«История о том, как ты ворвался в мою жизнь маленьким ураганом, и перевернул её вверх тормашками. То, что для меня – удивительно. И то, что для тебя – «осталось за кадром».
Примо тут же подхватил флешку, и спросил у младшего сына, можно ли нам посмотреть её содержимое. Босс долго размышлял, и, всё же, с явной неохотой, разрешение нам дал: - Поклянитесь, что не будете задавать мне тяжёлых в эмоциональном плане вопросов – и можете смотреть. Только не пожалейте об этом. – Мы поклялись. Дольше всех сомневался Занзас, как не странно, вглядываясь в глаза своего любимого Хранителя, и, видимо, что-то нашёл, раз согласился. Леонардо взглянул на нас так, будто в последний раз видел нас в здравом рассудке, и вздохнул: - Да делайте вы, что хотите. – И он снова уткнулся в книгу. Джотто тут же выхватил у старшего сына флешку, и засуетился вокруг телевизора, подключая его к сети, втыкая, и запуская единственный файл на нём. Для удобства просмотра, чтобы ничто не отвлекало, даже свет выключили. Лео с лёгкостью согласился пойти на это, когда нашёл достаточно яркий торшер, который и подтащил к одному из диванов. Ну а мы устроились на втором, с лёгкостью вмещаясь вчетвером. Запись сняли с паузы, так что на экране мгновенно появилась уже знакомая физиономия Чёрного Волка – именно физиономия – пакостная и проказливая. Смотрелось это так, будто человек с экрана только что очень удачно над кем-то пошутил, или задумал шутку века, уже воображая, что будет, когда она свершится…. - Ну, здравствуй, Волчонок, сынок. Уверен, что меня давно нет в живых, но раз ты смотришь это видео, значит нет-нет, а вспоминаешь своего настырного старика, и не всегда цензурным словом. Могу поспорить, что ты матерился, когда обнаружил лабораторию… Мне очень хотелось бы узнать о том, как мир изменился вокруг тебя. Надеюсь, он стал к тебе более милосерден. – С соседнего дивана раздался горький смешок. – Я знаю, вспоминать былое ты не любишь, но и это видео я клеил не для тебя изначально, а для себя. Просто потом решил оставить его тебе…. Ну или близким тебе людям, если хоть один такой найдётся. Ты же знаешь о моей привычке каждый свой шаг снимать на видео, чтобы потом оценивать свои действия, находить ошибки, и развиваться, таким образом, не допуская их в будущем? Знаешь. Так вот, видео-муха – это изобретение моего погибшего друга, и она всегда снимала для меня каждый прожитый день моей жизни. И однажды мне пришла в голову мысль, чтобы составить некое подобие отрывочного фильма о жизни человека, который перевернул мою жизнь. Идея мне понравилась, потому что иногда, каюсь, я пересматривал записи с твоим участием, в попытках лучше понять тебя. Но они были беспорядочны…. Когда я их упорядочивал – и родился этот фильм. Надеюсь, ты оценишь свои собственные потуги свести меня с ума по достоинству…. – На лице Волка расплылась довольная усмешка. Занзас понимающе хмыкнул…. – Итак, эта история началась с международного звонка на один из моих очень старых, давно не используемых, номеров одной молодой женщины, которая на ломанном итальянском, то и дело, путая его с английским, и сбиваясь на японский, явно родной, пыталась уговорить меня взять её маленького сына в ученики. К сожалению, видео-муха старой версии не могла записывать телефонные разговоры, так что этот момент сохранился лишь в памяти участников. Но я поясню: Женщина знала, что говорит с Лучшим в мире вольнонаёмным убийцей, но просила научить её сына защищаться. Я принял женщину за сумасшедшую, или звонок – за чью-то глупую шутку, предупреждение, или ловушку врагов, и хотел повесить трубку, не разбираясь. Но услышал эмоции женщины. Казалось, она рыдала в трубку, отчаянно умоляя спасти её сына. И это бы не сработало, если бы женщина не призналась, что хочет спасти наследника Вонголы…. Я снова подумал о ловушке старого соперника за звание лучшего, Реборна, Аркобалено Солнца. Но было одно «НО»: этот противный вечный мальчишка никогда не стал бы подставлять игрушку, которая могла, при правильном промывании мозгов, обеспечить ему влияние в мафии на долгие годы. – Волк потёр лоб, и рассмеялся: - О, Волчонок, это странно разговаривать с видеокамерой, как с воображаемым собеседником. – Он смешно взлохматил свои тщательно причёсанные волосы, и продолжил: - Так вот, я и сам не знаю, что именно меня толкнуло тогда на то, чтобы всё же посетить твою родину, и встретиться с этой сумасшедшей женщиной. В конце концов, я ещё мог тогда постоять за себя, хоть и не без труда. Так что я узнал её имя и адрес, потом выяснил всё о ней по своим каналам, и лишь убедившись в правдивости её слов о причастности к Вонголе, заказал билет и, попросил меня встретить… В общем, смотри на себя со стороны, и вспоминай, каким ты был, да и наверняка останешься до конца своих дней, по словам одного хорошо известного тебе человека, чудовищем. – Я кинул взгляд на увлечённого чтением дневника учителя Босса, и отчего-то подумал, что ему, в общем-то, не интересно, что наснимал о нём Волк. Дневник для него был явно интереснее. И, признаюсь, меня тоже интересовало его содержание, но… не так, как этот фильм, разумеется. Так что я погрузился в просмотр, и постарался ни на что не отвлекаться…***
Видный мужчина шёл по аэропорту Киото. Он только что прошёл таможенный контроль, и теперь искал среди встречавших женщину, Саваду Нану, которая являлась потомком основателя мафиозной семьи Вонголы. Он видел лицо лишь на фотографии восьмилетней давности, а за это время женщина могла измениться, что осложняло поиск. Над его головой, то и дело, разносились по залу женские голоса на разных языках сообщавших что-то. Ярко мигали огоньками вывесок. Мимо проносились люди, встречающие, прибывшие, работники аэропорта и пилоты. Многие из них оборачивались, когда он попадался им на глаза, и ещё бы! Не часто в Японии можно было встретить таких людей. Нет, к белокожим европейцам здесь давно привыкли, но не к таким. Мужчина был высок ростом, имел очень чёрные, собранные в низкий хвост платиновой заколкой, волосы, почти зелёные, с сероватым отливом глаза, которые при определённом освещении казались непроглядно-чёрными, с ярко-зелёным ободком радужки. Одет он был, как говорится, «с иголочки», но не в классический костюм, какие полюбили японцы в последнее десятилетие, а странного покроя чёрные брюки и немного устаревший чёрный же камзол, с серебряными пуговицами, и этим же металлом расшитый. В одной руке у него была небольшая кожаная сумка для вещей, которая наверняка перевозилась в ручной клади, а в другой – явно очень дорогая чёрно-серебряная трость. Но облик мужчины становился ясен сразу тем, кто знал: он мало того, что был настоящим аристократом, одним из богатейших людей мира, но ещё и Лучшим в Мире убийцей. Таможенники так и не нашли у него три ножа, не считая тонкого клинка в трости, и пистолет. Впрочем, даже если бы всё это нашли, он бы воспользовался пламенем Тумана, и стёр смотрителям память. Поиск женщины, которая должна была его встречать, затягивался. Он раз за разом обводил взглядом встречающих, особенно сильно вглядываясь в лица женщин, но безуспешно. Так он, наверное, и переночевал бы в гостинице, да и вернулся домой ни с чем, если бы не почувствовал пристальный, прямой взгляд. Взгляд весьма и весьма опасного человека, что он чуял нутром. Отточенные на опасных заданиях инстинкты, сработали как надо, и мужчина, киллер по прозвищу Чёрный Волк, мгновенно безошибочно определил источник взгляда, и… обомлел, потому что смотрел на него маленький мальчик, лет пяти, судя по росту. Странный взгляд, холодных, и каких-то пустых, совершенно бездушных карих глаз, и ощущения, которым убийца привык доверять, упорно не вязались со столь маленьким мальчиком. Он, кстати, стоял, прислонившись к стене, и скрестив руки на груди, что тоже было странно. Как и то, что на его лице не было ни единой эмоции присущей детям, на его лице вообще не было эмоций! Он был полностью расслаблен. И, Чёрный Волк, принял бы его за опытного воина под иллюзией. Но пламени не было. Зато был малый возраст, короткие синие шортики, и милая голубая толстовка-кенгуруха, с капюшоном, к которому были пришиты заячьи уши. Образ не вязался, и мужчина невольно засмотрелся на мальца. Тот, чуя чудовищно сильный запах крови и смерти, исходящий от мужчины, и понимая, что на него смотрит настоящий профессиональный убийца, тот самый, которого пригласила его мама, искривил губы в ухмылку, и медленно перевёл взгляд на оную. Мальчик, которого и прочила мать в ученики убийцы, прекрасно знал рассеяность наивной мамы, и с первого взгляда на киллера понял, что они друг друга так и не узнают, если он не вмешается. Поэтому он и смотрел пристально, чтобы его взгляд почуяли. И не прогадал. Так что стоило ему поймать взгляд странно одетого незнакомца, и, убедившись, что тот внимания к нему не утратил, медленно перевёл взгляд на мать, Саваду Нану, которая стояла неподалёку, и тщетно искала в толпе видного мужчину. Чёрный Волк без проблем проследил взгляд мальчика до молодой японки, и удивился ещё сильнее, когда понял, что она та, кого он искал. Он тут же сделал шаг на встречу, но краем глаз заметил движение со стороны мальчика, и, невольно, перевёл взгляд на него…. Савада Тсунаёши, а именно так звали мальчика, вздохнул, в очередной раз поражаясь беспомощности взрослых. Привыкшему к постоянным издевательствам жителей его родного городка, и не имевшему возможности защищаться ничем иным, кроме как взглядом, мальчику, не составило труда удержать взгляд убийцы, который, вообще-то, мирных жителей всегда пугал. Удерживая взгляд, он, не издавая звука, губами произнёс, молясь небесам о том, чтобы этот киллер знал японский язык, и умел читать по губам. А сказал он короткую фразу: «за нами следят». Чёрный Волк не сразу сумел понять, что же сообщил ему мальчик, а когда до него дошло – он снова обомлел. Что-то с этим парнем было не так…. Или с ним самим, потому что за последние пять минут тот удивил его уже трижды. Но сообщение стоило того, чтобы его проверить. Мужчина заозирался, однако, слежки упорно не находил. И невольно вновь взглянул на мальчика. Тот картинно закатил глаза, и медленно перевёл взгляд сначала на мужчину-японца, который, тоже прислонившись к стене, стоял среди встречающих, почитывая газету. Он, казалось, кого-то ждал, но опытный глаз убийцы заметил косые короткие профессиональные для разведчика взгляды, которые тот бросал на Саваду Нану. Волк снова, уже вопросительно посмотрел на мальца, и тот указал взглядом ещё на двоих мужчин: европейца, что сидел в курилке, деланно меланхолично наблюдая за толпой прибывших, и ещё одного японца, который заигрывал с девушкой из бюро информации. Во всех киллер узнал профессионалов, и кивнул, сам себе, но подавая знак мальчику о том, что понял. Он щёлкнул пальцами, создавая на себе иллюзию обычного делового японца, и на него мгновенно перестали коситься. Чёрный Волк подумал о том, что кем бы этот мальчик ни был, а он уже помог. Стоило это ценить, и использовать. Он даже не заметил облегчённого выдоха мальчонки, который подумал о том, что этот убийца не так уж и плох. Иллюзии он не заметил. Мальчик, меж тем, как показалось мужчине, потерял к нему всякий интерес, подошёл к Саваде Нане, осторожно коснулся её руки, и достаточно громко произнёс, обращая на себя внимание: - Мам, он не прилетел. Идём домой. – Простые слова, но для киллера всё встало на свои места: этот мальчик и был тем, из-за кого он прилетел в чуждую страну. А все его странности легко объяснялись сильной родовой способностью. Гиперинтуицией. - Ну что ты, Тсу-кун! – Нана присела на корточки возле мальчика, поправила непослушную прядь по-детски светлых, медных волос, и заботливо проворковала: - Он обязательно прилетит. Давай подождём ещё немного. - Мам, это был единственный рейс из Италии сегодня. Все пассажиры давно прошли. Идём. – Тсунаёши, наследник Первого Вонголы, настойчиво повторил, и взял мать за руку, потянув за собой куда-то в толпу. Женщина встала, кинула тоскливый, обречённый взгляд на прибывших с очередного самолёта, и послушно последовала за сыном. Чёрный Волк усмехнулся: вряд ли он, конечно, возьмёт мальца в ученики, но потраченного на знакомство время тот явно стоил. А ещё ему хотелось бы видеть реакцию его бывшего друга, потом соперника, а ныне врага Реборна, когда тот поймёт, что его игрушка видит насквозь его планы. С такой-то интуицией! Но это не важно, потому что он поспешил вслед за ускользающим семейством. Мальчик явно вёл их туда, где подслушать не смогут. И, как и сам наёмный убийца, он, похоже, следил за тремя мужчинами, что срочно побросали свои дела, и тоже спешили следом, стараясь не выпускать Нану из вида. Правда, её сын так ловко лавировал в толпе, что практически сразу двое из разведчиков, потеряли их из вида. С третьим помог сам Волк, натолкнувшись на оного, чем помог семейству скрыться: не детское это дело, в конце концов, разбираться с профи. А малец привёл мать, и его самого, в узкий служебный коридор, которым явно пользовались очень редко. - Ой, Тсу-кун, куда ты нас завёл? – Очнулась женщина, и именно в тот момент за её спиной появился наёмный убийца, снимая с себя иллюзий. Нана тут же, сначала испуганно, зажала ладошками себе рот, чтобы не вскрикнуть, а потом, видимо узнавая, и облегчённо улыбаясь. - Вы Савада Нана? – Спросил киллер. Женщина благосклонно кивнула, слегка склонившись в знак приветствия, на японский манер. – Моё имя Виктор Виола, в определённых кругах я известен по прозвищу Чёрный Волк. - Здравствуйте, спасибо, что приехали! – Снова склонилась женщина, и представила своего маленького сына. – Это мой сын, Тсунаёши. Я просила вас научить защищаться именно его. – Киллер перевёл с сияющего надеждой лица женщины, на странно мальчишку, и вдруг замер. Глаза, эти удивительные карие глаза…. Сначала он обратил внимание только на отсутствие какого-либо выражения в странных, словно кукольных глазах, а теперь…. Эти глаза он уже видел, точно такие же до последнего пятнышка, и тона окантовки радужки. У женщины, что учила его профессии киллера, у первой, кого он любил, были эти глаза. И Волк был совершенно точно уверен в том, что ему не могло показаться, что это поразительное сходство не могло быть случайностью. Он был почти уверен, что ребёнок, стоящий перед ним, мог быть только её сыном, сыном Амбры. Действительно ли это было так? Савада Тсунаёши был первым кандидатом на место Десятого Дона Вонголы, по праву крови Первого Дона, что текла в его жилах. Перед отъездом в Японию он сумел выяснить, что Девятый навещал мальца в юном, трёхлетнем возрасте, убедился в наличии чистого Небесного пламени, хоть и ещё спящем, а так же в том, что перстень Неба Вонголы принимает его как наследника, и уехал, тут же отодвинув главного претендента на трон на самый дальний план. И вряд ли он ошибся. А значит, если он сын Амбры, но не Савады Наны, которая и являлась потомком Джотто Вонголы, то кто отец ребёнка, что непременно должен быть связан с семьёй? Неужели Ёмитсу действительно тоже потомок Первого?! Это всё было очень интересно и загадочно, поэтому вместо того, чтобы мягко отказать женщине, как Виктор и планировал, ведь не желал брать учеников, он придумал выход, чтобы найти ответы на все свои вопросы: - Я не планировал брать себе учеников. Однако признаюсь честно, вы меня заинтересовали, и я хотел бы познакомиться с вами и вашим сыном поближе, прежде чем принимать решение. Это возможно? – Вежливо поинтересовался киллер, не спуская при этом взгляда с мальчишки. Тот смотрел ему в глаза и не моргал, а ведь его, Чёрного Волка, взгляд, могли выдержать немногие. К тому же, насколько мужчина знал, в Японии, смотреть человеку в глаза было признаком дурного тона. - Да, конечно! – Восторженно воскликнула Савада Нана, чем всё же отвлекла киллера от игры в гляделки. Кажется, она была рада, что ей не отказали сразу. А этот странноватый европеец ей понравился. Нана совсем не чувствовала негатива, направленного на них с Тсу-куном от него, к которому они привыкли. Это подкупало на доверие, поэтому она, не особо раздумывая, предложила: - Мы с Тсу-куном живём всего лишь вдвоём в достаточно просторном доме, я буду рада, если вы составите нам компанию. - А ваш муж против не будет? – Это было своеобразной проверкой на вшивость. Разумеется, киллер знал, что Савада Ёмитсу практически не покидал штаба Вонголы, и в данный момент находился именно на Сицилии. Однако его семье это явно не нравилось, потому что женщину явно расстроил вопрос, а внешне безразличный мальчик, решил пояснить: - Мы живём вдвоём. – Холодным, низким не по-детски, хриплым голосом, повторил слова мамы мальчик. От этих звуков Виктор даже вздрогнул, не ожидая такого голоса от ребёнка. И ведь не похоже было, чтобы он чем-то болел…. Худ, бледен, но и это всё. Разве что, механическое повреждение голосовых связок или гортани?! – Отец объявляется в лучшем случае раз в полгода на несколько дней. Он был две недели назад, и не появится долго. Ему на нас плевать. – А малец папашу-то ненавидел, похоже. - Ну что ты такое говоришь, Тсу-кун! Папа нас любит… - Одёрнула Нана сына. Ребёнок фыркнул, и отвернулся от матери, снова скрещивая руки на груди. Женщина немного устало вздохнула, и снова повернулась к гостю страны, и улыбнулась: - Вам так будет удобнее, если вы поживёте у нас. - Разве это удобно? – Засомневался мужчина. – Кажется, в вашей стране, если посторонний мужчина живёт, хоть и временно, в доме, так или иначе, но одинокой женщины – это позор. - У нас и так дурная репутация. Поверьте, нам хуже от этого не будет. – Снова подал голос мальчик, усмехнувшись. Женщина вздохнула, и подтвердила слова сына кивком. - Вы понимаете, что приглашаете в дом убийцу? – На всякий случай уточнил киллер, удивляясь беспечности японской женщины. Однако та как-то горько улыбнулась, и кивнула: - Да, идёмте, Виктор-сан. Поймаем такси и… - Но киллер покачал головой: - Чтож, хорошо. Однако за вами следят, судя по всему, люди из Вонголы. Если я поеду с вами, Вонгола непременно об этом узнает. Назовите мне ваш адрес и езжайте домой, а я позабочусь о том, чтобы слежка меня не замечала….***
Отрывок закончился, и тут же начался следующий. Надпись внизу экрана говорила, что день был тот же, но прошло шесть часов времени, и в Намимори было обеднее время….***
Виктор Виола и Савада Нана сидели на чисто убранной небольшой кухоньке, и пили чай. За прошедшее время мужчина успел позаботиться обо всех возможных проблемах, и осмотреться в доме, где собирался провести несколько дней, а так же отведать стряпни хозяйки. - Спасибо за обед. – Поблагодарил он. – Должен заметить, что вы очень вкусно готовите… - Ой, ну что вы…. – Засмущалась польщённая редкой похвалой хозяйка. - Поверьте, я много где был в этом мире, и ел блюда лучших поваров мира далеко не раз. И вы вполне могли бы с ними посоперничать. – Вполне искренне говорил киллер, отдавая долг изысканной еде. Он не был поклонником японской кулинарии, однако женщина ловко сумела совместить традиционные японские блюда, с итальянскими, которые явно готовила не впервые, и была привыкшая к ним. – И дом у вас тоже очень уютный. Я рад тому, что принял ваше предложение, а не поехал в гостиницу. Однако я здесь не на экскурсии, а потому вынужден задать вам вопрос: Почему я здесь? Зачем вы просите меня научить вашего сына защищаться? Кажется, Вонгола вами интересуется, но не слишком-то вы ей нужны. А если Тсунаёши будет им нужен – они сами его обучат. – Кажется, киллер ошибся с тоном, потому что глаза Женщины напротив тут же начали наливаться слезами: - Они его убьют. – Прошептал Нана едва слышно. Мужчина вздохнул: он не любил использовать подобные методы, но в этом случае у него не было иного выбора. Сама японка вряд ли смогла бы внятно и толково объяснить, почему решилась позвонить киллеру, и предложить ему своего сына. Как он уже успел понять, такой уж наивной, как показалось вначале, она не была. А значит, причина должна быть веской. Причина недоверия Вонголе, супругу, и желания спасти сына от них. Да и ответы на свои вопросы хотелось получить очень уж сильно. А потому он поймал взгляд Наны, и щёлкнул пальцами, применяя на сознании женщины пламя Тумана. Это не успокаивало, но должно было помочь довериться и рассказать причину связно. И Нана, несколько раз всхлипнув, начала рассказывать одну очень страшную историю. Историю их жизни. Первое, что удивило мужчину, это возраст мальчика. Оказалось, что ему почти семь! Откуда такое сильное отставание в физическом развитии? Вопрос. Но это были только малюсенькие росточки, от того, что ему предстояло узнать. Бывалому киллеру было не по себе от понимания, что он вынудил женщину рассказывать слишком личное, но он слушал молча, чувствуя, как волосы на затылке у него шевелятся. Нана рассказала и о первом нападении, о насилии над собой и странных, тогда непонятных ей вопросах о Вонголе. О том, как её насильника у неё же на глазах убил её собственный, четырёхлетний мальчик, и о том, как из него вырвалось страшное чёрное пламя, сожравшее тело мужчины, истыканного разделочным ножом. И о том, как подельники убитого жестоко отомстили её сыну, изнасиловав уже его с особой жестокостью. Как её маленький мальчик мужественно терпел, как ей не позволяли защитить его, и как мальчик ухудшил ситуацию, откусив одному из бандитов палец. Нана рыдала, но под воздействием пламени послушно рассказывала о том, как их избили, а её мальчика чуть не рассекли мечом, а после оставили их умирать в лужах собственной крови. О том, как очнулась в больнице и ей сказали, что Тсунаёши вряд ли доживёт до следующего утра. О трёх неделях, проведённых под дверью операционной не смотря на все запреты врачей вставать с постели, и о зафиксированной смерти. О том, как её сына хотели увезти в морг, и о том, как он услышал её мольбы, и вернулся к жизни. Нана задыхалась от слёз, но рассказала и о коме её мальчика, о странном потустороннем шёпоте-полубреде, что слышала от него, и о том, как сильно он, свет её жизни, изменился, очнувшись уже тьмой. Тсунаёши, по её рассказам, не разговаривал. И хотя врачи объясняли ей, что он просто сорвал связки, а потому не мог говорить, она знала – он не хочет этого делать. Когда он очнулся, вдруг выяснилось, что он парализован, и ни сидеть, ни ходить больше не сможет никогда. Женщина рассказывала и об упорстве её мальчика, и одного врача, и о сложной реабилитации. Она кратко рассказала и о других нападениях, многочисленных изнасилованиях и пытках…. Даже спину, изуродованную шрамами, и кривые от пыток ногти показала. Но главное, она рассказала о том, как две недели назад решилась залезть в ноутбук супруга, и выяснить, что такое «Вонгола», из-за которой они так страдали. Нана рассказала киллеру о том, как вышла на него, через всё ту же информацию, которую нашла у мужа. Мужчина плохо владел пламенем дождя, и всё же применил его, успокаивая женщину. Киллер понимал, что эта семья далеко не единственная в мире, которая страдала от рук мафии, и всё же… проблемами Наны он проникся. Конечно, история казалась слишком невероятной, чтобы в неё верить. Виктору показалось, что японка её придумала, чтобы произвести на него впечатление. Правда, оставался открытым вопрос о шрамах женщины. Да и под воздействием Тумана солгать было непросто. Однако всё это было легко проверить, а пока, он решил задать самый интересующий его вопрос: - Нана, простите за бестактность, но Тсунаёши ведь вам не родной сын, да? – Он уловил перемену во взгляде, в котором появилась настороженность: - С чего вы так решили? - Он совсем не похож на вас, и на вашего супруга – тоже. – Пожал плечами Виктор. Женщина склонила голову к плечу, и долго что-то обдумывала, а потом вздохнула, и рассказала ещё одну историю. Историю о том, как родила мёртвого младенца, а роженица из соседней палаты попросила позаботиться о её сыночке, которого не могла растить сама. Наёмник попросил описать женщину, а так же отца ребёнка, после чего даже усмехнулся: Нана описывала его учительницу, Амбру, и человека… очень похожего описанием на самого Первого Вонголу. Он знал о том, что с помощью пламени можно продлевать жизнь, и подумал: чем чёрт не шутит, может, Тсунаёши действительно сын основателя мафии?! Однако это тоже следовало проверить. Мужчина был горд тем, что сразу узнал сына когда-то любимой женщины по глазам, и уже был готов взять его на обучение. Сама мысль о том, чтобы вырастить ребёнка, и, тем самым, и отплатить Амбре за науку, и сблизиться с ней хотя бы так – очень грела его. И всё же, осторожность и профессионализм приучили его не спешить с такими решениями. К тому же, следовало поинтересоваться о том, что сам мальчик думал об обучении. Успокоив женщину, киллер с разрешения отправился в комнату Тсунаёши, куда тот ушёл сразу же после обеда. Он постучался, и почти мгновенно услышал хриплое «войдите». - Привет. – Поздоровался Виктор с мальчиком, когда вошёл и осмотрелся. В комнате было… пусто. Ни раскиданных игрушек, ни постеров любимых супергероев на стенах, ни других признаков того, что в комнате жил ребёнок не было. Хорошо заправленная кровать, рабочий стол, с парочкой книжек на нём, и вещевой шкаф. Ах да, ещё тренажёр в углу комнаты, на котором как раз врачи рекомендовали разрабатывать ноги, после тяжёлых травм, что подтверждало историю, рассказанную матерью мальчика. – Можно? - Я уже разрешил. – Спокойно и безразлично ответил Тсунаёши, не отрываясь от книги, которую читал. - Ты умеешь читать? – Поинтересовался киллер. - А зачем бы тогда, я держал в руках книгу? – Всё таким же безразличным тоном ответил Тсуна. Но мужчине показалось, что тот немного раздражён тем, что его отвлекают. Он решил посмотреть, что же с таким увлечением читает его потенциальный ученик. И тот снова его удивил: - Фридрих Ницше? А не рановато? – Ошеломлённо воскликнул киллер, недоверчиво глядя на книгу в руках. Слабо ему верилось в то, что детям может быть такое интересно, да и что они вообще способны понять, о чём читают. - Вы тоже считаете, что в моём возрасте нужно читать сказки? – Вздохнул мальчик на кровати, всё-таки оторвавшись от книги, и, заложив в неё самодельную закладку, кинул её на прикроватную тумбу. – Философия и психология помогают мне лучше понимать причины действий окружающих. - Зачем тебе это? – Спросил мужчина, не зная как реагировать на необычного ребёнка, как с ним разговаривать, как вести себя. Но тот молчал, и киллер понял: легко с ним не будет. Сообразив, что тот не ответит, он всё же решил сменить тему, и как бы невзначай заметил: – У тебя совсем нет игрушек, кроме этого плюшевого зайца. - Мне они не интересны. – Тсуна пожал тонкими плечиками. - Я не вижу смысла в том, чтобы гонять мяч, разговаривать со статуэтками героев тупых мультиков, или катать по полу машинки, представляя себя супер-гонщиком за рулём. - Это нужно для развития. - Мама тоже так говорит, но мне не интересно, понимаете? – Спросил мальчик, но он ясно видел, что этот мужчина, как все остальные взрослые, его не понимал, потому что никогда не сталкивался ни с чем подобным. Он снова вздохнул, и попытался пояснить примерами других мальчишек, раз не мог аргументировать свою жизненную позицию иначе: – В четырёх кварталах отсюда в одном доме живёт мальчик. Он мечтает стать великим футболистом. Мяч для него всё. Недавно у него тяжело заболел отец, но он так и не понял, отчего тот слёг. А всё из-за его увлечения. Тому приходилось работать на трёх работах, чтобы оплачивать все счета за побитые окна, а так же за обучение. Однажды он свалился от переутомления, и слабое сердце не выдержало, дало серьёзный сбой. Кажется, он даже не встаёт, и уже где-то на Грани Смерти. Протянет не больше двух недель. У мальчика же врождённый дефект, и профессиональным футболистом ему не стать в любом случае. Но он винит в этом отца, потому что из-за его болезни больше не может играть. Я предупреждал его отца о том, чтобы тот не гробил себя, говорил, что он нужен семье, что незачем обнадёживать сына впустую. Но люди редко меня слушают. – Тсунаёши сморщился, и отвернулся от чересчур внимательных глаз. - А в другой стороне живёт один рыжий смешной мальчик. Он мечтает стать рок-музыкантом. Но он единственный мужчина в семье. У него есть мать и старшая сестра, и он понимает, что ответственен за них. Они, конечно, могут позаботиться о себе сами, но… на кого им ещё опираться, если не на него? Женщины подсознательно всегда рассчитывают на мужчин, пусть даже и маленьких. Это было написано, кажется, в одной из прочитанных мною книг по психологии. – Пояснил мальчик, распознав недоумение на лице мужчины. - И тот это тоже чувствует, а потому уже сейчас прилежно учится, изучая программу, если не ошибаюсь, средней школы. Ему – тоже не до игрушек. Но ему хорошо и легко даются науки, так что он и не сопротивляется. У нас троих – один возраст физический, но не моральный. Кому-то нужны игрушки, кто-то их давно перерос, а кто-то не понимает в них смысла. Понимаете? – Снова спросил Тсунаёши у своего потенциального учителя. У мужчины в голове появилась мысль, что они оба пока просто присматривались друг к другу, не зная, чего ждать от такого знакомства. Тсуна смутно надеялся, что мужчина не будет оценивать его предвзято, как ребёнка, а потому и не скрывал свои странности. - Я понял, что ты хотел сказать. – В общем-то, честно признался киллер. Он помнил, как быстро ему самому пришлось взрослеть в детстве, когда сначала брат отказался становиться главой рода, а потом погибли родители. И, судя по истории, рассказанной японкой, мальчику тоже пришлось повзрослеть, только гораздо раньше, чем ему самому. Тот сказал, что философия и психология помогают ему лучше понимать окружающих, и он вполне мог иметь в виду тех, кто на них нападал. - А ты очень внимателен и наблюдателен. Как ты заметил слежку? - Это не сложно. Они редко меняют людей. К тому же… я… э…, - Тсуна замялся, опасаясь, что этот мужчина, как и мать, подумает, что у него не всё в порядке с головой, - чувствую их внимание на себе и на маме. - Знаменитая гиперинтуиция Вонголы в действие. – Внезапно понимающе усмехнулся наёмник, чем очень удивил мальчика. Тсуна вопросительно посмотрел на киллера, и тот впервые увидел в карих глазах эмоции. Хотя нет, не в глазах, в мимике вокруг глаз. - Потом объясню, если возьмусь за твоё обучение. – На этом знакомство закончилось. Виктор сделал вывод, что мальчик умён не по годам, недоверчив, и не разговорчив. В общем-то, это не слишком его удивляло. Той же ночью мужчина без труда проник в больницу, и скопировал с помощью пламени Тумана истории болезней Тсунаёши и его матери, а после, уже в комнате, которую выделила ему Савада Нана, он до самого утра вчитывался в записи. К утру он уже не меньше сотни раз проклял мир, в котором случаются такие истории жизни, и существуют такие истории болезни. Клинические записи полностью подтверждали, что рассказанное матерью мальчика – не вымысел. И это было… дико. Однако почему Амбра не позаботилась о своём сыне, почему не защитила? Неужели этой перелётной птице был безразличен сын?!***