Поющий Койот. Перекрёсток Времён

Тимотео После этого странного собрания, на котором обсуждался мой преемник, я, усталый от впечатлений, в сопровождении Хранителей отправился в родной дом отдыхать. Тсунаёши всё-таки великолепно справлялся со своими обязанностями, хотя я был уверен, что его репутация ещё сыграет с ним плохую шутку. Только вряд ли новый глава Вонголы станет слушать такого бесполезного старика как я, и тем более менять свою репутацию, которая, как я понимал, и льстила ему, и помогала в делах. Но больше льстила. Небольшая прогулка по роще, и аромат прелых листьев проглядывавших из прогалин, столь редкого на Сицилии, снега, немного позволил мне отойти от впечатлений, оставленных собранием. Так что я не спешил возвращаться в комнату, решив посидеть у камина в библиотеке, в своём любимом кресле. Хранители не пожелали составлять мне компании, так что в библиотеку я отправился один. Но, когда я дошёл до своего кресла, то оказался разочарован: в нём уже кто-то сидел. Причём на миг мне показалось, что это был Тсунаёши, потому что уж больно макушка этого человека напоминала его собственную. Но при ближайшем рассмотрении, когда я обошёл кресло, это оказался всё же другой человек…. Он был длинноволосым брюнетом. Волосы были собраны в низкий хвост, но короткие на макушке – торчали ёжиком. Его глаза были насыщено-голубого цвета, напоминавшего о летнем небе днём в жару, когда оно было водянистым и немного расплывчатым от испарений, но от того не менее глубоким. На правой щеке незнакомца была сделана татуировка в виде то ли дерева, то ли языков пламени. На нём была чёрная сорочка и светлые льняные брюки, как будто на улице было лето, или он жил в особняке и давно там не был. А ещё этот человек был один-в-один чертами лица похож на Тсунаёши так, что я замер от недоумения. Незнакомец же напротив, поначалу видимо удивился тому, что увидел меня, а после стал рассматривать меня пронзительным, очень умным, и отчего-то недовольным взглядом… - Простите, а вы кто? – Едва справившись с недоумением, спросил я. - Я отец Леонардо, мой глупый потомок. – Насмешливым и холодным тоном был дан мне ответ. Незнакомец шевельнул рукой, и только тогда я заметил в его руке бокал с какой-то янтарной, явно алкогольной жидкостью. Хм. Тсунаёши говорил о том, что Ёмитсу ему не отец, но отказался говорить имя своего отца. Чтож, похоже, незнакомец не лгал, и действительно был папой моего преемника. В конце концов, сходство между ними было феноменальным…. Однако кого-то они вдвоём мне ещё напоминали…. И это странное замечание про «глупого потомка». Интуиция что-то пыталась подсказать, но из-за неожиданного знакомства, я, кажется, разучился думать. - Простите…? – Уточнил я. - Моё имя Джотто Вонгола, если тебе это о чём-то говорит. – Со смешком представился незнакомец мягким, красивым баритоном. - Я основатель мафии и семьи, которую ты чуть не уничтожил. Несколько мгновений у меня ушло на «переваривание» информации. Не вышло: части не состыковывались, ведь это было невозможно! Основатель Вонголы Примо Джотто умер четыреста лет назад, погибнув при невыясненных обстоятельствах, но оставив власть своему старшему сыну. Хотя теперь я знал, что подсказывала мне интуиция: они оба, и этот странный человек, и Тсунаёши были похожи на Примо. И я скорее поверю, что у Примо был ещё один сын, чьими потомками являлись эти двое, чем в то, что Тсунаёши был родным сыном Джотто! Хотя это объяснило бы некоторые из его странностей…. - Вы шутите? – Спросил я. - Разве, похоже, что я шучу? – Спокойно вопросом на вопрос ответил… отец моего преемника. И я понял, что он действительно абсолютно серьёзен. - Вы сумасше…. – Начал было я, отказываясь верить. Но был перебит: - У тебя ведь есть моя интуиция, только слабая, верно? Значит, ты должен знать, что я не лгу. – Я сглотнул вязкую слюну, слушая, как нарастает гул сердцебиения в груди, потому что этот человек действительно… не лгал. - С помощью пламени посмертной воли вполне возможно продлить себе жизнь. И если не подставляться под пули и мечи, не пить яду, да и вообще держаться подальше от опасностей – можно прожить очень долгую жизнь…. – Словно пояснил он мне, ответив на немой вопрос. Правда, последние слова были произнесены с какой-то… горечью. – Знаешь ли ты о том, как горько видеть, что твои потомки разрушают твоё детище, а твои заветы и идеалы оскверняют и топчут в грязи? – Задал он риторический вопрос, и мне вдруг стало… стыдно. И я понял, что передо мной действительно сидел ОН, основоположник всему: мафии, законов мафии, первой мафиозной семьи, крупнейшей в мире во все времена и её законов, первого альянса, и его законов. Человек-легенда, и поистине Великое Небо…. Человек, с жизнью длинною более четырёхсот лет, знаниями и мудростью, которой мог позавидовать любой! Хм, если подумать, то кажется, главе судей мира мафии тоже было около четырёх сот. Конечно, Босс стражей великой подводной тюрьмы для мафиози-отступников был бывшим Аркобалено, но учитывая то, что он и его люди были живы сотни лет, а все остальные бывшие Аркобалено были смертными, то логично предположить, что способ продления жизни существовал, и связан он был с пламенем…. И почему я раньше об этом не подумал? Глядишь и жил бы ещё… А ещё… если Тсунаёши был родным сыном Примо Вонголы Джотто, то получается, что он переспал со своей… - Но ведь Нана…. – Не удержал вопрос на языке я. - Тоже мой потомок, но не мать Леонардо. – Спокойно ответил основатель. - Его мать старше меня. - Тогда почему вы оставили сына…? – Лицо Примо мгновенно закаменело после этого вопроса. Я почувствовал неловкость, но и понял, что это был болезненный для него вопрос. Видимо, он жалел о том, что оставил Тсунаёши…. Я думал, что он не ответит, но Джотто всё-таки вздохнул, и произнёс: - Струсил, не пожелал втягивать в мафию…. Много было причин. Я ошибся в том, что не проверил по своим каналам Ёмитсу. Если бы я только знал, что он мафиози…. – Сокрушался он, не скрывая эмоций. - Спасибо сыну за то, что простил глупость отца. - А малыш Наны…? – Она ведь была беременна, и от… Ёмитсу! - Родился мёртвым. Она руки на себя наложить собиралась, но…. Если бы не эта возможность, может, мы и не оставили бы сына. - А…. - Нет. – Жёстко перебил он меня. - Теперь вопросы задаю я. Почему ты не защитил наследника? Почему хотел отдать Вонголу своим сыновьям, один из которых продался тем, кто хотел уничтожить моё детище, а второй хотел погрузить всю Италию в Войну? Зачем убил своего третьего сына, и почему не пожелал передать пост Занзасу? – Вопросы градом сыпались на меня, и били по самому больному. Я чувствовал, что у меня закололо сердце, от стыда, от чувства вины, и от ощущения бессмысленности своей жизни, будто и зря родился, раз всё только портил. Дышать стало сложнее, а грудь, словно тисками сдавило. Но я всё-таки нашёл в себе силы выдохнуть: - Я думал, что он бы заставил Италию захлебнуться в крови …. - Не оскорбляй моего внука! – Опасно прищурился основатель. Я не сразу понял, о чём он, а когда до меня дошло…: - Что? - Что слышал! – Отрезал Примо. - Мой старший сын, Рикардо, Секондо, если тебе так понятнее, тоже продлил себе жизнь пламенем. Он жив-здоров, и Занзас…. – Вдруг его выражение лица из недовольного и холодного полностью изменилось: на губах заиграла лёгкая улыбка, в глазах появился живой и задорный блеск. И он с какой-то лаской и нежностью произнёс: - Ох, поскорей бы внучок вернулся. Я соскучился! – Странно было слышать о внуках от мужчины, которому на вид было лет тридцать пять. Однако в голосе слышались какие-то… старческие нотки. - Тсунаёши говорил мне, но, наверное, я не верил до конца…. – Растеряно произнёс я, вдруг осознав, что мой мир и взгляды на него полностью перевернулись вверх тормашками после моего возвращения на Сицилию. И я уже был готов принять всё, что угодно, только для начала уточнить…: - Однако ваш перстень отверг Занзаса! - Достаточно было попробовать снова. – Возразил мне основатель. - Просто отобрал он у тебя его силой. Если бы ты передал его добровольно - он бы принял Занзаса. - Что…. – Он имел в виду? Хотел спросить я, но был снова безжалостно перебит, грубоватым тоном: - Ты не ответил на мои вопросы! – Я растерялся ещё сильнее, но меня неожиданно спас Тсунаёши, появившись из ниоткуда: - Гляжу, вы познакомились. – Хмыкнул он, выходя из-за стеллажа с книгами со стороны входа, и тут же обратился к Примо: - Отец, сбавь тон, прошу. Занзас просил сохранить ему жизнь, несмотря ни на что, и дать умереть спокойно. – Что?! Мой приёмный сын, не желал мне смерти?! Шум в ушах усилился, и я уже с трудом стоял на ногах. Мой преемник видимо заметил это, и с помощью пламени Тумана перетащил мне ещё одно кресло откуда-то из недр библиотеки, и я, с благодарностью, рухнул в него, принимая и стакан с водой из рук Тсунаёши. - А от твоих откровений он сейчас скончается от инфаркта, или и вовсе от разрыва сердца. - Тсунаёши, это всё правда? Занзас действительно просил тебя… - Просипел я, судорожно хватая ртом воздух, и, наверное, впервые в жизни, желая горько заплакать. Потому что если это действительно так, то…. Это было бальзамом на душу, но и ножом в сердце. И, о, как же я ошибался на его счёт!!! - Да. – Спокойно кивнул Тсунаёши. Я мимолётно заметил, что если бы не лёгкая хрипотца в голосе, их с отцом было бы сложно отличить на слух. И… голос Дечимо мне нравился больше. Он… немного будто бы успокаивал… - И Занзас… - Мечтал стать Боссом с твоей подачи, а на переворот решился не из-за ненависти к тебе, а потому что видел, что выбранный тобою курс политики ведёт семью к краху. Я уже говорил это. – Пожал плечами он. - Твоих сыновей он убил, потому что ты был слеп в своей любви к ним. Величие семьи, защита жизней её членов, и жизней простых граждан от мафии – их ничего из этого не волновало, кроме собственной выгоды. Быть может, всё это из-за их брата…. – Задумчиво произнёс он. Но…. О, он знал! Знал о самом страшном моём грехе, но…. По взгляду я понял, что он знал. А ведь и действительно, я подозревал сыновей, но предпочитал верить им. Выходит, что всё это, и их гибель, и ненависть Занзаса – это всего лишь последствие одного неверного решения, наказание за убийство сына?! Сын основателя щёлкнул пальцами, и в его руках возникло несколько папок, которые он аккуратно положил на низкий журнальный столик. - Вот, это досье на них. В чёрных папках то, что собрал Чёрный Волк, мой учитель, и я сам. А в серых – это я взял из архивов Занзаса. Захочешь – посмотришь. – Я кивнул, и, прикрыв глаза, откинулся на спинку кресла, пытаясь унять сердцебиение, и пережидая небольшой приступ. - Я думал у тебя встреча…. – Услышал я голос Примо. - Гульермо позвонил сын, у них там что-то случилось. Так что встречу он попросил перенести. – Ответил Тсунаёши. - У меня образовалось свободное время. Я почувствовал напряжённость здесь, вот и пришёл…. Однако ты что здесь делаешь? - Хотел навестить дом и тебя, а заодно и спросить, не в курсе ли ты, где пропадает твоя мать. Но твой секретарь сказал мне, что ты занят, и я решил подождать тут. - Я понятия не имею, где мама. Не видел её около месяца…. – Я почти видел, как мой преемник пожимает плечами. - Ох, сын, ты не представляешь, как сложно порой бывает любить твою мать…. - Представляю, отец. Я такой же, как она, и вижу, что происходит с теми, кто ко мне не равнодушен. - О, это точно! – Усмехнулся Примо. - Эй, старик, тебе ничего не нужно? Может Хранителей позвать? – Внезапно обратился Тсунаёши ко мне. Я открыл глаза и слабо помотал головой: - Отсижусь. Выпью… таблетки… и всё… пройдёт. – С трудом пошевелил языком я. - Как хочешь, но тогда я пойду, всё-таки займусь другими делами. А вы… - Я с тобой, если ты не против, сынок… - Примо поднялся с кресла, и, после пожатия плечами Тсунаёши, они вместе пошли к выходу…. Но мне вдруг стало важно прояснить ещё один вопрос: - Поправьте, если я ошибаюсь, но Сицилия четыреста с лишним лет назад была территорией Испании. Связанно ли это с тем, что у тебя, Тсунаёши, есть подчинённая в подполье Испании территория, и не могло ли быть так, что тогдашний король Испании титуловал вас, Примо? - Я титулован, всё верно. – Кивнул основатель, под удивлённым взглядом сына. - Но около двух сот лет назад от титула отказался. Нелегко поддерживать легенду аристократического рода, если из рода только один человек: я сам. Для Вонголы и наследников здесь – я был мёртв, а больше детей у меня не было, кроме Леонардо. И я не старел. У людей было слишком много вопросов…. - Расскажешь об этом. – Прищурившись не попросил, а поставил перед фактом Тсунаёши. Его отец, усмехнувшись, кивнул. Затем, обратился ко мне: - Моя территория в Испании досталась мне от приёмного отца и учителя, Чёрного Волка. Да, он был испанским аристократом, а если точнее герцогом Галисийским, графом Астурийским, Кантабрийским, бароном Кастилии и Леоны, и имел ещё несколько титулов, но на слуху только маркиз Виктор Ривас Чавес Видаль. У него есть брат, но от наследства он отказался задолго до моего появления на свет. Своих детей у Виктора тоже не было. Только я: единственный ученик и приёмный сын. От него мне досталась выучка. Так же он завещал мне всё, что принадлежало ему: титулы, земли, дома, бизнес, счета и ещё много-много всего, в том числе и имущество в подполье. Правда, когда я подгребал под себя часть подполья Испании, я не знал о том, что земли эти принадлежали учителю, как и само подполье. Я, конечно, подозревал о том, что он далеко не простой киллер, раз обучал меня столовому этикету, и прочим аристократическим премудростям. Но такого точно подозревать не мог. – Тсунаёши как-то непривычно тепло улыбнулся, видимо, своим воспоминаниям о Чёрном Волке. - Ему, наверное, было забавно наблюдать за тем, как я подчиняю себе его же людей, которые и так мне бы достались…. – Я кивнул, показывая, что получил ответ на свой вопрос. И они, и великий отец, и в будущем, а может и уже сейчас, великий сын великого отца, покинули библиотеку, оставив меня наедине с небольшим сердечным приступом и мыслями. Чтож, о том, кто же таков этот киллер Чёрный Волк, не знал никто и в его бытность. Его просто называли по прозвищу. Даже Реборн, человек, который долгое время считался его другом, имени этого человека не знал. Но даже если бы мы знали, что Чёрный Волк и Виктор Виола – это один и тот же человек, всех аспектов его жизни мы всё равно бы не узнали. Просто не догадавшись проследить его имя до Испании. Но, по крайней мере, мне было ясно, откуда в моём преемнике была эта горделивая стать, царственный стержень. Просто ему повезло родиться сыном великого человека, и быть воспитанником высокородного дворянина. Непонятно только было, откуда столько горечи. Мне казалось, что Тсунаёши совсем не тот человек, который стал бы мусолить хоть и очень тяжёлые, но всё-таки детские обиды… Мне отчего-то совсем не легчало. Сердце будто что-то сдавило. Не вдохнуть. Не выдохнуть. Колющая, мелкими иголочками боль, глухо отдавалась в левую руку, которая с каждой прошедшей минутой всё сильнее немела. Перед глазами танцевали чёрные и зелёные пятна. Мир крутился… Я пожалел, что не попросил помощи. А теперь её было уже не позвать…. Я не мог даже пошевелить рукой, чтобы достать таблетки, не говоря уже о том, чтобы встать и налить воды…. И тут ко мне пришло осознание, что это всё. Просто всё и всё. Мне пора, потому что мой земной путь подходил к концу. А что будет дальше…. Я надеялся, что всё-таки ничего, потому что не хотелось попадать в ад, прямиком в объятья тех, кого лично, своим Паркером, отправил на тот свет. Я уже готов был потерять сознание, не понимая, глаза у меня открыты или закрыты, потому что было темно, как вдруг, сквозь гул в ушах, словно сквозь вату, до меня донёсся шум: - Эй, Тео, ТЕО, дружище…. – Тормошил меня кто-то. Голос показался очень родным, но я только некоторое время спустя понял, что это Ганук. Но как они меня нашли?! - Тхаблетхи в правом внхутреннем…. – Прохрипел я, едва слышно. Но Они услышали. Руки зашарили по телу, и находя таблетки, и ослабляя узел галстука, и расстёгивая верхние пуговицы. Кажется, кто-то мерил мне пульс, кажется, кто-то приставил мне к губам стакан с водой, кажется, кто-то прямо в рот клал мне таблетки, велев сосать их, а не глотать, чтобы быстрее всосались в кровь. А дальше… только темнота….