Поющий Койот. Перекрёсток Времён

Занзас От досады хотелось выть: как бы мне не хотелось этой встречи, как бы ни хотелось наводить контакты со своим… биологическим папашей, а Мусор как обычно ничьим мнением не интересовался. Встретил сопротивление? Не проблема! План с наскока разработал, меня на слабо взял, и в ловушку загнал. А там…, то есть здесь, всё как по нотам. Чёрт, хоть бы раз его план провалился, а? Я тоскливо покосился на… папашу, который смотрел на меня с немым любопытством. Избитый и окровавленный, но…. Напоминал этим мне кого-то наглого. Да и… было очень неуютно, непривычно видеть такое выражение эмоций на лице, которое до недавних пор считал только своим. Это вызывало странную неловкость. Да и, в общем…. Тоже было неловко. И ведь вроде гордиться должен, что именно этот человек мой отец. И уважать его есть за что, вроде. И в вину приписать ему нечего, кроме трусости. В конце концов, Леонардо был прав, и я не знал, как поступил бы на его месте. И всё же…. Всё же, наверное, детская обида имела место быть, и мне категорически не хотелось иметь дел со своим папашей. Гулял, значит, хрен знает, где, и вдруг решил объявиться. А я его с открытыми объятиями приветствовать должен, да? Не будет этого, никогда! Нет, конечно же, всё было не так. Просто так… сложилось. Но он всё равно был…. В общем, он для меня был никем, и я не понимал, почему он должен был стать кем-то. Ох, и ляпнул же я о том, что задам вопросы. Но как я их задам, если и не сформулировал ещё?! Идиот, надеялся до последнего, что удастся отделаться от навязанного папаши. И это при том, что он родной брат моего неугомонного Мусора! Идиот, как он есть. А этот… Мусор, ещё и смотрел на меня ожидающе…. Бесил страшно! Это он тут старший, мог бы и сам начать разговор! Он сидел у стены, пожимая ноги, и неловко зажимал ножевые ранения, нанесенные мною, и о которых я успел запамятовать. Я чертыхнулся, помянул «добрым и ласковым» Мусорного Босса и всех его родственников…. Понял, что помянул и самого себя, после чего соорудил ещё более заковыристую конструкцию, родственников уже, на всякий случай, не трогая. А после подтащил к себе скинутый чуть ранее с плеч рюкзак, и, найдя в нём аптечку, присел к папаше. Лицо того озарило недоумение. - Не дёргайся, Мусор, а то передумаю. – Предупредил я, на всякий случай, прежде чем, не особо аккуратничая, разрезал водолазку. Первым делом обработал ножевые, с мстительным удовлетворением отмечая, что особого вреда они не принесут, да и заживать будут не слишком долго, зато очень болезненно, если не применять пламя. Кстати, а вот что интересно. Кожа у папаши была чистая, светлая, почти белая, будто на солнце он редко оголялся. И на мои прикосновения он едва заметно дёрнулся… до боли знакомым образом. Интересно, почему? - Что, неприятно терпеть мои прикосновения? – Хмыкнул я. - Дело не в твоих прикосновениях, а том, что у меня нет близких друзей, да и вообще родных, чтобы было кому меня тискать. А чужакам я не так часто позволяю касаться своего тела. – Был дан ответ. - Значит, я – чужак? – Весело поинтересовался я, скалясь. - О, только не утрируй. – Закатил глаза он. - Я просто не привык к этому, и всё. - А это у вас с Лео, и правда, семейное. – Усмехнулся я, после нескольких секунд молчания. Сравнивал их. - Правда, он дёргается по иным причинам…. Трещины, и два перелома в рёбрах тоже проблем вызвать не должны были. Единственное что, так это один из переломов пришлось вправить. И да, как и Леонардо, его старший брат совершенно не изменился в лице, и мускулом не дрогнул, от такой простой, но болезненной процедуры, как вправление сломанного ребра. Мне для этого контроля над рефлексами пока не хватало, так что папашу я зауважал невольно. - Первую помощь оказываешь профессионально. – Заметил Мусор, когда я туго перетягивал ему грудину. - Пообщаешься с Лео, и не такому научишься. Да и желание выжить при нашей профессии ко многому обязывает. – Он промолчал по теме, вместо этого спросив: - Лео тебе меня заменил? - С чего ты взял? – Изогнул я брови, в общем-то, удивлённый такому вопросу. До меня и дошло-то не сразу, что Мусор имел в виду. Дошло. Но нет, своего Хранителя я даже старшим не воспринимал. Нет, он был мне кем угодно, но не отцом, да и никогда не пытался его заменить. Так что вопрос действительно вводил в недоумение. Но он… Хм, я не знал, как его называть даже мысленно. Мусор? Как-то… просто не подходило. Как и Лео, впрочем. Но личную причину головной боли я так привык называть из мести за Падаль. Но его брат…. Папашей он ещё не стал для меня, а по имени – больно много чести. Решил остановиться пока на Секондо или брате Мусора. Так вот, Секондо в ответ на мой вопрос, пожал плечами и пояснил: - Дети, когда в чём-либо не уверены, всегда в первую очередь смотрят на тех, кто их воспитал, привил взгляды на жизнь. Ты всю дорогу смотрел на моего брата. Чуть-чего и мельком, но кидал взгляд на него. В современном мире моральное воспитание даёт улица, окружение или родители. Но на улицу и окружение мы не оглядываемся. – Ну а что, вполне логично. Вот только… - Нет. – Фыркнул я, и замялся, подбирая правильное слово: - Чёртов Лео… мм… ну, можно сказать, мой наставник. И духовно, и физически, и…. – Тут я сбился с мысли из-за понимающей, но немного похабной усмешки Секондо. Чтобы понять, чему он так усмехнулся, пришлось прокрутить в башке свою последнюю фразу, и я осознал, как двояко это звучало. И о, как же хорошо, что моего Мусора тут не было, иначе он непременно съязвил на эту тему, но главное, заметил бы, что из-за неожиданного осознания того, о чём мог подумать папаша, я… - с трудом в это сам верил – смутился! Но я ведь совсем иное имел в виду!!! Чёртов Мусор! Ещё и смеялся, гад. Я выдохнул, успокаивая подступавшую ярость, и не ведясь на провокацию, продолжил пояснять: - Он долго был моей опорой. Человеком, который даже в самые тяжёлые времена не терял ощущения почвы под ногами, который знал ответы на все мои вопросы, а если не знал, то мог навести на ответ, и который всегда поддерживал, даже зная, что я неправ. Привык полагаться на него, вот и всё. Можно сказать, что Мусор меня человеком сделал из уличной шпаны. - То, что и должен был сделать отец. – Кивнул каким-то своим неведомым мне мыслям Секондо. Вот уж кто был тёмным человеком! Хрен угадаешь, даже с помощью интуиции, как и о чём он мыслит. Понять Лео и то было легче. Хотя… его-то я хоть чуть-чуть, но знал. Брат же Мусора был незнакомцем. - А ты что, ревнуешь, что ли? – Ехидно спросил я. - Отцам своих детей не только учить да воспитывать нужно. На это я и не претендую. – Уклончиво ответил он, снова усмехаясь. Блин, такой же скользкий, как и все Вонголы. - Н-да? Нахрена тогда лезешь? – Хмуро осведомился я, пытаясь понять козни брата Лео, которые точно были. Иначе нахрена бы ему вообще лезть в семейку, с которой он не имел дел… очень давно? Но Он отчего-то улыбнулся: - Что бы ты знал, что в этом мире есть человек, который и выслушает, и поддержит, даже в самых глупых и безумных затеях, просто так, ничего не требуя взамен. Человек, к которому можно обратиться за поддержкой или помощью, не унижая гордость. Ведь обратиться к родителю не стыдно. – Секондо сквасил задумчивую физиономию, приложив палец к губам, и соответствующим тоном произнёс: - Думаю, что Чёрный Волк для Лео и был таким папашей, потому и признаёт он именно его. – Я ничего не мог сказать. Просто не знал. Мусорный Босс уважал учителя очень сильно, но это всё, что мне о нём было известно. - Мне в своё время бывало очень остро не хватало такого человека. – Тем временем пожаловался собеседник. - Твой дед мог внушить уверенность в себе и своих силах, но не убедить в них. К тому же, за неправильные, по его мнению, поступки, он предпочитал распекать и корчить разочарованные рожи. Понимания банального ему не хватало. Точнее мне не хватало его понимания. - Гармонии не хватало понимания? – Скептично хмыкнул я. - Всепрощение, вера в лучшее в людях и понимание – разные вещи. - Знаешь, я не могу понять, зачем сдался тебе. – Решил признаться я. Мне было не по себе от одной мысли, что у меня появится родной папаша. Да и вообще, жил же он четыре сотни лет, и не парился о наследниках. И вдруг… узнал, что таковой имеется, и решил «взять на себя ответственность». И был бы я мелким – ещё можно было бы понять. Но становиться папашей взрослого мужика, в котором от тебя только кровь и внешность…. Я этого не понимал. - Со мной не понянчиться, меня не перевоспитать, и вообще…. И ты, и Чёртов Мусор, видать понимаете что-то, чего не понимаю я. Тем более, раз он решил тебе помочь до меня достучаться. – Может я просто не задумывался о том, какого это быть самому папашей? Какого это, иметь детей? - Это вызывает сомнения в ваших мотивах… - Люди в мире живут, конечно, разные. И они по разному относятся к своим семьям. – Секондо фыркнул, покосившись на меня, а потом прислонился затылком к стене, прикрыл глаза, и тонко улыбнулся: - Но мы с братом, на удивлении сошлись во мнении: знали мы друг друга, или не знали, нуждаемся друг в друге или не нуждаемся, близкие по духу, или совсем нет – всё это не важно, если в наших жилах течёт кровь одних предков. – Он открыл глаза и серьёзным взглядом посмотрел на меня, через глаза, словно в душу заглянув, после чего убеждённо произнёс: - Мы – семья, хотим мы этого, или нет. И семью нужно ценить, даже если вреда от неё больше, чем пользы, потому что однажды твой мир может перевернуться, и кроме семьи у тебя никого не останется. – И тон был такой у голоса папаши…. Что-то задевал внутри напряжённое. Нет, всё же я испытывал в его присутствии какое-то чувство странное. Со стариком Тимотео – мир его праху – я подобного не испытывал. Не получалось относиться ко Второму Дону Вонголы пренебрежительно. Он создал у меня впечатление терпеливого, степенного человека, который весьма ощутимо был похож на Леонардо, и… на меня самого. Только в отличие от меня он был старше, опытнее…. Да, я почти физически ощущал этот опыт. Ему были знакомы многие мои заморочки, которые наверняка одолевали по молодости и его, но он с ними справился, и мог бы помочь мне. Потому и видел… насквозь. Но не смеялся. Всё же неуважительно относиться к нему не получалось совсем. Да, прислушиваясь к себе, и принимая все свои эмоции как данность – как учил Лео – я ощущал смущение, как ребёнок перед старшим, смятение, от того, что не знал, как относиться к этому человеку, после того, как решился в очередной раз довериться Хранителю Облака, и согласился поладить с Секондо. Ещё было странное волнение, будто сбылась старая мечта и…. Восхищение?! Нет! Чтобы я и к этому Мусору…. Ни за что! Хотя… он показал себя с разных сторон, и, в общем, если признать его папашей, то стыдиться мне было бы нечего…. Ох, Мусорный Босс посмеялся бы надо мной. А вообще, неизвестно, что он сам испытывал, когда его папаша объявился. Может у него в мозгах ещё большая путаница была?! - Вот случится что-нибудь у меня с почками, - тем временем, весело сверкая в полутьме глазами, продолжал тему Секондо, - чьи почки мне лучше всего подойдут? – Смеялся он, пока я наигранно возмущённо хватал ртом воздух. – Брата почки, вряд ли подойдут. Да и не уверен я, что они в хорошем состоянии, с его-то карьерой. У отца сей орган слишком старый, хотя… возможно так даже лучше. А вот твои… - Он намекающе подёргал бровьми. - Так тебе мои почки нужны?! – Поддерживая шутку, возмущённо воскликнул я. - Да, очень. – Серьёзно покивал он. Я не выдержал и расхохотался. Секондо тоже смеялся открыто и искренне. Этот смех сам по себе чем-то меня смущал. Настроение неожиданно улучшилось. А может, всё было не так плохо в его присутствии?! – А если без шуток, то хотим мы этого или нет, но ты мой сын, СЫН, понимаешь? - Уже серьёзно говорил он, заглядывая в глаза. - Ты разве не чувствуешь, натянувшуюся нить кровной связи?! – Связи…. Я вздохнул, потому что Лео копировал мне из своей памяти в мою раздел о связях, но, во-первых, из него была явно выдрана куча информации, которой Мусор отчего-то не желал со мною делить, а во-вторых, при изучении на острове, раздел я всерьёз не воспринял. Видимо зря. И Секондо это понял, выдохнув, и попытавшись описать чувства: - О, это такое ощущение…. Я, когда тебя в ресторане увидел – меня словно ледяной водой облили. Я стольких сынов убил, что думал, на своих права не имею. Уже и не надеялся. А тут – такой подарок судьбы! Это восторг, радость, ликование, благодарность, умиление. Это так здорово знать, что у тебя есть сын, который, между прочим, уже кое-чего добился в жизни и сам! – Даже неприятно было благодаря интуиции осознавать, что он искренен. Чёрт! Я вёлся на это, покупался как ребёнок, которому пообещали сказку. В общем, я тоже привалился к стене рядом с этим… Мусором, и расслабился, пытаясь принять ситуацию такой, какой она была. Но он вдруг хлопнул меня по колену, и наигранно серьёзно заявил, весело сверкая глазами. - Ты, конечно, старый, но мимо сына, мимо своей плоти и крови, мимо наследника – я не могу пройти. - Я старый?! Мусор, ты свои-то года давно подсчитывал?! – Фыркнул я, тоже посмеиваясь. Секондо расхохотался в голос: - Аха-ха. Да, давно. – Минут пять мы ржали, скорее выплёскивая нервное напряжение, чем действительно веселясь. Но, в конце концов, успокоились, и я вернулся к теме, ведь ответа на вопрос так и не получил: - И всё равно мне непонятно. Ты же… мою мать обрюхатил ненамеренно. А она…. – Я не договорил. Так и не выходило из главы мнение о матери, как о шлюхе, но ведь выходило, что это совсем не так. Думая об этом, мне в голову пришёл иной вопрос: - Чем она тебя, кстати, не устраивала? - Она привлекала меня внешностью, но не характером. – Пожал плечами Секондо. - Задам встречный вопрос: пожелал бы ты остаться с женщиной, которая тебя опоила, чтобы ты с ней переспал? – Н-да, папаша был в своём праве. - Нарушив клятву самому себе, я перетрусил, даже не объяснился с утра. Просто сбежал, побоявшись убить её за то, что посмела меня обмануть. - Как она вообще тебя обмануть могла, с интуицией-то? – Иронично поинтересовался я. он, видимо, решил пояснения начать издалека: - У неё был брат. – А, так у меня ещё и дядя имелся! Ну и ну, час от часу не легче. - Мой хороший приятель, давно покойный ныне. – Был, был дядя. Отлегло. Фух. А то мне только не хватало ещё каких-нибудь родственников. - Кажется, он состоял в какой-то мафиозной семье, но после того, как его подставили свои же – сбежал, спрятав сестру, и увёл преследователей за собой, скрываясь, затесавшись в группу археологов. – О, так я чистокровный мафиози. Ну, хоть что-то…. - Я его тогда быстро раскусил, что он никакой не учёный. Видел, как технично он двигался. Раскопки были интересны тем, что находки грозили опровергнуть общепринятую историю, а потому на нас часто нападали представители властей или спецслужб и мы были начеку. Потом раскопки всё равно прикрыли, но это потом. А тогда я Энцо прижал, спрашивая, что ему нужно, и он внезапно меня узнал. Говорил, что в детстве его отец, брал его с собой на работу однажды. Я так думаю, твой дед по матери был Хранителем Урагана какой-то семьи. И вот он, однажды был в особняке Вонголы со своим сыном, Энцо, на приёме. Дома он и увидел мой портрет. Понятия не имею, почему он не подумал, что я просто похож, или потомок человека с портрета. Он сразу решил, что я, Второй Босс Вонголы, каким-то образом выжил. Я не стал спорить. Энцо меня и познакомил со своей сестрой, Ванессой. Она вилась вокруг меня, как моль, вокруг норковой шубы. – Я хмыкнул: предполагал это по поведению и некоторым оговоркам мамы в детстве. Честно признаться, такой настырный тип женщин я не любил до крайности. - И хоть и была мне интересна, но ответных знаков внимания я ей не делал. Интересна не настолько, чтобы нарушить клятву. Она была страшной эгоисткой, и, как маленькая девочка, желала заполучить меня, во что бы то ни стало. Будто возомнила, что я предначертан ей судьбой. Брат её предупреждал, что это бесполезно, но не слушала. А когда поняла – решилась на подлость. Мы с Энцо напились однажды. Ты, наверное, знаешь, что Небо не просто споить. – Я снова усмехнулся, кивая. - Но всё же один способ есть: предварительно заблокировав пламя. – А вот это принял к сведению. - Я желал напиться в тот день, а потому надел браслет, блокирующий пламя. Опоила меня она как раз тогда, когда я уже ни черта не соображал. А в таком состоянии, предупреждай интуиция, не предупреждай – бесполезно. – Секондо очень досадливо скривился. – Я даже не помню почти ничего. Отрывками. Хорошо вспоминается только унижение, которое испытал утром от того, что позволил воспользоваться своей слабостью. – Подкупал открытый взгляд. Подкупала искренность. Да, папаша говорил правду. – Тогда – я жалел о той ночи. – Посмотрел он на меня. – А теперь – не жалею. Не зря говорят, что случайности неслучайны. – Он протянул руку к моему лицу, и едва ощутимо коснулся пальцами моей щеки. Я вздохнул, понимая на этот раз, что противиться самому себе глупо. Гордости это не нравилось, она ворчала в глубине подсознания но…. Я прикрыл глаза и сам ткнулся в руку, чувствуя, как на коже сначала покалывало пламя Ярости, а потом мозолистую руку папаши. В эти минуты я пытался смириться с тем, что отныне у меня имелся отец. Правда, это не означало, что я легко и быстро начну ему доверять! Об этом я и сообщил новоприобретённому родственничку. Тот фыркнул что-то вроде «не сомневался, мой же сынок-то». Потом некоторое время сидели в тишине, прежде чем я смог сформулировать вопрос из тех старых чувств, когда я мечтал о том, что папаша придёт и заберёт меня из клоповников, и вылечит мать, и новых эмоций, которые испытал за последнее время: - А если бы ты знал обо мне тогда, или узнал бы раньше, что бы ты сделал? – Голос подвёл и дрогнул, больно тренькнув по самолюбию, но Секондо сделал вид, что не заметил, и гордость успокоилась. Тем более что я жаждал узнать ответ на вопрос. Это было очень важно для меня, но почему – я знать, пожалуй, не хотел. - Хочешь знать, женился бы я на твоей матери, в этом случае? – Уточнил папаша. Я кивнул, скривив подобие улыбки. - Нет, не женился бы. – Однозначно ответили мне. - Но тебя навещал бы – это точно. И забрал бы у матери, если бы она с обязанностями не справлялась. А может, и вовсе, забрал бы. Теперь – даже и не знаю. Мать твоя меня, конечно, обманула. Но… женщиной она была не вполне вменяемой. - Не мог потерпеть пару лет, а? – Тоскливо протянул я. - Сын, ты размышляешь как ребёнок. – Фыркнул он, до омерзения так же, как это делал я. Слово-обращение «сын» в его исполнении звучало не так, как в исполнении старика Тимотео, и дело было не в голосе или интонациях, а в… чувствах. Оно было более искренним, и перекатывалось на языке, словно живое. Будто бы он наслаждался, называя меня именно так. К этому мне, похоже, придётся привыкать. - Вот ты вроде Леонардо любишь. Представь, он бросил тебя или вообще умер. Быстро ты решишься на новые отношения, тем более с кем-то, кого не любишь совсем? – Я представил честно. Представлялось слишком уж легко, потому что Лео чего-то подобного и ждал. А я…. Да, пожалуй, не мог представить себя с кем-то другим. Точнее не мог представить длительных и серьёзных отношений. Приходилось признавать правоту. Но…: - Тем более в таком случае не понимаю, зачем тебе хоть и кровный, но ублюдок от случайной женщины. - Мне неважно от кого дети! – Резко, и грубо, с долей хорошо знакомого мне гнева, рявкнул он, будто ему надоело объяснять несмышлёнышу элементарные и само собой разумеющиеся для него самого вещи. О, силу он не сдержал, и я понял, насколько мощный блок он держал постоянно, чтобы эту мощь не почувствовали! От ощущения этой силы волосы на затылке дыбились. Секондо явно был именно так силён, как о нём писали в хрониках…. Но он быстро взял себя в руки. - Кровь можно пробудить, что и сделал с тобой Лео. Воспитать правильно, и всё. Кем бы ни была твоя мать для меня, ты – не только её сын, но и мой. – Вкрадчиво объяснил он, повторяясь. - Я думаю, что ты поймёшь меня, когда своими детьми обзаведёшься. А вот брат, по непонятной причине, легко понял меня уже сейчас…. – Это он произнёс уже задумчиво. - Хм, он говорил, что ему давно не семнадцать…. – Что?! Сразу такое доверие?! - Очень интригующая загадка. Но… ты случаем не знаешь, у него своих детей нет? – А вот этот вопрос был неожиданным. Нет, не самим вопросом, а… осознанием того, что у моего любимого Мусора действительно могли быть…. Каким образом это возможно, я, опять же, не знал. Но это могло бы объяснить его странное нежелание заводить детей… Чёрт! Всё могло быть гораздо хуже, чем я, мы с Реохеем, предполагали. Если за свою жизнь он терял не только Хранителей, отца, но и… свою семью, то…. У нас просто нет шансов! А ведь такое действительно могло быть… - Да ничего я о нём не знаю! – С истеричной ноткой в голосе, досадливо признался я. - Так, жалкие крохи…. Знаю, что есть у него крестник. Это всё. - Прошлым не делится? – Участливо, но несколько удивлённо спросил папаша. А говорить с ним было легко, так что…: - Нет. Молчит и всё. Будто поклялся молчать. Знаю, примерно, как жил в детстве, через что прошёл. Не знаю, как это возможно, но знаю, с какого момента у него появилась возможность оставаться живым с небьющимся сердцем. Знаю, что его учил Чёрный Волк, и что относился Лео к нему с уважением на грани преклонения, как к очень хорошему отцу. – Я перечислял. - Знаю, когда начал свою карьеру, но ничего о ней самой, в том числе и ничего о том, как он достиг таких высот и чего ему это стоило. Знаю, что он был репетитором десятого Дона Шимон, ну и так, по мелочи. Всё остальное – почти сплошняком мои домыслы с редкими материальными подтверждениями. - Н-да. – Протянул брат Лео, насмешливо. - Это ты тонко подметил. – Криво усмехнулся я. – Однако меня крайне бесит, что он так легко принял тебя. Будто всю жизнь знал, и соскучился. Я крупиц его доверия несколько лет добивался, а ты появился – и он сразу… - Ревнуешь? - Очень. – Раздражённо передёрнул я плечами, глухо признаваясь: - Чувствую, что между вами есть понимание отличное от того, что есть между Лео и мною. - Сильно любишь…? – А в этом вопросе звучала печаль, но не ожидаемая жалость или сочувствие. Я усмехнулся, и всё же ответил: - Не с чем сравнивать. Просто есть и всё. Это греет и убивает…. – Шумно вдохнул, и рыкнул: – Ни хочу об этом. - Как скажешь. – Хмыкнул он, и весело спросил: - Но, ты даже не попросишь, не лезть к Леонардо? Не вестись на него или ещё чего-нибудь подобного? - На цепи его не удержать. Если сам тебя пожелает – даже твоё нежелание препятствием не станет. – Снова раздражённо передёрнул плечами я, но на этот раз потому, что говорил правду. А вообще, в башку пришла мысль, что даже если Мусорный Босс бросит всё, и свалит из Вонголы, то со мной он связь до конца рвать не будет, только с Мусором, а вот с родным братом будет продолжать поддерживать отношения. У них хватало общих интересов, они уважали друг друга, и Мусор вполне мог ввести брата в курс своих дел. В этом для меня был и плюс, ведь через папашу я мог узнавать, как дела у Леонардо. Неприятно было, конечно, понимать, что эти двое действительно могли и до интима дойти, но…. Что, я не привык, что ли?! - Всё! Проехали! Сменим тему! – Однако затребовал я, лишь представив их вместе. - Давай, меняй. – Усмехнулся папаша. - Мм, задам, что попроще. Зачем ты создал Варию, например? - О, ты уже должен был понять, что из себя представляет твой дед. – Закатил глаза Второй, пространственно махая рукой, и как бы говоря, что его отец совсем безнадёжен. - Да, он силён, да, умеет делать союзников даже из врагов. Но, повторяю, в людях он, не смотря на суровое юношество, привык видеть только хорошее. Он и к Лео-то так придирается, я думаю, как раз потому, что игнорировать тёмные стороны младшего сына у него не выходит, а хороших слишком мало, как ему кажется, благодаря актёрским талантам брата. – Тут мы одновременно хмыкнули. - Тогда он тоже предпочитал в упор не замечать, что кто-то, с кем он недавно подписал союз, целит ему ножом в спину. Мне казалось, что семью он разваливает. Относился-то я тогда к нему холодно за то, что мою мать не любил. Молод был, не понимал, что такие отношения не редкость. Часто из дома сбегал, опыта набирался, а возвращался с верными людьми. С ними-то я и решил создать нечто вроде организации, которая стала бы тенью семьи, и тылом. Так я защищал сестёр и наследие папаши. Спину прикрывали ему, и всем его таким же, до безумия порой, наивным друзьям. Мы, кстати, в основном разведкой занимались, а не убийством. А ещё, немногие знали, что мы имеем прямое отношение к Вонголе. Думали, мы просто гильдия наёмников. - Разведка?! – Невольно воскликнул я. О временах создания Варии было известно немного. Известно, что этот сильный отряд создал будущий Второй Дон, в те времена, когда семьёй ещё правил основатель. Из-за этого, кстати, считалось, что он готовил восстание против отца, желая захватить власть. Тем более что отряд сразу был независимым. Причины, повлекшие создание, были неизвестны, вот потомки и придумали их. Ещё известно кое-что о первых старших офицерах. Так же, что Третий и Четвёртый Боссы, перед тем, как наследовать семью, возглавляли отряд, то бишь, учились править на Варии. Ещё до наших времён дошли законы первого Босса. Но это всё. Был убеждён, что мой отряд всегда славился именно убийством. И тут, буквально первоисточник, сообщил, что это не так! - Удивительно, как всё изменилось, правда? – Тонко улыбнулся Примо Варии. Мы болтали ещё немало времени. Секондо рассказал немного о своём золотом времени, о том, о чём потомки забыли. Немного рассказал о трудностях, с которыми столкнулся на пути становления Боссом, и на пути правления. Проговорился, что когда сплавил семейку племяннику – ха, моему двоюродному братику - отрывался по полной, отыгрываясь за молодость. Я так понял, что править он не хотел, и делал это лишь потому, что больше было некому. Этим он напомнил… своего младшего брата. В конце концов, он тоже планировал сплавить семью родному племяннику, мне. Папаша рассказал и о своих сёстрах, моих – ха-ха – тётушках. А мне… мне искренне было интересно. Потом он осторожно попросил рассказать о своём детстве, том, которое провёл с матерью. Я рассказал. И о её психозах и заскоках, о безумии, из-за которого она столько раз пыталась меня отравить, или придушить, или зарезать. Тогда я этого не знал, но меня всегда спасала интуиция. Я рассказал и о клоповниках, в которых мы жили, рядом с алкоголиками, наркоманами и шлюхами, и о том, что мать заставляла меня воровать еду, и била, когда не получалось. Я даже продемонстрировал папаше своё умение воровать, навечно вбитое мне в подкорку. Стянул у него из кармана фонарик незаметно. Конечно, я много лет не практиковался, но на деле уяснил для себя, что пальчики-то помнят. Секондо не проявлял ни сочувствия, ни жалости. Он просто молча слушал, пока я… фактически высказывал ему свои детские, казалось давно пережитые и забытые обиды. Хотел задеть, или вывести на чистую воду, но я даже болтнул о мечте, что папаша, который бросил, и о котором всё время твердила мать, всё же вернётся, и заберёт меня с улиц в большой и красивый дом, где мягкая кровать без вшей, блох и клопов, где за стенкой не раздаются пьяные или страстные вопли, и где всегда будет много вкусной и свежей, а не гнилой, еды. Эту наивную мечту из меня быстро выбила улица, вместе с умением распускать нюни по любому поводу, но я помнил её до сих пор. Папаша проглотил историю, и не поморщился. Не та реакция, которой я ждал, но, чёрт возьми, я за неё был благодарен! А потом мы немного обсудили отношения к миру, и политическую обстановку. И, в общем, остались довольны друг другом. В процессе общения я как-то уже не только смирился с наличием папаши, но и привык называть его так мысленно. Конечно, он об этом если и узнает, то не скоро. Хотя, он мог догадываться…. (Чёрт бы побрал гиперинтуицию!) Но вслух он это может и не услышать вовсе. Может, Леонардо действительно прав, и в наличии отца, пусть и ненужного, есть свои плюсы?! Реохей - Босс, почему у меня сложилось впечатление о красивом представлении? – Прищурившись, спросил я, когда мы «с удобством» расположились на полу у стены тоннеля. - Это не было представлением. – Очень-очень устало вздохнул Леонардо, одной рукой пытаясь размять себе шею. Руки я перехватил, и принялся сам её массировать. Босс благодарно вздохнул, хотя раньше никогда не позволял этого. - И всё было даже серьёзнее, чем ты думаешь. – Я понимающе хмыкнул: у него все игры были серьёзными. А кожа под руками была тонкая, нежная, а мышцы под ней, напротив, мощные, твёрдые, сильные, но… похоже, зажатые от чего-то. - Но ты ведь знал, что всё так сложится. – Не спрашивал, утверждал Примо. - С чего ты взял? - Ты просил Реохея передать мне, чтобы я не вмешивался. Звучало это так, будто об итоге ты знал. – Пожал плечами. - Просил, но это не значит, что я знал. – В голосе Лео звучало лукавство. Пальцы нащупали на его шее странные припухлости, вроде шрамов, только кожа была мягкой. Я судорожно вспоминал, видел ли когда-нибудь шею Босса открытой, а если видел, не было ли на ней чего-нибудь необычного. Вспомнить не смог, а светить и смотреть – не решился. Хм… - Босс…. – Я решил включиться в беседу. - Солнце моё, ты веришь в своего Босса? – Спросил меня он. - Глупый вопрос. Конечно же, верю. – Возмутился я. - Вот и я в своего верю. Да я главный большую часть времени, но иногда я позволяю командовать собой Занзасу. Я служил в Варии под его руководством чуть меньше пяти лет и, естественно, что за это время привык верить. Хотя он тогда тоже был порядочной скотиной. Вся бумажная работа всегда была на Скуалло, а политика и переговоры по большей части на мне. За исключением тех случаев, когда было необходимо личное присутствие Босса Варии. И хотя я был, есть и буду независимым от своего Босса, и имеющим право на принятие самостоятельных решений Облаком. Но любое Облако, сколь бы не было оно независимым, всё равно не свободно от своего Неба. Освободиться смогу только порвав достаточно прочную связь, и это непросто. – Он замолчал, ненадолго, а после добавил: - Хотя скорее мы правили Варией вместе точно так же, как сейчас правим Вонголой. Редко, но он до сих пор, не смотря на то, что успел нахвататься от меня умения руководить – приходит ко мне за советами. Так же как и я к нему. И Варийцы уже давно не отделяют нас друг от друга. Я не мог знать, но я верил. И моя вера никогда меня не подведёт. – Сердцем чувствовал, была в его словах какая-то фальшь, но говорил он правду, судя по лицу Джотто. - Я лишь немного подтолкнул его к правильному, на свой взгляд, решению. – Пакостно добавил он. - Вы удивительны. Оба. – Выдохнул Примо. - Я знаю, отец. – А это звучало самодовольно. - Но ты ведь планировал, да? – Усмехнулся я, нажимая на отчего-то воспалённый нервный узел на шее. Леонардо было больно, я это знал, но он ни звука не издал, ни дёрнулся, не напрягся, только попросил надавить ещё раз. Сильнее, и немного в сторону. После того, как я это сделал, он облегчённо выдохнул, остановил мои руки, и, поблагодарив, сказал, что ему легче. Только тогда я закончил: - Я уже два дня замечаю, как ты потихоньку провоцировал всех… - Склонность к интригам тоже у меня в крови. – Как же ему шла эта дерзкая, плутоватая ухмылочка! Как однажды выразился Занзас: «завалить бы его, и трахать». Эх, мечты-мечты…. - Эм…. Босс, а то, что Рикардо ранен, ты помнишь? – Вдруг вспомнил я. - Я не думаю, что после такого представления Занзас позволит своему отцу истечь кровью. В остальном же, раны хоть и опасны, и болезненны, но не смертельны. Он же не вы, падаль необразованная. Куда бить побольнее, но не до смерти – знает. И не промажет, даже в порыве чувств. – Фыркнул моё Небо, под нервный смешок отца. - Все вопросы отпали. – Сообщил я, и мы замолчали. Ожидание было несколько нервозным. Всё-таки Рикардо я не знал, но подозревал, что характер у него ничуть не мягче, чем у моих Боссов. А Занзас, к тому же, был на взводе, и вспыльчив. Хуже боя этих двоих был только гнев Леонардо, я так думал. Правда и Примо Варии, и Занзас были достаточно рассудительны и благоразумны…. Но это не слишком утешало. Было ощущение, что многое и в моей жизни зависело от того, до чего они договорятся. - Леонардо, а ты действительно позволил бы убить Рикардо? – Некоторое время спустя, осторожно спросил основатель мафии у младшего сына. - Ещё не понял? Я хоть и верил в Занзаса, но был готов и всё-таки убить Рика. Совершенно серьёзно был готов пойти на это. – Босс криво усмехнулся. Ни на кого из нас он не смотрел. Смотрел в стену, пустым взглядом. - Только не хотел, чтобы моё Небо брал на себя ещё и такой грех, как убийство родственника. Мне-то уже всё равно, а вот ему…. В общем, без последствий это не осталось бы. – Я не верил, Примо верить, судя по всему, не хотел. И тогда, понимая это, Леонардо задал встречный вопрос: - Знаешь, отец, чем отличается хороший киллер от лучшего, а лучший от самого лучшего? – Джотто некоторое время смотрел на сына, после чего нервно и гулко сглотнул, будто сын его одним вопросом лишил сомнений. - Чем? Количеством провалов? – Заинтересовался я. - Хороший киллер может убить многих. Но на дорогих сердцу людей – если таковые имеются – у него рука не поднимется. – Вместо Босса, пояснял мне Примо, как-то… глухо. – Лучший может убить дорогих сердцу людей, но это будет стоить ему очень дорого. Большинство после такого либо убивают себя, либо сходят с ума, либо становятся бесчувственными машинами для убийств. - Ломаются. – Подсказал формулировку Леонардо. Джотто кивнул, и продолжил: - Те, кто смог не только пережить, но и выдержать, становятся самыми лучшими. Самые лучшие киллеры – это люди способные убить абсолютно любого человека в этом мире. В том числе и дорогих и любимых. Не дрогнув ни мускулом, и без переживаний после. Убили – забыли. Но, при этом, не потеряли человечность. Сложно, но не невозможно. - Верно. – Подтвердил Лео. - Реохей, помнишь, Фута говорил, что я лучший киллер в мире? – Я напряг память и вспомнил: дело было на открытии суши-бара отца Такеши. Так давно…. Я подтвердил, что вспомнил: - Да. - Среди киллеров несколько рейтингов, и два из них на «лучших». Один из них гласный, он - на профессионализм, и тут дело как раз в провалах. В этом рейтинге самых лучших нет. Есть лишь один – лучший. И Фута имел в виду именно этот рейтинг. То есть на моём счету ни единого провала, и считается, что я способен выполнить абсолютно любой заказ, и добраться до абсолютно любого человека. Так ли это? – Босс тряхнул волосами. - Не узнаю, пока на моём счету не появится хоть один провал. Быть может, существуют люди, до которых я не смогу добраться, но до сих пор они мне не встречались. И пока это так – я лучший. Хотя до того человека, который по праву занимает место сильнейшего – мне, пожалуй, не добраться…. По крайней мере, пока. А потом придумаю…. – Он помотал головой, выкидывая из головы лишние мысли, и продолжил: - Второй рейтинг – негласный, моральный. От него зависит отношение к киллеру, будь то уважение, презрение или страх. То есть, строится он, на моральной подготовке к убийствам. Он тоже делится на несколько подвидов, но мы обсуждаем тот, о котором говорил Тиберио. То есть хороший, лучший и самый лучший. Тут кстати самых лучших может быть много…. И предназначен он скорее для личного пользования. Но это не суть. А теперь вопрос на засыпку: как вы думаете, какая из этих ступеней моя? - Босс, ты хочешь сказать, что…? – Дошло до меня. - Самый лучший, да? – Ещё более глухо спросил отец-основатель. - Да. – После тяжёлого, печального вздоха кивнул Леонардо. - Но как ты об этом узнал? - Я не раз и не два, убивал довольно-таки близких друзей, родных и дорогих сердцу людей. – Не хотел верить, но верил, понимая, что это – правда. - Причём не из-за предательства, или потому что они меня об этом попросили. А по другим причинам. Кто-то не намеренно встал у меня на пути, а кто-то замедлил движение или помешал. И я ни капли не сожалею о содеянном. И совесть не мучает. – Тут Босс усмехнулся. - Так что я либо совершенно безумное чудовище и\или настоящий Демон, либо самый лучший киллер. Для кого как. Короче, убить Рикардо для меня ничего не стоило. И весь вопрос был в том, не помешает ли его смерть моим планам. Хотя и это не вопрос, а так. Планы легко перестроить. Любого из вас я тоже с лёгкостью пристрелю\зарежу\закатаю в бетон. Как пожелаете. И даже на могилку не поленюсь с цветочками прийти и скупую мужскую слезу пущу. Сейчас….- В несколько секунд лицо моего Неба изменилось, принимая скорбное выражение лица. А несколько мгновений спустя, от опустошённого взгляда карих глаз, по щеке, быстрым сверкнувшим в свете фонариков отчего-то красноватым росчерком, скатилась одна единственная слезинка. Великий актёр пропадает, блин! – Но могу и стриптиз станцевать. Как закажете. Только если обычно с заказчиков я беру семьдесят процентов оплаты вперёд, и тридцать после исполнения. То с будущих покойников оплата полностью вперёд. – Предупредил он весело. И вроде над подобными вещами не шутили, но, не спросить я не мог: - А Хранителям тоже не бесплатно? – Лео склонил голову к плечу и задумчиво протянул: - Ну…. Скидочку могу сделать. - Всё шуточки шутишь? – Нахмурился Примо. - Я абсолютно серьёзно говорю. Просто передаю информацию в шутливой форме. – Хмыкнул его сынок. Я тоже хмыкнул: - Мне стоит начать тебя бояться? - Давно стоило начать, Солнце, но… - И вот, снова, мгновение – и я оказался в загребущих ручках Босса, хрен знает как. Он грубовато прижал к себе, и собственнически поцеловал в висок, ничуть не стесняясь присутствия родителя, в отличие от меня…. – Но чтобы убить вас простого желания будет явно недостаточно, иначе я бы уже давно вас всех укокошил. – Он улыбался, но в голосе звучала нешуточная угроза. - Если захочешь сдохнуть от моей руки – тебе придётся придумать очень существенный повод. – Жёстко, и даже зло прозвучало это. Ну да, лишний раз напомнил, что я – его собственность, и без приказа умирать не имею права. - А у тех, кого ты убил, такой повод был? – Прищурился я, обдумывая, не мог ли он сам своих Хранителей укокошить. - Да. – Твёрдо, без намёка на сомнения. Босс, Лучший в Мире Наёмник, действительно был лучшим. И это чувствовалось в каждом жесте, действие, интонации, слове…. - Всё. Я сдаюсь! Мне никогда тебя не понять! – Выдохнул я. - Никогда не говори «никогда». Это, во-первых. – Небо моё с улыбкой говорил, а потом ледяным голосом, со всё той же улыбкой, добавил: - А во-вторых, если сдашься – я в тебе разочаруюсь. Раз и навсегда. Прежнего отношения к себе тебе будет уже не вернуть. – Тут ручки выпустили меня, и схватились за голову. Великий актёр чересчур наигранно причитал: - Подумать только! Мой, МОЙ Хранитель, один из САМЫХ приближённых лиц, и собрался сделать то единственное, что я никогда никому не прощу. – Брови деланно сурово сдвинулись к переносице, взгляд посуровел: - Оправдания? – Выпендрёжник, блин. Рявкать-то зачем?! Но, должен заметить, что командирский тон сработал отменно, так что мог на автопилоте начал соображать ответ: - Ляпнул не подумав. Хотел выразить впечатления от услышанного, да не теми словами высказался. Бо-осс, ну прости! - В первый и в последний раз! Я признаю только стратегическое отступление. - Клянусь! – Пообещал я, утыкаясь в родное плечо, и едва сдерживая, рвущийся на свободу смех. От него я даже трясся. Ох, с Боссом экстремально невозможно соскучиться! Что не день, то новая «граната» под ногами. - Сам себя держишь в ежовых рукавицах и других заставляешь? – А Джотто улыбался, глядя на нас. - Ежовые рукавицы? О чём ты? Если бы держал – хрен бы я был таким кобелём, садистом, мазохистом и прочая-прочая в том же духе. – Десятое Небо Вонголы замолчал, и чуть громче, ехидно высказался: - А вы в курсе, что подслушивать не хорошо? И пытаться это делать тоже. – Из-за угла тут же вырулили Рикардо и Занзас, причём второй осторожно поддерживал первого. Однако, увидев Лео, они тут же сорвались с места, и… Похоже, они хотели ударить моего Босса в живот, но… тот с лёгкостью удары заблокировал: - Я смотрю, вы договорились. – Усмехнулся он, как-то по-деловому. - Даже больше, чем ты рассчитывал. – Так же усмехнувшись, ответил Босс Варии. - Очень рад. Надеюсь, вы не договорились меня убить? – А это звучало саркастично. - Не дождёшься. – Одновременно хмыкнули брюнеты. - Тогда вы должны меня благодарить. Методы мои не очень приятны, зато со стопроцентной гарантией работают. – И снова усмешка. На Лице Леонардо не осталось и следа веселья. - А мы благодарим. – Ответил Рикардо, отпрыгивая, и тут же охая, видимо от боли. - Но я, однажды убью тебя. – Пообещал Занзас. - А до тех пор буду хранить… - В тёмном, сыром, холодном и защищённом от детей месте? - Веселье к Боссу вернулось, похоже. - Я согласен! – Мы дружно закатили глаза: - Ты когда-нибудь заткнёшься? - Нет. – Категорично фыркнул он, и отвернулся, гордо вздёргивая подбородок, и скрещивая руки на груди. И всё, с этого момента это был не поход, а какая-то идиллия…. Почти.