить.
- Нет, Гама, пожалуйста…. – Прошептала я, понимая, что это конец. Но он снова кашлянул, произнёс: «ты должна быть сильной» - и обмяк. Какая-то иррациональная злость волною поднялась в моей душе. Отомстить – единственная мысль, что была у меня в голове, когда я взяла в руки пистолет Гамы, и медленно поднялась на ноги, направляя дуло в сторону врагов.
До этого меня защищала горящая подорванная машина, но теперь этой защиты не было. Поэтому я не успела ни разу выстрелить, как почувствовала острую боль в груди, в плече, в животе…. Пистолет выпал у меня из рук, и я медленно осела на асфальт, неверяще глядя на расплывающиеся пятна крови на моей блузке. От чудовищной боли я не могла вдохнуть, и лишь судорожно ртом хватала воздух, захлёбываясь кровью и хрипя. Тело обманчиво медленно тяжелело, словно наливаясь свинцом. А ещё с каждой секундой мне становилось всё холоднее. Сознание плыло, затуманивалось, меркло, под руками было сыро и липко, наверное, от собственной крови….
- Прости, Тсуна-сан, за сомнения. – Едва шевеля губами, прошептала я, едва ли осознавая, что говорю. – Прости мама, я не справилась.
Перед глазами возникла тёмная тень человека, черт его лица я уже распознать не могла, и видела лишь дуло пистолета направленное на меня, и глубокое синее Небо над нами, о котором говорил Тсуна-сан….
- Сдохни, Сучка. – Расслышала я, сквозь шум в ушах. Раздался оглушительно громкий выстрел, и наступила темнота,
за которой последовал свет….
Несколько мгновений, и я увидела своё, простреленное в четырёх местах, тело со стороны. Я парила над ним, и видела лужу крови, под ним….
- Это смерть? – Безэмоционально спросила я у пространства. В тот момент я не чувствовала вообще ничего.
- А я-то думала, что он всё-таки вмешается…. – Раздался потусторонний женский смех откуда-то справа. Последнее что я видела, это длинноволосую седую девушку, одетую во всё чёрное, и смеявшуюся сумасшедше…
