Поющий Койот. Перекрёсток Времён

Леонардо - ЛЕОНАРДО! – Услышали мы рык моего Солнца, минут пять спустя, после того, как услышали, что входная дверь закрылась. - Зверёк, прячься! – Шепнул мне Кёя, с усмешкой. И был… в общем-то, прав. Но я бы просто не успел среагировать, потому что раскалённое своими противоречивыми чувствами Солнце, сверхновой звездой влетел на кухню. Я едва успел понять, что это было, как меня уже встряхивали за грудки. - Это уже слишком! – Рычал он, не замечая, как от нас отодвигаются, на всякий случай, товарищи. – Никто не давал тебе права вмешиваться в МОЮ ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ! Никто не давал тебе прав ПЕРЕТРЯХИВАТЬ МОЮ ДУШУ! – Я, поражённый столь яркими эмоциями, затих, и очень спокойно как-то, произнёс: - Солнце моё, во-первых, отпусти меня. – Реохей меня не отпустил, а только вздёрнул ещё сильнее. Остальные не вмешивались, и не спешили защищать любимого Босса. Занёс это им в неоспоримую вину. - Во-вторых, остынь. И в-третьих… это так-то ты благодаришь любимого Босса за то, что у тебя камень с души свалился? – Возмутился я, стискивая держащие меня за грудки руки так, что мой Хранитель меня немедленно выпустил. Я невозмутимо вернулся на стул, и продолжил пить чай. Реохей несколько мгновений переваривал моё последнее заявление, но, вместо благодарности, продолжил разнос: - ЧТО?! Да ты видел, что ты сделал с моим…, - он запнулся, судорожно выдохнул, и закончил, уже просто возмущённым голосом, - с Масао?! Он же был никакой! Наверняка напился вчера до розовых Мустангов, и сегодня ещё выпил… - Просто для храбрости. – Фыркнул я. – Не так то просто смотреть в глаза своим детям, перед которыми виноват. - Да он в жизни никогда ничего крепче рисового кваса в рот не брал! – Я снова фыркнул, но на этот раз иронично. Но меня не услышали: - А из-за тебя он…. – Реохей вдруг замер на полуслове, будто что-то вспомнил, или озарение снизошло на него. Он медленно сделал шаг в мою сторону, а после снова зарычал: - ЧТО ТЫ ЕМУ НАБОЛТАЛ ВЧЕРА?! – Я невинно хлопал глазками. А что такого? Я ведь просто сказал Масао-сану правду, верно?! Но Солнце так не думал, он лишь сжимал и разжимал кулаки, и требовательно ждал ответа. И с каждой секундой я всё больше понимал, что на этот раз мне не отвертеться. А если я начну колоться на счёт отца Реохея, он растрясёт меня и на ответы по другим вопросам. Игра с этим человеком перешла на новый уровень… Но меня неожиданно спасло чудо. Оно, а точнее он, обычно ни к чему не относился серьёзно, как тёплый майский Дождик. - Кхм, вообще-то, не помню в каких именно отчётах, - Такеши сидел на стуле, и так же как я пил чай, задумчиво подпирая кулаком щёку, - но я точно читал, что в твоей семье после нашего отъезда часто скандалы происходили, потому что… твой отец стал выпивать. – Он поднял взгляд на бывшего Сасагаву, и половина присутствующих синхронно вздохнула: - Придурок. – Фыркнул Гокудера, под согласный кивок Кёи и мою недовольную усмешку: - Это точно, Хаято. Такеши, ты идиот! – Воскликнул я, переводя взгляд на Солнце. Он несколько мгновений, казалось, непонимающе смотрел на нас, а потом, разом растеряв свой запал, и обессилев, осел на стул, который заботливо подтолкнул ему Мукуро. - Что? – Только и произнёс он. Я вздохнул, устало потёр переносицу, и выдохнул: - Это было не в отчётах. Это Тикагэ рассказывал. Я просил их приглядеть за Кеокой, так что они… были в курсе. - То есть, он начал пить после того, как я… - Схватился за голову Реохей, судорожно зарываясь пальцами в волосы и дёргая их. Совсем не скрывал чувств. Я… завидовал такому доверию. Не боялся ведь своим слабости показать…. Да, в этом он был сильнее и меня, и Занзаса. Мы так не могли. - Ну, я думаю, что ты был поводом, из-за которого он сорвался. А, в общем, накопилось. Вряд ли Масао-сан был доволен жизнью… - Сделал предположение я, когда Солнце посмотрел на меня. - Дерьмо! – Выдохнул он, тряхнув шевелюрой. Я дотянулся, и положил ладонь на его плечо, а потом сжал, и серьёзным взглядом посмотрел ему в глаза, после чего настойчиво произнёс: - Реохей, давай ты в последний раз оглянешься в прошлое и оценишь ситуацию трезво, так как всегда делал, не руководствуясь эмоциями. – Он долго смотрел мне в глаза, а потом, тяжело вздохнув, поднялся на ноги, и отправился к выходу из кухни. Перед тем, как совсем нас покинуть, он бросил через плечо: - Я… пойду прогуляюсь. - Вали. – Кивнул я. Мы так и сидели, напряжённо вслушиваясь в звуки в доме. Однако стоило хлопнуть входной двери, как все взгляды перекрестились на мне, как обычно. - Босс…. – Тихо-тихо обратилась ко мне единственная девушка в нашей маленькой компании. - Не волнуйся, милая Наги. – Улыбнулся ей я. - Он сейчас проветрится, остынет, подумает, и… ему станет гораздо легче. - Но всё-таки иногда ты заходишь слишком далеко, Тсуна. – Необычайно серьёзно сказал Такеши. Я пожал плечами: - Вы тоже. По моим меркам…. Только я, в отличие от вас, от простого «иди сюда, я тебя обниму», лужицей не растекаюсь. - А посылаешь нас. – Усмехнулся, но как-то, по-доброму, без упрёка в голосе, Хаято. - А нечего в чужую жизнь лезть. – Прищурился я. - Это лицемерно, Тсунаёши-кун. – Дёрнул уголком губ Мукуро. Я не понял, это что, бунт? Я подался вперёд, и облокотился локтями на стол, и не очень-то вежливо произнёс: - Меня задрало это говорить, но всё в этом мире относительно. Относительно вас – разумеется, это лицемерно. А относительно меня – наоборот. К тому же меня оправдывают цели и последствия. - Каким образом, Зверёк? – Вздёрнул бровь Кёя. - Я о вас, дебилах, забочусь. – Усмехнулся я уже более миролюбиво. - Чтобы вас ни что не тянуло назад в дороге жизни. Я, конечно, жесток, но и вам ведь легче становится. И сам я могу быть спокойным, потому что приобретаю уверенность в том, что вы не совершите тех ошибок, которые совершил в своё время я. – Тихо закончил я. - Мы тоже хотим о тебе позаботиться, Джудайме… - Как-то одновременно заискивающе, заботливо, и со скулящими нотками в голосе донёс до меня Ураган. - А толк от этого есть? – Иронично и горько спросил я. - Или вы считаете, если я позволю вам помочь себе, то толк обязательно будет?! Хрен! Я-то хочу помочь, и помогаю, и результат моих действий положительный. Быть может, сейчас вы этого не понимаете, но потом, в будущем, обязательно поймёте, и вспомните своего старика добрыми словами. Хе-хе-хе. – Сделал паузу, и, разведя руками, продолжил: - А вот эффект от ваших попыток помочь, прямо противоположный. Вы делаете только хуже. - Как? – Глухо спросил Кёя. Я потёр виски и всё-таки решил пояснить: - Вы заставляете вспомнить то, что я хотел бы забыть. Желая докопаться до сути, желая знать моё прошлое, которое сделало меня таким, вы расцарапываете раны, которые и так не заживают. Своими вопросами вы всё время заставляете меня оглядываться назад, в своё прошлое. Вам «интересно», отчего я стал таким. Вам любопытно. А мне - больно, знаете? – Грустно спросил я, глядя на мрачные лица. - С каждым днём я ощущаю боль всё сильнее, и она глушит остальные чувства и эмоции, заставляя всё сильнее погружаться в себя, и запираться, выстраивая между нами всё более высокие и толстые стены. А там, в глубинах лохмотьев моей души, царят лишь мрак, холод, пустота и безумие. Печально, но это так, и этого не изменить. Пустоту вам не заполнить, холод горячими сердцами не согреть, мрак своим светом не прогнать, а безумие…. Знаете, когда паруса у судов слишком сильно изнашиваются или рвутся, их перестают чинить, потому что это становится бесполезно, их просто заменяют. Душу заменить нельзя. – Я усмехнулся. - Потому что если кораблю сменить паруса, то он будет прежним кораблём с новыми парусами. А вот если человеку заменить душу, он будет уже совсем другим человеком. Не нужно быть мудрецом, чтобы это понять. Достаточно просто посмотреть на наших Иллюзионистов, которые при желании могут переселяться в любые тела. Переселяться душой. Но меняя физические оболочки, они не перестают быть собой. - Всё равно! – Мотнул головой настойчивое Облако. - Ты знаешь о нас многое, но не знаешь всего, Зверёк. А вдруг мы могли бы помочь, или найти… - Хоть кто-нибудь из вас способен победить меня, если я буду использовать в бою все свои силы, знания и опыт? – Раздражённо перебил я, задавая риторический вопрос. - Хоть кто-нибудь из вас способен не спасать меня ради меня же, а убить меня ради меня же? Хоть кто-то из вас может остановить течение времени, или и вовсе повернуть его вспять? Или, скажем, быть может, вы способны воскрешать мёртвых?! Причём возвращать из небытия не только тела, но и души? Мне нужно воскресить четырнадцать человек. Можно даже не навсегда, а на…, скажем, на час, чтобы поговорить. Сможете? – Спросил я. Они смотрели на меня несколько удивлёнными глазами. Да, не такого они ждали. - Нет, да? Я так и думал! – Я горько фыркнул: - А ведь это единственные способы мне помочь. Точнее, даже не сами способы, а возможности для них. Вы ещё совсем юны, и вам ещё можно помочь. Потому я и помогаю. – Объяснял я, после тяжкого вздоха. - Может, и души перетряхиваю, но в личное пространство, в мысли не вторгаюсь, и не внушаю их вам по своему усмотрению, хотя мог бы. Мне и самому не нравится то, что я делаю, Такеши. Я уже говорил тебе об этом. Но когда знаешь, что можешь помочь, а этого не делаешь – потом обычно горько жалеешь. Я не хочу жалеть. - А мы видим, что с тобой не всё в порядке, но понимаем, что бессильны. – Тихо произнёс Хаято. - Джудайме, мы понимаем. Просто невыносимо сидеть, сложа руки, понимаешь? Я хотел бы… хотя бы поддержкой. - Эх, какие же вы…. – Недовольно поджал губы я. – Ваша поддержка для меня подобна жалости, которую взрослые дети испытывают к немощным родителям-старикам. Она меня только унизит. Уж простите, но такой я человек, и унижения не потерплю, тем более от вас. Может это неправильно и глупо, но я так воспитан, я всю жизнь так прожил…. Всё-таки зря вы не сбежали, пока был шанс. Потому что если вы не научитесь игнорировать наличие у меня каких-то проблем – намучаетесь со мной по страшному. – Тяжело вздохнув, я посмотрел на Хранителей. Но они упрямо и даже как-то обиженно смотрели на меня. Выходило, что это было сражение упрямцев против одного упрямца, который всех упрямцев упрямей, хе-хе-хе. - Дурак ты, Цуна. – Внезапно вздохнул Ламбо, который обычно предпочитал в серьёзные разговоры не вмешиваться. - Родственников не выбирают, знаешь? А ты мне и Босс и Небо, и старший брат, и… отец. – Я выдохнул: да что же с ними со всеми или со мной не так-то, а? Ещё один… сынок. Если крестника я ещё мог понять, то Ламбо…. М-да. И ведь так всегда было…. Это печально, что дети, люди доверяют не тому. - Сбежать? А куда я пойду?! Мне только семь лет, меня не воспримут всерьёз нигде. А в родную семейку я не вернусь ни за что. В приют? Да я разнесу его к чертям! – Хотел я уже прокомментировать эту речь…, но меня, кивнув согласно, опередила Наги: - Босс, ты мне жизнь спас, и освободил, и подарил семью, друзей и комфорт. Без тебя я – никто. Ты действительно думаешь, что после этого я могла бы оставить тебя? – И рот у меня захлопнулся, а потом растянулся в оскале: - Зато по моему приказу зверски убили твою мать. - Это же было ради меня…. Ты был согласен на ненависть с моей стороны, лишь бы я жила. – Тихо произнесла Наги. Всё-таки это её задевало и сильно. – Я решила, что буду жить, чтобы её смерть не была напрасной. – Тц! Упрямая, прямо как… Ги. - Меня из страшной тюрьмы вытащил, ку-фу-фу. – Едко ухмыльнувшись, продолжил замысел сестры и Бовино Ананас. - Спас от…. В общем, ты, Тсунаёши-кун, наверное, знаешь, что обычно происходит с преступниками в Виндиче. Людям вот, научил доверять. Дал семью, и любимую работу, а так же подопытных, над которыми пошутить можно. – С этими словами он ОЧЕНЬ выразительно глянул на Хаято, который мгновенно опасно прищурился. Я усмехнулся, хоть и не очень весело. - И открыл глаза на мир мафии, показал, что не так уж он и ужасен, и в нём тоже есть достойные люди. - Ага. – Тоже едко улыбнулся я. – Зато подчинил тебя себе силой, и фактически сломал. – Иллюзионист хотел уж было возмутиться, но я жестом руки его остановил, и резковато произнёс:- Достаточно. Прекратите! Это всё равно меня не переубедит. Мы всё равно друг друга не услышим, потому что живём в разных вселенных. Лучше давайте перебираться в гостиную, посмотрим какую-нибудь муть по телеку, что ли. Уж если бездельничать, то по всем правилам. – На меня посмотрели с недовольством, но, вздохнув, отвлеклись от темы, и «поползли» вслед за мной в гостиную, где и устроились кучей-мала на ковре. День этот вообще был странным, по нашим меркам. Так уж случилось, что накануне мы решили большинство вопросов, связанных с изгнанием якудза Шинринрюи из Намимори. Благодаря нескольким стычкам, в том числе и в ресторане, мы намекнули, что шутить не намерены, далее «растянули силки», образно говоря, и нам, в общем-то, осталось только дожидаться момента, когда добыча попадёт в устроенную нами ловушку. Так что несколько дней у нас освободились почти полностью. И можно было бы, конечно, вернуться в Италию, оставив кого-нибудь здесь на посту. Но лететь через полмира было долго, а мы не знали точно, когда Шинринрюи попадутся. Просто могло получиться, что только прилетишь на Сицилию, и уже нужно обратно. Вот мы и остались. Решили побродить по знакомым местам, повспоминать «молодость», и вообще…. Однако общим советом было решено, что мы успеем заглянуть и в Кокуё-Лэнд, и в среднюю школу Намимори, и в другие памятные местечки, а потому в первый день мы будем заниматься ничегонеделаньем. На самом деле, мы просто все подумали, что бездельничать совсем – нам слабо, но из гордости решили попытаться. Именно поэтому мы всё утро торчали на кухне и цедили давно остывший чай, делая вид, что нам это нравится, и подогревать, вставать со своих мест, нам было лень. И вообще всё нам было лень, за исключением болтовни. Чесать языкам было не лень, но говорили мы, по договору, ни о чём серьёзном. Это было бы дико скучно, и я, наплевав на гордость, и соревновательный дух с Хранителями, не выдержал бы первым, если бы интуиция не ныла, предупреждая приход особого гостя. Особого не для меня, а для Реохея. Так что я, смаковал предчувствия, и поглядывал на немного подавленное Солнце, которое сегодня почти не светило. Да, история эта была той ещё сказочкой. Встреча с его семьёй накануне, неожиданной не была. Но зато это была прекрасная возможность поставить точку в сказке. И я сделал всё, что было возможно, чтобы эта точка была как можно жирнее. Реохей-то ничего, хорошо держался во время встречи, но, блин, гад, всё-таки оставил решение этой проблемы на меня, вынудив остаться наедине с его семейкой. И ладно ещё его отец, думающий человек. Солнце в него пошёл. Но Юна-сан и Кеока…. Мне они никогда не нравились. Первая когда-то, помнится, грозила Нане судом, в случае если мы с ней не пойдём навстречу следствию, расследующему нападения на нас. Мама не писала заявление в полицию, нет. Но лечили нас в государственной поликлинике, и по закону, все случаи травм не бытового, но насильственного характера, автоматически начинались расследоваться, после соответствующего донесения. Просто японскому правительству было необходимо знать, на что ушли государственные деньги. Ответственной за расследование нашего случая и поставили Юну-сан. А человек она… ну совершенно бестактный. Считала тогда, и это, судя по всему, не изменилось, что ей все должны. Она была убеждена, что мы обязаны рассказать, как всё случилось, следствию, в мельчайших подробностях. А мы с мамой – такие нехорошие – и слова не сказали, идя в категорический отказ. Мама боялась подставить Ёмитсу, а я… просто не желал вспоминать. Да и не их дело это было, ведь заявления мы не подавали. Хотя на Ёмитсу и так подозрение пало, но… никто не знал, как с ним связаться и где он вообще. На вопросы, мама плакала, и говорила, что не знает, и защищала его изо всех сил. И вот, понимая, что расследование никаких результатов не даёт, мать Реохея и ходила за нами хвостом, пытаясь выяснить, почему же мы молчим. Интересная такая, подходит, и спрашивает прямо: «Кто и как вас изнасиловал? Какая, по вашему, причина была у преступника?», и тд. И это-то в Японии! Где вообще разговоры о близости, даже просто духовной – были моветоном. Где самым романтичным считается «непрямой поцелуй»! Где взяться за ручки, означает любовь до гроба. В стране, где девушки боятся рассказать об изнасиловании даже матери и подругам. И не потому, что это… отвратительное ощущение, после которого хочется свести счёты с жизнью, а потому что «это так смущающе и стыдно». В общем, мама Солнца успела потрепать нам с Наной нервы. Причём до такой степени, что мама с силой захлопывала дверь перед её носом, стоило ей только увидеть женщину на пороге дома. А Нана не позволяла себе вести себя так грубо и неуважительно никогда и ни с кем. Так что… присутствие этой женщины мне было очень неприятно. Кеока же…. Ну это отдельная тема. Она просто раздражала, и вызывала презрение у меня, человека, который редко к какой девушке относился бы… так. Конечно, её сильно испортило влияние матери, смазливая внешность, слава школьного идола, и опека старшего брата, который избивал любого, что впал в немилость принцессы всея Средней Школы Намимори. За ней всегда ходили толпы фанатов и… да, и фанаток. Впрочем, держась немного в стороне, опасаясь гнева Реохея. Естественно, что у неё был свой фан-клуб, в котором состояла большая часть парней школы. И то, только потому, что у остальных парней были собственные фан-клубы и «принцесса-идол» им была ни к чему. Благодаря Кеоке и Курокава Хана, её бессменная подруга, попала под лучи славы. Но та, благодаря своему высокомерию и гордости, выгодно отличалась от подруги. Так вот, Кеока дико меня раздражала. Особенно тем, что строила из себя добродушную невинность, готовую помочь любому, и пожалеть любую никчёмность. Но она… была идеальным прикрытием для моего образа, и мне приходилось строить из себя влюблённого идиота. О, как же мне хотелось убить Реборна, когда тот стрелял в меня пулей возрождения, чтобы я признался «в любви» этой дуре. И, благо, что мне всё время мешали, иначе я бы высказал школьному идолу всё, что про неё думаю, и потерял бы Хранителя. Её заботу о себе я ощущал не иначе как подачками из жалости, и как же это было унизительно и мерзко! Если бы не Реохей… хрен бы я выдержал. И вот в такой компании меня оставил этот… ублюдок. Ладно, пережили неприятные моменты. И не без «десерта», потому что было очень забавно наблюдать за сменами выражения на лице Масао-сана в ресторане, а потом, в туалете всё того же ресторана, чувствовать его эмоции. Конечно, неожиданная просьба Реохея застала меня врасплох. Не очень-то хотелось заниматься сексом в туалете ресторана, да ещё и на глазах у отца любовника. Но, с другой стороны, всё это приятно щекотало нервы, добавляя какой-то пикантности в очень приятный сам по себе процесс, и возбуждая сильнее, и толкая на неожиданные для меня поступки. Безумие. Хотя я предусмотрительно поставил иллюзию, сквозь которую наши стоны никто бы не услышал, а ещё дополнительно запер дверь в туалет и кабинку Масао-сана, на которой тоже была иллюзия, чтобы Солнце, если что, не услышал гневных воплей своего отца. Так что и сам Реохей получил желаемое, немного забылся и взбодрился, и я получил массу удовольствия, и сам сбросил напряжение с нервов, возникшее из-за возвращения на родину. А уж потом-то с каким наслаждением я следил за лицом Масао-сана, когда каялся в нашей с Реохеем в частности, и всей мафии в целом грешности, и когда моё Солнце с наслаждением разбирался с псами Шинринрюи на глазах отца – это не описать словами. Были у нас после этого накануне и ещё стычки. Солнце в них больше не участвовал, но и хоть ему стало легче, а всё равно он был каким-то притихшим, необычно для него. Ребята тоже видели, понимали, и не лезли к нему. Вообще у меня было две задачи: приглядывать за Реохеем и за… Наги. Столь массовые убийства она видела впервые, но настояла на своём присутствии. И… очень неплохо пережила это. Бледнела, но не отворачивалась от боли, крови и смертей. Только иногда тихо всхлипывала, и чересчур сильно прижималась ко мне. Но, в общем, день прошёл неплохо. Домой мы ввалились только ночью. Усталые и голодные. Правда мы по дороге в магазин зашли, и купили всякой вкусняшки на бутерброды, но её ещё нужно было готовить. В итоге сил не было даже на то, чтобы разойтись по комнатам. И мы все устроились в гостиной. Диван не раскладывался, так что на него влезли только я, Наги и Ламбо. Остальные дрыхли на полу, зато с одеялом, которого не было у нас. А на утро поняли, что никуда не хотим идти. Так мы и пришли к мысли о «дне безделья». Бездельничать стало скучно, с тех пор, как интуиция перестала ныть о госте. Нет, я, конечно, был рад тому, что Масао-сан решился попросить прощения у сына, рад за Реохея, который ещё пока не осознал, насколько ему стало легче от того, что вина перед родителями и сестрой за свой уход покинула его, но всё равно…. Щёлкать кнопками «ленивчика» от телевизора, переключая между каналами, было тоже скучно. Не интересные нам японские новости, какие-то тупые «реалити-шоу» для даунов, которые верили, что всё, что происходит там, идёт не по сценарию. Были и дурацкие передачки, и приключенческие, но совершенно не интересные нам фильмы, ведь у нас приключения бывали гораздо круче. Художественные и документальные фильмы, с соплями или непроверенными фактами, соответственно, тоже не заинтересовывали, как и концерты, мультики и дорамы…. У нас всего этого хватало в жизни, а потому было дико скучно. Сорока минут за просмотром всей этой фигни хватило для того, чтобы большинство из нас начали дремать… - Ребят, я тут подумал…. – Подал голос я, пробуждая почти спящий народ. – Раз наше Солнце ушёл гулять, и покинул нашу компанию бездельников, то он вроде как проиграл. - И что? – Лениво посмотрел на меня Кёя. - Может ну нафиг это безделье, признаем ничью, м? А потом рванём в какой-нибудь клуб и хорошенько оттянемся. - Не, договорились же. Или ты сдаёшься, Джудайме? – Хитро блеснул глазами Хаято. - Может хотя бы в картишки на желание? – Вздохнул я. – Или в «города». - Играть в карты на желание с обладателем гиперинтуиции Вонголы – себе дороже, Тсуна. Да и городов ты всяко больше знаешь…. – Задумчиво протянул Такеши. - К тому же, ку-фу-фу, это уже будет не безделье. - Эх, можно ли сдохнуть от скуки? Вот в чём вопрос. – Проныл я, удобнее устраивая голову на коленях Наги, которая тихо засмеялась на моё изречение…. Скучное времяпрепровождение продолжилось….

***

Мужчина, с криком боли упал на белый кафель, и продолжал кричать. Всё новые и новые неглубокие ножевые ранения появлялись на его спине, плечах, руках. Всё сильнее и сильнее сквозь синий деловой костюм просачивалась густая алая жидкость, имеющая стойкий чуть сладковатый запах железа. Её натекло уже с приличную лужу на белом кафеле, и она, обманчиво медленно сочилась дальше, обтекая плитку по стыкам. Мужчина давно уже перестал кричать, когда большой кухонный нож выпал из рук маленького мальчика. Недетский вопль ужаса и торжества одновременно, прокатился по округе. От него собаки забились в самые дальние углы своих будок. А тело мёртвого человека поглотил ледяной, чёрный огонь. Шокированный мужчина вышел из ступора…

***

Леонардо Два часа спустя, или около того, нас, в буквальном смысле, разбудил Реохей, весело воскликнув: - Уу-у, я смотрю безделье вас и правда, очень быстро в могилу сведёт. – Сквозь сон и шум телевизора его голос звучал как-то глухо. Я сладко потянулся, и попытался вспомнить, когда именно отключился. Кёя включил какой-то детективный фильм, и последнее, что я в нём помнил – погоня на тачках полиции за преступником. Видимо от понимания того, как всё это ненатурально, и дичайшей скуки я и отрубился. Всё ещё мутным взглядом я глянул на зашевелившихся бандитов, а потом на своё Солнце, и отметил, что у нас-то рожи были помятыми со сна, а вот лицо Реохея почти светилось. Привычный свет вернулся в его глаза, чему я был несказанно рад. - Остыл?! – Сиплым голосом поинтересовался я. - Да. – Кивнул Реохей. - У вас найдётся местечко для меня? Одному… невыносимо. – Всё-таки он ещё не до конца отошёл, но был к этому близок. А вместо ответа со своего места немного сдвинулся Мукуро, уступая Солнцу половину моего бедра. Однако тот, вместо того, чтобы воспользоваться приглашением, вдруг куда-то ушёл в район кухни, вернувшись через пять минус с подносом, на котором стоял чай на нас всех, и… огромным, вкусным даже просто на вид, тортиком. Заметив наше недоумение, он пояснил: - Спасибо. Босс. Мне. Стало. Легче. – По словам произнёс он, несколько саркастично и насмешливо. - Так это что, благодарность? – Переспросил я. - Да. – Кивнул он. - Всё мне? - Ну…. Ты же поделишься со своими обожаемыми игрушками, верно? – Я скептично и оценивающе посмотрел на торт, потом на Реохея, а после на остальных, и решил: - Разве что, по кусочку…. Так мы и просидели у телевизора до самого вечера, лишь изредка отлучаясь на кухню или в туалет, и спать завалились почти так же, как накануне. То есть все вместе, только на этот раз диван был свободен. А ещё вечером пришли Спанер и Шо, которые до этого несколько дней и ночей провели у семьи Иреи, так что спали они с нами. Рано утром следующего дня нас разбудила гроза…. Денёк вообще не радовал светом и оптимизмом. Это был один из немногих пасмурных дней в весенней Японии. И ясно это было с самого утра, сначала проливным дождём, а потом обложившей небо со всех сторон моросью. Дождь, в перспективе, на целый день, не то чтобы портил настроение, ведь дождь я любил, и гулять под ним. Просто настроение было под стать погоде. Ну, по крайней мере, у меня… Я вообще, проснувшись от грома, и увидев за окном ливень, ещё в полутьме тогда, первая мысль, которая пришла мне в голову, это, что я абсолютно зря потратил целый день на безделье. Целый день моей и без того… короткой жизни. А сколько всего можно было сделать… Вообще как-то я тратил годы своей жизни… зря. Вария, Вонгола…. Что я приобрёл, тратя время, силы, нервы на… это? Друзей? Семью? Друзей – возможно. Семью…. Хух, это… нет. Много верных подчинённых? Подвластную территорию? А нужно ли мне было всё это? В ответе я, в общем-то, не сомневался. Однако пока Падаль возились с завтраком, мои мысли, и извечные рассуждения занесли меня далеко…. К долгам, которые следовало отдать прежде, чем всё закончится. К слову, было ощущение, что в Японию я больше не вернусь, а потому стоило и… отдать долги здесь и сейчас. Хранители видели, что я не в настроении, а потому не спешили лезть. Просто Мукуро тихо пригласил завтракать, а уже после него, меня спросили: - Какие планы на день Босс? - Я собираюсь вернуть утраченное, вспомнить забытое, и раздать долги. – Усмехнулся я. - А вы, как хотите. Можете своими делами заняться, можете со мной навязаться. Но только если вы со мной, то не задаёте вопросов. Всё что нужно я сам поясню. – Бандиты запереглядывались. - Не, Койот. Мы, пожалуй, дома посидим. Там слишком сыро сегодня. – Сразу же отказался Спанер, под согласный кивок Шоичи. Ну да, им было неинтересно. Они и так знали обо мне слишком многое, и наверняка догадывались, куда я собрался. А вот остальных я заинтриговал… Ну, быть может так даже лучше. В конце концов, я не мог вечно скрывать от них всё. Так что их уверенный взгляд, и единогласное…: - Мы с тобой. – Не вызвало у меня почти никаких эмоций. - Тогда возьмите что-нибудь от дождя, если не хотите мокнуть. Мы надолго. – Предупредил я. Падаль сразу куда-то умотали, однако через пять минут уже готовы были выходить. - Ты опять собрался мокнуть? – Спросил Такеши. - В сотый раз спрашиваю: Какой смысл в том, чтобы гулять под дождём, если не мокнуть? – Раздражённо повёл плечами я. - Ладно-ладно, не злись. Я просто cпросил, Тсуна. – В защитном жесте поднял руки Дождик. Я хмыкнул и вышел за дверь, тут же попадая под успокаивающие, и одновременно будоражащие струи дождя. Было… приятно. Парни зонтов не взяли, но зато прихватили непромокаемые курточки. Правда и одевать их не спешили. - Куда мы? – Поинтересовался Кёя, после того, как мы прошли квартал. - Для начала в книжный магазин. А потом в библиотеку. – Откликнулся я. Чувствовал спиной, что у ребят есть вопросы, но они, по каким-то причинам их сдерживали. Может даже потому, что я попросил их не задавать.