Поющий Койот. Перекрёсток Времён

Леонардо - Он требует, чтобы я ему встречу с тобой устроил… - Это что, условие примирения? – Немерено удивился, ибо, причём тут я, если Ураган с папашей контакты восстанавливал?! - Не знаю. Нет, наверное. – Пожал плечами Хранитель, и замялся, зарываясь пальцами в волосы: - Но…. Папаша мой, знаешь, такой человек…. В общем, из-за того, что я дал ему шанс, он посчитал, что может мною командовать. И ситуация…. - Либо ты окончательно рвёшь все связи с ним, либо подчиняешься, либо каким-то образом нужно дать ему понять, каково истинное положение вещей? – Сообразил я, невольно вспоминая необычный характер Джованни Антонелли, на которого однажды работал, в те времена, когда становиться мафиози не собирался. Человек он неплохой, и к семье, вопреки мнению многих, относился хорошо. Просто понятия у него были странными, а сам он был до скрежета в зубах принципиален. Типа, раз он глава семьи, то все её члены должны подчиняться ему беспрекословно. И Хаято, единственный сын Джованни, по его мнению, должен был подчиняться ему, даже если из семьи тот давно сбежал, и давно служит другому человеку, ведь Дон Антонелли его отец и глава рода. Причём, будучи человеком принципиальным, он был уверен, что все окружающие должны жить по тем же законами, по которым жил он сам, и искренне удивлялся, что это не так. А Хаято, мало того что был бастардом, которого презирали в родной семье все, за исключением её главы, так ещё и был наполовину японцем, что только ухудшало его положение. Азиаты в Европе были чужими, и относились к ним соответствующе. Особенно в подполье, которое время от времени «обжигалось», пытаясь договориться с азиатами. Лишь в Вонголе к японцем относились более-менее нормально, и то, потому что мой папаша, основатель семьи, уехал в Японию с Хранителями, где и «скончался от несчастного случая». Вот и Джованни то ли не знал, то ли забыл о том, что красивая японская пианистка была единственной наследницей одного из Хранителей Джотто. Собственно в роду Антонелли никогда прежде не рождались носители пламени Урагана…. Хаято носил в себе кровь куда более древнюю и могущественную, чем его отец. И она играла, бурлила, кипела в нём, проявляя всю мощь именно её рода…. У отца моего Урагана не было и шанса подмять сына под свои законы. Но все эти тонкости уже однажды привели к тому, что Гокудера рассорился с папашей. И сейчас, мне казалось, что он решил наладить отношения с предком лишь из-за того, что хотел больше узнать о матери. А ещё я чувствовал, что отца ему не хватает. Да и вообще, я хотел разрешить все проблемы своей Падали до того, как покину их… на своих двоих, или ногами вперёд. - Да! – Вырвал меня из мыслей Хаято, выдыхая с облегчением. – О, ты, конечно, сложный Босс. Но в некоторых вопросах с тобой легче… - Ты поэтому вчера названивал? – Вопросительно вскинул брови я. Тот насупился, и недовольно скрестил руки на груди, с обвинительными нотками в голосе, докладывая: - Вообще-то в Варии ЧП. Один из отрядов подорвались прямо возле их территории. – Я вскинул брови, в удивлении, ведь это какими же идиотами нужно быть, чтобы так нагло на Варию нарываться?! - Извини, мне было не до подробностей. – Развёл руками Ураган, и снова сложил их на груди. - Знаю, что чудом, но все живы, хоть и в больницу попали. Калек вроде тоже нет. Я звонил, чтобы доложить, потому что Торфяная Башка был занят. А то ты бы вернулся, узнал, и всем бы уши начистил за то, что не доложили… - Я усмехнулся, ведь так и было бы. Но так как мне всё же позвонили, а уже я посылал всех да подальше, то придраться мне было не к чему. - Раз никто не погиб, значит, я не ошибся, послав вас. Ведь с этим вы способны справиться сами. - А сам факт того, что кто-то напал на наших у наших же границ…?! - Уже завтра ублюдки будут на ковре перед Занзасом, а послезавтра отбудут срочным рейсом Застенки Варии – Ад. – Фыркнул я. Интуиция подсказывала, что так и будет. Значит, нападавшие действительно были идиотами… - Почему ты в этом так уверен? – Заинтересовался Хаято. Я прошёл, наконец, к своему рабочему месту, и включил ноутбук, чтобы посмотреть сводки и отчёты о произошедшем, которых мне наверняка уже прислали много. - Потому что на такую наглость способны лишь самые безмозглые отморозки. – Пояснил я, открывая первый попавшийся отчёт. - Злить Варию? Не уверен, что и я смогу на это решиться. Гокудера хмыкнул, в общем-то, согласно, и сел в кресло с другой стороны моего стола, и осторожно напомнил о том, с чего начал: - Так что мне делать? – Я вздохнул, отвлекаясь от экрана: - Сам-то? – Хаято выпучил глаза, и скорчил мольбу на лице, сложив и руки в молитвенном жесте. Я даже возмутился такому недобросовестному подходу к делу: – Не, ну сел на шею и ножки свесил! Мне сейчас, между прочим, просто не выгодно с твоим отцом встречаться. – Ураган совершенно не изменился в лице, только глаза заблестели ещё жалостливее, напоминая мне взгляд преданной хозяину, но очень голодной собаки, как раз в тот момент, когда она одним лишь взглядом пыталась выклянчить еду. Я отчётливо почувствовал, как у меня задёргал глаз. Зрелище, представшее перед моим взором, было и умильное, и жалостливое, и отвратительное одновременно. Выдержка, и железные принципы, которые не желали помогать Хранителю в таком деле, трещали по швам. И, к моему стыду и досаде, я его не выдержал: – Хорошо, - вздохнул я, - давай так: с твоим папашей я встречусь, но ты пойдёшь со мной и… сам покажешь ему, что к чему. А я в стороночке в качестве поддержки, м? – Это было компромиссом с собственными принципами. - Джудайме… - Завыл, в довершении «картины маслом» о преданном псе, этот придурок. Но я покачал головой: - Соглашайся на это щедрое предложение, потому что и его может не быть. Мне показалось, что ты повзрослел. А раз так, то должен решать такие мелочные вопросы сам, как мужчина. Я не всегда буду у тебя за спиной, а если привыкнешь к тому, что я решаю все твои проблемы, самостоятельности не научишься и будешь всю жизнь от кого-то зависеть. - Ну, блин…. То есть помощи от тебя не ждать? – Мгновенно насупился Ураган. Я усмехнулся: - А никто и не говорил, что становясь взрослым, и получая что-то, чего не мог получить, будучи ребёнком, ты вместе с тем не получишь и проблем, которых у детей не бывает. – Он вздохнул, кинул на меня раздражённый взгляд, чем очень умилил, потом вскочил на ноги, и куда-то понёсся, лишь перед выходом буркнув о том, что идёт организовывать мою встречу с его папашей. Встреча состоялась уже на следующий день. И, честно говоря, всё то время, что она проводилась, я разрывался от двойственных чувств. С одной стороны, я поражался и возмущался той наглости, с которой Джованни Антонелли пытался добиться своего. Сами его предложения, да и вопросы на повестке встречи возмущали. Да и за Хранителя было обидно. А с другой стороны, всё это забавляло просто неимоверно. Я едва-едва сдерживал смех. Хаято притащил меня в дом, в котором он провёл своё детство. То есть встреча проходила на территории оппонента. Но в деловом плане нам обсуждать было нечего. Ну, то есть вообще нечего. И единственной причиной встречи был сам Хаято. Дело было во всё тех же родственных связях. По законам европейской аристократии замужняя женщина больше не могла принадлежать своему роду, и входила в род своего мужа. Так вот, Бьянки, как наследница семьи Антонелли, могла быть Боссом, но вот её дети, были детьми её будущего мужа, и править семьёй не могли. Иными словами, Джованни вдруг решил озаботиться наследниками… Эта проблема отцов и детей, наверное, была каким-то вирусом, потому что уж слишком часто в последнее время она всплывала в моём окружении… В общем, возомнивший себя потомственным аристократом подпольного мира, Дон Антонелли вдруг осознал, что после дочери наследников у его семьи по правилам, введённым им же, нет. Да и вообще, дочка была взрослая, и девушкой её назвать язык не поворачивался, тем более что и сама она себя с гордостью называла то ли сорок второй, то ли сорок третьей любовницей Реборна. Замуж пора её выдавать, пока слухи лишние не пошли. Да и сыну нужно достойную найти невесту, и заключить с её семьёй договор о том, что та родит наследника для Антонелли. При всём при этом заботливый Дон, заботясь о благополучии семьи, совершенно не интересовался мнением деток… Именно эта тема и стала обсуждением на встрече. Джованни успел отобрать с десяток кандидатур в невесты Хаято, связался с их семьями и,… игнорируя сына, всерьёз попытался обсудить со мной, какая из них лучше подходит вышеназванному. Нет, сначала он, конечно, приказал моему Урагану оставить нас тет-а-тет, но я воспротивился, и ему пришлось смириться. На мой вопрос о том, с чего он вдруг вообще решил обсуждать это со мной, он ответил, что моего мнения, как Босса сына, он не может не учитывать. А когда я спросил его о том, с какого перепуга вдруг я должен обсуждать женитьбу МОЕГО ПОДЧИНЁННОГО с кем либо, вроде Джованни, он заявил, что он отец Хаято, а значит он, и только он может решать вопросы такого рода. Вот таким он был человеком. Ситуация была бредовая, фарсовая, совершенно идиотская, и… патовая. И я не знал, то ли смеяться, то ли оскорбляться, то ли…. Конечно, было очень весело обсуждать кандидаток в невесты своего Хранителя при нём самом. Всех кандидаток я отвергал, пытаясь перевести на итальянский мимику Хранителя. Получалось что-то вроде: «Эта слишком рыжая, у этой слишком умное лицо, у этой кривые губы, а у этой коленки, как у кузнечика». Джованни такая критика удивляла, но принимал он её, как не странно, всерьёз. Но, в конце концов, такое обращение родного отца с приятелем, как с вещью, меня выбесило, и я высказал всё, что на самом деле думал о поводе встречи. Сказал, что Хаято сам, и только сам может выбрать себе невесту, и жениться на ней. И если он выберет себе в спутницы жизни девчонку с улиц, то всё, что я могу сделать, это позаботиться о том, чтоб им не мешали жить счастливо. Дон Антонелли просто возмутился такому отношению к его мнению, и как рыба на суше открывал и закрывал рот. И только он подготовил ответную речь, как, к нашему с Хаято счастью, его прервали…. Бьянки узнала о том, что я приехал к ним. Ворвалась в кабинет отца, со своей знаменитой отравленной стряпнёй, и попыталась в меня ею попасть…. Ну, то есть убить пыталась. За то, что я сделал с её Реборном. И вот как раз в этом месте Хаято надоел весь этот фарс, и он внезапно вырос на пути между мною и Бьянки, неуловимым движениями отклонил блюда с отравленной стряпнёй сестры, и твёрдо взглянул на неё, больше не сжимаясь в спазменных воспоминаниях. Та что-то залепетала о том, что бы Хаято не вмешивался. Но мой Ураган покачал головой, и тогда Бьянки кинулась на меня в обход брата. Я и не дрогнул. Просто знал, что мой бандит сработает как надо, и не ошибся. Пяти секунд не прошло, а Ядовитый Скорпион Бьянки Антонелли уже лежала на полу, её лицо вжимали в ковёр аккуратно, но достаточно грубо, а руки были в жёстком и болезненном захвате. Джованни отреагировал, потребовав от Хаято, чтобы тот немедленно отпустил сестру. А он гневно сверкнул глазами, и решительно заговорил: - Ты хоть и мой отец, но я для твоей семьи не более чем твой ублюдок. Желанный или нет, от любимой женщины, или нет – не важно. Семья Антонелли - не моя семья. Твой род – не мой род. Моя семья Вонгола. Семья моего далёкого предка, Джи Арчери, Хранителя Примо Вонголы Джотто. И, как и мой предок, я готов подчиняться только одному человеку, и предан только ему, своему Небу, Дону Вонголе. – В этом месте он мотнул головой в мою сторону. - И кем бы ты мне не приходился, для меня нет других приказов, кроме приказов моего Неба. А он мне сейчас ничего не приказывал, отец. Так что я волен в выборе своих действий. – Он сильнее сжал руки Бьянки так, что та заорала от боли, а после прошипел ей на ухо, так чтобы слышно было всем: - А ты, сестра, угрожала жизни моего Неба, и совершила покушение. Конечно, твои яды для него ничто, я в этом не сомневаюсь. Да и отбился бы он от тебя играючи. Но это не отменяет факта твоего покушения на его жизнь. В любом другом случае, я бы убил за это любого, не задумываясь. Если бы Джудайме не приказал бы с этим повременить, разумеется. Но так как ты моя сестра, я даю тебе один шанс, и предупреждаю, пока по-хорошему: Если ты ещё хоть один раз, всерьёз или в шутку, попытаешься напасть на моего Босса – я убью тебя, не взирая на родственные связи, твою ненавистную мне семейку Антонелли, и наплевав на всевозможные последствия. Потому что именно и только этот человек дороже для меня, чем весь мир, ты поняла меня? – Мой на удивление серьёзный и грозный бандит, ещё сильнее сдавил перепуганную женщину. Тот, на самом деле, внушал какой-то подсознательный страх, потому что побелел и его папаша. А вот я этого не почувствовал, но своим Ураганом очень гордился: действительно вырос. Бьянки что-то согласно пискнула, и тогда он её отпустил. Та, взвилась на ноги, и отскочила в дальний угол, настороженно глядя на брата. А вот он на неё и внимания не обращал, пытаясь объяснить отцу, что его жизнь принадлежит мне, и только мне, и только я имею право решать, на ком ему жениться. Джованни, ощущая всю мощь своего сына, в десятки, если не в сотни раз превосходящую его собственную, нервно поправил, а затем ослабил галстук, сглотнул, и согласно кивнул. И тогда Хаято, весело улыбнувшись, предложил мне встречу закончить, если я, конечно, не собираюсь его на ком-нибудь из «этих» женить. Я согласился, и пять минут спустя мы уже прощались с его отцом. Должен заметить, что приехали мы на мотоциклах, и мой бандит решил подсластить пилюлю папаше, поблагодарив того за подарок, и сообщив, что он ему очень нравится. Если мне не показалось, то я видел в глазах Дона Антонелли улыбку. Когда же я сам пожимал ему руку, то он внезапно одними губами мне сказал: - Ну, теперь я уверен, что за сына могу не волноваться. Хотя о моих кандидатках в невесты вы всё-таки подумайте, Дон Вонгола. Эти девушки, как мне кажется, единственные, кто способен выдержать его характер. – Тут он усмехнулся. - И имейте в виду, я, пока жив, буду продолжать настаивать на том, чтобы дети моего сына, наследовали семью после Бьянки. – Хаято был за его спиной, потому прочитать по губам не мог. Я ему тоже усмехнулся в ответ, ведь прекрасно понимал отцовскую заботу, которую можно распознать, лишь став отцом. Всё-таки о детях своих Джованни, хоть и своеобразно, но заботился. И я это видел. А как Босс семьи он не мог пренебречь и её будущим, даже ради детей. И это я тоже мог понять. Так что только улыбнулся и кивнул, а после рукопожатия, почувствовал в своей ладони бумажку. На ней была только короткая фраза: «Любопытно, как вам удаётся оставаться молодым, если семь с лишним лет назад вы были старше, чем я сейчас?» Я так понял, что мне сообщили об узнавании. На Джованни в прошлом я работал не как Поющий Койот, да и выглядел я действительно старше тогда. И раз он меня узнал, и понял, что это действительно я был тогда, то это было плохо, ведь означало, что один, абсолютно неподконтрольный мне человек, знал кое-какие тайны моего прошлого, способные мир на уши поставить. Иными словами, он нашёл на меня рычаг давления, о чём и сообщил. Правда, я сомневался, что он рискнёт выдвигать требования. Но это всё равно было неприятно и опасно… Однако Хаято всё же справился с миссией, и урезонил отцовский пыл почти самостоятельно. Мини-история закончилась благополучно. И, думалось мне, что мой Ураган после этого с лёгкостью наладит отношения с Джованни… Я ведь угадал, и Занзас за два дня разобрался с теми, кто покусился на жизни его подчинённых. Одна мелкая мафиозная семейка с севера Италии решилась на месть за старые обиды, нанесённые Варией. Но они просчитались по всем параметрам. Мало того, что подорвались на их ловушке не старший офицерский состав, а рядовые, так и их ещё и быстро вычислили, и… стёрли с лица земли. По странному стечению обстоятельств, эта семейка заправляла как раз той землёй, на которой стоял старый особняк, бывший главный штаб семьи Эстранео. Естественно, что медлить мы не стали, и быстренько подмяли ту землю под Вонголу. Север был в настоящей панике, ведь на их земли вступила сила, против которой им нечего было противопоставить. Ланчия был счастлив настолько, что даже я не успевал за ним. Это он с энтузиазмом так за возрождение взялся…. Но не это главное было во всей этой истории. Дело в том, что Вонгола захватывала новую территорию при полной поддержке со стороны Варии. То есть те активно участвовали в процессе. Скуалло общался с Боссом даже чересчур много, и… не мог не заметить странности его поведения. Всё это проходило мимо меня. Я сидел себе спокойно в кабинете, кидался статуэтками в Мышь, читал отчёт о происходящем, скучал. И тут в кабинет влетел встрёпанный Скуалло, которого, по идее, на Сицилии вообще не должно было быть. И с ходу такой: - ЛЕОНАРДО! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С ЧЁРТОВЫМ БОССОМ, ВРОООЙ? – Прокричал он, так, что от неожиданности я аж подпрыгнул. И тон голоса ещё такой… угрожающий. Но в глазах цвета стали – паника. - В смысле? – Тупо спросил я. - Да он никакой. – Мотнул головой Император Мечей, плюхаясь в кресло напротив моего стола. И до меня дошло, что дело именно в состоянии Занзаса и его новых странностях. Ску редко это показывал, но за своего Босса, и старого друга беспокоился сильно, так что…. Я уже заинтересовался тем, что именно Дождь Варии подразумевал: - В смысле, никакой? – Он минуты три не меньше тупо смотрел на меня и моргал, а потом снова: - Врооой, ты что, прикалываешься? – Сердился он. Я досадливо цыкнул, и принялся массировать себе виски, попутно спокойно, или почти спокойно поясняя: - Нет. Я стараюсь следить за поведением, и состоянием вообще нашего Босса в последнее время. – Ску склонил голову на бок, понимающе крякнул, успокоился и объяснил, что его взволновало: - Ну, Чёртов Босс не сразу реагирует на обращения. Иногда вообще не реагирует. К произошедшему отнёсся чересчур остро, будто мужики пострадали из-за него. Иногда смеётся без причины, или матерится… - Ничего нового. Я вздохнул: - Ску, пожалуйста, наберись терпения. Это пройдёт. - Это из-за того, что он оказался Вонголой, да? – Я с удивлением посмотрел на приятеля: - Он рассказал тебе? - Скорее проболтался в полубреду ещё на острове. – Уклончиво ответили мне. - Чтож, так даже лучше. В одиночку непросто контролировать наше Небо, чтобы не начудил, и себе не повредил. – Ведь так действительно было лучше. Занзасу было проще от того, чтобы лицо не заинтересованное, кто знал. Было кому на меня жаловаться, да и вообще легче от того, что его принимают таким, какой он есть, независимо от того к какому роду он принадлежит. Мне – тоже было кому жаловаться на Занзаса, а заодно так за ним действительно было проще следить. И от наблюдательного Скуалло не приходилось это скрывать. То есть не лгать ему в ответ на вопросы, которые, несомненно, были бы. - Да, из-за этого. Навалилось много. Леви погиб, Изидоро чуть не сдох, я со своими заморочками, и тут вдруг обнаружилось, что он действительно имел право на семью, и более чем я. Он, когда узнал, потребовал, чтобы я в нём интуицию разбудил. Мол, не хочет в последний момент узнавать о том, что его Хранитель болен, или что ему угрожает смертельная опасность. Я не хотел, но… он сумел меня убедить. Я-то к интуиции привык, а Занзас…. – Тут я замялся с пояснением. - В общем, она сильно отвлекает внимание, и подтачивает нервы. И, кроме того, несколько дней назад мы встречались с Секондо. Ну, то есть с моим братом Рикардо, который действительно оказался родным папашей нашего Неба…. Так что ничего я с Занзасом не делал. Наберись терпения, он разберётся с личными проблемами, примирится с реальностью, привыкнет к ней – и станет прежним Чёртовым Боссом. Конечно, как раньше, уже ничего не будет, но…. Может быть, будет даже лучше… - Скуалло вздохнул, взлохматил рукой себе макушку ещё сильнее, и серьёзно посмотрел на меня: - То есть, ты… «держишь руку на пульсе»? – Уточнил он. А после моего уверенного кивка продолжил: - Знаешь, не нравится мне всё это. Ты ведёшь свою игру с нами. Это видят все, и…. Мы ведь не идиоты. Мы поняли, что ты не просто так отправил нас на три месяца именно тренироваться. А по приезду вдруг выяснилось, что на семью, в наших поисках нападал орден какой-то там, с которым мы бы, по твоему мнению, не справились. – Ну, я и не сомневался, что они не идиоты. А ещё знал, что рано или поздно мне начнут предъявлять претензии, сомневаясь в моих действиях. - И ведь результат наших тренировок тебя хоть и устраивает, но не удовлетворяет. Плюс ко всему, ты из кожи вон лезешь для того, чтобы Занзас стал сильнее…. Леонардо, - обратился ко мне капитан отряда зачистки, и вкрадчиво спросил: - Что происходит, и почему от нас ты это скрываешь? – Прозвучало это непривычно требовательно и серьёзно. Да, если уж человек, который предпочитал доверять мне, вдруг стал задавать такие вопросы, требуя на них ответ, значит…. В общем, это значит, что начинаются проблемы. - Не спрашивай! – Выдохнул я, умоляюще. - Я не хочу тебе лгать… - Почему бы просто не сказать правду? – Раздражённо цыкнул вариец. - Потому что мне проще убить вас всех, или сбежать, чем рассказывать всё. А именно всё рассказывать и придётся. – Честно ответил я. Он несколько мгновений на меня смотрел, а затем резко приподнялся, перегнулся через стол ко мне, и прошипел, выделяя последнее слово: - Тогда объясни мне, почему мы должны тебе верить? – Вопрос меня внезапно развеселил, так что я, хихикая, посетовал: - Я почти умоляю вас мне не доверять. И, поверь, ваша вера мне, в меня – для меня большая загадка. – Развёл руками я. Скуалло сел на место, и задумчиво произнёс: - А знаешь, люди подсознательно судят о людях по поступкам. За все годы, которые мы знакомы, ты, ни разу, не допустил ни единой ошибки. То есть ни разу не поставил себя в такое положение, которое бы заставило нас сомневаться в тебе и твоих намерениях. – На это я уж совсем весело расхохотался: - Глупцы. Но Госпожа Судьба вас научит… - И всё? – Разочарованно спросил друг. - Ты больше ничего не скажешь, врооой? - Ничего. – Кивнул я. - Разве что…. – Теперь и я перегнулся через стол, чтобы заглянуть Дождю в глаза. - Терпи, мой друг. Терпи и наслаждайся моментами, потому что будет хуже. Гора-аздо хуже. - Это, по твоему, должно меня вдохновить? – Выдохнул он, скрипнув зубами. - Нет. Но больше я ничего посоветовать сейчас не могу. – Фыркнул я, и, вернувшись на место, сначала, а затем и к документам, уже не глядя на нежданного посетителя, произнёс: - С Занзасом я разберусь, обещаю. И со всем остальным – тоже. А что будет потом, так то будет только потом. – Скуалло вздохнул, и стремительно покинул мой кабинет. Интересный был разговор, только оставил о себе неприятный осадок. А сколько ещё таких разговоров будет…. Да, всё только начиналось…