Поющий Койот. Перекрёсток Времён

- Бхата. – С омерзением выдохнул Леонардо. – Так и знал, что ты нарисуешься ещё в моей жизни, старик… - Ну, здравствуй, Демон Бхата, мой лучший ученик. – Произнёс один из облачённых в современный тёмно-серый доспех, с многочисленными щитками, в том числе и в бронежилете, наёмник. Он единственный был без оружия. А когда заговорил, и снял шарф, оказалось что он ещё и не молод, в отличие от остальных. Он, как я понимал, был главным. - Я рад, что ты не забыл старика. – Заметил он, ухмыляясь, и делая вид, что не замечает, как Лео, Занзас и Реохей, задвигают перепуганных Мишель и Лидию за наши спины. А так как мы стояли в центре окружения, то, разумеется, встали спиною к спине. - Солнце, не объяснишь мне, как так вышло, что ты позволил себя окружить, да ещё и не одного, а с девушками? – Дёрнув уголком губ, Леонардо проигнорировал старика, строго обратившись к Хранителю. Тот отчего-то передёрнулся, и я подозревал, что это он от тона голоса Босса: - Напали неожиданно. Мы в это время гуляли. Будь я один – попытался бы отбиться, или удрать. Но я же не мог позволить себе рисковать жизнями девушек?! – Кажется, Реохей пытался оправдаться. - Я почти сразу вспомнил, что с некоторых пор могу позвать тебя. Я и позвал. - Если бы ты был внимателен, врасплох тебя бы не застали. – Фыркнул Лео, без капли снисходительности к начинающему мафиози. Но он был прав: нам нельзя расслабляться ни на миг, ведь это может стоить нам жизни. - Ох и сильно же тебя ещё натаскивать придётся…. – Вздохнул он, и обратился уже к главарю нападавших: - Что тебе нужно? – Спросил он, но, стоило старику открыть рот, как брат его остановил: - Хотя, дай угадаю. Варианта два, либо ты пришёл за головами моей и Занзаса, так как я передал ваши тайные знания человеку, не состоящему в клане, либо ты хочешь добиться битвы со мной, и проиграть, чтобы свалить клан на меня, как на нового мастера Бхата? Вероятно, верны оба варианта, ведь иначе ты бы не брал заложников, и не притащил с собой Лисицу. – Он лениво кивнул в сторону от себя, на наёмника, с явным женским строением тела. Таких среди окружающих было четверо, и все, наверняка, были девушками. - Ты всегда был проницателен, мой лучший ученик. – Оскалился старик. - Видишь ли, ты – предатель клана, сразу по нескольким причинам: передача тайных знаний, укрывательство других предателей, и бегство от своих обязанностей. - Отец оплачивал моё обучение. – Скрипнув зубами, прищурился Леонардо. – Значит, я не обязан был служить клану, как раз в оплату. – Вообще-то все обвинения были сомнительны и недоказуемы, хотя брат действительно укрывал беглых Бхата, но те были признаны погибшими на заданиях, а Занзас…. Да, Лео обучал его, но не всему. К тому же стиль «Смерть с одного удара», насколько я знал, он доработал и видоизменил. Так что мой сын был обучен не тому, чему обучали в клане. Да и пользовался он своими умениями так редко, что словно и вовсе ими не владел. Короче говоря, Бхата пришли устранить угрозу в лице сильнейшего воина. А то, как это сделать, им было неважно: навеки сковать его обязанностями мастера клана, или же убить. - Ты прав, это спорный пункт обвинения. – Хмыкнул мастер Бхата. - Но вот остальное…. Мой план таков: я послал Лисицу, за головой предателя и его ученика. Но и я, и она, и ты знаем, что Лисице никогда не одолеть тебя. В то же время, у тебя перед ней слабость, ведь ты знал её родителей. Так вот, тебе за свою жизнь придётся сразиться с Лисицей, но она проиграет. И тогда, по законам клана, уже я обязан отомстить за сильнейшего воина. - Тогда мне придётся сразиться с тобой, и тут, либо я проиграю, и ты получишь голову опасного предателя, либо я буду победителем, и стану новым мастером, как член клана, победивший старого мастера? – Закончил за старика братишка вопросительно. Тот хмыкнул и кивнул. - Хитроумно. Но не сработает. - Я так не думаю. Ты и твои люди в окружении. Ты знаешь, что мы – сильнейшие наёмники. – Мы все, и я, и брат, и мой сын, и их подопечный, скептично хмыкнули, едва сдерживая смех. Бхата были опасными, в силу своей бесчувственности и бесстрашия перед болью или смертью, но сильнейшими они не были никогда. - И если твои парни смогут попытаться за себя постоять, то девушки – слабое место. Тебе придётся сразиться. Яу Шивонг Юи Джу. Только у тебя одного, изучавшего стиль боя «смерть с одного удара», есть шанс против нас всех. Но ты же не бросишь своих людей? Лучший ученик, тебе всегда так сильно мешали… эмоции. – С презрением скривился он. Эмоции на лице старика и впрямь смотрелись искусственными. До мастерства брата и моего умения прикрывать свои истинные чувства другими эмоциями, зачастую противоположными, ему было далеко. - Ты переоцениваешь своих людей, и недооцениваешь моих. И, кроме того, не все твои люди верны законам клана. – Вздохнул Леонардо, поворачиваясь к той самой, названной ранее девушке-наёмнице, младшей сестры его Амрит, которую та столь долго искала: - Лисица…. Нет, Тришна, иди ко мне. – Он мягко улыбнулся, и протянул руки так, будто желая её обнять. Девушка сначала дрогнула, потом из её глаз потекли слёзы, потом она выронила из рук странной формы меч, до этого направляемый на нас, а потом, пока никто не успел ничего сообразить, она выпуталась из брони и комбинезона, скидывая с себя ВСЮ одежду, и бросая так, будто бы она была ей омерзительна. В объятия братца она шагнула абсолютно нагая. На Амрит, кстати, она была мало похожа, но и Лидия и Мишель выдохнули, увидев её лицо, и явно признав сходство. Лео осторожно прижал её к себе, накидывая на обнажённое тело свой плащ: – Здравствуй, маленькая сестрёнка. – Несколько ловких движений, и Тришна тоже оказалась у него за спиной, а сам он заговорил, обращаясь уже к моему сыну: – Занзас, справишься? Они – серьёзные бойцы. - Не попробую - не узнаю. – Азартно оскалился сына. - Прекрасно. Тогда действуй. Но, они должны остаться в живых. - Это сложнее. Не могу обещать. – Мастер Бхата хрипло рассмеялся на этот диалог, острия мечей, как по команде, придвинулись к нам вплотную: мол, кто нас выпустит. Вот только брат уже сместился, вставая спиной к спине Занзаса, и сгребая, благо, что миниатюрных девушек в охапку, и, руками дотягиваясь до меня и Реохея. Последовала вспышка пламени, и мы уже были за пределами окружения, возле ближайшей парковой лавки. Брат несколькими пассами рук создал прозрачный, но видимый барьер, вокруг Бхата и своего племянника, видимо, чтобы от того не сбежала добыча. И лишь после этого, держась из последних сил на одной только воле, он, едва передвигая ногами, дотянул до лавочки, и плюхнулся на неё, притягивая к себе и усаживая на разные колени сестру Амрит и свою Королеву. Реохею он кивнул на его девчонку, и тот тоже втянул последнюю девушку на свои колени. – Мишель, Лидия не смотрите на бой, пожалуйста. – Королева послушно развернулась, и ткнулась своему парню носиком в шею, мелко вздрагивая при этом, под успокаивающими поглаживаниями спины. Её подруга, напротив, хотела смотреть, но её лицо насильно отвернул от поля боя Хранитель Солнца, и покачал головой в отрицании, сверкая печалью в глазах: мол, не смотри, оно того не стоит. И девушка его послушалась. Тришна тоже не смотрела, она тихо плакала, и спрашивала: - Почему так долго, Демон? - Прости, родная, не было возможности. – Шептал брат ей в макушку, странных, рыже-малиновых, но явно натуральных, а не крашеных волос. Девчонка была шокирующей красоткой. Потому что индианка, потому что янтарные глаза, потому что дикий цвет волос. Тришна кивнув, поступила, как королева, ткнулась Лео в шею с другой стороны. Сам он тихо обратился к Реохею: - Я, конечно, не сомневаюсь в Занзасе, но с такими противниками он не сталкивался ещё. Будь готов вмешаться. - А ты? – Так же тихо спросил тот. - Тот факт, что я ещё в сознании – чистое везение. За день я потратил весь свой и Рика запас магии. А ты знаешь, что у меня без неё творится с давлением. – Девчонки навострили ушки, и с беспокойством посмотрели на моего братца. Меня тоже волновало его состояние, потому что и лицо, и шея, и руки выглядели у него абсолютно обескровленными. Видать давление действительно у него упало, и сильно, и только гордость не позволяла ему показать слабость. Однако больше меня волновало его замечание: - Лео, я тоже могу помочь сыну, и толку от меня будет больше, чем от вашего Хранителя. – Реохей опасно прищурился на это замечание, но оспаривать его пока не пытался. А вот братец фыркнул: - Вытяни вперёд руку, и держи на весу, сколько сможешь. – Я недоумённо выгнул бровь, но повиновался. К моему величайшему удивлению, уже секунд через тридцать-сорок рука стала непроизвольно дрожать, а я почувствовал слабость. – Часто ли ты в прошлом сражался, когда магии в тебе не оставалось и капли? – Я задумался, и вынужденно покачал головой. Леонардо с неподдельной печалью пояснил: - Магия – это наша суть, и сила, которая поддерживает нас с рождения. Мы не замечаем этого, потому что привыкли к её постоянному присутствию, давлению, однако она очень сильно влияет на нас. Без неё мы слабеем физически, все без исключений. Просто те маги, кто сильнее – страдают от отсутствия магии больше. Моё предельно низкое давление, появившееся с тех пор, как я утратил большую часть силы, лишнее подтверждение. Я не уверен, что моё сердце вообще будет биться, если однажды во мне не останется и капли магии. Мы, сильные обладатели пламени, можем сражаться, потеряв или потратив силу, только при сильном вбросе адреналина в кровь. Сейчас в твоём теле адреналин в пределах нормы, а потому как я потратил и твой запас пламени, ты ослаб и физически. Мы с тобой сегодня не бойцы, Рик, уж прости. – Я вздохнул: никогда не задумывался, и был уверен в том, что этого делать и не стоило. На одних инстинктах как-то проще. Теория не нужна, если хорошо знаешь практику. А этот теоретик…. М-да. - Магия, пламя, наёмники, герцоги…. Как ты вытащил нас из окружения? – Вдруг истерично прошептала, вопрошая, подружка Мишель. - Да кто вы вообще, чёрт возьми, такие?! - Лида, не истери! – Приказал Леонардо, устало вздыхая, и крепче приобнимая свою девушку и названную сестру. - Что бы ты себе не напридумывала – мы всё это взятое вместе. – Я вздохнул снова: нет, так он только лишних подозрений и вопросов к себе прибавит. Я считал, что женщине проще запудрить мозги, чем пытаться отговориться или успокоить. Так что брату, а за одно и его Хранителю Солнца, я решил помочь: - Мой брат хочет сказать, что у нашего мира есть другая, оборотная сторона. И нет, это не подполье, где разгул преступности, как ты, несомненно, подумала. – Главное, ведь правильно подать информацию, правда? - Эта сторона людей, которые всю историю подвергались гонениям, и гораздо более сильным, нежели цыгане, гомосексуалисты и прочие-прочие. На таких, как мы, охотились такие, как вы. Веками. Тысячелетиями. По разным причинам: из зависти к нашей силе, из страха перед ней или желания подчинить её себе, а может, чтобы избавиться от помех, угрозы. И нам, чтобы выжить, приходилось либо скрываться в тени, того же подполья, к примеру, либо занимать высокопоставленные должности. – И ведь не солгал ни словом! Не только брат умел играть словами. Конечно, я имел в виду Святую Инквизицию, и тот пласт населения Европы, который она стёрла. А заодно и объяснил герцогство некоторых, которые сидели рядом, держа на коленях сразу двух красавиц, и одобрительно хмыкали. - А в дополнение ко всему этому, потому что вечно прятаться такие как мы не могли, приходилось учиться сражаться. - И убивать, да? – Скептично хмыкнула Лидия, мол, в такие сказки она не верит. Но она верила… - Знаешь, девочка, если бы ты побывала хотя бы на одной войне, и пережила бы смерть близких, погибших на ней, то относилась бы к убийствам совсем иначе. Сама бы легко взяла в руки оружие, и больше не ценила бы жизнь, ни свою, ни, тем более, вражью. – Прищурился я, прохладным тоном одёрнув девушку. - А наша жизнь – это круглосуточная война. Я не стану лгать о том, что нам приходится убивать, чтобы защищать близких или себя. Нет, это не так. И всё-таки мирной жизни мы не знаем от рождения. Сама наша кровь будто проклята. – И снова не солгал, ведь более девяноста процентов обладателей пламени сосредоточенны именно в подпольном мире. Если не больше. А Лидия задумчиво замолчала, чего я и добивался. Пускай выдумывает себе сказки. Нам это только на руку. - Братец, наша кровь – это дар самого Неба, а не проклятие…. – Ехидно фыркнул Лео, упуская тот факт, что сам считал магию проклятием. Впрочем, высказался он не для этого: - Забейте на это, Занзас заканчивает…. – И тут я понял, что за пояснениями пропустил бой Занзаса с Бхата. Он действительно заканчивал. Оставались только мастер, и ещё пять наёмников. Остальные бесчувственной кучкой лежали по краю импровизированной арены, видимо, чтобы не мешались. Мастер уже не усмехался. Он был серьёзен, и ожидал, либо момента для нападения, причём из-под тишка, либо когда его противник, то есть Занзас, разберётся с остальными. Моего сына опасались всерьёз. И его оскал наверняка этому способствовал даже больше, чем количество уже побеждённых противников. Но битва ему легко не давалась. Кажется, у него был вывих плечевого сустава левой руки. Впрочем, это не мешало ему двигаться. Занзас просто заложил руку за спину, и, двигаясь на невероятной скорости, (для взора обычного человека, но не для нас), не только уклонялся от мечей, иногда блокируя их отбитым у кого-то мечом, но и наносил ответные удары, навершием меча или кулаком. И, похоже, он использовал-таки стиль боя «смерть с одного удара», хоть и не метил в жизненно важные органы. Это было красиво. Чертовски красиво! Потому что сын обрушивался на врагов как цунами, как лавина, сильно, неожиданно и неотвратимо. Они были сильны, быстры, ловки, но не настолько. Нет, он нередко пропускал удары, не успевая уклониться или блокировать их, всё же противники были слишком необычны и действовали сообща, но он защищал себя пламенем. Всего пять минут боя, с тех пор, как я обратил на него внимание, и остался только мастер. - Признаю, твой пёс силён, Демон. – Произнёс Мастер. - Боюсь, и правда, недооценил. Если вы все так сильны… - Время Бхата давно ушло. Когда-то это имя гремело по всей Азии, Индии, даже немного в Африке, в тех землях, где не гремело имя Ассассинов. Слово «Бхата» боялись произносить. Ныне и знают о вашем существовании единицы, да и то, в основном в Индии, Китае и Непале. Вы – пережиток прошлого. И то, что вы ещё существуете, это не ваше достижение. Просто из сильных мира сего вы никому и не нужны. – Лео констатировал факты, но они звучали как набат. – Заканчивай, Занзас. Легко было сказать! А вот сыну пришлось со стариком серьёзно повозиться. И тот всё равно оставил на теле Занзаса несколько неглубоких, но болезненных и длинных ран своим мечом. Этот противник был непрост. Силён и опытен, и закалён в боях. Быть может, у него даже был бы шанс, но… на руку моему сыну в этом сражении сыграла его молодость, энергичность и даже безрассудность. Несколько выпадов, которые он провёл против старика, были для того слишком неожиданны. Наверное, тот просто не ожидал таких «детских» для серьёзного и сильного воина уловок. А затянувшийся бой уже измотал мастера, замылив его взор. Всё же не зря говорят, что чем старше и опытнее воин, тем короче его бои. Выражение это можно понять по-разному, но смысл всё в нём один: старший и опытный воин просто физически, из-за травм, или изношенности организма, не в состоянии проводить продолжительные бои, а потому, используя свой опыт и мудрость, они стараются закончить их как можно быстрее. Вот только мастер Бхата закончить свой бой быстро не успел, понадеявшись на молодых наёмников, и недооценив Занзаса. Это была его ошибка. Так что этот бой заканчивал мой сынок, в какой-то момент внезапно сильно ускорившись, уклонившись от очередной атаки мечом, уходя от колена, направленного в живот, которым среагировал старик на действие Занзаса, поднырнув под чужим локтём, он оказался за спиной. И всё. Дальше был удар под колено, пока Мастер разворачивался, короткий захват локтя правой руки, которую тут же вывернул, злобное шипение боли, и… победа! Бхата был обезоружен, стоял на коленях, и был в жёстком захвате, из которого вывернулся бы… разве что только Лео, со своими йогами. Однако мастер это сделать попытался. Хрустнул звонко сустав его локтя, и запястья Занзаса, левый кулак старика уже несся к печени моего сыночка, но…. Тот смог воспользоваться своей левой, вывернутой из сустава рукой. Я передёрнулся: это же жутко больно! Но сынок терпел, непонятно как, совсем прижал мастера Бхата к земле, уже окончательно победив. - Как у вас принято говорить в случае победы? – Ехидно осведомился у старика Занзас. – Рабство или Смерть, кажется? - Рабство. – Прохрипел старик, в ответ на что, Леонардо загоготал. А едва успокоившись, буркнул: - Выруби его. Потом решим, что с ними делать. Возможно, клан наёмников на границе между Китаем и Индией кому-то из нас двоих не помешает. – Он попросил девушек встать с него, затем встал и сам, залез в карман брюк за телефоном, и набрал номер, я так понял, Адриана. О чём-то с ним договорившись, он выпустил Занзаса из созданного барьера, и подошёл к нему. Сынок и вякнуть не успел, как ему уже вправили сустав. Только после он матерился сквозь зубы. Реохей почти скинул с себя Лидию, и тоже поспешил к начальству, приступая к прямым обязанностям: следить за физическим и духовным состоянием Неба. Так что Занзасу недолго оставалось ходить побитым и раненым. Лидия, кстати, только увидав его раны, точнее окровавленную и порезанную одежду, сильно побледнела и с ещё больше задумчивостью посмотрела на меня, наверняка, уже всерьёз воспринимая мои слова. А вот Мишель послушно на поле боя не смотрела, успешно делая вид, что ей неинтересно. Странная девушка, но для Лео – самое оно. - Ну и как тебе Бхата? – Спросил Реохей у Занзаса. Тот передёрнулся: - Суровые ребята. Вам не по зубам. – Хранитель недоверчиво прищурился, залечивая порез на бедре. Должен заметить, что края раны стягивались на глазах, а я такого ещё не видел. Силён. Впрочем, в воспоминаниях братца попадалось и не такое. - По крайней мере, не в бою на три и более противников такого уровня. Собственно, если бы не…. – Занзас покосился на дядю, зарылся пальцами в свои волосы, и выдохнул, склоняя голову: - Спасибо, Леонардо, что натаскал меня на этот стиль боя. – Братец склонил голову в ответ, принимая благодарность, и обнимая Королеву. Торчали у импровизированной арены мы около получаса. Дожидались ребят из клуба «Летучая мышка». Прибыл сам Адриан в сопровождении Тамира, Якоба, Дхавала. Это мне Лео сказал. А так Аспид ему позвонил, сообщив, что прибыл, и брат потащил всех нас во дворец, объяснив Адриану, как найти свалку монахов. Сдавалось мне, что он не желал встречи Тришны со своими товарищами из Бхата, которых та искренне считала мёртвыми. - А теперь объясни подробнее, что это за клан, и как ты с ним связался, Лео. – Попросил Занзас, когда мы уже устроились все в одной из гостиных. Братец попивал апельсиновый сок, лёжа с Королевой на кушетке в обнимку, и, кажется, не имея желания и сил шевелиться. Я пил очень хорошее и редкое винце, многолетней выдержки, расслабившись в кресле. Реохей продолжал лечить Занзаса, который сидел в одном из кресел, и не мелочился на крепость напитка, выбрав абсент. Морщился на горькость, но пил. Лидия тоже разлеглась на диванчике. Одна Тришна жалась в кресле, которое подтащила к кушетке Лео. Говорить он, естественно, не желал. Особенно в присутствии девушек, но… то ли из-за моих слов, сказанных Лидии, то ли чтобы прояснить до сих пор перепуганным девушкам инцидент, тихо стал пояснять: - Как вы наверняка знаете, - обратился он к нам, - я на задании повстречал монаха из клана. У нас была одна цель, но я достиг её раньше. В процессе мы поцапались, и его необычный стиль боя меня весьма ощутимо потрепал, не смотря на весь мой опыт и умения. С трудом отбился, и, разумеется, не мог не заинтересоваться, ведь к тому времени уже не думал, что нечто подобное и ещё не изученное нами, может существовать в родном мире. Вот и выспрашивал у отца о стиле боя, но он не знал, кому он принадлежал, и где такому обучают. Тогда я случайно вспомнил о татуировке на шее, которую видел на том наёмнике. - Тут братец, потёр свою шею над левой ключицей, подцепил искусственную кожу, потянул, и мы увидели странный чёрный символ. – Такой вот. По ней-то Лукас и нашёл информацию об индокитайском клане наёмников. Клан оказался очень древним. Существовал как минимум столько, сколько существует Китай. То есть, основан он был задолго до нашей эры. Считается, что в нём воспитываются сироты, или дети которым нечего терять. Чушь! – Фыркнул Брат, хрипло смеясь. - Там, в основном ворованные дети, лишённые любящих семей. Воспитываются очень жестоко. В нём детей ломают, и пытают чуть ли не каждый день, чтобы приучить терпеть боль. И вырастают из них беспринципные совершенные орудия для убийства, верные лишь мастеру – главе клана, и\или заказчику. У них нет эмоций, нет семьи или друзей, нет дома, или каких-то других материальных ценностей. Есть только мастер, да и того по законам клана, можно убить в бою. Убить товарища? Для них это только вопрос цены, наличия приказа, или мимолётной прихоти. Кроме того, они почти не способны чувствовать боль. В какой-то мере, они действительно страшные люди. Хотя бы потому, что подлость для них лишь одно из средств достижения целей. Так, например, когда они набирают группу детей человек пятьдесят для обучения, к выпуску в лучшем случае в живых остаётся десяток. Лучшие. Кого-то придушили во сне товарищи, кого-то убили ударом ножа в спину во время утренней пробежки, а кто-то сошёл с ума и сам вогнал себе нож в сердце. Кто-то же попросту не пережил подготовки. – Тихие слова вызывали буйство фантазии. Я видел всё это через воспоминания брата, а потому кровавые картины вставали у меня перед глазами. – Вот уж кто действительно монстры. Когда-то они повиновались исключительно китайским монархам, и были чем-то вроде тайной полиции. То есть вся грязь была на них. Потом они работали и на Индию, а затем и вовсе стали независимы, какими и остаются до сих пор. В общем, мою безбашенную натуру крайне сильно заинтересовал этот клан. Мне захотелось поучаствовать в этом кровавом безумии. – Тут он картинно оскалился Лидии, после вздохнув: - Конечно, дело было ещё и в интуиции, которая вела меня к сестре моей Амрит. Если бы она только раньше позволила мне вмешаться в её поиски тебя, Триш, если бы…. Ну что уж теперь. – Снова тяжело вздохнул Леонардо. - Отец был против, волновался, но… позволил мне вольничать. Так я и отправился на границу Китая и Непала, и шатался по тамошним закоулочкам в гордом одиночестве почти две недели. Искал зацепки у местных, искал дорогу и вообще, горы там труднопроходимы. И всё-таки я умудрился их найти, попутно научившись использовать пламя Облака так, как ты знаешь, Занзас. Что ещё добавить? Язык у меня всегда был хорошо подвешен. Тем более что я уже тогда мог говорить на родных для местных языках: хинди и китайском. Так что мастера я уболтал быстро. Тот, кстати считал, что мне, как он считал, наследнику богатенького аристократа, не выжить, и принимал меня в ученики, посмеиваясь. Даже не представляя на кого наткнулся. И начались тренировки, которые должны были показаться мне адскими. Но, а мне-то что? Ну пытки, для приучения к боли. Так я к ним ещё в раннем детстве привык. Ну, тренировки до потери сознания, а то и пульса – тоже не так страшно. – Лидия и Мишель удивлённо посмотрели на брата, не замечая, как дрожит Тришна…. - Многие мои соученики в начале обучения жаловались на короткий сон, который детям положен двенадцать-шестнадцать часов, а нам давали спать по шесть. Так это для меня было даже много. У отца способы обучения были гораздо мягче, но зато спать мне нередко приходилось меньше двух часов. В общем, рай, а не жизнь. Мастер заинтересовался мной, после того как меня за сто метров стали обходить соученики уже после третьего дня занятий. А те, кто наоборот общался со мной, стали неожиданно проявлять эмоции и интерес к жизни и происходящему в мире. Среди них были и выпускники. Среди них была и ты, помнишь, Триш? – Индианка кивнула. – Да, это было главным. То, что я нашёл тебя, Тришна. За тобой шёл, тебя и нашёл. Узнать тебя было несложно, ведь я неоднократно видел твою детскую фотографию, которую Амрит хранила у сердца. Схватить бы тебя тогда, да утащить. Но я не был уверен, что смогу уберечь тебя от гнева мастера и клана, соответственно. Не смог бы я беречь тебя и днём и ночью. Думал, продолжу обучение, смогу противостоять им…. – И снова вздох. – Но обстоятельства сложились иначе немного…. Мы, кстати, вдвоём проходили углубленный курс у мастера. – Пояснил брат Реохею и племяннику. – К счастью, тогда тот ещё не знал, что его вторая любимая ученица дорога мне. В общем, старик обратил внимание на то, что я живу как на оздоровительном курорте. И все его попытки промыть мозги, и причинить боль физическую и духовную мне до одного места. Но зато всё остальное я хватал на лету. Чтож, я тогда очень старался, и учился прилежно. В частности и сорока пяти ударам смерти – основной технике боя в клане. То есть своей техникой рукопашного боя я обязан именно клану. – Он помассировал переносицу, и усмехнулся: - Правда, я кое-что доработал, кое-что видоизменил, и кое-что добавил. Так что в моём арсенале смертельных ударов-то по более будет, да и они более… совершенны. Выпускным экзаменом в клане является смертельный вызов любому из совыпускников, бойцов клана, учителей или мастеру. Те с кем выпускался я, бросали вызовы товарищам или слабым бойцам. Не многие из них победили. Триш бросала вызов троим относительно сильным бойцам, и победила. Ну а я, как всегда выпендрился. Мне хотелось себя испытать. Интуиция говорила, что эта идея выйдет мне боком в будущем, но не критично. Так что тогда, я, наверное, в последний раз решил проигнорировать её совет. Я вызвал троих учителей, подмастерье и кандидатов в мастера одновременно. И само собой победил. Так я сам и стал кандидатом в мастера, лучшим бойцом, и заимел право называть себя учителем. Если учесть то, что старик думал, будто мне только десять лет…. В общем, ему не слишком-то хотелось меня отпускать. А потом я перечислил на счёт клана внушительную сумму, чтобы откупиться. Ведь за обучение предполагалась оплата в размере десятилетия беспрекословного служения мастеру, или учителю, который привёл в клан. Хотя после такого обучения, ученикам обычно некуда было пойти, да и верность клану… она пожизненная. Так что я фактически выкупил свою жизнь. Ну а как только свалил – нашлёпку заклеил, чтоб не светиться. – Он ткнул пальцем, указывая себе на шею: - Это знак кандидата в мастера, и, в общем, принадлежности к клану. Однако во время экзамена у меня всё и пошло не по плану. Тришну экзаменовали раньше, потому что в отличие от меня, она пробыла у монахов, ломаясь и тренируясь три года. А как она сдала – её отправили на задание. Так что, когда я уходил из клана, её не было. Пришлось уйти одному. А после возвращения домой, у меня начались проблемы. Да и с Амрит у меня был небольшой конфликт. Я не успел остыть за три месяца. В общем, рассказать о том, что нашёл тебя, Тришна, я не успел. Обстоятельства так сложились, что она глупо погибла. У меня – резкий поворот жизни. Я возился с завещаниями её, и наших общих друзей. Возился с остатками семьи. Мне было некогда. Потом… я сообщал вашим родителям о гибели их старшей дочери. После твоей пропажи, Триш, они только ею и жили. Столь трагическая новость их… убила, можно сказать. Твоя мать сгорела за неделю, и не слушала меня, не верила мне, что я нашёл тебя. А после её смерти и отцу твоему поплохело. Он свихнулся. Не мог видеть счастливые семьи. И однажды увидев такую, как раз с двумя девочками-детьми, он выхватил у меня пистолет, с явным намерением перестрелять их. Я не позволил. Убил его раньше, чтобы он свои руки в крови не замарал, и не стал таким, как Амрит, ты и я. Это был закон нашей с Амрит семьи. Если, Триш, ты решишь, что твою семью убил я – не слишком ошибёшься. – Братец усмехнулся, не обращая внимания на удивление Занзаса и Реохея, да и девчонок, вызванное откровениями. – Возможно, история с Бхата на этом была бы окончена. – Продолжил он, после паузы, и пары глотков сока. – Но мне было жаль тех детей, действительно детей, с которыми я учился в клане. Не понимал почему, но они надеялись на то, что я их вытащу, и… - Оцелот, Мангуст, Удав, Пополз, Птицеед и Филин погибли, так и не закончив обучение. – Внезапно осипло заговорила Тришна, на ломанном испанском. - Феникс и Мантикора - на первом задании. Дракон, Химера, Аспид, Кракен и Саламандра – мифы – погибли вообще в течение года, после того, как ты нас покинул. Гризли и Гадюка попали в шторм, и пропали без вести. Скорее всего, тоже погибли. Тигр, Рысь, Уж, Сокол и Оборотень умерли от какой-то болезни, эпидемия которой поразила нас три года назад. Енот, Цивета, Гриф и Манул бросали вызовы учителям или мастеру, и…. Ну исход для них подобного ты знаешь. – Леонардо безрадостно хмыкнул. - В общем, я бы сказала, что они, таким образом, нашли способ обойти законы клана и покончить с жизнью самоубийством. Дольше всех держались Орёл, Каракурт, Сфинкс и Василиск. – Мы почти синхронно вскинули брови. - Они дослужились до сильнейших, но прошлый год выдался неудачным для клана. Мы потеряли многих. В том числе и их. – Девушка обняла себя, сжимаясь и утыкаясь лицом в колени, с которыми забралась в кресло. И смотрелась она страшно беззащитно. Но всё равно хрипло смеялась: - Интересно, что все мифы погибли так, как и хотели: сгорели в огне. Вот только Сфинкс и Василиск сгорели в нём заживо. Я была с ними на том задании, и знаешь, мы должны были погибнуть вместе. – Совсем тихо прошептала она. - Но в последний момент они вдруг переглянулись и выкинули меня. Василиск тогда сказал мне, чтобы я нашла нашего лидера, и защитила его. То есть можно сказать, что в последний момент они предали клан. Хотя все наши всегда защищали друг друга. Это очень страшно: смотреть на то, как те с кем прожил больше половины жизни, корчатся в огне. Я не должна была ничего испытывать в тот момент, но я рыдала. Это было чуть меньше года назад. – Леонардо дотянулся до её руки, и сжал. Тришна слабо улыбнулась: - Ещё странно, что все наши перед смертью вдруг сбрасывали оковы клана. Подозреваю, что всё дело в тебе, потому что они до последнего вздоха считали тебя нашим лидером. Не знаю, помнишь ли и знаешь ли об этом вообще – ты ведь вечно в свободные от тренировок минуты пялился в небо, и казалось, ничего не замечал вокруг – но когда ты объяснял мне и Барсуку, почему нужно сражаться за жизнь, и почему нельзя опускать руки, вокруг нашей беседки собирались все наши. Они делали вид, что не слушают твои размышления, и просто мимо проходили, да заинтересовались: кто цветочком под ногами, кто блеском снегов на какой-то вершине. Однако все без исключения слушали тебя, неожиданно даже для себя становясь дорогими друг другу людьми, связанными именно тобой. И думаю, что ребята сломали бы свои оковы раньше, если бы у них, как у тебя были крылья. Но они появлялись лишь перед концом. Мастер, мне кажется, этим в тебе и заинтересовался. – Брат фыркнул. - Я знаю, что ты считаешь, будто бы у тебя нет крыльев. Может и так, но ты всё равно летаешь. Динго, кстати, в смерти ребят винит тебя. Когда ты исчез, мы все будто бы погасли, и стали какими-то роботами. Мастер был этим доволен, а мы не могли смотреть друг другу в глаза, страшась увидеть в них понимание, или отражение собственных мыслей. И к первому заданию мы стали считать тебя обманщиком, сказочником и лгуном. Все, кроме меня, Барсука и Грифона. Вот только после первого задания, все поняли насколько ты был прав, когда Феникс и Мантикора погибли, пытаясь защитить друг друга. Этим они, кстати, ослушались прямого приказа мастера, и навечно вписали свои имена в список предателей клана. Но клянусь, мы видели, что они умерли свободными. В тот момент мы, можно сказать, стали семьёй. Под твоим лидерством. А ещё мы поняли, насколько ты был прав, когда говорил, что какой бы серьёзной не была подготовка – в реальном бою она почти бесполезна. И в стенах школы, когда противники изучают те же боевые искусства – никогда не научишься сражаться в настоящей битве. Поняли, что между реальным боем и выпускным экзаменом огромная пропасть. Это тоже было страшно, понимать, что не готов. – Все молчали, уважительно. Но тишина всё равно была тяжёлой. - Но знаешь, мы всё равно, как ты и учил, сражались за жизнь до конца. Да только это не помогло. Динго говорит, что если бы ты вернулся, или если бы бросил вызов мастеру – победил бы, и ребята остались бы живы. А ещё лучше, держал бы свои мысли при себе. Тогда мы были бы истинными бойцами клана. Беспринципными машинами для убийств, рабами мастера, без надежды на свободу, но и без желания её иметь. Он винит тебя, но при этом яростнее всех пытался тебя найти для того, чтобы вернуть. – Кажется, она закончили. - Да, жалко ребят. Но зря ты меня не дослушала. Потому что Мастер не смог бы предъявить мне обвинения, если бы я не вытаскивал наших ребят. Жаль большая часть не дождалась и опустила руки. И всё-таки Аспид, Химера, Сфинкс, Дракон, Орёл, Кракен и Саламандра, Каракурт и Василиск - живы. Я искал их через свою сеть, и подстраивал их смерть. – Леонардо улыбался, и это был тот момент, когда Адриан, Тамир, Якоб и Дхавал вошли в гостиную, притащив с собой ещё двоих, избитых Занзасом, кажется, Динго и Грифона, которых упоминала Тришна. И она ревела, обнимая друзей по несчастью…. Нет, просто друзей, которых считала мёртвыми. Впрочем, обнимались они недолго. Перед Тришной парни извинились, и, шепнув что-то Лео, куда-то утащили и Динго, и Грифона. Оставив нас в прежнем составе. Тогда Тришна попросила рассказать ей о её семье, и Лео, устало вздохнув, опять заговорил: - Сестра, Амрит – была красивая, гордая, бойкая…. Лучшая наёмница в Индии, и западной Азии, если не учитывать Россию и Китай. Мы с ней познакомились, когда умудрились у разных людей взять одно и то же задание. Выполнили его вместе, получили расчёт, и… подрались. – В словах была печаль, а в голосе – застарелая боль. - Ты очень на неё похожа, правда, не характером. Но и отличаешься внешностью. Я потом её фото покажу. Амрит в семейной обстановке была очень, а иногда через-чур заботливой, чуткой, взбалмошной, весёлой, душевной, оптимистичной…. В то же время она была серьёзнее всех, строже, молчаливее…. И всё равно на счёт раз, повышала настроение всем окружающим. Много шутила и смеялась. Была Солнцем. Точнее была как солнце в первый день после сезона дождей. - Ты так о ней рассказываешь, будто вы… - Впервые решила подать голос Лидия. Брат словно и не слышал: - Она была моим Светом, моим Солнцем, моей семьёй. Я её одолел тогда, с трудом, правда, но всё же…. И не смог убить. Она была мне сестрой и лучшей подругой, не смотря на то, что была почти в два раза меня старше. Мне было девять, а ей семнадцать, когда мы познакомились. Она меня всё откормить пыталась…. – Он устало улыбнулся воспоминаниям. Рассказывал он с закрытыми глазами, так что, я был уверен, брат видел картины прошлого, им и улыбался. - Амрит-то и познакомила меня со своими родителями. Обычная индийская семья. Отец рядовой чиновник, и мать домохозяйка. Оба добрые до безумия, всё о благе народа индийского пеклись, да переживали. Но было у них одно горе. Махавир борясь за права народа, однажды встал поперёк горла какой-то важной шишке, связанной с подпольем. На него несколько раз безрезультатно покушались, пока не поняли, что его слабое место семья. Твоя мать, Лаванья, тогда чудом выжила, благодаря своей старшей дочери, которая впервые случайно убила, пытаясь оглушить нападавшего. И всё бы так и закончилось, потому что заказчик внезапно скончался через несколько недель, но младшую дочь он к тому времени уже успел похитить. Тришна исчезла без следа. Где они тебя только не искали – всё тщетно. Но Амрит догадалась, что где тебя и нужно искать, так это в преступном мире. Она поклялась сделать всё, чтобы найти свою младшую сестрёнку. И сделала, став первоклассной наёмницей, чтобы иметь возможность знать все реалии подполья. Ты была печалью Амрит, и вашей семьи. Она скрывала от родителей, кем стала. Те знали только то, что она много зарабатывает. Но как – они могли только гадать. А она жизнь положила на то, чтобы тебя найти. Искала везде: в борделях, игровых домах, прочих подобных заведениях, у работорговцев и рабовладельцев по всему миру. Даже у известных педофилов, но всё тщетно…. Махавир, и друзья множество раз просили её прекратить поиски, потому что Тришна, скорее всего, мертва. А она верила в то, что ты жива. В краткие моменты сомнений она спрашивала у меня об этом, надеясь, что я скажу, что ты мертва. Но я сомневался в этом из-за интуиции, а потому молчал. Не мог ответить ей и на вопрос о том, где тебя нужно искать. Мог сказать только, что она не там ищет, что ты где-то ближе к дому, но…. – Он судорожно вдохнул в лёгкие воздух, шумно выдохнул, и вроде взял эмоции под контроль: - Амрит, по не понятной для меня причине, успела написать завещание, в котором всё своё имущество завещала мне. С припиской, гласившей, что если найду тебя, чтобы часть её имущества я на тебя записал. Большая часть её имущества было связано с подпольем, и именно эту часть она завещала мне. А вот несколько приличных счетов в банке, и шикарный дом на берегу Индийского океана – твои. Хоть завтра переписать могу. - Демон, почему ты не сломался в клане? Почему тебя не смогли подчинить? - Тихо спросила Тришна у брата, когда сумела успокоить свои эмоции. Лео вздохнул: - Знаешь, жизнь меня ломала гораздо сильнее, гораздо более жестоко и беспощадно, чем учителя детей в клане Бхата. Да, жизнь. И она же меня научила терпеть. Есть такая поговорка: не по силам – не даётся. Каждый человек в этом мире способен не только пережить, но и выдержать любой удар своей судьбы. Абсолютно любой удар. Пусть тяжело, но терпимо. Главное не сдаваться. Главное не сломаться. – Я печально улыбнулся: как жаль, что это понимали очень немногие. Большинство сдавались, ломались, проигрывали самим себе. Это меня всегда… печалило. - Я никогда не считал себя слабаком. А потому проявление слабости для меня всегда было унижением. Вот я и терпел всю жизнь молча, терпел всё, что выпадало. С подводной лодки всё равно никуда не деться. От своей судьбы не уйти. И лишь мы сами выбираем, как мы будем встречать свой рок: умоляя о пощаде на коленях, или с мечом наголо, и гордо поднятой головой, стоя, будучи готовым принимать судьбу, или сражаться с ней. – Тут он усмехнулся, и отсалютовал Тришне бокалом с соком: - К тому же, у меня есть цель. Она похожа на безумие. А безумцы не разбирают дорог, они прут на пролом, потому что их мало что волнует. Боль – тоже всего лишь один из рычагов достижения цели. Тем более, когда цель, не цель, а скорее одержимость. - Одержимый Демон? – Весело усмехнулся я. - Я тоже считаю это забавным. – Кивнул брат. А вскоре мы разошлись, потому что было ясно: ещё чуть-чуть и Лео будет просто не в состоянии дойти до комнаты. Девчонок он увёл с собой. Всех, кроме Лидии, которую утащил Реохей. Я остался в одиночестве. Впрочем, мне отчего-то казалось, что ненадолго…